Психология взрослые и взрослые дети: Это не Фрейд: Родители и взрослые дети: как выстроить гармоничные отношения

Психология, родители и взрослые дети — Реальное время

Родители против детей. Вечный бой вокруг традиционных семейных ценностей

В статье, написанной для «Реального времени», психолог и психоаналитик Анастасия Рубцова демонстрирует, как попытки опекать взрослого человека неизбежно превращаются в акт агрессии и только вредят ему.

Совы иногда не то, чем кажутся.

У меня есть подруга, а у подруги есть работа, одновременно любимая и хорошо оплачиваемая, что, как мы знаем, редкое и счастливое совпадение. Еще у нее есть дочь-подросток и любовник-испанец с ресницами до ушей. Еще она занимается йогой, гоняет на мотобайке и где-то бесконечно путешествует. С любовником, без любовника, с друзьями, с дочерью.

Я, допустим, не большой любитель путешествий и испанцев, но иногда ей завидую даже я. Потому что к каким-то проблемам она относится преступно легко, уборку и покупку еды — вещи для многих невероятно интимные — легко передоверяет помощнице по дому, а сама может уехать на весь день на какую-нибудь дружественную дачу и читать там книгу.

Но у подруги есть родители. Так вот, родители сообщают ей, что:

— Она эгоистка.

— Она эгоистка, потому что не хочет снова выйти замуж.

— Она эгоистка, потому что больше не хочет детей.

— Она ошибается, считая, что работа ее прокормит. Это неправильно. Кормить женщину должен муж.

— Она ошибается, полагая, что не хочет замуж. На самом деле она хочет, должна хотеть. Потому что скоро она станет старой, дряхлой и никому не нужной, тогда уже и хотеть будет бесполезно (с точки зрения логики это абсолютно бредовая конструкция, где первоначальный тезис ложный, а все остальное — даже не следствия из него, а нагромождение абсурда).

Фото gra-al.ru

— Она ошибается, считая, что не хочет больше детей. Должна хотеть. Дети — счастье. Все дело в том, что она, во-первых, не понимает, что скоро останется одна (смотри предыдущий пункт), во-вторых, эгоистка (смотри первый пункт), в-третьих, просто глупа, а свои дипломы пусть засунет себе туда, откуда она не хочет рожать детей.

— Она ошибается, считая, что ей сейчас хорошо. На самом деле ей нехорошо. На самом деле ее жизнь катится в бездну, набирая обороты, а ведь они ее предупреждали!

Дальше все возвращается к первому пункту, хорошенько взбалтывается и повторяется. До бесконечности.

Надо ли говорить, что подруга в такие моменты очень страдает.

И особенно страдает потому, что оказывается в воронке раздирающего ее конфликта. С одной стороны, родителей она любит, они объективно сделали ей немало хорошего. С другой стороны, поведение родителей выглядит как агрессия, пахнет как агрессия, вообще говоря, оно и является агрессией. Когда нас мучают те, кто любит, это сильно связывает нам руки, даже если очень хочется дать им в нос. С третьей стороны, понятно, что идеи родителей, вместе и по отдельности, не выдерживают проверки реальностью, опытом и здравым смыслом.

Как и все шаткое сооружение «традиционных семейных ценностей», которое трещит по швам, и из которого то тут, то там лезут клочья ваты и ослиные уши.

У подруги, честно говоря, и опыта гораздо больше — опыта впечатлений, событий, опыта отношений, в конце концов, сексуального — чем было и будет у родителей.

Зачем, спрашивает подруга в отчаянии, зачем они так?..

Почему они не желают порадоваться, черт возьми, за меня?..

Фото medgenesis.ru

Тут можно попробовать — это почти всегда помогает — отделить то, что родители говорят, от того, что они чувствуют.

Самая большая ловушка — цепляться за формальный смысл слов и претензий. Доказывать, что слово «эгоизм» не имеет ничего общего с тем, как родители его понимают. Что эгоизм и дети никак не связаны. Что работа надежнее мужчины. И так далее. Спорить с бредовыми конструкциями всегда очень сложно, иной шизофреник в клинике всех врачей переспорит. Браться за это следует, только если у вас десяток запасных жизней или вы блестящий адвокат-полемист (с десятком запасных жизней).

Если нет, то смыслы можно отодвинуть в сторонку, а прислушаться к чувствам.

Правда чувств состоит в том, что родители в ярости и страшно напуганы. Потому что из их рук ускользает контроль (в этом месте у многих есть соблазн обвинить родителей и не идти дальше). Родители, между тем, отнюдь не чудовища. Просто мы завязаны в единую систему с близкими людьми, будь то родители, дети или партнеры. В системе все части взаимозависимы, все до какой-то степени друг в друга прорастают и используют другого как подпорку. И это нормально.

Но ребенок, вырастая, отделяется от родительской системы, и это тоже нормально. Это называется сепарация, про нее все знают и слышали, и проходит она с большей или меньшей кровью. Некоторые системы сопротивляются этому особенно яростно, потому что, например, они очень хрупкие и черт знает на чем держатся, любой кирпичик убери — страшно! Некоторые зубами вцепляются в подрастающих детей именно потому, что дети — та главная подпорка, на которой система построена. Без них все теряет смысл, как завод по производству подков без лошадей. И дать детям право идти своей дорогой — это не вопрос великодушия родительского, а вопрос, извините, буквально выживания.

Да просто представьте, вот есть у вас нога. Вы с утра проснулись, а она парализована и ходить отказывается. Как минимум вы страшно испугаетесь. Побежите по врачам. Пойдете на процедуры. Можете даже на операцию решиться. Вы, черт возьми, привязаны к этой ноге! Она ваша нога, ваша неотъемлемая часть! И вы сделаете все, чтобы ее вернуть!

Фото rawanonline.com

Примерно это испытывают родители, чей ребенок, иногда взрослый, иногда даже очень взрослый, наконец отделяется и пытается отползти в кусты. Далеко не все родители реагируют так: некоторые отпускают легко, по необходимости перестраивая отношения «мама — дочь» или «папа — дочь» на «человек — человек». А некоторые, будь их воля, не отпустили бы вообще никогда. И обычно у этих родителей буквально руки тянутся разыграть карту «традиционных семейных ценностей», пусть даже явно во вред ребенку. Почему? Не знаю. Подозреваю, потому, что в «традиционной семье» женщина, накрепко связанная мужем, детьми (особенно маленькими), бытом, огородом, долгами, объективно зависима и уязвима.

Нога на месте, иногда она болит, иногда ноет, но далеко не убежит. Физически и мировоззренчески.

Колоссально трудно сделать над собой усилие, взглянуть на ногу под другим углом и допустить саму мысль, что это НЕ НОГА.

Вот посмотрите сейчас на свою ногу. И оцените масштаб усилий.

Некоторым родителям это вообще никогда не удается. Тогда противостояние затягивается. И в этом противостоянии тоже есть своя выгода для родительской стороны, потому что конфликт — это хоть что-то живое, это еще не разрыв. Лучше уж нагромождение бреда, чем молчание телефона. Лучше наслаждение битвой жизни, чем ходить по руинам в одиночку.

Так что «замуж» — очень часто только ширмочка для тех невидимых миру драм, которые разворачиваются в темной чаще леса.

А совы — про сов вы уже поняли.

Фото novodiagroup.com

Анастасия Рубцова

Родители и взрослые дети — Психологос

Фильм «Война и мир»

Мини-консультация «Хочу наладить отношения с родителями».
скачать видео

В соответствии с законодательством ребенок, став совершеннолетним, приобрел права самостоятельного гражданина. Это значит, что раньше дети были обязаны слушаться родителей, теперь — не обязаны. Могут послушаться, а могут и нет: их право. С другой стороны, дети (а нередко и родители) как-то не понимают, что по достижении совершеннолетия с родителей снимается обязанность содержать этих своих детей. Стали взрослые — содержите себя сами…

Дети вырастают и становятся взрослыми, но не всегда вырастают и взрослеют отношения между родителями и детьми. Порой родители продолжают относиться к выросшим детям с привычной позиции воспитателя, и не хотят видеть в них уже сложившихся людей. Да и сами дети не всегда воспринимают своих родителей на уровне взрослого человека. Все это нередко порождает напряженность в отношениях между близкими людьми.

Должны ли взрослые дети следовать родительским заветам? Вопрос не простой. Если родители мудрые, если таковы считают их и дети, и окружающие, то дети будут слушаться их всегда. Однако иногда родителям мудрость изменяет. Бывают ситуации, когда родители уже не правы, и тогда их дети, как вполне взрослые и ответственные люди, могут и должны принимать полностью самостоятельные решения.

Как взрослым детям налаживать отношения со своими родителями? Если вы хотите наладить отношения со своими родителями, то учтите ряд важных моментов:

• Помните, что люди в возрасте вообще менее склонны к каким-либо изменениям, поэтому для налаживания отношений потребуется время. При этом все новшества должны привноситься понемногу, постепенно.
• Обычно родители считают себя более авторитетными по сравнению со своими детьми. Поэтому, налаживая отношения, всегда относитесь к ним уважительно, меньше утверждайте, больше спрашивайте и думайте над их словами. Делайте им предложения, но не учите жизни.
• Если родители не склонны выслушивать и серьезно относится к вашим словам, то для донесения своих мыслей стоит воспользоваться таким способом, как написание письма. К написанному в письме родители отнесутся гораздо внимательнее, и ваши слова, скорее всего, будут услышаны.
• Мало вести душеспасительные беседы о налаживании семейных отношений и ждать изменений со стороны родителей. Важно самому создавать радость и теплоту отношений на уровне простых повседневных забот: целовать и хвалить маму, вовлекать в общие дела папу, быть солнышком и центром семейной активности.
• Помните: «С родителями не воюют». Если вы совсем не согласны с родителями, поблагодарите их и далее не спорьте: прекращайте пользоваться их помощью и начинайте жить полностью самостоятельно.

А когда-то приходит время, когда дети становятся совсем взрослыми людьми, а наши родители становятся совсем как дети. И тогда нам нужно уже о них заботиться.

Как грамотно сказать взрослому сыну, что я выхожу замуж?

Сын, у меня к тебе просьба. Вопрос для меня важный. Я хочу жить с Алексеем, я хочу, чтобы он стал моим мужем, хочу выйти за него замуж. Пока, кажется, у нас все хорошо, но что будет на самом деле в жизни, сказать не может никто. Мы с ним обсуждали вопросник Семейного договора, кажется по большинству вопросов у нас схожие взгляды, тем не менее я очень тревожусь, что будет. У меня к тебе просьба — поддержи меня. Помоги мне. Если ты сумеешь наладить с Алексеем нормальные отношения, мне будет гораздо спокойнее, потому что не дай бог у вас с Алексеем не сложатся отношения, тогда мне только вешаться. Я не хочу оставаться одна, а без твоей помощи мне будет трудно. Как ты считаешь, мы с тобой вместе — справимся?

Они уже давно не дети. Как продолжать дружить со взрослыми детьми?

Некоторые люди думают, что как только дети вырастают, родители им больше ничем не обязаны. Это не совсем так.
Мы хотим рассказать вам, на каких «взрослых» принципах строятся отношения между родителями и их выросшими детьми.

Итак, дорогие родители:

Проявляйте эмпатию

Современный мир устроен так, что эмпатия нередко воспринимается как слабость. Сначала так считают молодые родители, а потом и уже повзрослевшим детям приходят точно такие же идеи. 

Что делать? Забыть о предрассудках! Способность проявлять эмпатию — не только важное умение, но и первая обязанность родителей и детей. Это позволит мамам и папам благотворно выстраивать отношения со своими взрослыми детьми. 

В такой семьи ребёнок не будет закрываться и переживать губительный опыт в одиночку. С любой проблемой (будь то алкоголь, наркотики, психологическая травма, абьюзивные романтические отношения) он придёт в надежде на понимание, отзывчивость, принятие.

Эмпатия — это именно то, что не позволяет людям обесценивать опыт других. И особенно важно не обесценивать чувства собственных детей, сколько бы им ни было лет.

Извиняйтесь

Научитесь искренне извиняться. Извинениями можно назвать особую форму взаимодействия, помогающую сохранить контакт, даже если он висит на волоске.

Каждый человек может сорваться на детях и наговорить им гадостей. Однако пусть они знают: вы всегда готовы принять свою неправоту и извиниться перед ними. Этот положительный опыт в будущем скажется на их романтических отношениях и отношениях с собственными детьми.

Заботьтесь о здоровье

Почему заботиться о собственном здоровье — обязанность родителей? Всё потому, что они — главные защитники своих детей, даже если «малыши» уже давно выросли. Разумеется, жизнь — штука непредсказуемая. Но всегда нужно делать всё, что в наших силах. Например, чаще гулять на свежем воздухе, выполнять простые физические нагрузки, проходить диспансеризацию раз в год, не забывать посещать врачей, стараться питаться правильно и защищать себя от ненужного информационного шума.

Важно заботиться не только о физическом здоровье, но и о моральном. Обязательно укрепляйте силу духа и стрессоустойчивость! Дети растут всю жизнь, а значит, всю жизнь за них придётся волноваться. 

Если вы привыкли хвататься за сердце от любой новости и падать в импровизированные обмороки от любого форс-мажора, то не удивительно, что взрослый ребёнок хочет поберечь ваше психоэмоциональное состояние и молчит обо всём, что с ним происходит. 

Хотите всегда быть в курсе, чем живут ваши выросшие дети, что их интересует и увлекает? Закаляйте нервы и живите по принципу «чему быть — того не миновать».

Делитесь переживаниями

Не только дети могут приходить к мамам и папам, чтобы поплакаться в жилетку. Родителям тоже важно делиться чувствами и переживаниями со взрослыми детьми. Пусть они знают: вы живой человек, подвластный эмоциям, и вы тоже нуждаетесь в утешении, поддержке и совете.

Кроме того, подобная открытость укрепляет внутрисемейную связь и избавляет от проблем с доверием.

Поддерживайте

Желание получить поддержку — это одна из ключевых причин, почему вообще люди строят семью и заводят детей. И действительно каждому из нас было бы приятно всегда иметь рядом надёжное плечо, на которое можно опереться в сложную минуту. 

Но чтобы поддерживали тебя, необходимо и самому уметь поддерживать. Поэтому никогда не скупитесь на похвалу. Простое искреннее «Ты большой молодец!» или «У тебя всё получится!» способно залатать не одну брешь в дыре семейного недопонимания.

Давай

Взрослый ребёнок пришёл за советом? Не открещивайтесь. Поговорите и дайте совет, который бы дали самому себе в такой же ситуации. Даже если вы когда-то об этом пожалели, расскажите. Ваше право — посоветовать. Но как поступать, решать всё равно ребёнку.

Главное правило — давайте советы только когда, когда их просят. Именно это будет означать, что вам по-настоящему доверяют.

Уважайте чужой выбор

Гиперопека ещё никогда не приводила к хорошему. Да, возможно, родители лучше знают, как сделать или как поступить в той или иной ситуации. Однако дети тоже должны уметь получать свой опыт, даже если он может оказаться негативным.

Уважайте выбор своего ребёнка — и тогда он всегда придёт за советом, поделится с вами своими идеями, задумками и планами. Подобная модель взаимодействия развивает в детях самостоятельность, ответственность, готовность брать на себя ведущую роль, умение планировать и мыслить аналитически.

Психологи говорят, что дети, для которых мамы и папы были обузой, вырастают во взрослых с отношением к родителям как к бремени. Но дети, к которым мамы и папы относились с уважением, становятся взрослыми, умеющими любить и сопереживать. Задача каждого родителя — выстроить правильную стратегию взаимодействия сначала с малышами, а потом и со взрослыми детьми: именно это принесёт гармонию и счастье всем домочадцам.

7 советов, как построить нормальные отношения между взрослыми детьми и их пожилыми родителями

Общение с родителями — особенно если оно связано с негативными эмоциями — воспринимается взрослыми детьми куда тяжелее, если они относятся к этому как к долгу. Здесь важно помнить, что никто не решал, рождаться ему или нет, и для того, чтобы быть кому-то «должным», надо у этого кого-то хоть что-то, да занять или попросить по своей инициативе.

Напоминайте себе почаще, что вы не заложник в этих отношениях, и тогда общение с родителями станет для вас куда приятнее.

Хотя часть родителей может быть в общении с детьми излишне навязчивой, многие, напротив, боятся лишний раз кого-то побеспокоить — даже самых близких людей. В определенном возрасте они могут начать чувствовать свое общество нежелательным, а самих себя — лишними и ненужными в вашей жизни. Чтобы помочь им преодолеть это ощущение, не дожидайтесь, когда они сами вам позвонят, опережайте их: звоните и навещайте их по собственной инициативе. Когда родители чувствуют свою значимость для вас, они будут спокойнее, и поводов для конфликтов станет гораздо меньше, будьте уверены.

С возрастом у людей появляется страх перед жизнью — в силу того, что они сами уже не могут на нее значительно повлиять. Поэтому часть проблем приобретает характер нерешаемых и вызывает у пожилых родителей серьезные затруднения и стресс. Особенно их расстраивают проблемы детей, ведь они уже не могут посодействовать в решении трудной ситуации. Это, в свою очередь, вызывает у них чувство бессилия.

Напротив, про небольшие проблемы, в которых они могут вам помочь, рассказывайте охотно — так они убедятся, что еще полезны и нужны вам. А это чувство очень важно в жизни любого человека.

Когда дети взрослеют, а родители стареют, диспозиция сил в семье начинает меняться. Старшее поколение становится ограниченным в своих возможностях, тогда как младшее, напротив, лишь входит во вкус. Пожилые родители могут хуже вас разбираться во многих вещах, да и в решении трудных ситуаций им может понадобиться ваша помощь, как и вам — их когда-то давно. Однако не надо пользоваться этим и утверждать над ними свою власть, словно они — несмышленые дети. Вы никогда не сможете переделать родителей. Не сводите с ними счеты за детские травмы и обиды — они взрослые люди, и их надо принимать такими, какие они есть, если вы решили поддерживать с ними связь.

Беспокойные звонки родителей и обращение с вами, как с ребенком («Ты точно собрал(-а) чемодан и всё положил(-а), что нужно?»), могут раздражать, и это нормально. Однако не стоит давать волю своим эмоциям. Фраза про то, что дети для родителей остаются детьми в любом возрасте — факт. Таким образом они не только проявляют свою любовь, но и дают сами себе возможность почувствовать свою силу и значимость. Конечно, не стоит разрешать им переходить некие разумные границы личной жизни, однако и отказывать им в возможности хоть немного вас опекать тоже не надо.

