О мерах социальной поддержки многодетных семей: Указ Президента РФ от 05.05.1992 N 431 (ред. от 25.02.2003) «О мерах по социальной поддержке многодетных семей»

Гражданам о мерах социальной защиты и мерах социальной поддержки

Удостоверения многодетной семьи и вкладыши к ним признаны действительными по 30 сентября 2021 года

В целях сокращения числа граждан, обращающихся в учреждения социальной поддержки населения для подтверждения права на получение ряда региональных мер социальной поддержки, предоставляемых за счет средств бюджета области, а также усиления их социальной защиты в условиях, связанных с распространением новой коронавирусной инфекции, внесены изменения в Закон Саратовской области от 23.04.2020 № 31-ЗСО «Об особенностях выплаты пособия на ребенка гражданам, проживающим на территории Саратовской области, и сохранения статуса многодетной семьи» (далее – Закон).

В связи с внесением изменений удостоверения многодетной семьи, ранее выданные гражданам, срок действия которых истек (истекает) в период  с  1 марта 2020 года до 30 сентября 2021 года, являются действительными по  30 сентября 2021 года (за исключением удостоверений, признанных недействительными в порядке, установленном частью 3 статьи 3 Закона Саратовской области от 1 августа 2005 года № 74-ЗСО «О мерах социальной поддержки многодетных семей в Саратовской области») при наличии в такой семье на 30 сентября 2021 года не менее трех детей в возрасте до 18 лет.

В удостоверении, вкладыше к удостоверению, являющимися действительными по 30 сентября 2021 года на основании Закона, срок действия удостоверения, вкладыша к удостоверению в период со дня окончания срока их действия по 30 сентября 2021 года  проставляться не будет.

Обращаться за продлением действия таких удостоверений многодетной семьи и вкладышей к ним с соответствующими заявлениями и документами не следует. Они являются действительными в силу Закона.  

Также в беззаявительном порядке многодетным семьям продлена выплата ежемесячной компенсации расходов на оплату жилого помещения и коммунальных услуг на несовершеннолетних детей.

Меры социальной поддержки многодетных семей БАРНАУЛ :: Официальный сайт города

Порядок приема и рассмотрения обращений

Все обращения поступают в отдел по работе с обращениями граждан организационно-контрольного комитета

Прием письменных обращений граждан, объединений граждан, в том числе юридических лиц принимаются по адресу: 656043, г.Барнаул, ул.Гоголя, 48, каб.114.

График приема документов: понедельник –четверг с 08.00 до 17.00, пятница с 08.00 до 16.00, перерыв с 11.30 до 12.18. При приеме документов проводится проверка пунктов, предусмотренных ст.7 Федерального закона от 02.05.2006 № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации»:

1. Гражданин в своем письменном обращении в обязательном порядке указывает либо наименование государственного органа или органа местного самоуправления, в которые направляет письменное обращение, либо фамилию, имя, отчество соответствующего должностного лица, либо должность соответствующего лица, а также свои фамилию, имя, отчество (последнее — при наличии), почтовый адрес, по которому должны быть направлены ответ, уведомление о переадресации обращения, излагает суть предложения, заявления или жалобы, ставит личную подпись и дату.

2.  В случае необходимости в подтверждение своих доводов гражданин прилагает к письменному обращению документы и материалы либо их копии.

3.  Обращение, поступившее в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу в форме электронного документа, подлежит рассмотрению в порядке, установленном настоящим Федеральным законом.

В обращении гражданин в обязательном порядке указывает свои фамилию, имя, отчество (последнее — при наличии), адрес электронной почты. Гражданин вправе приложить к такому обращению необходимые документы.

В соответствии со статьей 12 Федерального закона от 2 мая 2006 года № 59-ФЗ письменное обращение, поступившее в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу рассматривается в течение 30 дней со дня его регистрации.

Ответ на электронное обращение направляется в форме электронного документа по адресу электронной почты, указанному в обращении, или в письменной форме по почтовому адресу, указанному в обращении.

Итоги работы с обращениями граждан в администрации города Барнаула размещены на интернет-странице организационно-контрольного комитета.

Разъяснения прокуратуры. Официальный портал Администрации города Омска

Усилена ответственность за управление транспортом в состоянии опьянения

31 августа 2021 года, 15:07

Разъяснение законодательства о гражданской обороне

25 августа 2021 года, 17:25

Изменения в Федеральный закон «Об оружии»

23 августа 2021 года, 16:50

О налоговом вычете на физкультурно-оздоровительные услуги

23 августа 2021 года, 16:48

Изменение срока административного наказания

05 августа 2021 года, 13:43

Наличие гражданства иностранного государства как основание для увольнения с госслужбы

14 июля 2021 года, 15:11

О Правилах направления экземпляров документов по жалобам

12 июля 2021 года, 12:13

Об ответственности за хищение денежных средств с банковского счета

30 июня 2021 года, 18:34

Об обеспечении защиты персональных данных работника

Об уголовной ответственности за нарушение санитарно-эпидемиологических правил

22 июня 2021 года, 19:04

О противодействии коррупции

18 июня 2021 года, 12:09

О защите инвалидов

18 июня 2021 года, 12:05

Об антитеррористической защищенности объектов отдыха детей и их оздоровления

18 июня 2021 года, 11:59

Об ответственности за незаконное вознаграждение от юридического лица

15 июня 2021 года, 16:50

Ответственность за оставление ребенка в опасности

15 июня 2021 года, 16:44

Административная ответственность за оскорбление

15 июня 2021 года, 16:35

О дополнительных гарантиях для несовершеннолетних работников

15 июня 2021 года, 16:26

Ответственность аптечных организаций за отсутствие на реализации лекарственных препаратов

15 июня 2021 года, 16:19

Виды дисциплинарных взысканий за коррупционные правонарушения

15 июня 2021 года, 16:10

Льготы и меры социальной поддержки для многодетных семей

15 июня 2021 года, 16:03

О внесении изменений в некоторые постановления Коллегии Администрации Кемеровской области

КОЛЛЕГИЯ

АДМИНИСТРАЦИИ КЕМЕРОВСКОЙ ОБЛАСТИ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от « 11 » мая 2018 г. № 172

г. Кемерово

О внесении изменений в некоторые постановления Коллегии Администрации Кемеровской области

Коллегия Администрации Кемеровской области п о с т а н о в л я е т:

1. Внести в постановление Коллегии Администрации Кемеровской области от 08.09.2005 № 84 «Об утверждении Примерного перечня должностей и организаций, работа в которых дает право на предоставление мер социальной поддержки, установленных Законом Кемеровской области «О мерах социальной поддержки отдельных категорий граждан по оплате жилья и (или) коммунальных услуг» (в редакции постановлений Коллегии Администрации Кемеровской области от 08.02.2006 № 21, от 05.09.2008 № 351, от 28.01.2009 № 24, от 31.08.2009 № 370, от 07.02.2011 № 38, от 25.03.2014 № 134, от 24.06.2016 № 257, от 12.01.2018 № 6) следующие изменения:

1.1. Пункт 4 изложить в следующей редакции:

«4. Контроль за исполнением настоящего постановления возложить на исполняющего обязанности заместителя Губернатора Кемеровской области (по вопросам социальной политики) А.С.Сергеева.».