С возрастом у людей часто портится характер — это не секрет. Это связано в первую очередь с тем, что человек чисто физически ослабевает — становится более хрупким, подверженным различным болезням. Кроме того, пожилой человек куда менее гибок в психологическом смысле, чем молодой. Поэтому удивляться изменившемуся поведению родителей не надо — постарайтесь их понять и принять, не давая, однако, собой манипулировать.

Самое главное, что нужно родителям, — это ваше внимание и искреннее участие в их жизни. Старайтесь советоваться с ними, беспокоиться об их делах, вовлекайте их в общение. Всё это делает жизнь родителей насыщенной.

«Война миров». Как наладить гармоничные взаимоотношения между взрослыми детьми и родителями?

Конфликты между родителями и повзрослевшими детьми – одна из распространенных семейных проблем. Оснований для такого противостояния довольно много. Одно из них – серьезная разница в возрасте. О наиболее распространенных причинах недоразумений и способах, позволяющих их разрешить, нам рассказала психолог семейного центра «Кутузовский» Азатэ Жапова.

«Нередко со сложностями сталкиваются семьи с одним ребенком. Как правило, в детско-родительских взаимоотношениях здесь прослеживаются чрезмерные забота, контроль родителей, ограничение активности, самостоятельности ребенка. Вследствие этого у него отсутствует возможность получения личного опыта преодоления возникающих проблем.

Также причиной многих конфликтов может являться эгоизм детей. Дело в том, что с раннего детства мы приучаем их к мысли, что решим все возникающие у них проблемы. Дети привыкают к тому, что смысл жизни родителей – благополучие ребенка.

Еще одной причиной семейных конфликтов является вмешательство в жизнь взрослых детей. Причем многие родители, как им кажется, делают это исключительно из благих намерений. Они не могут понять того, что взрослый ребенок должен прожить свою жизнь по собственному «сценарию».

Кроме того, многим родителям взрослых детей, которые только покинули родительский дом, знаком так называемый «синдром пустого гнезда». Очень важно, чтобы он со временем не перерос в синдром «Жизнь без цели». Родителям взрослых детей необходимо «наполнить» свою жизнь интересными занятиями: путешествия, изучение языков, спорт и т.д., чтобы сохранить свою личность», — говорит Азатэ Жапова.

Чтобы не увязнуть родным и любящим людям в бесконечной «Войне миров» семейные психологи рекомендуют во взаимоотношениях родителей с взрослыми детьми придерживаться достаточно простых принципов.

«Уважайте друг друга, принимайте недостатки других, как свои собственные. Не копите недовольство. Лучше решать проблемы по мере их появления. Также не мешает остановиться и подумать: чего вы ждете от отношения с родными? Осознание дает возможность открыто и спокойно обсуждать возникающие проблемы с целью их урегулирования. Это единственный возможный способ конструктивного решения конфликтных ситуаций, которые неизбежно возникают в любых взаимоотношениях, даже в самых гармоничных», — считает психолог.

Почему сегодня детство человека тянется до 30 лет и к чему это ведет — Российская газета

Верховный суд Нью-Йорка отказал в иске родителям против их 27-летнего сына, которого они требуют выселить из их дома за отказ работать и оплачивать бытовые услуги. Мотивация судьи сразила родителей: «По данным ООН, детство человека продлевается до 25-30 лет, и родители несут ответственность за ребенка». О том, как долго новые взрослые дети будут искать себя и почему к поискам придется подключиться всем, в интервью «РГ» размышляет профессор Института психологии РГГУ Владимир Кудрявцев.

Вы разделяете тезис о том, что детство человека продолжается до 25-30 лет?

Владимир Кудрявцев: В прошлом году я работал в Ванкуверском университете. Так вот Канада и США изучают прогноз ООН о том, что мужчины к середине века будут оставаться детьми до 42 лет. Основание: только к 42 годам у мальчиков заканчивается игровой подход к жизни. В 2012 году ВОЗ официально предложила молодость ограничить 44 годами.

За счет чего детство становится безразмерным?

Владимир Кудрявцев: Да, но взросление не наступает. Физическое детство уходит, а социальное продлевается. Просто не наступает взросление. Курьезное проявление этой тенденции: два решения Верховного суда Нью-Йорка. По иску к 27-летнему сыну, нежелающему работать, родителям отказали даже в рассмотрении дела. Ребенок и все тут. А по иску к 33-летнему сыну (родители, как и в первом случае, тоже требовали выселить сына из их дома за отказ работать и оплачивать бытовые услуги), мать и отец выиграли процесс. И это, несмотря на то, что 33-летний сын имеет бизнес, пусть и временно убыточный, свою комнату и живет на самообслуживании. Но! Съезжать он не намерен и подал на апелляцию.

Явление миру «взрослого ребенка»? Да. Мои первокурсники и даже третьекурсники называют меня «учителем», ждут «няньканья» как в школе. И даже на работе работа многими, включая руководство, воспринимается как игра. А особенности бизнеса сегодня часто таковы, что деньги, при знании приемов и технологий, заработать может даже школьник. На успешность такого бизнеса «детство на работе» почти не влияет. До поры, до времени. Пока не потребуется взрослый ум и зрелый подход.

Дальше — семья. Мало того, что ее строит «игрок в семью», так он еще и действует по шаблону. Еще недавно семья говорила: «Принимай решение сам, своим умом». А сегодня даже деды и бабушки «кликают» советы из интернета. Коварство интернет-«психологии» в том, что ее «совет» — своего рода шаблон виртуального мира, который вычисляется «лайками» удачного хода. И люди находят готовое решение. Итог: сегодня крайне высока интеллектуальная взрослость при крайне неокрепшей социальной взрослости. И как раз эти разбегающиеся крайности провоцируют растянутое детство.

Игра в жизнь разъединяет или сближает деление поколений молодежи на «Пепси», миллениалов, «ЯЯЯ», а теперь еще и на Z или «гугл»?

Владимир Кудрявцев: Сейчас идет беспрецедентно быстрая смена портретов поколений. Стремительный социально-технологический бум приводит к тому, что люди не живут, а настраиваются. И поколения «ЯЯЯ» или выскочек, и поколение «гугл», «гуглящих» жизнь через сеть, это формы настройки и даже пробы форм жизни. Скорость и многообразие изменений будут ускоряться. Но это внешняя сторона перемен. А внутренние перемены замедляются, социального взросления не происходит, продлевается детство. Основы этого замедления нужно искать во взрослом сознании, которое тормозит и передает торможение потомству. Даже в фундаментальной науке сейчас моден «игровой подход». Это ведет к торжеству иллюстративности мышления, часть молодой научной поросли уходит к переоткрытию научных открытий 20-30-х годов прошлого века, но дает их в облегченной, иллюстративной форме. Например, я занимаюсь психологией творчества и отслеживаю все, что касается Нобелевских премий последних лет. Так вот, если классические Нобелевские премии в ХХ веке давались за фундаментальные открытия — генома человека, строения вещества, то в ХХI веке идет вал сугубо технологических, прикладных открытий, которые иллюстрируют прежние фундаментальные достижения — генома интеллекта человека, генома долголетия, генома наследственности и так далее. Они делаются лабораторно, без постижения «фундамента» — генома человека, даже без визуализации того, что исследуется. Но работы тянут на Нобелевку.

То есть молодежь не знает как взрослеть, но знает как работать?

Владимир Кудрявцев: Абсолютно точно. Неспроста, даже на Западе, идеалы самодостаточности личности меняются. Раньше там молодой человек в 18 лет отделялся от родителей. Теперь обычная картина в США — 30-летние мальчики и девочки живут с родителями. Хотя и работают.

Как это сказывается на рынке труда? Люди в 20-25 лет готовы работать по-взрослому?

Владимир Кудрявцев: Образ взрослости, как и образ детства, меняется. У Пастернака по этому поводу есть точный образ: «Талантов много, духа нет». У наших детей талантов много. Они рождаются, кажется, со встроенным «цифровым» интеллектом и учат ему мам и пап. Но у нового поколения дух не догоняет талант. Духа нет в силу того, что слишком стремительны эти изменения. Вспомните, массовые бизнесы, например «Макдоналдс», начинались с того, что были нишевыми. Идея была «детской» — «Макдоналдс» заметил, что рабочим надоело ходить с судками, а кафе дороги. Так появилась доступная экспресс-еда. Ее все ругают, но едят. Но когда «Макдоналдс» приходит в монгольскую степь или джунгли Уганды, во-первых, с ним приходит глобализм, во-вторых, он меняет образ мира и сознания.

К таким поискам форм труда будущего надо присматриваться. А «инфантилизм современной молодежи» воспринимать как объективный процесс и пытаться его использовать. Иначе получится как с интернетом. Ведь интернет открыл в России известный кибернетик Анатолий Китов. Прообраз сети он создал для ВПК в 60-е. Премьер Косыгин высоко оценил идею, но партия ее обозвала «детством». А могли бы не по-детски обойти США.

Как долго «взрослые дети» будут искать себя?

Владимир Кудрявцев: Раньше на Западе если в 15 лет подросток не нашел себя, его вели к психиатру. Сегодня норма в том, что взрослые ищут себя всю жизнь, меняя работы, семьи, образование.

В Новосибирске открыли детский сад для взрослых. Даже забирает такое чадо из садика нанятый «родитель»

Тогда почему вполне успешные 30-40-летние все чаще отказываются от смысловых ценностей зрелости — семьи, детей?

Владимир Кудрявцев: Это не биология, это другая «социология». «Продлить-то род я продлю, а что дам, когда я сам себя ищу?» Кстати, вы сами назвали этих взрослых детей успешными. Все верно: успешность все меньше сегодня связана со взрослостью. И в этом мы сами виноваты.

Именно поэтому поколение Z создает свои нишевые пространства, но не грезит изменить общественный строй или хотя бы весь мир?Владимир Кудрявцев: Я скажу возмутительную вещь. Молодые сами ищут способы взросления. Менять мир не хотят старики. На полюсе зрелости та же динамика: поиски себя и бесконечная проба пера. Старики начинают рисовать, путешествовать, танцевать, моделировать. Может, это новое нормальное состояние внутреннего совершенствования человека? Не будем спешить с обобщениями. Парадокс ведь в том, что, казалось бы, сейчас больше возможностей для заработков. Капитализм, как бы его ни ругали, вынужден демократизироваться, а люди, молодые в первую очередь, выбор делают в пользу постматериальной эпохи. Есть в этом свой стиль взрослых детей. Именно им предстоит формулировать и переформатировать не экономические, а смысловые ценности, которые себя обесценили. И я верю, что именно взрослые дети, с их нестандартностью и нематериальностью мышления, способны в вечные ценности — добра, справедливости, любви и семьи — вдохнуть новые силы.

Взрослые дети – бумеранг для родителей

1. Купить костюм.
2. Найти работу.
3. Начать откладывать деньги в пенсионный фонд.
4. Переехать обратно домой, к маме и папе.

Это, конечно, шутка. Но во многих европейских странах она всё ближе к реальности. По данным социологических исследований, приведенным британской газетой Telegraph, в Соединенном королевстве доля взрослых сыновей и дочерей, возвращающихся под родительский кров спустя какое-то время после того, как они покинули его, за последние полвека выросла с 25 до 46 процентов. Во многих случаях цикл отъездов и возвращений повторяется несколько раз, так что в социологии и журналистике уже закрепился термин «дети-бумеранги». В последнее время их число растет особенно стремительно в большинстве развитых стран Европы, а также в США и Японии.

Вот несколько историй таких детей, рассказанных ими самими прессе.

Гэрет Джонсон, 38 лет. Живет в Норбери (южный Лондон) с родителями и 12-летним племянником. «Я учился в Данди и пару месяцев провел за границей на стажировках, а всё остальное время жил дома. Папа и мама всегда поддерживали меня и никогда даже не намекали на то, что пора бы мне съехать. Я безработный, у меня редкая специальность – судебная антропология, и я уже довольно долго не могу найти работу, хотя все время ищу ее, рассылаю резюме, хожу на собеседования. Шесть лет назад скоропостижно скончалась моя сестра, она одна воспитывала своего сына, Сета. Мои родители взяли мальчика к себе, и теперь я для него что-то вроде папы, дяди и старшего брата в одном лице. Мои мама и папа умеют создать дома атмосферу уюта и спокойствия – когда-то для меня, теперь и для Сета. Ну, а я в нашем доме такой… элемент веселья и беспорядка. Мои друзья не попрекают меня тем, что я живу с мамой и папой, почти все они хотя бы раз тоже возвращались к родителям. Но я всё же надеюсь, что начну жить самостоятельно раньше, чем Сет».

Мишель Николл, 27 лет, и ее муж Дэвид, 30 лет. Живут у родителей Мишель в графстве Эссекс, восточная Англия. «Мы с Дэвидом два года снимали квартиру, перед тем как были помолвлены. Сбережений у нас не было, и нам показалось глупым тратить деньги на съем квартиры – в таком случае мы не могли бы позволить себе ни нормальной свадьбы, ни накопительного счета для покупки своего жилья. Поэтому мы договорились с моими родителями, что на пару лет переедем к ним. Некоторые наши знакомые думают, что мы с ума сошли, но мы просто хотели свадьбу, свой дом и детей – именно в таком порядке. В мае прошлого года мы поженились, живем у родителей. Есть некоторые неудобства, но главное, что меня угнетает, – это чувство, будто мы отложили свою настоящую жизнь на несколько лет. Мы рассчитывали, что проведем здесь года полтора, но пока дела идут так, что придется задержаться еще на полгода или больше».

Дэвид Гарденер, 35 лет. Живет у родителей в городе Перт, Шотландия. «Я жил со своей девушкой в Глазго, но мы расстались. Идти мне было некуда, работы у меня не было, так что я вернулся к родителям.. Я работал поваром и барменом, но потом решил учиться, получил магистерскую степень по социальным наукам, но пока найти работу по специальности не могу. Так что, видимо, опять наймусь в какой-нибудь ресторан. Родителям я помогаю по дому, как могу, вот недавно стены в комнатах побелил, стригу газон, убираю в своей комнате. Мне кажется, я им не мешаю. Но как только я найду постоянную работу, сразу перееду».

У родителей, конечно, свой взгляд на подобные ситуации. Ева Боудова, живущая с мужем и взрослой дочерью в небольшой трехкомнатной квартире на окраине Праги, не скрывает, что было бы неплохо, если бы 24-летняя Мартина начала жить самостоятельно. Дочь и сама не против, но всё как-то не складывается. С парнем, с которым они планировали жить вместе, Мартина недавно рассталась, и хотя у нее есть постоянная работа (она парикмахер), заработки девушки не столь высоки, чтобы она могла позволить себе снимать приличное жилье. Да и, что греха таить, оставаться с родителями в бытовом плане удобно: стиркой-глажкой-уборкой в этой семье занимается в основном мама, которая, в отличие от дочери, на работу не ходит. Мартина даже шутит – мол, стоит мне уехать от мамы, как она заскучает: отец, инженер-компьютерщик, день-деньской на работе, подруг у мамы немного, а в кино или на выставки она одна не пойдет. Пани Ева с этим не согласна, но предпочитает тоже отшучиваться: мол, чего только не сделаешь ради единственного ребенка!

Действительно, как показывают данные опросов, большинство родителей готово не раздумывая оказать поддержку детям – причем не только добрым советом или выглаженным бельем, но и деньгами. Пражский Институт трудовых и социальных проблем в конце прошлого года опубликовал исследование «Солидарность между поколениями». Выяснилось, что две трети чешских родителей готовы материально помогать своим детям «до тех пор, пока те не встанут на ноги» – что в нынешних условиях нередко означает и 25, и 30 лет, а порой даже более зрелый возраст. Конкретизируя свой ответ, свыше 60% опрошенных выразили готовность помогать взрослым детям до тех пор, пока те не окончат учебное заведение и начнут зарабатывать сами, еще 3% – до тех пор, пока потомки не обзаведутся собственной семьей. Треть родителей заявила, что будет помогать детям, «пока сможет». А вот если говорить о солидарности в обратном направлении – от детей к родителям, – то 71% дочерей и 63% сыновей сообщили, что никогда не помогали деньгами своим отцу или матери.

Чехия не относится к числу стран, где связи между родителями и детьми как-то необычайно крепки. Средний возраст, когда взрослый сын или дочь покидают родительский дом, в этой стране довольно низок – 23 года. В Европе в целом чем дальше на юг, тем сильнее психологическая взаимозависимость родителей и детей, и тем чаще они живут под одной крышей – даже в тех случаях, когда взрослые дети уже имеют собственную семью. Это можно считать частью национальной культуры, хотя от проблем такие культурные особенности общество не избавляют. Самый яркий пример здесь – Италия, где о ситуации с «маменькиными детьми» говорят во время парламентских дебатов, в телепередачах и даже пишут о ней рефераты в школах. Но сама ситуация от этого пока не меняется.

В итальянском языке есть два определения для взрослых детей, остающихся с родителями порой до собственного преклонного возраста – это mammoni, то есть «маменькины сынки», и bamboccioni, или «недоросли». Разница заключается в том, что одни испытывают чувство маниакальной привязанности к родительскому дому, воплощаемому в образе матери, а другие – инфантильны и просто не хотят взрослеть. Есть и другое отличие: одни сейчас, во время экономического кризиса, остаются в отчем доме, поскольку не могут найти работу; другие, даже имея работу и собственный доход, все равно не желают покидать родительский дом, так как психологически не в силах оторваться от подола материнской юбки.

Mammoni и bamboccioni уже стали вполне серьезным экономическим фактором: ведь они снижают мобильность трудоспособного населения и способствуют падению рождаемости – те и другие, как правило, не желают брать на себя ответственность за собственное потомство. Итальянские политики предлагали разные способы решения этой проблемы. Оригинальнее всех был член правительства Сильвио Берлускони профессор Ренато Брунетта, предложивший ввести закон, согласно которому все молодые люди, достигшие 18 лет, должны жить отдельно от родителей. А государство предоставит им пособие в размере 500 евро в месяц – до тех пор, пока они не найдут себе работу и средства к существованию. Предложение Брунетты – явная утопия, но проблема осталась – и не решена до сих пор.

Итальянская школа готовит детей к тому, что во взрослой жизни им придется столкнуться с феноменом «маменькиных детей», и пытается сделать так, чтобы со временем нынешние школьники сами не стали частью этого феномена. Они пишут сочинения на тему «Как решить проблему «маменькиных детей» в нашей стране» и играют в ситуационные ролевые игры. Но пока, похоже, всё это не слишком помогает.

На наши вопросы о феномене mammoni и bamboccioni в Италии ответил социолог и журналист Франческо Фурлан.

— Чем, по Вашему мнению, объяснить феномен великовозрастных «маменькиных детей», до тридцати лет, а то и дольше, предпочитающих оставаться в родительском доме?

Мы, итальянцы, жители Средиземноморья, и у нас на первом месте стоит семья. И когда сын уходит из семьи, как считает мать, раньше положенного времени, она воспринимает это почти как покушение на семейное единство. Это старая традиция, восходящая к древним римлянам – mater familia es. Именно в Италии написана такая песня, как известная каждому итальянцу Mamma, которую исполнял Беньямино Джильи. Легко понять, насколько фигура матери важна для итальянского общества. Возможно, она имеет здесь гораздо большее значение по сравнению с другими странами, где не только сами дети, но и родители часто ждут — не дождутся, когда их отпрыски покинут отчий дом. В Италии же, возможно, детей удерживает еще и вкусная еда, которую готовит мама (смеется).

— Понятия mammoni и bamboccioni относятся только к детям мужского пола, или и к женскому полу тоже?

Это понятие относится не только к мужчинам. В этом отношении нет разницы между полами – все в равной мере стремятся обеспечить себе беспечную жизнь за родительской спиной. Однако сейчас в основе нередко лежат и экономические причины: кризис, трудности в поиске работы. Остаться с родителями – значит быть по крайней мере обстиранным и накормленным. Ну, а уж если «предки» дают тебе еженедельно деньги на карманные расходы, то совсем хорошо. Молодежи сейчас очень трудно даже дотянуть до конца недели. Это обоюдное удобство – и для детей, и для родителей, которые довольны тем, что дети живут вместе с ними.

— Существует ли разница в распространении этого явления по территориальному признаку, то есть между севером и югом Италии – ведь в целом между ними сохраняется много социально-экономических различий?

Сужу по собственному опыту: я родился на севере, в Триесте, а живу на юге, в Формии. На севере я прожил 20 лет. Разница между севером и югом, конечно же, есть. «Маменькиных детей» больше на юге и в центре Италии. Хотя в последние годы из-за экономического кризиса этот феномен охватывает всю страну. Но в целом на севере дети гораздо раньше оставляют родительский дом и начинают самостоятельную жизнь. С другой стороны, южане больше мигрируют и, будучи молодыми людьми, покидают родительский дом, переезжая в поисках работы или поступая в университеты на севере страны.

— Становится ли в Италии в последние годы хотя бы немного меньше взрослых детей, живущих с родителями?

Я полагаю, что если экономический кризис будет по-прежнему свирепствовать, безработица – расти, а предприятия – закрываться, то не только не будет тенденции к исчезновению этого явления, а наоборот, произойдет его дальнейший рост. Парадоксально, но мы должны благодарить за это нашу, итальянскую, политическую элиту – самую старую (по возрасту) в Европе.

— Как относится к феномену «маменькиных детей» гражданское общество Италии?

Детей рождается все меньше, поэтому естественно, что родители все больше привязаны к единственному чаду. Суть проблемы – в невозможности трудоустройства для молодежи. Поэтому, с одной стороны, молодые люди, сидящие на шее у родителей, вызывают сострадание, а с другой – подвергаются критике. Однако молодежь, хотя это понятие уже относительно, так как речь идет часто и о людях в возрасте за тридцать, остается с родителями, поскольку не имеет средств ни на создание семьи, ни на обзаведение собственным жильем.

— Как же решить эту проблему?

Только через экономику, через активизацию рынка труда. Явно не годится идея, предложенная министром труда и соцобеспечения Форнеро, которая призвала молодежь «быть менее разборчивой» в выборе работы, то есть довольствоваться тем, что есть. Проблема в том, что в настоящее время нет даже того, чем можно было бы «довольствоваться». Молодежь вынуждена сделать выбор помимо своей воли, просто чтобы выжить. Альтернатива же – сидеть на шее у родителей.

— Как оценивают ситуацию итальянские средства массовой информации?

По сути дела, они солидарны с правительством. В последние пять лет эта позиция оставалась неизменной. Всякий раз, когда какой-нибудь министр обрушивался с критикой на «маменькиных сынков», у него была поддержка прессы. Конечно, дети министров дома не засиживаются – им легче найти работу, чем, скажем сыну рабочего или скромного служащего. Один из примеров обращения к теме – телепрограмма «Маменькины сынки. Кто выйдет замуж за моего сына?», с успехом выходившая в эфир в прошлом году. Участниками программы были молодые люди обоего пола, естественно, неженатые и незамужние. Молодых людей сопровождали мамы. Мужчины обхаживали женщин, но непременно под бдительным оком мамаш, которые пытались подобрать им подходящую жену. Это очень характерно для Италии.

Прямо противоположная ситуация – на другом конце Европы, в скандинавских странах. Здесь дети, живущие под одной крышей с родителями, – скорее редкая аномалия, чем правило. Почему – пыталась разобраться американский социолог Кэтрин Ньюмэн. Работая над книгой «Складнáя семья. Дети-бумеранги, встревоженные родители и семейные последствия глобальной конкуренции», она объездила много стран, от Японии до Бразилии, где изучала разные модели отношений между поколениями. Побывала Кэтрин Ньюмэн также в Швеции и Дании – и вот ее впечатления.

«С очень интересными явлениями я столкнулась в странах Северной Европы. Я направилась туда, потому что там сталкиваются с такими же проблемами, как у нас – безработицей среди молодежи, последствиями глобализации, обострением конкурентной борьбы… Но при этом похожих семейных моделей там нет. Почему? Ответ таков: государство активно действует в этой сфере – таким образом, что эти модели становятся ненужными. Молодежь получает большую финансовую поддержку, образование фактически бесплатное. Там очень щедрые пособия по безработице, крупные субсидии на жилье, широкое предложение съемной жилплощади, так что можно легко переезжать и нет необходимости покупать жилье… Социальные государства Северной Европы во многом стимулируют самостоятельность молодежи. Что ж, это прекрасно, это мечта, так и должно быть? Так вот, я была поражена, когда поняла, насколько глубокий внутренний дискомфорт испытывают в этой связи люди в северных странах. Они задают себе вопросы: не зашли ли мы слишком далеко? Нуждаемся ли мы еще друг в друге? Не дали ли мы государству слишком большую свободу действий там, где раньше была семья, и не стали ли мы в результате слишком далеки друг от друга? Я задавала такой вопрос тем, с кем мне довелось разговаривать в Швеции и Дании: как вы думаете, почему люди в Италии или Испании чувствуют себя иначе? И они отвечали: потому что они сильнее любят друг друга, чем мы. И та свобода, которой у молодых людей с каждым поколением становилось все больше, в итоге, похоже, привела к эмоциональному отчуждению между поколениями. Возможно, экономическая взаимозависимость и эмоциональные связи каким-то образом пересекаются друг с другом – а мы об этом просто не догадываемся. И люди на севере Европы не уверены в том, что нынешнюю ситуацию можно назвать здоровой. Это меня очень удивило. Я думала, что еду в страны, где нет тех проблем, которые я изучаю, но выяснилось, что там есть другие проблемы».

Итак, универсальных рецептов не существует. За чрезмерную раннюю самостоятельность дети и родители расплачиваются взаимным отчуждением. За затянувшееся детство под родительским кровом платят комплексом неполноценности, раздраженностью, бытовыми проблемами. Неудивительно, что психологи дают тем, кто попал в эту ситуацию, прямо противоположные советы. Вот набор рекомендаций, предназначенный родителям, которые все-таки хотят заставить взрослых детей поскорее покинуть их дом.

1. Составьте список причин, по которым вы хотели бы, чтобы ваш ребенок уехал от вас. При этом будьте предельно честными сами с собой.
2. Тщательно обдумайте, существует ли на самом деле серьезная причина, по которой ваш ребенок не в состоянии жить самостоятельно.
3. Выступайте единым фронтом: невозможно решить проблему, если один из родителей хочет, чтобы ребенок жил самостоятельно, а другой – против этого.
4. Откровенно спросите своего ребенка, не хотел ли бы он/она жить самостоятельно, и спокойно проанализируйте вместе с ним его аргументы, если он/она скажет, что не может уехать.
5. В бытовом плане начните относиться к своему ребенку как к квартиранту: пореже готовьте для него еду, введите общие и обязательные для всех правила, касающиеся чистоты и шума в доме.
6. Заставьте ребенка вносить свою долю квартплаты.
7. Будьте твердыми: помните, что, защищая своего ребенка от столкновения с жизненной реальностью, вы совсем не помогаете ему.

Семейный психолог Фрэн Уолфиш полагает, что уверенность детей в собственных силах, их способность в будущем, уже взрослыми людьми, принимать самостоятельные решения – в частности, о том, что пришла пора «улетать из гнезда», – закладывается в очень раннем возрасте, когда ребенку всего лишь полтора-два года. По словам доктора Уолфиш, «то, как родители реагируют на впервые проявляющееся в этом возрасте естественное стремление ребенка продемонстрировать свою самостоятельность, закладывает фундамент его будущего поведения в подобных ситуациях. Стремление родителей опекать и баловать ребенка должно уравновешиваться умением четко обозначить границы дозволенного». «Дети-бумеранги» чаще вырастают в тех семьях, где родители – очень часто это матери, воспитывающие своего единственного ребенка самостоятельно, – перебарщивают с опекой.

Однако многие психологи и социологи настроены более оптимистично и не видят ничего страшного в том, что родители и взрослые дети живут вместе. Возможно, в ближайшем будущем нам придется изменить привычные представления о том, что семья, в которой под одной крышей обитают пожилые и молодые, – пережиток прошлого. В конце концов, не так уж важно, вместе или раздельно живут родители и дети. Куда существеннее, как они друг к другу относятся.

взрослых детей родителей с психическими заболеваниями: родительские путешествия | BMC Psychology

Тема родительского опыта взрослых детей и связанные подтемы: взрослые дети, живущие с родительскими заботами, и взрослые дети, стремящиеся к общению со своими детьми и другими людьми, представлены в этой статье. См. Таблицу 1 для получения подробной информации о результатах, связанных с этой конкретной темой и подтемами.

Взрослые дети, живущие с родительскими заботами

Тревога была определена как обычное переживание для многих респондентов в детстве, когда они жили со своим родителем, страдающим психическим заболеванием.Кроме того, 10 из 13 респондентов прямо указали на беспокойство и беспокойство в рамках своих родительских ролей. Некоторые из опрошенных выразили обеспокоенность по поводу возможности того, что их собственные дети могут подвергаться повышенному риску психического заболевания, учитывая диагноз их родителей расстройства настроения или психотических заболеваний. Два собеседника, чьей матери был поставлен диагноз шизофрении, выразили обеспокоенность по поводу сына, заявив:

«Иногда мне интересно, не заболеют ли они психическим заболеванием.”

Другой респондент (13) предпринял меры, чтобы предупредить детей об опасности психических заболеваний. Интересно, что респондент чувствовал ответственность за возможную генетическую предрасположенность детей, несмотря на упоминание собственного детского опыта:

«Я говорила со всеми нашими детьми о рисках, с которыми они сталкиваются. Я предупреждал их, в частности, о наркотиках и каннабисе не потому, что они такие, какие они есть, а из-за их вероятной восприимчивости.Послушайте, я могу ошибаться. Я мог бы совершенно безответственно наделить их потенциалом болезни. Все дело в цифрах. Они о генетической наследственности. Я пошел на очень серьезный риск. Я должен ответить на это. Я был полон решимости понять тьму моего детства и попытаться это сделать ».

Другой респондент (четыре человека) стремился лучше понять психическое заболевание родителей; их собственный детский опыт и возможные риски развития психических заболеваний для их собственных детей.Точно так же, как и опрашиваемый 13, четвертый опрашиваемый также рассказал детям о потенциальных рисках психических заболеваний для них:

«Они сказали, что у мамы хроническая параноидальная шизофрения. Я получил направление от врача и сам разговаривал с психиатром из-за всех этих лет без ответов. Я пошел только дважды, чтобы понять, как действует болезнь и каковы шансы заразиться ею и моими детьми. Единственный гнев, который я, вероятно, испытывал, — это мысль о том, что у мамы должны были быть дети с риском заболевания.Но, возможно, они не понимали рисков и того, что произошло. В любом случае в те дни действительно не существовало противозачаточных средств или чего-то подобного. Вероятность того, что кто-то из нас его получит, составляла 10%, а у наших детей — меньше. Но однажды я позвонил на горячую линию, и они сказали, что если кто-то из внуков принимал наркотики, у них, возможно, была бы предрасположенность к психотическим эпизодам. Я положила трубку и сказала своим детям, что если они будут принимать наркотики, они будут как няни ».

Тем не менее, некоторые из опрошенных беспокоились о собственном эмоциональном здоровье или эмоциональном здоровье своего ребенка.Опрашиваемый 1 вспомнил, что он все больше беспокоился о поддержке эмоционального здоровья ребенка, упомянув при этом, что у него есть родители:

«Думаю, потому, что мои собственные родители были такими слабыми, я полагаю. У меня была идея, что с детьми — все, что вам нужно делать, — это хорошо с ними обращаться и удовлетворять их потребности, и они будут счастливыми детьми. Просто все было не так … Я не мог понять этого. Почему мой ребенок будет капризным.Итак, детские истерики и тому подобное я нашел очень трудным. Я всегда хотел угодить и удовлетворить их потребности. Было похоже, что чем больше я делал, тем хуже становилась ситуация. Я понятия не имел о истериках и тому подобном ».

Другой собеседник упомянул о раннем периоде связи с новорожденным, находя его эмоционально сложным, чувствуя, что другие ожидают, что связь между родителями и ребенком будет легкой. Однако процесс склеивания был трудным. Переживание замешательства и трудности с эмоциями ребенка освещались во многих рассказах взрослых детей.Респонденты, как мужчины, так и женщины, продемонстрировали, что заботятся и беспокоят родительские заботы в долгосрочной перспективе. Третий собеседник подчеркнул опыт воспитания детей и трудности адаптации к различным потребностям детей. Опрашиваемый не был уверен в своей родительской роли, несмотря на то, что старший ребенок сейчас находится в школьном возрасте:

« Мне кажется, что сейчас я запутался. Я должен воспитывать их совсем по-другому. Я понимаю это по мере продвижения, потому что они такие разные дети.То, что я делаю для одного, не работает с другим. Так что я все еще очень стараюсь «.

Саморефлексия и вопрос о способности человека быть родителем были очевидны в стенограммах, как заметил третий собеседник:

«Видите ли, я всегда оцениваю себя по тому, хорошо я работаю или нет. Но я чувствую, что неплохо справляюсь с родительскими обязанностями. Так что я не думаю, что делаю шокирующую работу. Но когда я действительно чувствую, что поступил плохо, я просто молюсь и говорю Господу: дай мне мудрости, пожалуйста.Знаешь, помоги мне сказать правильные слова. Если ничего не помогает, просто любите моих детей и защищайте их ».

История привлекла внимание к продолжающейся самооценке воспитания детей, которая временами заставляет собеседника считать себя «плохо» . Точно так же другой респондент (12) отметил необходимость самооценки воспитания, подчеркнув это:

« Я просто очень расстраиваюсь и кричу, говоря, что ты должен злиться на меня за то, что я плохой родитель; они просто смеются надо мной и говорят, чтобы я переживал это, и все в порядке — это не имеет значения.”

Кроме того, опрошенные заявили, что им не хватает внутренней системы воспитания, как признал опрашиваемый 1:

«Я твердо отождествляю себя с отсутствием какой-либо внутренней модели воспитания детей. Все должно быть как бы сознательно поставлено на свои места. Это было совсем другое для моего партнера, который просто родители, не задумываясь об этом. Это небольшая драма. Это не всегда так, как мне хотелось бы, в некотором смысле, с которым я согласен, но это довольно последовательно.Это просто есть.

Ссылка на отсутствие внутренней системы воспитания и чувство неуверенности в своих родительских ролях были обычными темами в исследовании. Респонденты использовали несколько различных методов для разработки индивидуальных рамок воспитания. Некоторым людям было полезно использовать книги для родителей и сопутствующую литературу. Второй собеседник принял активное решение воспитывать детей в соответствии с книгами, а не с какой-либо ранее существовавшей моделью воспитания, разработанной на основе родительского воспитания.Другие люди прислушивались к реакции своих детей и, соответственно, их родители, поскольку четвертый опрошенный обратил внимание на:

«Итак, мне повезло, что мои дети оставляют мне отзывы. Но по большей части это штаны. Вы не знаете. Не знаю … из-за того, какая была мама, я знаю еще меньше, но ты просто держишься там.

Другие взрослые дети полагались на своих партнеров, которые направляли родительский процесс.В рассказе собеседника отчетливо проявился этот подход, когда он заметил:

«Я как бы должен подумать об этом, или моему партнеру придется пристегнуть меня ремнем по затылку, чтобы время от времени направлять меня на правильный путь ……… Я полагаю, что это, вероятно, что меня спасает. Но я не родитель-одиночка, и я думаю, что именно это, вероятно, делает жизнь намного проще: мы воспитываем детей, только не я, потому что, если бы это, вероятно, зависело только от меня, у них были бы проблемы.Но поскольку мы оба поддерживаем детей в любовных отношениях, это, вероятно, делает это намного проще, потому что … я делаю ошибки ».

Тем не менее, родители некоторых респондентов прямо противоречат методам своих родителей. Оба опрошенных шестой и седьмой продемонстрировали этот подход оппозиционного воспитания. Шесть интервьюируемых выделены:

«Я бы сказал, что в моей родительской роли я делал все, что было в моих силах, чтобы не быть похожим на своего родителя.”

В то время как в истории седьмого интервьюируемого был отмечен более высокий уровень выраженных эмоций, понятие оппозиционного воспитания было четко идентифицировано:

«W Когда я возвращаюсь к тому, как я хочу определить себя как родителя, это похоже на полную противоположность того, кем они были, потому что я не хочу, чтобы мой ребенок когда-либо смотрел на меня и стыдился меня или смущался. меня.»

Эмоциональные выражения были выявлены в повествованиях, особенно когда взрослые дети рассказывали о своих отношениях со своими собственными детьми.Взрослые дети, ищущие эмоциональной связи со своими детьми и другими людьми, были созданы в качестве подтемы.