1.2. В графе «Наименование организаций» Примерного перечня должностей и организаций, работа в которых дает право на предоставление мер социальной поддержки, установленных Законом Кемеровской области «О мерах социальной поддержки отдельных категорий граждан по оплате жилых помещений и (или) коммунальных услуг», утвержденного постановлением, слова «на территории Кемеровской области» исключить.

2. Внести в постановление Коллегии Администрации Кемеровской области от 08.05.2009 № 200 «Об утверждении Порядка возмещения стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, и выплаты социального пособия на погребение» (в редакции постановлений Коллегии Администрации Кемеровской области от 06.09.2010 № 383, от 07.02.2011 № 36, от 23.12.2011 № 594, от 19.03.2013 № 109, от 25.03.2014 № 134, от 30.03.2015 № 76) следующие изменения:

2.1. Пункт 4 изложить в следующей редакции:

«4. Контроль за исполнением настоящего постановления возложить на исполняющего обязанности заместителя Губернатора Кемеровской области (по вопросам социальной политики) А.С.Сергеева.».

2.2. В Порядке возмещения стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, и выплаты социального пособия на погребение, утвержденном постановлением:

2.2.1. Преамбулу после слов «близких родственников» дополнить словами «, иных родственников».

2.2.2. Пункт 1 изложить в следующей редакции:

«1. Возмещение стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению специализированной службе по вопросам похоронного дела (далее — специализированная служба), и выплата гражданам социального пособия на погребение осуществляется по решению органа, уполномоченного органом местного самоуправления (далее — уполномоченный орган).».

2.2.3. Дополнить пунктами 1-1 — 1-3 следующего содержания:

«1-1. В течение 10 рабочих дней со дня приема документов, указанных в подпунктах 9.1, 9.2 настоящего Порядка, уполномоченный орган принимает решение о возмещении стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению (решение об отказе в возмещении стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, составленное в двух экземплярах).

При принятии решения об отказе в возмещении стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, один экземпляр указанного решения направляется специализированной службе в течение 5 рабочих дней со дня его принятия. Сведения о принятии решения о возмещении стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, направляются специализированной службе по ее требованию только в случаях непосредственного обращения в уполномоченный орган, или посредством телефонной связи, или посредством ответов на письменные обращения в уполномоченный орган.

1-2. В течение 1 рабочего дня со дня приема заявления и документов, указанных в подпунктах 11.1, 11.2 настоящего Порядка, уполномоченный орган принимает решение о назначении социального пособия на погребение (решение об отказе в назначении социального пособия на погребение, составленное в двух экземплярах).

При принятии решения об отказе в назначении социального пособия на погребение один экземпляр указанного решения направляется гражданину в течение 5 рабочих дней со дня его принятия.

1-3. Основаниями для принятия решения об отказе в возмещении стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, или решения об отказе в назначении социального пособия на погребение являются:

отсутствие у специализированной службы, гражданина права на возмещение стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, и выплату социального пособия на погребение в соответствии с действующим законодательством соответственно;

непредставление документа, необходимого для возмещения стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, и выплаты социального пособия на погребение.».

2.2.4. Пункты 2, 3 изложить в следующей редакции:

«2. Возмещение стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, производится специализированной службе в десятидневный срок со дня представления документов, предусмотренных подпунктами 9.1, 9.2 настоящего Порядка.

Выплата гражданам социального пособия на погребение производится либо по бывшему месту жительства умершего лица, либо по месту жительства гражданина, взявшего на себя обязанность осуществить погребение умершего, в день обращения за ним при условии представления заявления и документов, предусмотренных подпунктами 11.1, 11.2 настоящего Порядка.

3. Возмещение стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению специализированной службе, или выплата социального пособия на погребение производится исходя из стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, указанному в пункте 1 статьи 9 Федерального закона от 12.01.96 № 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле», в размере, установленном пунктом 1 статьи 10 указанного Федерального закона.».

2.2.5. Пункт 6 исключить.

2.2.6. Пункт 7 изложить в следующей редакции:

«7. Возмещение специализированной службе стоимости услуг, предоставляемых согласно гарантированному перечню услуг по погребению, осуществляется путем предоставления им субсидий в соответствии с положениями настоящего Порядка, а также муниципальными правовым актами, регулирующими ее предоставление, принятыми на основании статьи 78 Бюджетного кодекса Российской Федерации и в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 06.09.2016 № 887 «Об общих требованиях к нормативным правовым актам, муниципальным правовым актам, регулирующим предоставление субсидий юридическим лицам (за исключением субсидий государственным (муниципальным) учреждениям), индивидуальным предпринимателям, а также физическим лицам-производителям товаров, работ, услуг.».

2.2.7. Подпункт 9.1 дополнить словами «, или заверенная в установленном порядке копия документа, выданного компетентным органом иностранного государства, подтверждающего факт смерти, при условии его легализации (консульской или осуществленной путем проставления апостиля)».

2.2.8. Подпункт 9.2 дополнить словами «, или заверенная в установленном порядке копия документа, выданного компетентным органом иностранного государства, подтверждающего, что ребенок родился мертвым, при условии его легализации (консульской или осуществленной путем проставления апостиля)».

2.2.9. Абзац третий подпункта 11.1 дополнить словами «, или копия документа, выданного компетентным органом иностранного государства, подтверждающего факт смерти, при условии его легализации (консульской или осуществленной путем проставления апостиля) с предъявлением подлинника».

2.2.10. Абзац третий подпункта 11.2 дополнить словами «, или копия документа, выданного компетентным органом иностранного государства, подтверждающего, что ребенок родился мертвым, при условии его легализации (консульской или осуществленной путем проставления апостиля) с предъявлением подлинника».

2.2.11. Дополнить пунктами 11-1 — 11-2 следующего содержания:

«11-1. При приеме заявления и документов, предусмотренных подпунктами 11.1, 11.2 настоящего Порядка, специалист уполномоченного органа сверяет копии представленных документов с подлинниками, заверяет их, возвращает гражданину подлинники документов. При заверении соответствия копии документа подлиннику на копии документа проставляется надпись «Верно», копия документа заверяется подписью специалиста уполномоченного органа, принявшего документ, с указанием фамилии, инициалов и даты заверения.

11-2. Граждане, подавшие заявление и документы, указанные в подпунктах 11.1, 11.2 настоящего Порядка, несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за достоверность содержащихся в них сведений.».