Взрослые дети, ищущие эмоциональной связи со своими детьми и другими людьми

Одиннадцать из 13 респондентов подчеркнули свое желание, чтобы их дети чувствовали себя любимыми ими как родителями и чувствовали свою принадлежность к окружающим. Восьмой собеседник предложил конструкцию о любви родителей к своим детям:

«Любил их отчаянно и всегда — эта любовь была очень близка……. Безопасность, забота, все такое. Все потребности в жизни обеспечены. Здоровье — прежде всего любовь, безопасность, забота, все общие потребности ребенка или потребности ребенка. Как я уже сказал, любовь превыше всего, понимание и помощь. Содействовать тому, чтобы они могли выкладываться на полную и быть счастливыми. Не обязательно преуспеть с докторской степенью, но делать то, что они могут делать, что им нравится делать, иметь хорошую самооценку и уверенность в том, что они могут жить в этом мире и справиться ».

Взрослые дети повсеместно хотели, чтобы у их детей было позитивное самоощущение.Позитивное общение между взрослыми детьми и их собственными детьми рассматривалось как важный способ, с помощью которого родители способствовали развитию у своих детей позитивного самосознания. Кроме того, взрослые дети считали важным, чтобы их дети могли выражать свои эмоции. Девятый собеседник отметил желание обеспечить любовь своему ребенку в дополнение к позитивным надеждам на собственное эмоциональное выражение на всю жизнь:

«Я действительно думаю, что просто хочу, чтобы они чувствовали себя комфортно с эмоциями и имели возможность выражать их нам обоим как родителям.Я как бы даю им столько любви и объятий, и я не могу получить достаточно объятий «.

Взрослые дети отразили первоначальное положительное отношение к своим родительским ролям. Для некоторых их родительские роли были концептуализированы как средство, с помощью которого они могли достичь большего чувства принадлежности к другим. Некоторые из опрошенных отметили, что они активно искали принадлежности к другим. Некоторые из респондентов полагали, что появление ребенка облегчило им социальное взаимодействие и, в конечном итоге, повысило их чувство принадлежности.Опрашиваемый 10 описал, как становление родителем способствует большему чувству личных взаимоотношений с другими:

«Я чувствую, что приехал в эту страну, где я смог заново изобрести себя. Что-то вроде попытки избавиться от всего этого негатива, потому что моя мать была крайне негативным человеком. Она никогда не говорила, что я люблю тебя, она никогда не извинялась. Я просто хотела быть в этой стране — потому что я была матерью и у меня был ребенок. В то время как мне было трудно заводить друзей в одиночку, было что-то, что связывало меня с другими людьми, и это был отличный способ стать частью этого общества.”

В других рассказах подчеркивается, что взрослые дети приобрели большее чувство собственного достоинства благодаря своей родительской роли. Положительные комментарии, сделанные их детьми о взрослых детях, отмечая достижения их детей или подчеркивая положительные качества их ребенка / детей, — все это способствовало их повышению самооценки, как сообщил собеседник 10:

«Я очень открыта со своими детьми, я слишком их люблю.Я с уважением отношусь к своим детям, и все, что я показываю, я получаю от них тоже. У нас действительно хорошие сбалансированные, уважительные отношения ».

Интервьюируемый 11 выделил комментарии детей, которые оказали положительную поддержку.

«Мой сын всегда говорит, что я лучший родитель, лучшая мать. Я полагаю, когда он видит матерей своих друзей — потому что, полагаю, я оптимистично отношусь к детям, но иногда я думаю, что, может быть, это просто шутка.Иногда я чувствую себя немного более несчастным, и это похоже на то, что, ну ладно, ты несчастный, может быть, в таком роде ».

Комментарии детей поставили под сомнение самооценку интервьюируемого 11 о том, что « Я скучный, я мерзкий». Повествование далее высветило общий дискурс, который использовался взрослыми детьми родителей с психическими заболеваниями, связанными с их родительской ролью. Многие респонденты ссылались на свои родительские обязанности с точки зрения их индивидуальных способностей.Положительные суждения, такие как «хорошо», «успех», «лучший» и «хорошо», были обычным явлением в повествованиях. Полученные данные убедительно свидетельствуют о том, что позиция взрослых детей в отношении родительских функций была оформлена в рамках социально сконструированного представления о воспитании в полярных позициях «хорошее» и «плохое».

Ссылки на солидарность и амбивалентность

Психологическое старение. Авторская рукопись; доступно в PMC 2010 1 июня 2010 г.

Опубликован в окончательной отредактированной форме как:

PMCID: PMC26

NIHMSID: NIHMS94367

Abstract

Напряженность является нормой в отношениях между родителем и взрослым ребенком, но мало исследований по темам, которые вызывают наибольшее напряжение, или о том, связано ли напряжение с общим качеством отношений.Взрослые сыновья и дочери в возрасте от 22 до 49 лет, а также их матери и отцы ( N = 158 семей, 474 человека) сообщили об интенсивности различных проблемных тем и качестве взаимоотношений (солидарность и амбивалентность) друг с другом. Напряженность варьировалась между семьями и внутри семей в зависимости от поколения, пола и возраста потомства. По сравнению с напряженностью по отдельным вопросам, напряжение в отношениях было связано с более низкой эмоциональной солидарностью и большей амбивалентностью. Полученные данные согласуются с гипотезой разногласий в развитии, которая указывает на то, что напряженность между родителями и детьми является обычным явлением и является результатом расхождений в потребностях развития, которые различаются в зависимости от поколения, пола и возраста.

Ключевые слова: родитель-ребенок, напряженность, амбивалентность, солидарность, конфликт, межличностные проблемы

Отношения родитель-ребенок — одна из самых длительных и эмоционально напряженных социальных связей. Хотя часто эта связь является позитивной и поддерживающей, она также включает в себя чувства раздражения, напряжения и двойственности (Luescher & Pillemer, 1998). Действительно, родители и их дети сообщают о том, что испытывают напряженность еще долгое время после того, как дети вырастут (Clarke, Preston, Raksin, & Bengtson, 1999; Fingerman, 1996; Morgan, 1989; Shaw, Krause, Chatters, Connell, & Ingersoll-Dayton, 2004; Talbott, , 1990).Однако отсутствует информация о темах, которые вызывают более серьезную напряженность у родителей и их взрослых детей, а также о том, сообщают ли матери, отцы, их сыновья и дочери о напряженности аналогичной интенсивности. Кроме того, неясно, связана ли напряженность с общим качеством отношений. Описание различий в восприятии напряженности и ее связи с качеством отношений между родителями и взрослыми детьми имеет решающее значение из-за последствий, которые эта связь может иметь для общего качества жизни, депрессивных симптомов и здоровья (Fingerman, Pitzer, Lefkowitz, Birditt, & Mroczek , в печати; Lowenstein, 2007; Silverstein & Bengtson, 1997).

В настоящем исследовании были изучены темы, вызывающие напряженность у родителей и их взрослых детей, для достижения двух целей: 1) изучить, варьируется ли интенсивность тем напряженности в зависимости от поколения, пола и возраста взрослых детей, и 2) оценить связи между напряжением. интенсивность, солидарность и двойственность.

Темы напряженности в отношениях родителей и взрослых детей

В широком смысле межличностная напряженность — это раздражение, испытываемое в социальных связях. Поэтому напряженность может варьироваться от незначительного раздражения до открытого конфликта.Гипотезы о заинтересованности в развитии и о расколе в развитии обеспечивают полезную основу для понимания того, почему существует напряженность в отношениях между родителями и взрослыми детьми на протяжении всей жизни. Согласно гипотезе о доле развития, родители более эмоционально вовлечены в отношения, чем взрослые дети, и это различие поколений остается неизменным на протяжении всей жизни (Bengtson & Kuypers, 1971; Rossi & Rossi, 1990; Shapiro, 2004). Фингерман (1996; 2001) расширил гипотезу о ставке развития концепцией разрыва в развитии, в которой она предположила, что напряженность в отношениях между родителями и детьми возникает из-за расхождений в потребностях развития родителей и их детей.Два раскола, которые характеризуют связь между родителем и взрослым ребенком, включают независимость (также называемую заботой о себе) и важность, придаваемую отношениям (Fingerman, 1996). Эти расколы могут привести к различным темам напряженности и различиям в восприятии напряженности между членами семьи.

Качественные исследования описали темы напряженности в отношениях между родителем и взрослым ребенком, установив, что напряженность является обычным явлением и охватывает широкий круг вопросов (Clarke et al., 1999; Fingerman, 1996; Morgan, 1989; Shaw et al., 2004; Talbott, 1990). Эти исследования в основном были сосредоточены на описании напряженности между взрослыми и их родителями, без предоставления теоретических объяснений причин возникновения напряженности или интенсивности этих тем. Более того, мало что известно о том, как восприятие напряженности различается внутри или между семьями, или о том, как эти противоречия влияют на качество отношений.

Мы рассмотрели две теоретические категории тем о напряжении, которые могут объяснить различия в качествах взаимоотношений между взрослыми и их родителями.Напряженность может отражать либо параметры отношений, либо поведение одного из участников отношений (Braiker & Kelley, 1979; Fingerman, 1996). Мы называем эти противоречия отношениями и индивидуальными противоречиями. Напряженность в отношениях относится к тому, как диада взаимодействует, и охватывает вопросы эмоциональной близости и сплоченности или их отсутствия. Индивидуальная напряженность связана с поведением одного члена диады и часто связана с независимостью или заботой о себе. Мы использовали эти категории, чтобы сгруппировать противоречия, обнаруженные в литературе (Clarke et al., 1999; Fingerman, 1996; Хагестад, 1987; Морган, 1989, Талботт, 1990). Напряженность в отношениях включает нежелательные советы, частоту контактов, личностные различия, воспитание детей и прошлые проблемы в отношениях. Индивидуальные противоречия включают работу / образование, финансы, ведение домашнего хозяйства, образ жизни и здоровье. Это исследование включало количественную оценку этой напряженности, позволяющую сравнить оценки родителей и взрослых детей в отношении интенсивности отношений и личных противоречий. Мы определили интенсивность как степень, в которой конкретная тема вызывает напряжение.

Восприятие напряженности по поколениям, полу и возрасту

Раскол в развитии и возникающая в результате напряженность могут различаться в зависимости от структурного контекста и контекста развития. Мы рассматриваем три фактора, которые особенно важны в отношениях родителей и взрослых детей: поколение, пол и возраст (Росси и Росси, 1990). Во-первых, из-за различий в потребностях в развитии и вложениях в отношения родители и взрослые дети могут по-разному воспринимать темы напряжения.Кларк и его коллеги (1999) обнаружили, что взрослые дети сообщали о большей напряженности в отношении стиля общения и взаимодействия (напряженности в отношениях) по сравнению с другими темами. Фингерман (1996) обнаружил, что дочери сообщали о большем напряжении, связанном с чувством вторжения (напряженность в отношениях), чем их матери. Эти различия могут быть результатом разногласий между родителями и детьми в их взглядах на важность отношений (Bengtson & Kuypers, 1971; Fingerman, 1996). Поскольку родители чувствуют себя более вовлеченными в отношения, чем их дети, они могут сообщать о меньшей напряженности в отношении фундаментальных проблем диадического взаимодействия, тогда как их взрослые дети могут сообщать о большей напряженности в отношениях из-за усилий родителей по установлению более тесных отношений.Например, родители могут предъявлять больше требований к большему контакту или давать больше нежелательных советов (напряженность в отношениях), чем их дети.

Из-за этих расколов в развитии восприятие личных противоречий также может варьироваться от поколения к поколению. Кларк и его коллеги (1999) обнаружили, что родители сообщали о большей напряженности в отношении привычек и образа жизни взрослых детей (как они тратят свое время и деньги, проблемы, связанные со здоровьем), чем по другим вопросам напряжения. Действительно, родители часто ожидают, что их взрослые дети начнут карьеру, обретут финансовую независимость, выйдут замуж и родят детей.Благополучие родителей часто зависит от успеха их детей в этих ролях (Ryff, Lee, Essex, & Schmutte, 1994). Поскольку родители испытывают сильное желание, чтобы их дети достигли статуса взрослых и независимости (Fingerman & Pitzer, 2007), они могут ощущать более сильное напряжение в отношении независимости и способности своих взрослых детей заботиться о себе и сообщать о более сильном индивидуальном напряжении, чем их взрослые дети.

Большая часть исследований напряженности между родителями и взрослыми детьми до сих пор была сосредоточена на связи между матерью и дочерью или, когда включались отцы и сыновья, не рассматривала результаты отдельно по полу.Однако восприятие напряженности может варьироваться в зависимости от пола. Отношения с дочерьми, как правило, более эмоционально насыщены, включая больше близости и конфликтов (Fingerman, 2001; Smetana, Daddis & Chuang, 2003). Матери также склонны иметь больше близости и конфликтов со своими детьми, чем отцы (Collins & Russell, 1991). В целом напряженность может быть более сильной с матерями или дочерьми, чем с отцами или сыновьями.

Из-за изменений в развитии и связанных с возрастом различий в развитии, напряженность, о которой сообщают родители и взрослые дети, также может варьироваться в зависимости от возраста взрослых детей (Fingerman, 1996).Например, семьи с детьми старшего возраста могут испытывать меньшую напряженность из-за увеличения автономии взрослых детей. По мере того как взрослые дети получают работу и заводят новые отношения, родители могут меньше беспокоиться о недостаточной независимости своих взрослых детей. Снижение контактов с детьми по мере взросления также может привести к снижению напряженности (Akiyama, Antonucci, Takahashi, & Langfahl, 2003).

Последствия напряженности для эмоциональной солидарности и амбивалентности

Напряженность, скорее всего, влияет на качество отношений.В настоящем исследовании рассматриваются два аспекта качества взаимоотношений: аффективная солидарность и амбивалентность. Под аффективной солидарностью понимаются положительные отношения между членами семьи, включая привязанность, эмоциональную близость, доверие и уважение (Bengtson & Roberts, 1991; Bengtson, Giarrusso, Mabry, & Silverstein, 2002). Из-за заинтересованности в развитии родители склонны сообщать о большей эмоциональной солидарности со своим потомством, чем их потомство с ними (Shapiro, 2004).

В отличие от солидарности, амбивалентность между поколениями включает конфликтующие чувства или познания, которые возникают, когда социальные структуры не включают четких руководящих принципов для межличностного поведения или отношений (Connidis & McMullin, 2002). Эта социологическая или структурная амбивалентность возникает, когда роли включают противоречивые ожидания в отношении поведения. Пол и поколение являются важными структурными детерминантами амбивалентности в отношениях между родителем и взрослым ребенком. Эта структурная амбивалентность приводит к психологической амбивалентности, которая определяется как переживание положительных и отрицательных чувств по поводу одних и тех же отношений (Luescher & Pillemer, 1998).Например, дочь может одновременно испытывать чувство любви и раздражения по отношению к матери. Скорее всего, факторы, помимо социальных ролей, предсказывают большую или меньшую двойственность. В частности, определенные противоречия могут быть связаны с амбивалентностью.

Влияние напряженности на аффективную солидарность и амбивалентность может варьироваться в зависимости от темы напряжения. Фактически, небольшое количество исследований показывает, что напряженность в отношениях между родителем и взрослым ребенком связана с меньшим вниманием к отношениям и амбивалентностью.Фингерман (1996) обнаружил, что матери, которые чувствовали себя изолированными от своих дочерей, меньше уважали отношения. Точно так же дочери, которые сообщали о напряженности из-за того, что их матери не запрашивали совета, выказывали меньше внимания отношениям. Родители сообщали о большей двойственности, когда их дети были слишком заняты, чтобы проводить с ними время (Peters, Hooker, & Zvonkovic, 2006). Взрослые дети сообщали о большей амбивалентности по отношению к родителям, которые раньше были отвергающими и враждебными (Willson, Shuey, & Elder, 2003).

Некоторые исследования показывают возможную связь между индивидуальной напряженностью и качеством отношений. Фингерман (1996) обнаружил, что матери и дочери, которые связывали напряженность с раздражающим поведением / привычками, сообщили о более высоком отношении к отношениям. Родители склонны сообщать о большей амбивалентности, когда их дети не достигли статуса взрослых (брак, дети и работа) или имеют финансовые трудности (Fingerman, Chen, Hay, Cichy, & Lefkowitz, 2006; Pillemer & Suitor, 2002; Willson, Shuey, Elder, & Wickrama, 2006).Родители также сообщают о большей амбивалентности, когда взрослые дети оказывают помощь и поддержку в решении их проблем со здоровьем (Spitze & Gallant, 2004). Точно так же взрослые дети склонны сообщать об амбивалентности, когда они ожидают заботы родителей и проблем со здоровьем (Willson et al., 2003; Wilson et al., 2006). Напряженность в отношениях, скорее всего, имеет большее влияние на общее восприятие отношений, чем индивидуальная напряженность, потому что она связана с фундаментальной напряженностью во взаимодействии диады.

Настоящее исследование

Настоящее исследование стремилось внести вклад в литературу о взаимоотношениях между поколениями несколькими способами.В отличие от предыдущего исследования, в котором описывалась напряженность и / или исключались отцы и сыновья, мы включили рейтинги напряженности со стороны матерей, отцов и их сыновей и дочерей молодого и среднего возраста. Кроме того, мы исследовали связи между напряжением, аффективной солидарностью и амбивалентностью. В этом исследовании были изучены два вопроса:

1) Различаются ли представления об отношениях и индивидуальной напряженности в зависимости от поколения, пола родителей, пола взрослого ребенка и возраста взрослого ребенка?

Основываясь на гипотезах о ставке развития и расколе, а также на предыдущих качественных исследованиях напряженности, мы предсказали, что родители будут сообщать о более сильных личных напряжениях, чем их взрослые дети (из-за опасений за независимость своих детей), а взрослые дети будут сообщать о более интенсивных напряжениях в отношениях. чем их родители (из-за раздражения по поводу того, что родители больше вкладывают средства в галстук; Кларк и др., 1999; Пальчик, 1996). Кроме того, основываясь на литературе, посвященной гендерным конфликтам и конфликтам между родителями и детьми, мы предсказали, что диады с матерями или дочерьми будут сообщать о более сильной напряженности, чем диады с отцами или с сыновьями. Мы также прогнозировали, что семьи со взрослыми детьми старшего возраста будут сообщать о меньшей напряженности из-за увеличения автономии взрослых детей и уменьшения контактов.

2) Связаны ли отношения и индивидуальная напряженность с качеством отношений (аффективная солидарность и амбивалентность)?

Поскольку напряженность в отношениях связана с общими проблемами диадного взаимодействия, а не с поведением одного члена диады, мы предсказали, что члены семьи, сообщающие о более интенсивных напряжениях в отношениях, будут сообщать о более низкой солидарности и более высокой амбивалентности.Мы предположили, что связь между напряженностью в отношениях и качеством отношений будет больше, чем связь между индивидуальной напряженностью и качеством отношений.