3. Внести в раздел «Департамент социальной защиты населения Кемеровской области» перечня государственных услуг исполнительных органов государственной власти Кемеровской области, утвержденного постановлением Коллегии Администрации Кемеровской области от 10.04.2012 № 136 «Об утверждении перечня государственных услуг исполнительных органов государственной власти Кемеровской области» (в редакции постановлений Коллегии Администрации Кемеровской области от 17.07.2012 № 270, от 27.08.2012 № 353, от 04.10.2012 № 397, от 05.12.2012 № 546, от 29.01.2013 № 20, от 30.01.2013 № 23, от 11.06.2013 № 241, от 12.07.2013 № 297, от 16.08.2013 № 346, от 24.09.2013 № 402, от 14.10.2013 № 425, от 08.11.2013 № 486, от 26.11.2013 № 530, от 20.01.2014 № 12, от 20.01.2014 № 14, от 25.03.2014 № 134, от 18.06.2014 № 244, от 24.07.2014 № 286, от 30.12.2014 № 539, от 20.02.2015 № 40, от 30.03.2015 № 76, от 14.05.2015 № 131, от 11.06.2015 № 175, от 29.10.2015 № 354, от 26.01.2016 № 24, от 24.06.2016 № 257, от 03.08.2016 № 311, от 08.11.2016 № 439, от 22.12.2016 № 519, от 26.01.2017 № 31, от 29.05.2017 № 252, от 04.07.2017 № 337, от 06.10.2017 № 522, от 12.01.2018 № 3), следующие изменения:

3.1. Строки 25, 26 изложить в следующей редакции:

«

».

3.2. Строки 31 — 53 изложить в следующей редакции:

«

».

3.3. Строки 55, 56 изложить в следующей редакции:

«

».

3.4. Строку 60 изложить в следующей редакции:

«

».

3.5. Дополнить строками 61.1 — 61.3 следующего содержания:

«

».

4. Внести в раздел «Департамент социальной защиты населения Кемеровской области» перечня государственных услуг исполнительных органов государственной власти Кемеровской области, предоставление которых организуется на базе многофункциональных центров предоставления государственных и муниципальных услуг Кемеровской области, утвержденного постановлением Коллегии Администрации Кемеровской области от 25.06.2012 № 230 (в редакции постановлений Коллегии Администрации Кемеровской области от 01.08.2012 № 327, от 27.08.2012 № 355, от 11.10.2012 № 402, от 23.10.2012 № 435, от 31.01.2013 № 25, от 27.06.2013 № 257, от 30.10.2013 № 469, от 08.11.2013 № 486, от 06.02.2014 № 44, от 28.02.2014 № 89, от 18.06.2014 № 244, от 31.07.2014 № 304, от 14.05.2015 № 131, от 16.11.2015 № 375, от 24.06.2016 № 257, от 22.12.2016 № 519, от 10.03.2017 № 106, от 29.05.2017 № 248, от 05.09.2017 № 470, от 10.11.2017 № 591, от 27.12.2017 № 663, от 18.01.2018 № 13), следующие изменения:

4.1. Строки 20 — 23-1 изложить в следующей редакции:

«

».

4.2. Строку 23-4 изложить в следующей редакции:

«

».

4.3. Строки 23-9, 23-10 изложить в следующей редакции:

«

».

4.4. Строки 23-12, 23-13 изложить в следующей редакции:

«

».

4.5. Строки 23-15 — 23-18 изложить в следующей редакции:

«

».

5. Внести в постановление Коллегии Администрации Кемеровской области от 08.11.2013 № 483 «Об утверждении Порядка предоставления субсидии некоммерческим организациям, не являющимся государственными учреждениями, для реализации социальных проектов поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации» (в редакции постановлений Коллегии Администрации Кемеровской области от 24.01.2014 № 19, от 23.05.2014 № 205, от 30.12.2014 № 542, от 09.02.2016 № 42, от 29.06.2016 № 261, от 29.08.2017 № 459) следующие изменения:

5.1. Преамбулу изложить в следующей редакции:

«В соответствии со статьей 78.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации, статьей 17 Закона Кемеровской области от 11.12.2017 № 102-ОЗ «Об областном бюджете на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов» Коллегия Администрации Кемеровской области п о с т а н о в л я е т:».

5.2. В пункте 1.1 Порядка предоставления субсидии некоммерческим организациям, не являющимся государственными учреждениями, для реализации социальных проектов поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, утвержденного постановлением, цифры «2014 — 2019» заменить цифрами «2014 — 2020».

6. Внести в постановление Коллегии Администрации Кемеровской области от 30.01.2014 № 28 «Об утверждении Порядка реализации отдельных мероприятий государственной программы Кемеровской области «Социальная поддержка населения Кузбасса» на 2014 — 2019 годы» (в редакции постановлений Коллегии Администрации Кемеровской области от 09.07.2014 № 270, от 30.12.2014 № 542, от 14.05.2015 № 137, от 24.06.2015 № 199, от 09.02.2016 № 42, от 21.03.2017 № 119, от 26.04.2017 № 186) следующие изменения:

6.1. В заголовке, преамбуле и пункте 1 цифры «2019» заменить цифрами «2020».

6.2. В Порядке реализации отдельных мероприятий государственной программы Кемеровской области «Социальная поддержка населения Кузбасса» на 2014 — 2019 годы, утвержденном постановлением:

6.2.1. В заголовке и пункте 1.1 цифры «2019» заменить

цифрами «2020».

6.2.2. Подпункт 6.1.4 пункта 6.1, пункт 6.4 исключить.

6.2.3. Пункты 6.5, 6.6 изложить в следующей редакции:

«6.5. Оказание финансовой поддержки Кемеровскому региональному отделению Общероссийской общественной организации инвалидов «Всероссийское общество глухих», Кемеровской областной организации Общероссийской общественной организации инвалидов «Всероссийское ордена Трудового Красного Знамени общество слепых», Кемеровской областной организации Общероссийской общественной организации «Всероссийское общество инвалидов» (далее — общественные организации)

Мероприятие реализуется департаментом в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и Федеральным законом о контрактной системе в форме поставки товаров, выполнения работ, оказания услуг:

общественными организациями в целях создания диспетчерских служб для инвалидов по слуху, создания рабочих мест для инвалидов, компьютерных классов, укрепления материально-технической базы общественных организаций, проведения культурно-массовых, спортивных, социально-реабилитационных мероприятий;

поставщиками товаров, работ, услуг, поставляемых (выполняемых) в интересах общественных организаций и соответствующих целям, указанным в абзаце третьем настоящего пункта.

6.6. Проведение мероприятий для инвалидов и граждан, не имеющих инвалидности (проведение совместных спортивных соревнований, специальных спартакиад, фестивалей, творческих конкурсов). Организация и проведение спортивных соревнований среди инвалидов, детей-инвалидов, участие инвалидов во всероссийских соревнованиях

Мероприятие реализуется департаментом молодежной политики и спорта Кемеровской области.».

6.2.4. В подпункте 6.7.2 пункта 6.7 слова «по форме, утвержденной департаментом» исключить.

6.2.5. Абзац второй пункта 8.1 дополнить словами «, других социально значимых мероприятий».

7. Внести в постановление Коллегии Администрации Кемеровской области от 23.05.2014 № 206 «О проведении регионального конкурса в сфере социальной поддержки и социального обслуживания населения Кемеровской области «Лучший по профессии» (в редакции постановлений Коллегии Администрации Кемеровской области от 16.04.2015 № 99, от 09.02.2016 № 42, от 07.04.2016 № 112, от 22.12.2016 № 519) следующие изменения:

7.1. В пункте 3 цифры «2019» заменить цифрами «2020».