Метод

Участники

Участники были из исследования семьи взрослых (Fingerman, Lefkowitz, & Hay, 2004), которое включало 158 ( N = 474) семейных триад (мать, отец, взрослый ребенок), проживающих в Филадельфии. Столичная зона. Участники прошли индивидуальные телефонные и видеозаписи интервью, а также оценили напряженность и качество отношений на бумаге и карандашом.включает образец описания. Отбор участников включал метод стратифицированной выборки по возрасту взрослого ребенка (от 22 до 33, от 34 до 49), полу и этнической принадлежности взрослых детей. Набор большей части выборки происходил из списка, приобретенного у Genesys Corporation (85%), а оставшаяся часть (15%) — из удобной выборки (например, снежный ком, реклама и церковные бюллетени). Метод удобной выборки помог увеличить выборку афроамериканцев и добиться большего разброса в качестве взаимоотношений (Karney, Davila, & Cohan, 1995).Процедуры выборки происходили с равным распределением по стратификационным группам по полу, возрасту и этнической принадлежности.

Таблица 1

Характеристики выборки

Родители завершили измерения напряженности и качества их отношений с целевым ребенком, и целевой ребенок сообщил о каждом из своих родителей. Триады состояли из взрослых детей (в возрасте от 22 до 49 лет; 48% мужчин) и их матерей и отцов (в возрасте от 40 до 84 лет), которые жили в пределах 50 миль друг от друга. Исследователи не включали тех, кто вместе проживал в исследовании. Треть выборки составляли афроамериканцы, а оставшаяся часть — европейские американцы.61% взрослых детей состояли в браке, а 87% родителей состояли в браке друг с другом. Всего 4 отца не выполнили измерения напряженности.

Меры

Напряженность

Участники выполнили меру из 16 пунктов, оценивающую степень, в которой они испытали напряженность со своим взрослым ребенком / матерью / отцом за последние 12 месяцев в отношении конкретных проблемных тем. Мы извлекли темы напряженности из предыдущего исследования напряженности родителей и взрослых детей (Clarke et al., 1999; Fingerman, 1996, Hagestad, 1987; Морган, 1989; Talbott, 1990).

Указания по измерению напряжения были следующими: «Ниже приведены вопросы, которые могут вызвать напряжение между родителями и их взрослым сыном или дочерью. Напряжение означает, что по крайней мере один человек обеспокоен, даже если он не говорит об этом. Укажите, в какой степени каждая из этих проблем вызывает напряжение у вас или вашего родителя / ребенка по шкале от: 1 ( совсем не ), 2 ( немного ), 3 ( примерно ), 4 ( совсем немного ), до 5 ( очень много ).Таким образом, каждая напряженная тема получила оценку интенсивности напряженности.

Когда напряженность касалась родителей или взрослого ребенка (например, домашнее хозяйство, работа, финансы, здоровье и воспитание детей), мы спрашивали о напряженности отдельно для родителей и взрослых детей. Когда напряжение относилось к диадическим взаимодействиям (например, личностным различиям), мы спрашивали о напряженности только один раз.

Мы рассматривали напряженность как две шкалы: отношения и индивидуальные напряжения. Мы создали весы, вычислив среднее значение элементов.Чтобы проверить обоснованность этих двух теоретических категорий, восемь исследователей социальных наук сгруппировали темы в две категории. Если по крайней мере шесть оценщиков (0,75) соглашались по теме, мы считали это допустимым примером категории. Напряженность в отношениях включала: частоту контактов, личностные различия, незапрашиваемые советы, прошлые проблемы в отношениях и воспитание детей. Индивидуальные противоречия включали: финансы, ведение домашнего хозяйства, образ жизни, работу / образование и здоровье. Все противоречия, кроме двух: политика / религия и отношение к другим, подпадают под эти две категории.Альфа Кронбаха продемонстрировала статистическую надежность теории двух категорий; 0,75 для напряженности в отношениях и 0,86 для индивидуальной напряженности.

Аффективная солидарность

Мы оценили положительные чувства по поводу отношений с помощью индекса аффективной солидарности Бенгтсона (Bengtson & Schrader, 1982), в котором участники указали, насколько они доверяют, понимают, уважают, испытывают привязанность и чувствуют своего взрослого ребенка / матери. / отец является удовлетворительным от 1 ( не очень хорошо, ) до 5 ( очень хорошо, ).Общая оценка складывается из пяти пунктов ( α = 0,85).

Амбивалентность

Как это часто бывает в новой литературе, относящейся к амбивалентности (Fingerman et al., 2006; Willson et al., 2003), мы создали меру амбивалентности с оценками положительных и отрицательных аспектов отношений, первоначально использовавшихся в исследование American Changing Lives (Umberson, 1992). Хотя косвенные оценки могут отражать восприятие различий в отношениях между социальными партнерами (Priester & Petty, 2001), этот подход связан с другими мерами амбивалентности (Willson et al., 2003) и может быть более эффективным, чем прямой опрос участников об их смешанных чувствах (Pillemer & Suitor, 2002). Людям может быть трудно оценить свои смешанные чувства, но меньше проблем с оценкой того, насколько они позитивны и негативны (Luescher & Pillemer, 1998). Положительная оценка включала два пункта (насколько он / она заставляет вас чувствовать себя любимыми и заботливыми, насколько он / она вас понимает). Отрицательная оценка включала два пункта (насколько он / она вас критикует, насколько он / она предъявляет к вам требования) с оценками от 1 (, совсем не ) до 5 (, очень много, ).Мы использовали формулу подобия и интенсивности компонентов Гриффина для расчета амбивалентности [(положительный + отрицательный) / 2- | положительный — отрицательный |] + 1,5 (Thompson, Zanna, & Griffin, 1995). Более высокие баллы отражают большую амбивалентность.

Поколение, пол и возраст

Поколение и пол родителей включали четыре категории: 1 ( взрослых детей, сообщающих об отце ), 2 ( взрослых детей, сообщающих о матери ), 3 ( матери, сообщающих о взрослых детях ) ) и 4 ( отцов, сообщающих о взрослом ребенке) Мы разделили семьи по возрасту и полу взрослого ребенка на: 0 ( в возрасте от 22 до 33 ), 1 ( в возрасте от 34 до 49 ) и 0 ( дочь ), 1 ( сын ).

Ковариаты

Мы кодировали этническую принадлежность как 0 ( европейский американец ), 1 ( афроамериканец ). Образование состояло из количества завершенных лет обучения (от 7 до 18). Участники оценили свое здоровье от 1 ( плохое, ) до 5 (, отличное, ). Участники также заполнили шкалу управления впечатлениями из 10 пунктов Сбалансированного перечня социально желательных реакций (Paulhus, 1984; 1991), чтобы изучить, в какой степени участники представили положительный имидж, а не ответили правдиво.Участники указали согласие от 1 ( не соответствует действительности ) до 7 ( очень верно ) с такими пунктами, как: «Иногда я лгу, если мне нужно» и «Я никогда не брал вещи, которые мне не принадлежат» ( α = 0,66).

Стратегия анализа

Поскольку данные включали нескольких респондентов из одной семьи (например, взрослого ребенка, матери и отца), а дети сообщили об обоих родителях, мы использовали многоуровневое моделирование для учета вложенных данных (SAS PROC MIXED; Littell , Милликен, Строуп и Вольфингер, 1996; Зингер, 1998).PROC MIXED идеально подходит для этого типа данных, в которых существует несколько зависимостей (например, между членами семьи и между ответами одного и того же человека). В частности, мы оценили модели, которые включали случайный семейный эффект (подразумевающий корреляцию наблюдений в одной семье) и случайный родитель / ребенок в семье эффект, который позволял матери и отцу сообщать об одном и том же ребенке, а отчеты ребенка об обоих родителях коррелировать. Модели включали два уровня, в которых переменные верхнего уровня включали характеристики семейной триады (например,g., возраст взрослого ребенка, пол взрослого ребенка, этническая принадлежность), а переменные более низкого уровня включали характеристики родителя или взрослого ребенка (например, пол родителя, оценки напряженности или качества отношений, социально желательная реакция, состояние здоровья). Характеристики верхнего уровня варьировались между семьями, тогда как переменные более низкого уровня варьировались внутри семьи. Мы рассматривали этническую принадлежность, образование и здоровье как коварианты, потому что они часто связаны с качеством отношений (Birditt & Antonucci, 2007; Hill & Sprauge, 1999) и социально желательной реакцией, потому что люди могут сообщать о меньшей напряженности, чтобы казаться социально желательными (Birditt И Fingerman, 2003).В целях экономии времени ковариаты не отображаются в таблицах.

Анализ состоял из трех этапов. Сначала мы провели описательный анализ. Затем мы оценили модели, чтобы оценить, варьируется ли интенсивность тем напряженности в зависимости от поколения, пола родителей, пола взрослого ребенка и возраста взрослого ребенка. Таким образом, шкалы для тем взаимоотношений и отдельных тем были переменными результата. Наконец, мы оценили модели, чтобы изучить связи между интенсивностью темы напряженности, аффективной солидарностью и амбивалентностью.Индивидуальная напряженность и напряженность в отношениях были предикторами, а шкалы качества отношений — результатами.

Результаты

Результаты представлены в трех разделах. В первом разделе мы суммируем описательную статистику. Во втором и третьем разделах мы описываем результаты двух наборов многоуровневых моделей, изучающих, варьируется ли напряженность в зависимости от характеристик семьи, родителей и их взрослых детей, и предсказывает ли напряженность различия в качестве отношений.

Описательные

Мы рассчитали описательную статистику, чтобы дать общую картину интенсивности напряженности, агрегированной между родителями и взрослыми детьми. Напряженность во взаимоотношениях была немного более интенсивной ( M = 1,89, SD = 0,76), чем индивидуальная напряженность согласно парному выборочному t-критерию ( M = 1,83, SD = 0,75; t = 2,46 , p <. 05). Хотя средние оценки интенсивности были довольно низкими, 94% участников сообщили, по крайней мере, о небольшом напряжении по крайней мере в отношении одной из тем отношений или индивидуального напряжения.Корреляции выявили относительно высокую связь между отношениями и индивидуальной напряженностью ( r = 0,71, p <0,01). Хотя исследования показывают, что проблемными являются только корреляции выше 0,80 (Licht, 1995), мы рассмотрели, были ли проблемы из-за мультиколлинеарности в более поздних анализах. включает все другие корреляции.

Таблица 2

Корреляция между напряжениями и переменными качества взаимоотношений

Темы напряженности по поколениям, полу и возрасту взрослых детей

Мы использовали двухуровневые многоуровневые модели, чтобы проверить, варьируется ли интенсивность отношений и индивидуальная напряженность в зависимости от поколения, пола и возраста взрослого ребенка с двумя моделями: одна для напряженности в отношениях и один для индивидуальных напряжений ().Поскольку ни одно из взаимодействий между возрастом, полом и поколением не было значимым, мы удалили их из моделей. Чтобы изучить различия по полу родителей и поколений, мы включили четыре запланированных контраста (мать против ребенка, отец против ребенка, мать против отца, восприятие ребенком матери и отца).

Таблица 3

Интенсивность взаимоотношений и индивидуальная напряженность в зависимости от поколения, пола и возраста взрослого ребенка

Как и ожидалось, напряженность в отношениях варьировалась в зависимости от пола (родителя и взрослого ребенка) и в зависимости от пола (возраста родителей и взрослого ребенка) взрослый ребенок, но возрастной эффект оказался противоположным ожидаемому направлению.В тексте приведены расчетные средства, помогающие интерпретировать запланированные контрасты, представленные в. Потомство сообщило о более сильной напряженности в отношениях со своими матерями ( M = 1,92, SE = 0,06), чем с отцами ( M = 1,76, SE = 0,06). Семьи с дочерьми ( M = 1,96, SE = 0,05) сообщили о более сильной напряженности в отношениях, чем семьи с сыновьями ( M = 1,79, SE = 0,06). Семьи со взрослыми детьми ( M = 1.96, SE = 0,06) сообщили о более сильной напряженности в отношениях, чем семьи с младшими взрослыми детьми ( M = 1,79, SE = 0,06). Напряженность в отношениях не различалась между матерями и отцами или поколениями.

Индивидуальные противоречия различаются в зависимости от поколения и пола ребенка. Согласно гипотезе, матери ( M = 1,94, SE = 0,06) и отцы ( M = 1,90, SE = 0,06) сообщили о более сильной индивидуальной напряженности в отношении своих матерей, чем взрослые дети ( M = 1.76, SE = 0,06) или отцов ( M = 1,67, SE = 0,06). Семьи с дочерьми сообщили о более сильной индивидуальной напряженности ( M = 1,90, SE = 0,06), чем семьи с сыновьями ( M = 1,74, SE = 0,06). Индивидуальная напряженность не зависела от пола родителей или возраста взрослого ребенка.

Напряженность, аффективная солидарность и амбивалентность

В следующем анализе мы использовали двухуровневые многоуровневые модели для изучения связи между отношениями и индивидуальной напряженностью, аффективной солидарностью и амбивалентностью ().Из-за высокой корреляции между индивидуальным напряжением и напряжением во взаимоотношениях мы оценили модели с двумя шкалами вместе в качестве предикторов в одних и тех же моделях, а также с двумя шкалами в качестве предикторов в отдельных моделях, чтобы проверить, были ли проблемы при оценке параметров из-за множества факторов. коллинеарность. Когда предикторы были введены вместе, мы обнаружили, что индивидуальная напряженность предсказывала большую аффективную солидарность, но не показывала связи с амбивалентностью, тогда как напряженность в отношениях предсказывала более низкую аффективную солидарность и большую амбивалентность.Мы обнаружили разные результаты, когда предикторы вводились отдельно, что указывает на возможные проблемы с оценкой из-за мультиколлинеарности. Таким образом, мы представляем модели с введенными отдельно шкалами. Мы оценили четыре модели с аффективной солидарностью и амбивалентностью как результаты, а индивидуальную напряженность (модели 1 и 3) и напряженность в отношениях (модели 2 и 4) как отдельные предикторы. Мы включили поколение / пол родителей, пол взрослого ребенка, возраст взрослого ребенка, самооценку здоровья, социальную желательность, образование и этническую принадлежность в качестве ковариат.

Таблица 4

Аффективная солидарность и амбивалентность в зависимости от интенсивности напряжения

Модели и выявленные значимые ассоциации. Как предполагалось, более сильная напряженность в отношениях предсказывала меньшую аффективную солидарность. Более сильная индивидуальная напряженность также предсказывала более низкую солидарность. Модели, предсказывающие амбивалентность, показали, что более интенсивные отношения и индивидуальная напряженность предсказывают большую амбивалентность.Поскольку предыдущая литература показала, что напряженность в отношениях предсказывает более низкое качество отношений, чем индивидуальная напряженность, мы сравнили силу связи между напряженностью в отношениях и качеством отношений с силой связи между индивидуальной напряженностью и качеством отношений. В частности, мы статистически сравнили степень согласия моделей с оценками логарифмического правдоподобия −2 (Singer & Willett, 2003). Оценка степени согласия включает вычитание оценок логарифмического правдоподобия −2 для двух моделей и изучение разницы в распределении хи-квадрат со степенью свободы 1.Сравнение показателей согласия показало, что модели с напряжением в отношениях как предиктором аффективной солидарности и амбивалентности обладали значительно лучшим соответствием, чем модели с индивидуальным напряжением как предиктором аффективной солидарности и амбивалентности ( p <0,01) .

Обсуждение

Используя уникальную выборку триад европейского и афроамериканского родителей и взрослого ребенка, это исследование поддерживает гипотезу раскола в развитии и вносит свой вклад в литературу по нескольким направлениям.Настоящее исследование показало, что большинство родителей и взрослых детей испытывали хотя бы небольшое напряжение друг с другом. Кроме того, влияние этих напряжений на качество отношений варьировалось в зависимости от тематики напряженности, при этом некоторые темы напряженности более тесно связаны с общим качеством отношений, чем другие. Это исследование также показывает, что структурные или возрастные различия в интенсивности напряжения не всегда совпадают по темам напряжения. Например, хотя потомки сообщали о более сильной напряженности в отношениях с матерями, чем с отцами, не было различий между матерями и отцами в их восприятии отношений или личных противоречий.Также были отмечены возрастные различия в сообщениях о напряженности в отношениях, но не было таких различий в сообщениях об индивидуальной напряженности.

Напряженность по поколениям, полу и возрасту

Родители и взрослые дети в одних и тех же семьях по-разному воспринимали интенсивность напряжения. Интересно, что, несмотря на высокую корреляцию между отношениями и индивидуальной напряженностью, ее предикторы различались. В соответствии с нашей гипотезой, матери и отцы сообщали о более сильной индивидуальной напряженности (например,g., финансы, образование и здоровье), чем их взрослые дети. Этот результат аналогичен подростковой литературе, в которой говорится, что родители больше расстраиваются из-за конфликтов с детьми-подростками и что они склонны размышлять об этих взаимодействиях больше, чем их дети (Larson & Richards, 1994; Steinberg, 2001). Этот вывод особенно интересен, потому что он указывает на то, что родители все еще больше расстраиваются, когда дети становятся старше, но что различия между поколениями специфичны для личных противоречий, а не для напряженности в отношениях.Этот вывод может отражать гипотезу о ставке в развитии или концепцию раскола в развитии, при которой большее внимание родителей к узам также может привести к большему напряжению родителей (Fingerman, 1996). Различия между поколениями в восприятии личных противоречий могут быть признаком того, что родители хотят, чтобы их дети достигли независимого статуса. Родители часто обеспокоены независимостью своих детей и продолжают прилагать усилия, чтобы социализировать своих детей во взрослой жизни (Fingerman & Pitzer, 2007).Родители могут предпочесть приписать напряженность индивидуальной напряженности, а не напряженности в отношениях, как средство поддержания близких отношений со своими детьми.

Хотя мы предсказывали, что взрослые дети будут сообщать о более серьезных темах напряженности в отношениях, чем их родители, мы не обнаружили различий между поколениями в сообщениях на эти темы напряженности. Напряженность в отношении параметров отношений может быть результатом продолжающейся межличностной динамики, а не структурных переменных.Например, эти противоречия могут включать в себя проблемы, возникшие в начале отношений и сохраняющиеся на протяжении всей жизни. Кроме того, поскольку эти противоречия связаны с восприятием диадических взаимодействий, возможно, что оба индивида с большей вероятностью воспримут наличие проблемы по сравнению с индивидуальными напряжениями, которые связаны с одним из индивидов, а не диадой. Например, родители могут никогда не сообщать о своем раздражении по поводу финансового положения своего взрослого ребенка (индивидуального напряжения), тогда как напряжение в отношении личностных различий может быть более очевидным при взаимодействии друг с другом.

Это исследование также продемонстрировало, что гендерные различия детей в интенсивности конфликта, которые обычно обнаруживаются в исследованиях родителей и подростков, по-видимому, сохраняются и во взрослой жизни (Smetana et al., 2003). Семьи с дочерьми сообщили, что отношения и индивидуальная напряженность были более интенсивными, чем семьи с сыновьями. Этот вывод согласуется с исследованиями, показывающими, что отношения с дочерями более эмоционально насыщены, чем отношения с сыновьями (Rossi & Rossi, 1990).В семьях могут быть более сильные трения с дочерьми, потому что родители больше контактируют с дочерьми, чем с сыновьями.

Мы предсказывали, что матери будут сообщать о более сильной напряженности, чем отцы. Однако не было различий между отцами и матерями в их отчетах об интенсивности напряжения. Отсутствие различий между матерями и отцами в их восприятии является несколько неожиданным, учитывая, что матери часто сообщают о большей заинтересованности и эмоциональной напряженности в отношении своих детей, чем отцы (Collins & Russell, 1991; Rossi & Rossi, 1990).Этот вывод также удивителен, учитывая, что в подростковой литературе указывается, что пол родителей часто является более значимым предиктором моделей взаимодействия, чем пол ребенка (Hauser et al., 1987; McHale, Crouter, & Whiteman, 2003). Различия между матерями и отцами могут исчезнуть в течение взрослой жизни, когда родители станут старше, а темы напряженности станут менее специфичными для пола. Например, теория гендерной интенсификации предполагает, что дети испытывают усиление гендерных ролей в подростковом возрасте, что совпадает с большей социализацией родителей по половому типу (Hill & Lynch, 1983).Однако эмпирическая литература по этой теории показала, что это усиление сильно зависит от контекста (Alfieri, Ruble & Higgins, 1996; Crouter, Manke, & McHale, 1995). Поэтому проблемы во взрослом возрасте могут быть более гендерно нейтральными (по сравнению с подростковым возрастом) и могут вызывать меньшие гендерные различия в том, как родители относятся к отношениям. Следовательно, родители могут столкнуться с уменьшением своих родительских ролей в зависимости от пола, что приведет к более идиосинкразическим отношениям.

Интересно, что хотя матери и отцы одинаково воспринимали напряженность, потомки сообщали о более сильной напряженности в отношениях со своими матерями, чем с отцами.Это открытие может быть связано с более сильным чувством близости матери со своим потомством, чем отцов (Rossi & Rossi, 1990). Матери могут требовать большей близости и, как правило, более навязчивы, чем отцы (Fingerman, 1996).

Мы предсказывали, что семьи с детьми старшего возраста будут сообщать о меньшей напряженности в целом из-за возрастного увеличения автономии детей и уменьшения частоты контактов, но вместо этого обнаружили, что семьи со взрослыми детьми более старшего возраста сообщают о более сильной напряженности в отношениях.В соответствии с гипотезой разногласий в развитии родители и взрослые дети могут испытывать все более противоречивые представления о важности своих отношений друг с другом. Дети среднего возраста могут быть менее вовлечены в связь между родителями и детьми, чем дети молодого возраста, потому что они с большей вероятностью создали свои собственные семьи и столкнулись с многочисленными ролевыми требованиями. Таким образом, в то время как родители становятся более заинтересованными в своих отношениях со своими взрослыми детьми, взрослые дети могут становиться все менее заинтересованными по мере взросления, создавая еще более сильную напряженность в отношениях.

Напряженность, аффективная солидарность и амбивалентность

Как и предполагалось, напряженность в отношениях более тесно связана с качеством отношений, чем индивидуальная напряженность. И отношения, и индивидуальная напряженность предсказывали большую амбивалентность и меньшую аффективную солидарность, но напряженность в отношениях была более тесно связана с качеством отношений, чем отдельные темы напряжения. Эти результаты важны, потому что они показывают, что, хотя большинство родителей и взрослых детей испытывают хотя бы небольшое напряжение, некоторые темы напряжения могут быть более вредными для отношений, чем другие.Для родителей и их детей важно поддерживать хорошие отношения на протяжении всей жизни по ряду причин. Например, качество отношений связано с благополучием и здоровьем (Fingerman et al., В печати; Lowenstein, 2007; Silverstein & Bengtson, 1991), а отношения между родителями и детьми являются важным источником поддержки и помощи для как родители, так и дети (Silverstein & Bengtson, 1997; Shaw et al., 2004).

Кроме того, интересно, что противоречия по отдельным темам могут отрицательно сказаться на взглядах родителей и детей друг на друга в целом.Напряженность в отношениях связана с фундаментальными проблемами диадического взаимодействия. Таким образом, интуитивно понятно, что напряженность в отношениях будет иметь большее значение для общего негативного мнения об отношениях. Возможно, что эти темы напряженности вредны, потому что они представляют собой давние противоречия, которые трудно изменить. Действительно, исследователи обнаружили, что отрицательные детские переживания связаны с амбивалентными чувствами во взрослом возрасте (Willson et al., 2003). Исследователи также обнаружили, что нежелательные советы связаны с меньшим вниманием друг к другу в отношениях матери и дочери (Fingerman, 1996).Эта более глобальная напряженность в отношениях может иметь широкое влияние на то, как родители и дети смотрят друг на друга в целом, что в конечном итоге может иметь последствия для обмена поддержкой, здоровья и благополучия.

Вывод, сделанный в настоящем исследовании, о том, что индивидуальная напряженность предсказывает более низкое качество отношений, согласуется с результатами исследования, касающегося амбивалентности в отношениях родитель-ребенок. В этих исследованиях изучались связи между структурными переменными (например, уход, брак, карьера, финансы) и амбивалентностью (Pillemer & Suitor, 2002; Willson et al., 2006) и обнаружил, что родители и взрослые дети сообщают о большей амбивалентности, когда дети не достигли статуса взрослых и независимости. Индивидуальные противоречия в этом исследовании могут отражать беспокойство и раздражение родителей по поводу прогресса их детей во взрослом возрасте. Это исследование продвигает эти выводы еще дальше и показывает, что родители и взрослые дети, сообщающие об этой напряженности, также сообщают о большей амбивалентности и меньшей эмоциональной солидарности. Интересно, что личная напряженность, по-видимому, менее пагубна для качества отношений, чем напряженность в отношениях.Возможно, родители и дети с меньшей вероятностью будут сообщать о своем раздражении относительно личных противоречий. Например, родители могут испытывать раздражение по поводу финансов или образования своих детей, о котором они никогда не сообщают, и, таким образом, эти проблемы менее вредны для отношений в целом. Также возможно, что эти противоречия менее вредны, потому что они отражают беспокойство или беспокойство друг о друге, а не фундаментальные проблемы во взаимоотношениях.

Ограничения и направления будущих исследований

Есть несколько ограничений, на которые следует обратить внимание в будущих исследованиях.Эта выборка несколько необычна и может быть весьма функциональной, поскольку большинство родителей все еще состояли в браке и желали участвовать в обширном опросе. Таким образом, хотя мы стремились разработать более полную оценку напряженности, мы, возможно, недостаточно представили семьи, которые менее функциональны и могут испытывать более серьезные напряжения, такие как пренебрежение, жестокое обращение, химическая зависимость и психологические расстройства. Из поперечного дизайна также неясно, предсказывает ли качество отношений (амбивалентность, аффективная солидарность) изменения интенсивности напряженности или наоборот, и будущие исследования должны изучить эти ассоциации с течением времени.Кроме того, ученые подвергли критике косвенное измерение амбивалентности, поскольку высокие баллы могут отражать дифференцированный взгляд на тему или восприятие разногласий между социальными партнерами, а не одновременные положительные и отрицательные чувства (Priester & Petty, 2001). В будущей работе следует учитывать последствия напряженности как для косвенной, так и для прямой оценки амбивалентности. Наконец, дальнейшие исследования должны оценить типы стратегий выживания, используемых в ответ на напряженность.Например, некоторые родители и взрослые дети могут избегать обсуждения определенного напряжения, в то время как другие могут спорить. Эти разные стили могут иметь уникальные последствия для качества отношений (Birditt & Fingerman, 2005; Fingerman, 1998).

Это исследование продвигает область вперед, исследуя восприятие тем напряженности среди матерей, отцов и взрослых детей и последствия этих напряжений для аффективной солидарности и амбивалентности. Это исследование также очень необычно из-за большого количества включенных в него афроамериканских семей.Большинство исследований в семейной литературе охватывало только американцев европейского происхождения. Таким образом, наши результаты более распространены на разнообразную популяцию. Это исследование демонстрирует важность рассмотрения нескольких точек зрения на отношения. Родители и взрослые дети, состоящие в одних и тех же отношениях, по-разному воспринимают причины напряженности, и это восприятие может по-разному влиять на качество отношений. Напряженность связана с большей амбивалентностью и более низкой аффективной солидарностью.Для исследователей и практиков важно осознавать, что восприятие напряженности различается между семьями, внутри семьи и внутри человека в отношении различных отношений. Это исследование также показывает, что структурные и связанные с развитием вариации напряженности во многом зависят от темы напряжения и что некоторые темы напряжения могут быть более вредными для отношений, чем другие. Эти результаты имеют важное значение из-за длительного и далеко идущего воздействия отношений родитель-ребенок на благополучие, здоровье и поддержку.Следующие шаги включают изучение того, как родители и взрослые дети справляются с напряжением, и последствия этого напряжения для качества отношений с течением времени.

Благодарности

Это исследование было поддержано грантом R01AG17916 «Проблемы между родителями и потомством во взрослом возрасте» и R01 AG027769, «Психология передачи из поколения в поколение» Национального института старения. Мы хотели бы поблагодарить Кристин Айроуч и Программу развития жизненного пути за их полезные комментарии.Мы также хотели бы поблагодарить Кристину Хартман и Николь Фриззелл за их помощь в подготовке рукописи и Брэди Уэста за его помощь со статистическими моделями.

Сноски

Заявление издателя: Следующая рукопись является окончательно принятой рукописью. Он не подвергался окончательному редактированию, проверке фактов и корректуре, необходимой для официальной публикации. Это не окончательная версия, проверенная издателем. Американская психологическая ассоциация и ее Совет редакторов отказываются от какой-либо ответственности или обязательств за ошибки или упущения в этой версии рукописи, любой версии, полученной из этой рукописи NIH или другими третьими сторонами.Опубликованная версия доступна по адресу http://www.apa.org/journals/pag/

Более ранняя версия этой статьи была представлена ​​на собрании Геронтологического общества Америки в Далласе, штат Техас, ноябрь 2006 г., и Обществе Встреча по изучению человеческого развития State College, PA, октябрь 2007 г.

Ссылки

• Akiyama H, Antonucci T, Takahashi K, Langfahl ES. Негативное взаимодействие в близких отношениях на протяжении всей жизни. Журналы геронтологии: Серия B: Психологические и социальные науки.2003; 58: P70 – P79. [PubMed] [Google Scholar]
• Альфиери Т., Рубль DN, Хиггинс ET. Гендерные стереотипы в подростковом возрасте: изменения в развитии и переход в неполную среднюю школу. Развивающая психология. 1996; 32: 1129–1137. [Google Scholar]
• Бенгтсон В., Джарруссо Р., Мабри Дж. Б., Сильверстайн М. Солидарность, конфликты и амбивалентность: взаимодополняющие или конкурирующие взгляды на отношения между поколениями? Журнал брака и семьи. 2002. 64: 568–576. [Google Scholar]
• Bengtson VL, Kuypers JA.Различия между поколениями и ставка развития. Старение и человеческое развитие. 1971; 2: 249–260. [Google Scholar]
• Бенгтсон В.Л., Робертс РЕЛ. Солидарность поколений в стареющих семьях: пример построения формальной теории. Журнал брака и семьи. 1991; 53: 856–870. [Google Scholar]
• Bengtson VL, Schrader SS. Родительско-дочерние отношения. В: Mangen DJ, Peterson WA, редакторы. Социальные роли и социальное участие. Университет Миннесоты Пресс; Миннеаполис, Миннесота: 1982.С. 115–129. [Google Scholar]
• Birditt KS, Antonucci TC. Характеристики качества взаимоотношений и благополучия взрослых в браке. Журнал семейной психологии. 2007; 21: 595–604. [PubMed] [Google Scholar]
• Бердитт К.С., Фингерман К.Л. Возрастные и гендерные различия в описании взрослыми эмоциональных реакций на межличностные проблемы. Журналы геронтологии: Психологические науки. 2003; 58: P237 – P245. [PubMed] [Google Scholar]
• Бердитт К.С., Фингерман К.Л. Становимся ли мы лучше в выборе сражений? Возрастные различия в описании поведенческих реакций на межличностную напряженность.Журналы геронтологии: Психологические науки. 2005; 60B: P121 – P128. [PubMed] [Google Scholar]
• Брайкер Х., Келли Х. Конфликт в развитии близких отношений. В: Берджесс Р.Л., Хьюстон Т.Л., редакторы. Социальный обмен в развитии отношений. Академическая пресса; Нью-Йорк: 1979. С. 135–168. [Google Scholar]
• Кларк Э., Престон М., Раксин Дж., Бенгтсон В.Л. Типы конфликтов и трений между старшими родителями и взрослыми детьми. Геронтолог. 1999; 39: 261–270. [PubMed] [Google Scholar]
• Коллинз А., Рассел С.Отношения мать-ребенок и отец-ребенок в среднем детстве и юности: анализ развития. Обзор развития. 1991; 11: 99–136. [Google Scholar]
• Connidis IA, McMullin JA. Социологическая амбивалентность и семейные узы: критическая перспектива. Журнал брака и семьи. 2002. 64: 558–567. [Google Scholar]
• Crouter AC, Manke BA, McHale SM. Семейный контекст гендерной интенсификации в раннем подростковом возрасте. Развитие ребенка. 1995; 66: 317–329. [PubMed] [Google Scholar]
• Fingerman KL.Источники напряжения в отношениях стареющей матери и взрослой дочери. Психология и старение. 1996; 11: 591–606. [PubMed] [Google Scholar]
• Fingerman KL. Поджатые губы ?: Реакция стареющих матерей и взрослых дочерей на межличностную напряженность в их отношениях. Личные отношения. 1998. 5: 121–138. [Google Scholar]
• Fingerman KL. Стареющие матери и их взрослые дочери: исследование смешанных эмоций. Издатели Springer; Нью-Йорк: 2001. [Google Scholar]
• Fingerman KL, Chen PC, Hay EL, Cichy KE, Lefkowitz ES.Амбивалентные реакции в родительских и детско-взрослых отношениях. Журналы геронтологии: Психологические науки. 2006; 61B: P152 – P160. [PubMed] [Google Scholar]
• Fingerman KL, Lefkowitz ES, Hay EL. Учеба в семье взрослых. Университет Пердью; West Lafayette, IN: 2004. [Google Scholar]
• Fingerman KL, Pitzer LM. Социализация в старости. В: Hastings PD, Grusec JE, редакторы. Справочник по социализации. Guilford Press; Нью-Йорк: 2007. С. 232–255. [Google Scholar]
• Fingerman KL, Pitzer L, Lefkowitz ES, Birditt KS, Mroczek D.Двойственные качества взаимоотношений между взрослыми и их родителями: влияние на благополучие обеих сторон. Журналы геронтологии: Психологические науки. под давлением. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Hagestad GO. Отношения родителей и детей в дальнейшей жизни: тенденции и пробелы в прошлых исследованиях. В: Ланкастер Дж. Б., Альтман Дж., Росси А. С., Шеррод Л. Р., редакторы. Воспитание на протяжении всей жизни. Алдин Де Грюйтер; Нью-Йорк: 1987. С. 405–433. [Google Scholar]
• Hauser ST, Book BK, Houlihan J, Powers S, Weiss-Perry B, Follansbee D, Jacobson AM, Noam GG.Половые различия в семье: исследования взаимоотношений подростков и родителей в семье. Журнал молодежи и отрочества. 1987. 16: 199–220. [PubMed] [Google Scholar]
• Hill JP, Lynch ME. Усиление ролевых ожиданий, связанных с гендером, в раннем подростковом возрасте. В: Брукс-Ганн Дж, Петерсен А.С., редакторы. Девочки в период полового созревания: биологические и психологические перспективы. Пленум Пресс; Нью-Йорк: 1983. С. 201–228. [Google Scholar]
• Hill SA, Sprague J. Воспитание в черно-белых семьях: взаимодействие пола с расой и классом.Пол и общество. 1999; 13: 480–502. [Google Scholar]
• Karney BR, Davila J, Cohan CL. Эмпирическое исследование стратегий выборки в семейных исследованиях. Журнал брака и семьи. 1995; 57: 909–920. [Google Scholar]
• Larson RW, Richards MH. Семейные эмоции: испытывают ли молодые подростки и их родители одинаковые состояния? Журнал исследований подросткового возраста. 1994; 4: 567–583. [Google Scholar]
• Licht MH. Множественная регрессия и корреляция. В: Grimm LG, Yarnold PR, редакторы.Чтение и понимание многомерной статистики. Американская психологическая ассоциация; Вашингтон, округ Колумбия: 1995. С. 19–64. [Google Scholar]
• Littell RC, Milliken GA, Stroup WW, Wolfinger RD. Система SAS для смешанных моделей. SAS Institute Inc; Северная Каролина: 1996. [Google Scholar]
• Левенштейн А. Конфликт солидарности и амбивалентность: тестирование двух концептуальных рамок и их влияние на качество жизни пожилых членов семьи. Журналы геронтологии: общественные науки. 2007; 62: S100 – S107.[PubMed] [Google Scholar]
• Люшер К., Пиллемер К. Межпоколенческая амбивалентность: новый подход к изучению отношений между родителями и детьми в дальнейшей жизни. Журнал брака и семьи. 1998. 60: 413–425. [Google Scholar]
• McHale SM, Crouter AC, Whiteman SD. Семейные контексты гендерного развития в детстве и юности. Социальное развитие. 2003. 12: 125–148. [Google Scholar]
• Morgan DL. Приспосабливаться к вдовству: действительно ли социальные сети облегчают жизнь? Геронтолог.1989. 29: 101–107. [PubMed] [Google Scholar]
• Paulhus DL. Двухкомпонентные модели социально желательного реагирования. Журнал личности и социальной психологии. 1984; 46: 598–609. [Google Scholar]
• Paulhus DL. Измерение и контроль смещения ответа. В: Робинсон Дж. П., Шейвер П. Р., Райтсман Л. С., редакторы. Меры личности и социально-психологические установки. Академическая пресса; Нью-Йорк: 1991. С. 17–59. [Google Scholar]
• Петерс К.Л., Хукер К., Звонкович А.М. Восприятие старшими родителями амбивалентности в отношениях со своими детьми.Семейные отношения. 2006; 55: 539–551. [Google Scholar]
• Pillemer K, Suitor JJ. Объяснение двойственного отношения матерей к своим взрослым детям. Журнал брака и семьи. 2002. 64: 602–613. [Google Scholar]
• Priester J, Petty RE. Расширение основ субъективной амбивалентности отношения: межличностные и внутриличностные предпосылки оценочного напряжения. Журнал личности и социальной психологии. 2001; 80: 19–34. [PubMed] [Google Scholar]
• Росси А.С., Росси PH. О человеческих связях: родительско-детские отношения на протяжении всей жизни.Альдин де Грюйтер; Нью-Йорк: 1990. [Google Scholar]
• Ryff CD, Lee YH, Essex MJ, Schmutte PS. Мои дети и я: оценка взрослых детей и себя в среднем возрасте. Психология и старение. 1994; 9: 195–205. [PubMed] [Google Scholar]
• Шапиро А. Пересмотр разрыва между поколениями: изучение взаимоотношений родителей / взрослых-детей. Международный журнал старения и человеческого развития. 2004. 58: 127–146. [PubMed] [Google Scholar]
• Шоу Б.А., Краузе Н., Чаттерс Л.М., Коннелл К.М., Ингерсолл-Дейтон Б.Эмоциональная поддержка родителей в молодости, старении и здоровье. Психология и старение. 2004; 19: 4–12. [PubMed] [Google Scholar]
• Silverstein M, Bengtson VL. Солидарность поколений и структура взрослых детско-родительских отношений в американских семьях. Американский журнал социологии. 1997. 103: 429–460. [Google Scholar]
• Silverstein M, Bengtson VL. Уменьшают ли тесные отношения между родителями и детьми риск смерти пожилых родителей? Журнал здоровья и социального поведения. 1991; 32: 382–395.[PubMed] [Google Scholar]
• Singer JD. Использование SAS PROC MIXED для соответствия многоуровневым моделям, иерархическим моделям и индивидуальным моделям роста. Журнал образовательной и поведенческой статистики. 1998. 23: 323–355. [Google Scholar]
• Singer JD, Willett JB. Прикладной лонгитюдный анализ данных. Издательство Оксфордского университета; Нью-Йорк: 2003. [Google Scholar]
• Smetana JG, Daddis C, Chuang SS. «Убери свою комнату!»: Продольное исследование конфликта между подростками и родителями и разрешение конфликтов в афроамериканских семьях среднего класса.Журнал исследований подростков. 2003. 18: 631–650. [Google Scholar]
• Спитце Г., Галантный депутат. «Горькое со сладким»: стратегии пожилых людей для преодоления амбивалентности в отношениях со своими взрослыми детьми. Исследования старения. 2004. 26: 387–412. [Google Scholar]
• Стейнберг Л. Мы кое-что знаем: отношения родителей и подростков в ретроспективе и перспективах. Журнал исследований подросткового возраста. 2001; 11: 1–19. [Google Scholar]
• Talbott MM. Отрицательная сторона отношений между вдовами старшего возраста и их взрослыми детьми: взгляд матерей.Геронтолог. 1990; 30: 595–603. [PubMed] [Google Scholar]
• Томпсон М.М., Занна М.П., ​​Гриффин Д.В. Не будем равнодушны к (установочной) амбивалентности. В кн .: Петти Р.Е., Кросник К.А., ред. Сила отношения: предпосылки и последствия. Лоуренс Эрлбаум Ассошиэйтс, Инк; Хиллсдейл, Нью-Джерси: 1995. С. 361–386. [Google Scholar]
• Амберсон Д. Отношения между взрослыми детьми и их родителями: Психологические последствия для обоих поколений. Журнал брака и семьи.1992; 54: 664–674. [Google Scholar]
• Уилсон А.Е., Шуи К.М., старейшина Г.Х. Амбивалентность в отношениях взрослых детей со стареющими родителями и свекровью. Журнал брака и семьи. 2003. 65: 1055–1072. [Google Scholar]
• Уилсон А.Е., Шуи К.М., старейшина Г.Х., Викрама КАС. Амбивалентность в отношениях матери и взрослого ребенка: диадический анализ. Социальная психология ежеквартально. 2006; 69: 235–252. [Google Scholar]