7.2. Пункт 7 изложить в следующей редакции:

«7. Контроль за исполнением настоящего постановления возложить на исполняющего обязанности заместителя Губернатора Кемеровской области (по вопросам социальной политики) А.С.Сергеева.».

8. Внести в постановление Коллегии Администрации Кемеровской области от 14.07.2015 № 226 «Об утверждении Порядка предоставления субсидии некоммерческим организациям, не являющимся государственными учреждениями, для реализации социальных проектов, направленных на обеспечение безбарьерной среды жизнедеятельности, социальную адаптацию и интеграцию инвалидов и их семей» (в редакции постановлений Коллегии Администрации Кемеровской области от 09.02.2016 № 42, от 02.08.2017 № 407) следующие изменения:

8.1. Преамбулу изложить в следующей редакции:

«В соответствии со статьей 78.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации, постановлением Правительства Российской Федерации от 07.05.2017 № 541 «Об общих требованиях к нормативным правовым актам, муниципальным правовым актам, регулирующим предоставление субсидий некоммерческим организациям, не являющимся государственными (муниципальными) учреждениями», статьей 17 Закона Кемеровской области от 11.12.2017 № 102-ОЗ «Об областном бюджете на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов» Коллегия Администрации Кемеровской области п о с т а н о в л я е т:».

8.2. В пункте 1.1 Порядка предоставления субсидии некоммерческим организациям, не являющимся государственными учреждениями, для реализации социальных проектов, направленных на обеспечение безбарьерной среды жизнедеятельности, социальную адаптацию и интеграцию инвалидов и их семей, утвержденного постановлением, цифры «2014 — 2019» заменить цифрами «2014 — 2020».

9. Настоящее постановление подлежит опубликованию на сайте «Электронный бюллетень Коллегии Администрации Кемеровской области».

10. Контроль за исполнением настоящего постановления возложить на исполняющего обязанности заместителя Губернатора Кемеровской области (по вопросам социальной политики) А.С.Сергеева.

И.о. временно исполняющего

обязанности Губернатора

Кемеровской области В.Н.Чернов

Информация о мерах социальной поддержки многодетных семей

Предлагаем Вашему вниманию информацию о мерах социальной поддержки многодетных семей Закон Санкт-Петербурга от 26.09.2007г. № 466-92 «О мерах социальной поддержки многодетных семей в Санкт-Петербурге».

Льгота по оплате коммунальных услуг (отопление, вода, канализация, газ, электроэнергия), а для многодетных семей, проживающих в домах, не имеющих центрального отопления, — топлива и транспортных услуг для доставки этого топлива:

• 30 % семьям, имеющим 3-х детей;
• 40 % семьям, имеющим от 4-х до 7-ми детей;
• 50 % семьям, имеющим от 8-ми и более детей.

Предоставление земельных участков для организации крестьянских (фермерских) хозяйств, ведения садоводства, огородничества в размере не менее 0,15 га на многодетную семью.

Ежегодная компенсационная выплата на детей из многодетных семей, обучающихся в образовательных учреждениях, реализующих образовательные программы начальногообщего, основного общего, среднего (полного) общего образования, начального профессионального образования (но не старше 18 лет), на приобретение комплекта детской (подростковой) одежды для посещения школьных занятий и спортивной формы.

Предоставление семьям, имеющим в своем составе восемь и более несовершеннолетних детей, транспортного средства.

Обращаться в отдел социальной защиты населения, тел.:576-13-16

Прием детей из многодетных семей в государственные образовательные учреждения, осуществляющие основную общеобразовательную программу дошкольного образования, в первую очередь.

Обращаться в отдел образования, тел.: 576-14-73

Предоставление вне очереди жилых помещений по договорам социального найма многодетным семьям, состоящим на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, при рождении трех и более детей одновременно.

Включение в первоочередном порядке многодетных семей, состоящих на учете в качестве нуждающихся в предоставлении жилых помещений, в региональные программы Санкт-Петербурга, направленные на улучшение жилищных условий граждан.

Обращаться в жилищный отдел. тел.:576-14-39

Включение в региональные программы Санкт-Петербурга в сфере занятости населения Санкт-Петербурга мероприятий по трудоустройству, созданию новых рабочих мест, обучению и переобучению родителей из многодетных семей.

Обращаться в ГУ «Центр занятости населения». тел.:730-08-82

Бесплатное посещение музеев, парков культуры и отдыха, выставок один раз в месяц. Бесплатная выдача лекарств, приобретаемых по рецептам врачей, для детей в возрасте до шести лет. (Закон Санкт-Петербурга от 10.10.2005 № 487-73 «О льготном обеспечении лекарственными средствами и бесплатном зубопротезировании отдельных категорий жителей Санкт-Петербурга».)

Укрепление систем ухода за детьми с особыми потребностями здравоохранения

EGEMS (Вашингтон, округ Колумбия). 2018; 6 (1): 23.

Danielle M. Varda

¹ Visible Network Labs and University of Colorado, US

Ayelet Talmi

² Медицинская школа Университета Колорадо, US

¹ Visible Network Labs и Университет Колорадо, США

² Медицинский факультет Университета Колорадо, США

Получено 31 октября 2017 г .; Принята в печать 18 сентября 2018 г.

Abstract

Современные подходы к решению проблем, с которыми семьи сталкиваются при навигации по сложным системам обслуживания от имени своих детей, в значительной степени зависят от усилий государства или страны по развитию систем опеки (SOC).Тем не менее, реализация значимого участия семьи в SOC остается проблемой, при этом мало внимания уделяется роли сетей личной социальной поддержки (PSSN). В частности, факторы риска, связанные с вариациями социальной связанности семейных сетей социальной поддержки, трудно идентифицировать, оценивать и отслеживать с течением времени. В этом документе кратко излагаются семейные описания своих PSSN и описывается разработка инструмента анализа социальных сетей, персонально-ориентированного сетевого приложения (PCNA), которое используется для измерения и мониторинга социальной связи семей, в которых есть дети с особыми потребностями в области здравоохранения и развития.Двадцать девять семей приняли участие в проекте и заполнили опросы в социальных сетях, выявив в общей сложности 38 уникальных типов партнеров по поддержке и 230 партнерских отношений (диадические отношения). Семьи определили ряд формальных и неформальных членов, включая поставщиков первичной медико-санитарной помощи, медицинских специалистов, семью, друзей, религиозные организации, страховых компаний, медсестер, общественные организации, специалистов по раннему вмешательству, школьные ресурсы, другие семьи, онлайн-группы поддержки и общественные ресурсы. , оценивая 61 процент из них как «очень важные.«Неформальные члены сети (например, семья, друзья) оказывали эмоциональную и повседневную поддержку. Поставщики первичной медико-санитарной помощи, медицинские специалисты и государственные ресурсы предоставляли медицинские услуги, а специалисты по раннему вмешательству и медицинские специалисты обеспечивали лечение. PSSN характеризовались высоким уровнем доверия, но низким уровнем координации. Эти результаты информируют поставщиков медицинских услуг и социальных работников о том, что семьи могут легко описать свою социальную связь таким образом, чтобы это могло повлиять на доступ к медицинской помощи и ее использование.Понимание того, как PSSN функционируют в жизни семей детей со сложными медицинскими потребностями, дает возможности для улучшения систем помощи (например, медицинских домов) и, в конечном итоге, улучшения результатов в отношении здоровья и развития.