5 способов, которыми родители и взрослые дети могут улучшить свои отношения

Отношения между родителями и их взрослыми детьми могут быть невероятно значимыми, если над ними работать намеренно.Но слишком часто старые привычки говорить и общаться мешают родителям и детям налаживать и поддерживать взаимовыгодные отношения. Вот пять способов улучшить вашу.

1. Говорите друг с другом как взрослые. Проведя десятилетия в общении друг с другом, родители и взрослые дети рискуют попасть в не отвечающие возрасту модели общения. Взрослые дети могут говорить и действовать моложе, чем они есть, особенно во время разногласий.Родители, в свою очередь, могут перестать разговаривать со взрослыми детьми, как если бы они разговаривали с ребенком, выдвигая неуместные требования или предлагая нежелательные советы. Если это произойдет, родители и дети могут сделать шаг назад и начать говорить как взрослые.

2. Возьмите на себя ответственность за отношения. И родители, и взрослые дети несут ответственность за формирование, поддержание и управление отношениями. Эти усилия включают в себя установление контакта, поиск компромиссов и переговоров, а также поиск взаимно приятных способов общения.Когда ребенок или родитель чувствуют себя вправе просто ждать, пока другой приложит усилия для построения и поддержания отношений, может возникнуть обида.

Источник: Pexels: Ketut Subiyanto

3. Научитесь конструктивному конфликту. Нездоровые конфликтные стили могут затвердеть в детстве, и их трудно пересмотреть. Безмолвное лечение, пассивная агрессия, кричащие драки, игнорирование проблем и чувство вины — это лишь некоторые из деструктивных паттернов, которые негативно влияют на отношения.Часть ответственности за отношения заключается в том, что каждая сторона видит свою роль в этих конфликтных циклах и начинает замечать, как они могут реагировать по-разному. Шаги в этих конфликтных танцах могут измениться, но они не изменится, если вовлеченные стороны не приложат согласованных усилий, чтобы узнать, почему продолжают происходить знакомые споры, и решат изучить новые способы быть вместе.

4. Уважайте границы друг друга. Границы двусторонние, и родители и дети могут испытывать негодование, когда другой нарушает их границы.Родители должны решить, какой у взрослых детей есть доступ к информации и какой уровень поддержки они готовы предоставить. Взрослые дети тоже должны решить, какой уровень конфиденциальности и участия они ищут и принимают от родителей, особенно в сферах карьеры, отношений, образа жизни и финансов. Если родители и дети хотят улучшить непростые отношения, оба могут проверить, насколько хорошо они уважают границы друг друга.

5. Примите обратную связь. Отношения укрепляются, когда обе стороны могут принять обратную связь о своих чувствах. Родители могут посоветовать ребенку позвонить пораньше вечером, выразить разочарование по поводу использования телефона во время личного разговора или указать, что они хотели бы, чтобы во время разговора спросили об их собственной жизни. Взрослый ребенок, в свою очередь, может сказать родителю, какие разговоры кажутся ему комфортными или неудобными, или попросить во время разговора сменить определенный тон на другой.Принятие обратной связи — краеугольный камень здорового управления отношениями, и это означает принятие ответственности за свою роль в причинении вреда или раздражению другого человека.

Изменить сложно

Все эти улучшения требуют, чтобы и родители, и дети посмотрели на свои отношения и спросили себя: «Это работает для меня?» «Что я могу сделать, чтобы эти отношения наладились?» и «Есть ли старые способы быть вместе, из которых мы выросли?» Намного легче поддерживать статус-кво, даже когда это приводит к разочарованию.Изменения всегда труднее, но это также и самый быстрый путь к большему удовлетворению в отношениях.

Изображение в Facebook: Halfpoint / Shutterstock

Как психологический контроль родителей может вызвать у молодых взрослых учеников страх неудачи

По сравнению с предыдущими десятилетиями, люди в Северной Америке теперь дольше учатся, позже начинают карьеру и позже устанавливают преданные отношения.

Эти изменения привели к новому периоду развития, который психологи называют «зарождающейся взрослой жизнью», то есть, когда взрослые находятся в возрасте от 18 до 25 лет.

Новые взрослые люди чувствуют, что они достигли некоторых аспектов взрослой жизни, но все еще исследуют свою идентичность. Они более ответственны и независимы, чем подростки, но иногда остаются финансово и эмоционально зависимыми от родителей.

В результате наступление взрослой жизни порождает новую динамику во взаимоотношениях между детьми и родителями, в которых родителям и детям может быть трудно ориентироваться. Например, некоторым родителям может быть трудно предоставить своим растущим детям большую автономию и независимость, и вместо этого они могут активно или пассивно пытаться сохранить определенный контроль над жизнью своих детей.

Наше исследование показало, что родители, осуществляющие психологический контроль, могут препятствовать положительному академическому развитию своих детей, которые становятся взрослыми. Но родители могут научиться устанавливать поддерживающие отношения в этот период развития.

Родительский психологический контроль

Влиятельной формой родительского контролирующего поведения является то, что исследователи называют «родительским психологическим контролем». Родители, которые осуществляют психологический контроль, пытаются контролировать то, что чувствует их ребенок, или навязать ребенку свои взгляды и стандарты в качестве формы манипуляции.Несмотря на то, что предоставление рекомендаций о том, как воспринимать мир, важно для маленьких детей, в формирующейся взрослой жизни это, напротив, ущемляет их автономию.

Психологический контроль может осуществляться разными способами. Некоторые родители могут просто установить для ребенка высокие стандарты, в то время как другие могут избегать разговоров или взглядов на своего ребенка, чтобы выразить разочарование. Другие родители могут вспомнить прошлые ошибки своего ребенка как форму критики или вызвать чувство вины.

Важно отметить, что некоторые родители ведут себя подобным образом с добрыми намерениями, но такое поведение все же может быть вредным для начинающих взрослых.Действительно, исследования показывают, что психологический контроль воспитания ставит детей на более плохую траекторию развития от детства к формирующейся взрослой жизни.

Некоторые исследования показывают, что психологический контроль родителей может по-разному влиять на сыновей и дочерей.

В нашем недавнем исследовании мы обнаружили, что молодые мужчины и женщины, которые испытывают более высокий родительский психологический контроль, сообщают о более высоком страхе перед неудачей, то есть чувстве некомпетентности или огорчения близких в случае неудачи.Мы также обнаружили, что эти развивающиеся взрослые испытывают неблагоприятные последствия страха перед неудачей в своей академической жизни, и что психологический контроль напрямую влияет на сыновей и дочерей по-разному.

Высший страх неудачи

В нашу выборку вошли 1796 студентов бакалавриата в возрасте от 18 до 25 лет, которые проходили вводный курс психологии в Университете Оттавы.Анализ был сосредоточен на 1333 респондентах, которые идентифицировали себя как женщины, и 459 респондентах, которые определились как мужчина. (В исследование не вошли студенты, которые идентифицировали себя как небинарные или гендерно неконформные.)

Среди студентов 42,1% по-прежнему жили с родителями. Участники, которые жили со своими родителями, сообщили о таком же психологическом контроле, как и те, кто этого не делал. Это может быть не так удивительно, как кажется, учитывая, что психологический контроль можно осуществлять лично, с помощью телефонных звонков, текстовых сообщений или электронных писем.

Наши результаты показывают, что когда новые взрослые сообщали о большем психологическом контроле со стороны своих родителей, они также сообщали о большем страхе перед неудачей. Этот результат сохраняется независимо от гендерной идентичности родителей и детей (например, дочери сообщили, что они испытывали такой же психологический контроль со стороны своих матерей, как и сыновья со своими отцами).

Это показывает, что новые взрослые, которые все еще исследуют свою автономию и в поисках взрослой независимости, могут усвоить психологический контроль своих родителей.После этого они могут остаться с негативным ощущением своих способностей и чувством стыда за несоблюдение стандартов своих родителей.

Влияние на академиков

Наше исследование показало, что страх студентов перед неудачей, в свою очередь, приведет к ухудшению академической адаптации — того, как студент приспосабливается к академической жизни. Мы обнаружили, что страх неудачи предсказывает худшую академическую успеваемость, меньшую удовлетворенность академической успеваемостью, меньшую успеваемость и меньшую академическую удовлетворенность, независимо от того, является ли студент мужчиной или женщиной.

Эти результаты показывают, что страх неудачи явно влияет на то, как развивающиеся взрослые приспосабливаются к школе. Действительно, студенты, которые боятся неудач, будут получать более низкие оценки, но также будут менее удовлетворены своими оценками, независимо от их успеваемости. Учащиеся, которые боятся неудач, также будут чувствовать, что они не достигают поставленных академических целей, а также будут меньше получать удовольствие от учебы.

Кроме того, для дочерей психологический контроль родителей имел прямое влияние на то, насколько они удовлетворены своими академическими достижениями, тогда как для сыновей психологический контроль родителей имел прямое влияние на их успехи в достижении своих академических целей.

В целом, наше исследование показывает, что влияние психологического контроля может проявляться в страхе неспособности повлиять на то, как взрослые мужчины и женщины получают послесреднее образование.

Он присоединяется к ряду других исследований, показывающих, насколько чрезмерное воспитание вредно для детей. В зарождающейся взрослой жизни важно, чтобы родители и дети установили новую динамику взаимоотношений, которая позволяет новым взрослым чувствовать себя независимыми, но поддерживаемыми.

Советы родителям по поддержке развивающейся взрослой самостоятельности их детей

1. Даже если вы не воспринимаете себя как контролирующего, восприятие вашим ребенком вашего поведения является самым важным и формирует основу его реальности. Посоветуйтесь со своим ребенком, если вы непреднамеренно переступите через его автономию, это поможет вам понять, когда следует давать указания.

2. Как бы трудно это ни было, родители молодых людей должны признать, что это нормально, что их ребенок принимает собственное решение, даже если эти решения отличаются от того, что могли бы выбрать родители.Принятие неверных решений — часть важного процесса обучения при формировании личности взрослого человека. Обращаясь к детям по поводу решения, которое вы считаете проблематичным, старайтесь сохранять непредвзятость. Роль родителей — оказывать поддержку, когда дети принимают решения, а не принимать решения за них.

3. Поощряйте позитивные действия вашего ребенка, а не только результаты. Если родители хвалят своего ребенка только за его достижения (например, высокие оценки), дети могут прийти к выводу, что они могут заставить своих родителей гордиться, только если они добьются успеха.Вместо этого родители могут похвалить усердный труд своих детей, поскольку путешествие важнее результатов.

4. Будьте внимательны, когда ваш ребенок сталкивается с трудностями или неудачами. Не критикуйте их и не предполагайте, что они могли бы добиться большего, если бы поступили иначе. Ребенку, переживающему трудные времена, уже плохо; чувство, что их родители тоже разочарованы, только усугубит их самочувствие. Моральная поддержка и понимание имеют ключевое значение.

Цена обвинения родителей

В конце XIX века Фрейд предположил, что, подобно мифическому греческому королю Фив, ребенок бессознательно хочет убить своего отца, чтобы иметь возможность заняться сексом со своей матерью.Он считал, что одна из основных функций психоанализа — довести гнев по отношению к родителю до сознательного осознания, и это освободит клиента от симптомов.

Сегодня лишь меньшинство психотерапевтов все еще верят в центральную роль Эдипова комплекса или его женской версии, Электры, мифологической женщины, прославившейся Софоклом и Еврипидом за то, что они планировали отомстить своей матери. Тем не менее, сосредоточение внимания на гневе по отношению к родителям по-прежнему лежит в основе многих психотерапевтических методов, ориентированных на понимание.

Как психологи и исследователи, мы думаем, что упор на поддержку продолжающегося гнева и обвинения родителей является проблемой современной психотерапии и культуры в целом. Подтверждение чувств и представлений может быть полезным и даже необходимым первым шагом в исцелении от трудного детства. Вторым полезным шагом может стать обучение тому, как перейти от самообвинения к законному гневу на родителей.

Meet the Greater Good Toolkit

От GGSC на вашу книжную полку: 30 научно обоснованных инструментов для благополучия.

Что нас беспокоит, основываясь на исследовании привязанности в семейных отношениях, охватывающих несколько поколений, это то, как остановка на этом втором шаге может ухудшить отношения с родителем и нанести вред долгосрочным интересам человека и расширенной семьи.

Мы считаем, что новая терапевтическая структура для ответа на гнев взрослых детей на своих родителей может быть более полезной в долгосрочной перспективе — для взрослого ребенка, родителя и внуков. Такой же новый фрейм нужен тем из нас, клиентов или нет, кто твердо придерживается мнения о том, что родители виноваты во многих психологических трудностях.

Наша цель здесь — описать некоторые открытия из теории привязанности, которые могут помочь терапевтам, клиентам и другим людям понять, почему может быть полезно преодолеть гнев на своих родителей. Мы не предлагаем популярные в настоящее время стратегии «отпустить и двигаться дальше» или «прощение», какими бы полезными они ни были. Скорее, мы утверждаем ценность достижения более полного понимания того, почему наши родители вели себя именно так, чтобы мы могли избежать попадания в ловушку старых моделей и повторения болезненных моделей отношений в следующем поколении.

Гнев и привязанность из поколения в поколение

Одна из самых больших опасностей хронического гнева по отношению к родителю заключается не просто в том, как это влияет на отношения между нами и нашими родителями, но в том, как это может повлиять на наши отношения с интимным партнером или нашими детьми.

Наши собственные и другие исследования подтверждают теории Джона Боулби, который утверждал, что младенцы или маленькие дети, которые никогда не чувствовали себя надежно привязанными к одному или обоим родителям, могут нести глубоко укоренившуюся неуверенность во взрослой жизни относительно того, заслуживают ли они того, чтобы их любили или заботились.Эта незащищенность может сильно повлиять на способность этого человека любить и воспитывать детей. Другими словами, возможность быть надежно привязанным в детстве влияет не только на чувство безопасности и благополучия этого ребенка, но и на его или ее способность в дальнейшей жизни воспитывать надежную привязанность у своего ребенка.

В наших лонгитюдных семейных исследованиях мы рассмотрели истории привязанности родителей, а затем то, как учителя описывали поведение своих детей в школе. Мы обнаружили, что дети с родителями, чьи отношения можно охарактеризовать как небезопасные по отношению к их родителям (бабушкам и дедушкам), более склонны к гневу и агрессии со сверстниками, застенчивым, замкнутым, тревожным или депрессивным — или одновременно злым и тревожным. У них также было меньше шансов преуспеть в учебе. Как это происходит?

Наше исследование демонстрирует, что небезопасная привязанность, по-видимому, приводит к тому, что дети — а позже и взрослые — испытывают трудности с контролем или модулированием своих эмоций, знают, как успокоить себя в стрессовых ситуациях, или чувствуют себя расслабленными и доверяют другим, и это, в свою очередь, отражается в том, что мы видели в их отношениях с партнерами и детьми. Родители часто были неспособны увидеть свой собственный вклад в страдания и конфликты в своих ключевых отношениях.Скорее всего, эти трудности возникают из-за того, что у них нет заботливого родителя, они не чувствуют себя любимыми и не умеют принимать или заботиться о себе.

Когда клиент осознает эту динамику, естественно сердиться на родителя. Но как нам перейти от гнева, самообвинения и ненадежной модели близких отношений к более терпимому и сострадательному взгляду на наше воспитание? То есть, как мы можем создать более обнадеживающую модель того, чего мы можем ожидать или к чему стремимся в наших близких отношениях? И зачем кому-то беспокоиться?

Как терапевты помогают или мешают клиентам

Психотерапевт обычно поддерживает или поощряет гнев взрослого на его или ее родителей за их поведение в прошлом, основываясь на идее, что установление контакта и выражение гнева поможет клиенту уйти от самообвинения и перейти к улучшение психического здоровья.

Однако отношения клиента с терапевтом могут быть более ограничивающими, чем расширяющими, с течением времени, если терапевт продолжает поддерживать идею о том, что клиент должен агрессивно сопротивляться реальности или воспоминаниям (если родителя уже нет в живых) о человеке. грозным отцом или матерью, вместо того, чтобы видеть в родителях кого-то со своими собственными слабостями, неуверенностью и стремлениями. Это важно учитывать, потому что, когда взрослые держатся за негативные чувства по поводу ранних отношений, это может укрепить их представление о себе как о жертве и сделать их неспособными принять меры для установления интимных отношений, которые приносят удовлетворение, доверие или, по крайней мере, не вредный.

Без какого-либо подталкивания клиент мог также сделать вывод, что избегание, а не восстановление отношений с родителем — единственный выбор. Хотя прекращение отношений с родителем иногда может быть самым здоровым решением, это не всегда: останавливаясь на поддержке гнева клиента на родителя, некоторые терапевты могут исключить возможность того, что родитель все еще может предоставить часть того, что нужно. Взрослый ребенок жаждет и нуждается, даже если это больше проявляется в отношениях между внуком и дедушкой.

Хотя многие авторы, которые говорят о привязанности, пишут так, как будто модель сформирована на раннем этапе и навсегда запечатлена как шаблон, данные не подтверждают это. Модели привязанности могут меняться со временем, поскольку более благоприятный или удовлетворяющий опыт отношений подталкивает нас к чувству большей легкости, доверия и уверенности в развитии удовлетворительных интимных отношений (что некоторые называют «заслуженной безопасностью»). Это может произойти, когда стиль романтического партнера показывает, насколько более принимающая позиция может быть заботливой, или когда более отзывчивые отношения с заботливым взрослым — терапевтом, наставником, учителем или другом — показывают, что можно найти более заботливых, поддерживающих и поддерживающих друг друга. удовлетворение близких отношений.

Как перейти от гнева к пониманию

В общем, мы не можем простить своих родителей, пока не получим некоторую ясность в том, что мы не заслуживаем их плохого обращения. Не менее важно понимать, что в мире семьи травмы часто приводят к травмам: с большинством родителей, которые плохо обращаются со своими детьми, вероятно, также плохо обращались. Чтобы разорвать этот печальный круг, цель может заключаться в том, чтобы увидеть в родителях не только пренебрежительного или враждебного отношения, но и как плохо подготовленных для создания такой семейной среды, которая способствует укреплению уверенности и надежных привязанностей.

Представление о том, что родители «сделали все, что в их силах», может показаться отрицательным для тех, кто уже чувствует себя бедным и недостойным. Но движение к этой точке зрения вместо того, чтобы держаться за долгосрочную или вновь обретенную злость, имеет три потенциально продуктивных результата:

• Во-первых, некоторые взрослые могут успешно установить более удовлетворительные отношения со своими родителями, родственниками или родственниками. члены семьи, вместо того, чтобы отказываться от каких-либо отношений со своей большой семьей.
• Во-вторых, для некоторых взрослых такая позиция может привести к установлению разумных ограничений для отношений с родителем, который продолжает оскорблять, вместо того, чтобы продолжать нести постоянное чувство гнева, которое поражает другие аспекты жизни.
• В-третьих, получение более дифференцированного взгляда на то, почему родители вели себя именно так, может помочь нам избежать повторения цикла небезопасных привязанностей с нашими партнерами и детьми. В свою очередь, это может способствовать развитию у наших родителей и детей отношений между поколениями, поскольку мы создаем новые собственные семьи, тем самым предлагая нашим детям отношения в их расширенной семье.

Требуется психологическое усилие, чтобы перейти от гнева к пониманию и взрастить понимание того, что то, что кажется преднамеренным, не всегда так. Это верно независимо от того, получает ли человек помощь от профессионала.

Это также требует развития большей невосприимчивости к восприятию и поведению родителей — процесс, который означает рост и делает нас более устойчивыми как в семейных отношениях, так и в противостоянии жизненным трудностям. Развитие сострадания к родителям, интимным партнерам и друзьям полезно не только потому, что оно делает нас более сострадательными людьми, но и потому, что позволяет нам видеть слабости других, распознавать иногда неудачные попытки заботиться о нас и, в конечном итоге, любить более полно и будьте более открыты к любви со стороны других.

В то время как многие люди считают, что это одна из самых трудных задач для выполнения — с профессиональной помощью или без нее, — некоторым посчастливилось обнаружить, что она освобождает так, как они не могли себе представить, и что мир кажется более гостеприимным местом в мире. которую нужно жить и любить.

Терапия для взрослых детей-иждивенцев │ Доктор Кристал И. Ли │ Лос-Анджелес, Калифорния

Ваш взрослый ребенок испытывает финансовые, академические или эмоциональные трудности?

Живет ли новый взрослый в вашей семье дома или где-то еще за ваш счет? Они могут рассчитывать не только на жилье или аренду, но и на еду, развлечения и другие расходы.Вы также можете почувствовать необходимость отвечать за все эмоциональные потребности вашего ребенка. Это может быть утомительно для вас.

Вы чувствуете разочарование, разочарование и недоумение из-за того, что ваш ребенок не успевает? В вашем доме может возрастать напряжение, особенно если вы пытались снизить уровень поддержки или создать новые границы. Вероятно, вы чувствуете, что сделали все возможное, чтобы помочь своему ребенку добиться успеха. Но чем больше вы пытаетесь помочь, тем хуже становятся ваши отношения.

Кажется, у вашего ребенка мало или совсем нет мотивации улучшать свое положение? Похоже, они больше заинтересованы в общении с друзьями, чем в развитии своей карьеры. Даже если у них есть цели, они могут изо всех сил пытаться их реализовать — отставать в учебе или вообще бросить колледж. Возможно, у вас есть амбициозный и талантливый взрослый ребенок, но он слишком сильно полагается на вашу финансовую поддержку, чтобы осуществить свои мечты. Если это так, может показаться, что вы идете по невозможному канату поддержки амбиций своего ребенка, одновременно обеспечивая комфортную пенсию.

Возможно, вы сомневаетесь, сможет ли ваш ребенок когда-нибудь преодолеть разрыв между детством и взрослостью. Вы также можете оплакивать потерю будущего, которое вы себе представляли для них. Хотя им может потребоваться некоторое время, чтобы стать полностью независимыми, терапия может помочь вашему ребенку выбраться из тупика, научиться новым навыкам и найти свой путь в этом мире.

Тысячи родителей имеют взрослых детей на чрезмерной иждивении

Продолжающаяся зависимость вашего ребенка может сбивать вас с толку, особенно если его братья, сестры или сверстники, кажется, чувствуют себя хорошо.В результате вам может казаться, что вы одиноки в своей борьбе. Тем не менее, несмотря на то, насколько изолированным может казаться ваша ситуация, это не редкость. Фактически, количество молодых людей, все еще живущих со своими родителями, почти удвоилось за последние 35 лет. Хотя психологи официально не признали это заболеванием, которое можно диагностировать, состояние, которое многие люди называют «синдромом неспособности запустить», привлекает все больше внимания.

Почему так много слишком зависимых взрослых детей? Проблемы с психическим здоровьем являются одним из факторов.Уровень депрессии, тревожности и суицидальности среди молодых людей значительно вырос за последние двадцать лет. Также увеличивается частота нарушений развития, таких как аутизм и СДВГ.

Культурные и экономические факторы также играют роль. Социальные сети, чрезвычайно популярные среди молодежи, могут вызывать привыкание и разрушать их самооценку. Более того, за последние 30 лет задолженность по студенческим ссудам увеличилась почти в десять раз, а цены на жилье резко выросли. Если ваш ребенок хочет купить дом в Лос-Анджелесе, он может рассчитывать заплатить почти вдвое больше, чем десять лет назад.Эти факторы могут быть подавляющими для вашего ребенка, заставляя его чувствовать себя безнадежным в своей ситуации. В свою очередь, они отключаются и даже не пытаются.

Новые взрослые люди сталкиваются с множеством проблем, и нельзя ожидать, что они преодолеют их в одночасье. Когда детям исполняется 18 лет, они внезапно перестают знать, как ориентироваться в мире. Подобно тому, как они учатся ходить, они будут много раз спотыкаться и падать, когда учатся быть независимыми взрослыми.

Если вы теряете терпение в процессе обучения вашего ребенка или хотите его ускорить, ответом может стать терапия.Как опытный терапевт, я могу мотивировать вашего взрослого ребенка и дать ему возможность ставить цели и предпринимать необходимые шаги для их достижения.

Терапия может сделать вашего взрослого ребенка-иждивенца более самостоятельным

Как лицензированные терапевты мы будем использовать широкий спектр методов и вмешательств, чтобы подготовить вашего ребенка к взрослой жизни. Поскольку им потребуются практические навыки, а также психологическое благополучие для достижения своих целей, мы поможем им развить и то, и другое.

Мы начнем с того, что узнаем как можно больше о текущих проблемах вашего ребенка во время вводного занятия с вами.После этого первые несколько занятий с вашим ребенком помогут нам выявить эмоциональные и ситуативные факторы, которые могут повлиять на его ситуацию. Нашим следующим приоритетом будет помочь им составить план действий, чтобы дать им то, к чему нужно стремиться.

Если у вашего ребенка нет четкого видения своего будущего, мы можем предложить занятия, которые позволят ему попробовать что-то новое, чтобы помочь ему открыть в себе неиспользованные увлечения или таланты. В зависимости от их ситуации, мы можем предложить им посетить одноразовое мероприятие, стать волонтером или попробовать теневую работу или стажировку.Мы выясним, что им нравилось и не нравилось в таких занятиях, помогая им понять их интересы и сильные стороны.

С другой стороны, ваш ребенок может уже иметь в виду пункт назначения, но по пути сталкивается с психологическими препятствиями. Инструменты толерантности к стрессу и эмоциональной регуляции, которым они научатся в ходе терапии, освободят их для достижения своих целей.

Мы также можем помочь вашему ребенку найти решение практических задач. Многие молодые взрослые, с которыми мы работали, получили столько советов от авторитетных лиц, что научились игнорировать их.Чтобы избежать этой трудности, мы никогда не будем говорить вашему ребенку, что делать. Вместо этого мы зададим вопросы, которые позволят им самостоятельно прийти к логическим выводам. Когда они научатся решать проблемы самостоятельно, у них появится больше мотивации добиваться решения.

Навыки критического мышления, которые они приобретут во время наших бесед, могут помочь им определить потенциальные проблемы с их планами. Например, возможно, новый взрослый в вашей семье не хочет много работать для достижения своей амбициозной цели.Если так, мы могли бы побудить их изучить историю того, кем они восхищаются. Как только они увидят, что нужно сделать для достижения такого уровня успеха, они будут лучше подготовлены для того, чтобы ставить разумные цели и предпринимать активные шаги для их достижения.

Многих молодых людей настолько обескураживают прошлые неудачи, что они теряют из виду свои сильные стороны. Мы продвигаем мышление, ориентированное на рост, которое рассматривает эти ранние «неудачи» как ступеньки, ведущие к конечному успеху. Мы посоветуем вашему ребенку найти способы регулярно демонстрировать свои сильные стороны, что восстановит его самооценку (и, возможно, даже поможет ему открыть для себя новую страсть).

Если у вашего ребенка нет мотивации выполнять важные задания, мы можем помочь ему соединить точки между тем, чего он хочет, и жизненными навыками, которые ему необходимо развить, чтобы получить это. Например, мы поможем ребенку, который хочет стать богатым и известным, осознать необходимость приобретения социальных и организационных навыков, чтобы помочь ему в достижении этой цели. Даже если их устремления изменятся, они приобретут навыки, которые можно будет использовать в будущем.

В предыдущей работе доктора Ли по программе коучинга жизненных навыков она обнаружила, что простого обучения часто недостаточно для создания устойчивых изменений.Например, молодому человеку не очень полезно овладеть навыками собеседования, если он настолько взволнован, что даже не приходит на прием. Она также увидела, что это бесполезно, если молодой взрослый преодолевает свое беспокойство, но все еще не знает, как эффективно отвечать на вопросы собеседования. В работе с вашим ребенком мы сочетаем психотерапию с жизненным коучингом, ориентированным на действия, предоставляя как практические навыки, так и эмоциональное благополучие для их применения.

Если вы подумываете о том, чтобы получить профессиональную помощь для вашего чрезмерно зависимого взрослого ребенка, у вас могут возникнуть некоторые вопросы:

Раньше мы пробовали терапию, и она не помогала.Как это будет по-другому?

В отличие от типичных терапевтов, мы включаем коучинг и развитие навыков в мою работу с начинающими взрослыми. Сочетание традиционной терапии и коучинга оказалось очень эффективным способом добиться изменений в моих клиентах. В ходе нашей работы мы стали свидетелями невероятных преобразований. Один молодой человек, с которым мы работали, бросил колледж и был настолько разочарован и встревожен, что отказался выходить из дома. Наша совместная работа помогла им постепенно обрести уверенность и социальные навыки, чтобы выйти из своей скорлупы.В конце концов они смогли закончить школу и начать успешную карьеру. Чтобы помочь своему ребенку достичь своих целей, может потребоваться много времени и терпения, но мы считаем, что каждый молодой взрослый способен внести позитивные изменения в свою жизнь.

Смогу ли я присоединиться к моему ребенку во время его занятий?

Если ваш ребенок чувствует себя сплоченным, он не добьется никаких успехов. Терапия должна обеспечивать им безопасное место для получения безусловной поддержки и внимания, а также для развития чувства автономии.Наличие родителя может скомпрометировать это. При этом мы осознаем, насколько важным может быть семейный компонент для лечения. Когда это имеет смысл, мы можем иногда спрашивать у вашего ребенка разрешение пригласить вас на совместное занятие. С другой стороны, если вы считаете, что вам может помочь терапия, мы можем порекомендовать вам коллегу по работе, который может периодически координировать с нами уход и обсуждать успехи вашей семьи.

Разве стационарное лечение не было бы лучше?

Начало терапии может вызывать беспокойство; изгнание из дома часто вызывает еще больший стресс.Фактически, это может быть чрезвычайно травмирующим, особенно для молодых людей с нарушениями развития или другими проблемами психического здоровья. Лечение в стационаре также может вызвать у начинающего взрослого человека гнев и негодование по отношению к своим родителям. Хотя ваш ребенок может получить необходимые навыки, находясь в приюте, когда он вернется домой, ему может быть сложно применить эти навыки в реальных ситуациях. Для сравнения, терапия вне стационара обеспечивает индивидуальное внимание и возможность немедленно практиковать новые навыки в реальном мире.

Есть некоторые обстоятельства, при которых лечение в стационаре может быть правильным выбором, например, в случаях злоупотребления психоактивными веществами, психоза или членовредительства. Прочтите мой пост о плюсах и минусах стационарного лечения.

Перестаньте бороться и получите своему взрослому ребенку, находящемуся на иждивении, необходимую помощь

За последние 15 лет мы ни разу не встретили молодых людей, которые отказались бы работать с нами. Мы быстро установим с вашим ребенком прочные отношения, которые позволят мне оказать поддержку и руководство, которые потребуются им, чтобы преодолеть застой и начать процветать.Мы предлагаем телетерапию по всей Калифорнии. Доктор Ли также проводит онлайн-терапию в Неваде. Посетите нашу страницу контактов, чтобы отправить нам сообщение или назначить бесплатную 20-минутную телефонную консультацию с помощью кнопок ниже.

8 проблем для взрослых детей в связи с разводом — варианты

Цель этой статьи — дать обзор выделенной темы. Чтобы получить полную консультацию, оценку и составить индивидуальный план лечения, запишитесь на прием
к одному из наших специалистов.

Психология вариаций — это групповая практика, специализирующаяся на диагностическом тестировании для выявления психологических состояний. Наше основное внимание уделяется педагогической психологии, направляя семьи на пути к успеху учащихся и обучая преподавателей эффективным стратегиям максимального раскрытия потенциала учащихся.

Наш комплексный оценочный тест для состояний, влияющих на психическое здоровье и развитие, таких как СДВГ, расстройства аутистического спектра, депрессия, тревога, нарушения обучения и задержки в развитии.

В дополнение к диагностическим услугам мы предлагаем независимых образовательных оценок (IEE) учащихся K-12 для оценки потребностей в приспособлении в школе и определения их подходящего места. IEE дает объективное второе мнение по существующим IEP и планам 504.

Для учащихся общеобразовательных школ и высших учебных заведений мы предлагаем оценку потребностей в приспособлениях к стандартным тестам, вступительным экзаменам в колледж (например, SAT, ACT, AP Exams), и выпускным и профессиональным лицензионным экзаменам (e.г. — MCAT, LSAT, GRE, CBEST, NCLEX, GMAT, CA Cosmetology Exam, CA Contractors State Licensing Exam, CA Bar Exam) .