Ключевые слова: электронные медицинские карты, социальные сети, организационные инновации, улучшение качества, сбор данных

Введение

В Соединенных Штатах более 12 миллионов детей определены как имеющие особые медицинские потребности [1].В 2011–2012 годах 19,8% детей в возрасте до 18 лет в США нуждались в особой медицинской помощи, что составляет 14,6 миллиона детей [2]. Предыдущие исследования показывают, что среди домохозяйств с детьми в возрасте до 18 лет почти четверть (23,0 процента) включает как минимум одного ребенка с особыми потребностями в медицинской помощи [3].

Современные подходы к решению проблем, с которыми семьи сталкиваются при навигации по сложным системам обслуживания от имени своих детей, в значительной степени зависят от усилий по финансированию государственных или национальных систем ухода (SOC).Такие усилия, часто осуществляемые на местном уровне, часто представляют собой сетевое вмешательство, координацию услуг и создание интегрированной, связанной системы, охватывающей независимые секторы [4]. Со времени выхода оригинальной монографии Струла и Фридмана [5], посвященной определению SOC, были вложены значительные средства в создание систем оказания помощи для эффективного удовлетворения сложных потребностей детей с серьезными проблемами психического здоровья. В 2010 году Страул, Блау и Фридман [6] обновили определение SOC, описав его как «спектр эффективных услуг и поддержки на уровне сообществ для детей и молодежи с психическим здоровьем или другими проблемами или находящихся в группе риска, а также их семьи, которые организованы в скоординированную сеть , налаживают конструктивные партнерские отношения с семьями и молодежью и удовлетворяют их культурные и языковые потребности, чтобы помочь им лучше функционировать дома, в школе, в обществе и на протяжении всей жизни », (п.6). Растет спрос на вмешательства, которые также затрагивают социальные детерминанты здоровья и объединяют социальную и медицинскую помощь в педиатрических клинических условиях, включая скрининг и удовлетворение неудовлетворенных социальных, юридических и психических / поведенческих потребностей в здоровье семей, обращающихся за первичной или неотложной помощью [7 ].

В основе подхода SOC лежат руководящие принципы социальной связанности, которые включают индивидуализированные, основанные на сообществе, доступные, ориентированные на семью и молодежь, скоординированные услуги, которые учитывают семью, друзей и культурные факторы [8].Среди этих ресурсов — неформальная социальная поддержка человека и формальные системы социального обслуживания, такие как системы защиты детей, образования, исправительных учреждений и здравоохранения [9]. Тем не менее, особое внимание к роли, которую личные, в основном неформальные сети социальной поддержки играют в SOC, игнорируется в исследованиях, а зачастую и на практике. Фактически, реализация значимого участия семьи и друзей в SOC остается проблемой, в результате чего многие сообщества и поставщики услуг испытывают трудности с внедрением ориентированных на пациента структур [10].Хотя существуют доказательства того, что подходы SOC [11] открывают большие перспективы для удовлетворения потребностей детей, которые борются с серьезными проблемами психического / поведенческого здоровья (например, улучшенная координация и способность реагировать на потребности клиентов посредством предоставления комплексных услуг), такие системы на уровне усилия могут быть далеки от того, как работают сети личной социальной поддержки, созданные семьями.

В то время как усилия SOC растут, им не хватает трех важных элементов, которые могут определять их эффективность и способность интегрировать и использовать неформальные социальные связи семей:

1. широкие характеристики систем, которые включают ближнее и дальнее влияние через формальные и неформальные сети ;

2. аналитический подход к оценке систем помощи, которые по своей сути динамичны и в высшей степени индивидуализированы как на уровне сообщества, так и на личном уровне; и, впоследствии,

3. — эмпирически основанный инструмент для поставщиков услуг для оценки сетей личной поддержки и направления семей к системным ресурсам при выявлении пробелов, для улучшения функционирования отдельных систем и, в конечном итоге, для достижения лучших результатов для населения и отдельных лиц.

Фактически, одна из самых больших проблем при интеграции семейных неформальных сетей личной поддержки в их SOC заключается в сложности выявления, оценки и отслеживания этих неформальных сетей с течением времени. Никакая стандартная оценка или методология не были интегрированы в формальный уход и лечение для семей, которые могли бы создать интегрированный план «всей сети ухода» для этой семьи, используя как формальные, так и неформальные ресурсы для достижения лучших результатов в отношении здоровья и психического / поведенческого здоровья. .

В этой статье мы описываем, как можно охарактеризовать SOC с помощью метода, известного как анализ социальных сетей, и как этот тип информации можно использовать в клинических условиях и на уровне сообщества для оценки сильных сторон и недостатков в сети социальной поддержки семьи и интегрировать эти ресурсы в официальную систему ухода, чтобы создать план ухода для семей, который может повлиять на здоровье и результаты психического / поведенческого здоровья. Мы отвечаем на два основных исследовательских вопроса:

• «Как мы можем лучше понять неформальные сети социальной поддержки семей, в которых есть дети с особыми потребностями в области здравоохранения и развития?»

• «Как мы можем систематически собирать данные для надежной оценки различий в социальной поддержке и, в свою очередь, создавать адаптируемые системы для удовлетворения множества разнообразных потребностей семей?»

Имея данные для ответа на эти вопросы, поставщики медицинских услуг и общественные организации могут использовать инструменты, которые объединяют данные социальных сетей, собранные от пациентов и их семей, для участия в планах ухода, принятии решений и создании вмешательств, которые могут идентифицировать и быть используется с семьями, которые имеют более высокий риск неблагоприятных социальных связей.Этот метод и тип оценки призваны помочь поставщику услуг отличить тех, кто подвержен большему риску неблагоприятных социальных связей, и тех, у кого больше сил благодаря прочным личным связям. Следовательно, при таком подходе лица с повышенным риском (например, те, кто живет отдельно от своих семей или имеет мало друзей) будут более «заметны» для поставщика услуг.

Методы

Чтобы изучить, как семьи описывают свои личные сети систем социальной поддержки, мы собрали данные социальных сетей из семей, чтобы охарактеризовать то, как они выражают свои социальные связи, связанные с навигацией по сложным системам помощи.Анализ социальных сетей (SNA) — это новый способ сбора информации для лучшего понимания систем социальной поддержки семей, взаимодействующих в формальных SOC. СНС — это количественная методология, которая фокусируется на отношениях между социальными объектами, измерении и отображении отношений и потоков между людьми, группами или организациями [12]. Этот подход может идентифицировать членов сети социальной поддержки человека, количество и качество отношений между этими членами, а также другие характеристики, такие как типы взаимодействий, обмен ресурсами, взаимность и доверие между участниками [13,14].Сбор сетевых данных позволяет визуализировать связи между заинтересованными сторонами и клиентами с помощью сетевых карт. В отличие от стандартной статистики социальных и поведенческих наук, переменные, собираемые в СНС, являются функциями отношений между объектами. Таким образом, данные, полученные в результате сетевых исследований, применимы к анализу реляционных данных, измеренных на диадах или группах социальных субъектов. В этой статье собраны и проанализированы данные для описания:

• состава сетей личной социальной поддержки (например,

  • ).g., как формальные — поставщики услуг, спонсоры, общественные программы, государственные департаменты, так и неформальные — семья, друзья, соседи, церкви и т. д.),

  • количество и качество (доверие и ценность) отношений между заинтересованными сторонами,

  • вклад каждой заинтересованной стороны (например, услуги, техническая помощь, обмен информацией) и

  • уровни координации между этими заинтересованными сторонами.

  • Исследование было разработано в три этапа как углубленный исследовательский подход для тестирования инструмента сбора данных для характеристики личных сетей социальной поддержки и измерения социальной связанности.На всех этапах набирались семьи для участия в разработке мер и в администрировании инструмента в двух взаимодействиях.

  Кроме того, Партнерство WONDERbabies (Пути развития через улучшение взаимоотношений) для сотрудничества в области здравоохранения (сеть заинтересованных сторон в штате Колорадо, которая включает организации, программы, поставщиков и услуги — все они работают вместе для улучшения систем ухода за младенцами и маленькие дети с особыми потребностями в уходе и развитии) активно участвовали на всех этапах этого проекта, предоставляя данные для СНС и внедряя системные изменения на основе результатов.Партнеры WONDERbabies активно набирали семьи для участия в двух тематических исследованиях (описанных ниже) для сбора данных для оценки личных сетей социальной поддержки отдельных семей и их взаимодействия в рамках официальных SOC.

  Этот проект и мероприятия, подробно описанные ниже, были одобрены Колорадским советом по множественному институциональному анализу. Согласие участника было получено во время сбора данных. Семьи получили подарочную карту на 20 долларов за участие.

  Разработка инструмента для оценки систем социальной поддержки семей

  В рамках этого исследования было проведено пилотное тестирование нескольких версий опроса для оценки системы личной социальной поддержки семьи.На этапе 1 была проведена фокус-группа, чтобы услышать, как семьи формулируют и концептуализируют свои сети социальной поддержки. На этапе 2 был проведен анкетный опрос, который включал ограниченный набор вопросов, которые были заданы семьям, с возможностью для открытых ответов. Результаты этапа 2 послужили основой для изменения формы анкеты для этапа 3. В анкете, введенной на этапе 3, семьям предлагалось описать своих детей, отношения с другими людьми, которые помогают им заботиться о своих детях, и оценить этих других по уровням доверия и поддержки. , важность и координация.Результаты этого исследования привели к третьему и окончательному изменению анкеты, которая теперь называется «Обследованием социальной поддержки семьи» и входит в состав набора оценок социальной связи в личностно-ориентированном сетевом приложении (PCN App). Приложение PCN — это инструмент сбора и анализа данных социальных сетей, часть платформы ASPEN (платформа сетевого вмешательства), предназначенный для сбора данных социальных сетей на эгоцентрическом уровне (персональная сеть).

  Сбор данных на трех семейных сайтах

  Три сайта были выбраны для набора семей для пилотного тестирования приложения PCN.Впоследствии были проведены три исследования на местах, чтобы дать исследовательской группе время для вовлечения пациентов в качестве заинтересованных сторон в процесс исследования, дать отзывы о процессе и результатах данных, а также проинформировать последующее руководство обследования социальной поддержки семьи. Опрос был разработан, изменен и расширен после каждого посещения объекта на основе анализа данных и отзывов после завершения анализа.

  Зона 1 (фаза 1): В качестве первого шага в исследовании мы набрали группу родителей, у которых есть дети с особыми потребностями в уходе и развитии, для участия в фокус-группе, где мы попросили их описать свой «идеал». ”Системы ухода и привлечь их личные сети социальной поддержки, которые помогают им координировать уход за своими детьми.На основе этой фокус-группы мы разработали список областей, которые необходимо включить в нашу первую анкету, и разработали наши первоначальные предположения о том, что родители в первую очередь полагаются на свои неформальные сети оказания помощи, предпочитая использовать ресурсы формальной системы.

  Участок 2 (этап 2): После фокус-группы на первом участке мы набрали целенаправленную выборку из 10 семей, выбранных из списка участников, назначенных WONDERbabies Partners и приглашенных для участия в усилиях по сбору данных.Семьям было предложено ответить на первоначальный вопросник, а последующие вопросы были использованы, чтобы исследовательская группа могла глубже понять и интерпретировать результаты. Эти 10 семей предоставили данные о 88 отношениях.

  Зона 3 (Фаза 3): На третьем участке 21 семья участвовала в исследовании в семейной клинике, обслуживающей испаноязычные и англоязычные семьи с детьми с особыми потребностями в медицинской помощи, и их попросили принять участие. Опрос был переведен на испанский язык для семей, не говорящих по-английски.Во время ответов каждой семьи на вопросы присутствовал навигатор. Эта 21 семья предоставила данные о 125 отношениях.

  Окончательное количество взаимоотношений между семьями и как формальных, так и неформальных сетевых отношений поддержки включает n = 208 отношений, что дает богатую выборку качества и количества неформальных и формальных сетей социальной поддержки семей CSHDN. Приведенные ниже результаты основаны на анализе этих 208 взаимоотношений с целью продемонстрировать систематическую методологию сбора данных и характеристики сетей социальной поддержки семей в качестве инструмента для информирования поставщиков медицинских услуг и оказания помощи.

  Результаты

  Фокус-группа для родителей (Исследовательская площадка 1)

  Результаты фокус-группы включали: родители решительно утверждали, что они предпочитают полагаться на неформальную поддержку, когда это возможно, и что необходимы дополнительные формальные ресурсы, поскольку потребности становятся более сложными. Семьи полагались друг на друга и по-разному описывали свои личные сети социальной поддержки. Родители также выразили желание, чтобы раннее обучение потребностям детей с особыми потребностями было интегрировано в их опыт дородового ухода.Семьям было предложено нарисовать свои системы ухода. Пример рисунка, который мог создать родитель, приведен ниже на рисунке. Эта иллюстрация типична для других семей, где SOC сложны, но «самые близкие» связи в основном неформальны.

  Персональная сеть обслуживания, созданная семьей с близнецами с особыми медицинскими потребностями.

  Сети социальной поддержки семьи (Исследовательский участок 2)

  Все 10 семейных респондентов были матерями детей в возрасте от 15 месяцев до 17 лет, которые жили в городской зоне штата.У большинства детей была диагностирована задержка в развитии, у двоих были заболевания, у двоих — социальные / эмоциональные задержки, и почти всем требовался дополнительный или особый уход ежедневно. Эти 10 семей определили в общей сложности 38 уникальных типов партнеров по поддержке и в общей сложности 88 партнерских отношений (диадических отношений) как часть их сетей поддержки семей.

  Сети поддержки семьи состояли в основном из неформальных, личных связей, таких как семья, друзья, онлайн-группы поддержки, школы и педиатры (формальные / профессиональные отношения).Мы обнаружили удивительные вариации в ответах на вопросы о ценностях и доверии в сетях семейной поддержки. В то время как члены семьи, друзья, поставщики первичной медицинской помощи и школьные ресурсы чаще всего упоминались как «очень важные» для семьи (89 процентов), только члены семьи упоминались как играющие важную роль в работе с другими членами сети. «много» (67 процентов), в то время как более половины респондентов отметили, что поставщики первичной медико-санитарной помощи работали с другими «совсем не» (33 процента) или «небольшое количество» (22 процента).Восприятие доверия в семьях различается. Всем членам семьи доверяли (100 процентов), а также считали, что они оказывали «большое» доверие (22 процента). Медицинские специалисты (17%) и PCP (15%) также оказали «большое» доверие. Важно отметить, что высоко ценимые и пользующиеся доверием организации на уровне государственных систем не появлялись так часто, если вообще появлялись, в сетях поддержки семей, за исключением поставщиков первичной медико-санитарной помощи.

  Не было обнаружено закономерностей в том, как семьи характеризовали свои личные сети социальной поддержки, даже при сравнении диагноза ребенка, местоположения получаемых услуг или времени пребывания в системе.Единственная установленная закономерность заключалась в том, что они обычно перечисляли в первую очередь неформальную поддержку как наиболее важные элементы их системы опеки и отдавали предпочтение самодостаточности на протяжении всего процесса заботы о своих детях. Педиатры или специалисты были названы вторым по важности типом систем медицинской помощи для членов семей. По завершении сбора и анализа данных для Зоны 2 вопросы опроса были пересмотрены и расширены с целью включения результатов и отзывов семей и заинтересованных сторон для пилотного администрирования на Зоне 3.

  Сети социальной поддержки семьи (Исследовательский центр 3)

  Информация для респондентов. Двадцать две семьи приняли участие в исследовании на месте 3. Из них 16 были матерями ребенка (детей). Респонденты сообщили, что у 82 процентов были дети с заболеваниями, за которыми следовали 77 процентов, которые сообщили о задержке развития (77 процентов). Кроме того, 77 процентов заявили, что их дети зависят от технологий, а 73 процента их детей пользуются услугами здравоохранения на дому. Меньшее количество семей сообщили, что их дети имеют ограниченную мобильность (27 процентов), эмоциональные или социальные задержки (18 процентов) или что им требуется много медицинских услуг / расходов (14 процентов).

  Среднее количество отношений, о которых сообщили семьи, составило 6, что означает, что большинство респондентов указали еще 6 человек, когда их попросили «перечислить всех людей, места, организации и другие ресурсы, которые вы бы включили в свою сеть поддержки» (вопрос 10 обзора). Большинство отношений было с общественными организациями (24 процента), поставщиками медицинских специальностей (18 процентов), членами семьи (17 процентов) и школьными ресурсами (15 процентов). Среди других упомянутых типов были поставщики первичной медицинской помощи (8 процентов), посетители на дому (7 процентов), друзья (6 процентов), поставщики услуг раннего вмешательства (6 процентов), государственные ресурсы (6 процентов), страховые компании (3 процента) и другие (2 процента). процентов).

  Как семьи описывают качество и характер своих личных сетевых отношений поддержки? Типы поддержки, предоставляемые сетями социальной поддержки, включали: эмоциональную поддержку (43 процента), терапию / вмешательство (25 процентов), повседневную поддержку (23 процента), услуги здравоохранения (21 процент), другие вмешательства (19 процентов). ), финансовую поддержку (14 процентов), уход за детьми (14 процентов), другие виды поддержки (14 процентов) и услуги на дому (8 процентов). Эти результаты отражены на рисунке ниже.

  Объединенные результаты семейных описаний сетей социальной поддержки по шкале от 1 до 4 (1 = совсем нет, 2 = небольшое количество, 3 = довольно много, 4 = много).

  Когда вас попросили оценить каждые отношения с точки зрения важности, доверия, уровня оказываемой поддержки и координации между людьми в системах социальной поддержки, результаты были разными. Почти все отношения были оценены как очень важные для семей и их детей. Респонденты также сообщили, что члены их сети социальной поддержки оказывают значительную поддержку (50 процентов) или значительную поддержку (30 процентов) им и их детям.Несколько удивительно, что 19 процентов отношений не оказали поддержки или оказали лишь небольшую поддержку. Доверие к личным социальным сетям поддержки кажется довольно высоким. Фактически, 50 процентов заявили, что они очень или достаточно доверяют своим членам личной сети (33 процента). Опять же, удивительно, что некоторые из них были определены как доверяющие лишь небольшой сумме (10 процентов) или не доверяющие совсем (6 процентов).

  Хотя отношения описывались как важные, поддерживающие и доверительные, респонденты сообщили, что люди в их системах социальной поддержки вряд ли будут разговаривать или работать вместе, чтобы координировать уход за своими детьми.Более половины взаимоотношений были описаны как достаточно серьезные или небольшие знания или совместная работа (59 процентов). Шестнадцать процентов заявили, что другие участники сети вообще не знают друг друга. На вопрос, разговаривают ли члены личной сети семьи с другими участниками сети, 68 процентов ответили, что это происходит лишь в изрядных количествах или меньше. Только около 31% сказали, что это происходит очень часто.

  Восприятие успеха. На вопрос, насколько успешной, по мнению семей, система опеки оказывает скоординированный комплексный уход за вашим ребенком, 55 процентов ответили, что SOC является лишь частично успешной или неуспешной.Двадцать три процента из них сообщили, что SOC не увенчалась успехом. Сорок один процент заявили, что, по их мнению, SOC был успешным или очень успешным.

  Назначение персональных сетей. Сети поддержки семей изображаются как «эго-сети» отдельных респондентов (персональные сети), и этот тип сбора данных позволяет нам создавать «сетевые карты» данных. Эго-сети показывают только отношения между респондентом и членами сети, которых они назвали как обеспечивающие личную поддержку своим семьям.Однако на карте ниже (рисунок) мы объединили все эго-сети респондентов в одну карту и преобразовали данные так, чтобы узлы представляли этих членов их личных сетей, а линии отображали места, где респонденты чаще всего упоминали общие типы. членов их сети социальной поддержки (представлены линиями (для обозначения их общих типов отношений)). Ярлыки были присвоены тем членам сети, которые были выбраны тремя и более семьями. Эта обработка позволяет нам искать общие черты и тенденции в разных сетях.На этой карте несколько «ключевых игроков» (оранжевые квадратные узлы) были идентифицированы как обычно появляющиеся в сетях социальной поддержки.

  Сети социальной поддержки семьи Узлы в качестве поддержки и линии в качестве семей, которые разделяют эти типы поддержки в своих сетях.

  Обсуждение и рекомендации

  В целом результаты, представленные в этом документе, предоставляют широкий спектр информации о том, как семьи описывают свои личные сети поддержки, и позволяют нам ответить на вопросы нашего исследования: «Как мы можем лучше понять неформальные сети социальной поддержки в семьи детей с особыми потребностями в уходе и развитии? » и «Как мы можем систематически собирать данные для надежной оценки различий в социальной поддержке и, в свою очередь, создавать адаптируемые системы для удовлетворения множества разнообразных потребностей семей?»

  «Как мы можем лучше понять неформальные сети социальной поддержки семей, в которых есть дети с особыми потребностями в области здравоохранения и развития?»

  В то время как данные показывают ожидаемые результаты по характеристикам лиц, осуществляющих уход, и по типам особых потребностей в области здравоохранения и развития, в которых ориентируются семьи, способы, которыми семьи описывают свои сети социальной поддержки, дали некоторые удивительные результаты, в частности, в связи с отсутствием координации в семьях. опыт, даже среди их близких личных связей.Основные выводы из этой работы показывают нам, что:

  • Семьи полагаются в первую очередь на неформальную поддержку: Семьи имеют предпочтительную тенденцию к использованию своей неформальной поддержки по сравнению с доступом к системным ресурсам (на что указывают несколько упоминаний формальной поддержки в их личные сети социальной поддержки), предполагая, что они более склонны разрабатывать способы помощи себе через неформальные механизмы, прежде чем обращаться к формальным системным ресурсам.Это открытие особенно остро стоит на фоне растущих усилий провайдеров и общественных организаций, упорно работающих над созданием систем здравоохранения для семей. Если семьи полагаются на их неформальную поддержку, а она не включена в их SOC, нам не удастся создать интегрированные планы «целой сети обслуживания», которые задействуют все доступные активы, которые могут понадобиться семье для успеха.

  • Отчет о семьях заслуживает доверия и важен — но не согласован — поддерживает. Хотя семьи склонны сообщать, что сочетание их формальной и неформальной поддержки является важным и надежным членом их систем социальной поддержки, создавая сеть социальной поддержки, они также сообщают, что большинство этих членов социальной поддержки не связаны друг с другом, не разговаривайте друг с другом и даже немного падайте на сообщения об оказании поддержки. Это важный вывод, поскольку исследования показали, что скоординированные системы оказания помощи положительно влияют на здоровье и результаты психического / поведенческого здоровья.Хотя члены семьи могут определять надежные, важные и поддерживающие связи, существует четкая и убедительная закономерность, что эти связи не работают вместе скоординированным образом.

  В то время как это было тенденцией в семьях и в этих отношениях, было также ясно, что будет сложно разделить сети социальной поддержки семьи на простые группы, которые можно будет включить в клиническое лечение и направления в социальные службы. Скорее, индивидуальные оценки могут дать поставщикам возможность персонализировать уход и направления к системным ресурсам, улучшая решения, ориентированные на пациента.По мере расширения доступа к систематическим и надежным показателям социальной связанности у поставщиков услуг будет все больше и больше возможностей создавать индивидуальные планы ухода и адаптируемые решения (вмешательства) для своих пациентов. По мере продвижения этого типа оценки (и исследования) мы можем продолжить сбор данных об этих типах систем социальной поддержки и начать создание доказательной базы для определения приоритетности направлений, которые являются как индивидуальными, так и экономичными для системы. .

  «Как мы можем систематически собирать данные для надежной оценки различий в социальной поддержке и, в свою очередь, создавать адаптируемые системы для удовлетворения многих разнообразных потребностей семей?»

  После нескольких взаимодействий в рамках пилотного тестирования обследование социальной поддержки семьи теперь запрограммировано в персонально-ориентированном сетевом приложении (PCNA) на платформе ASPEN.PCNA — это интерактивный инструмент оценки, используемый поставщиком услуг (например, врачом, социальным работником, медсестрой или даже непосредственным персоналом), чтобы сначала проверить человека, чтобы оценить его недостатки и сильные стороны в их системах личной поддержки и затем, основываясь на результатах, свяжите их с доступными ресурсами сообщества (см. рисунок). Приложение PCN позволяет провайдеру работать с пациентом / клиентом (респондентом) для сбора данных в личной сети социальной поддержки человека, определяя, с кем они связаны и насколько хорошо (или нет) эти члены сети связаны друг с другом.Он также оценивает содержание, силу и важность этих связей. Респондент использует сенсорный экран, чтобы отвечать на вопросы и визуализировать свою личную сеть социальной поддержки, что делает инструмент ориентированным на пациента, давая пациенту возможность участвовать в оценке и диагностике различий в социальной связанности.

  Текущая версия Обследования социальной поддержки семьи (в настоящее время проходит бета-тестирование более широким кругом семей) респондентам предлагается оценить собственное здоровье, чувство одиночества, их наиболее насущные потребности (социальные детерминанты здоровья), готовность получить ресурсы. , и определить социальные отношения, которые являются частью их личных сетей социальной поддержки.Затем их просят оценить эти отношения по уровням доверия, поддержки, важности и уровня координации между ними, а затем найти пробелы, в которых у них нет помощи для подключения их к системным ресурсам. Оценка, на выполнение которой уходит около 5 минут, дает сводный отчет об уровнях социальной связанности, а также рекомендации и ссылки на ресурсы в режиме реального времени (внутри приложения). Данные, собранные с помощью приложения PCN, систематически хранятся на сервере, совместимом с HIPPA, для отслеживания и хранения данных с течением времени, а также для отслеживания на уровне организации и здоровья населения.На рисунке показаны скриншоты приложения PCN. Целью этого инструмента является разработка эмпирически разработанного и проверенного метода, ориентированного на пациента, для того, чтобы медицинские работники могли отслеживать личные сети социальной поддержки своих пациентов / клиентов для определения уровней риска неблагоприятных социальных связей и определения приоритетов, какие вмешательства будут наиболее эффективными. для различий в том, как семьи представлены в социальных и экономических слоях.

  Что дальше для этого исследования?

  Семьи продолжают проходить обследование в рамках Обследования социальной поддержки семей в различных учреждениях по всей территории Соединенных Штатов.Собирается более крупная выборка данных, и инструмент проходит валидацию. Оценка риска, связанная с различиями в социальной взаимосвязанности, разрабатывается и будет проверяться в отношении здоровья, психического / поведенческого здоровья и результатов благополучия.

  Данные, предоставляемые семьями об их личных сетях социальной поддержки, могут быть объединены с другими типами данных о здоровье и психическом / поведенческом здоровье, обеспечивая лучшее понимание того, как SOC влияют на повседневную жизнь семей и их способность заботиться о своих детях, координировать услуг и успешно выполнять медицинские инструкции поставщиков.Когда семьи страдают от слабости социальных связей, они с большей вероятностью будут испытывать трудности с обеспечением ухода, комфорта и материально-технического обеспечения, необходимых для удовлетворения сложных социальных, эмоциональных и медицинских потребностей своих детей. Когда поставщики услуг имеют глубокое понимание различий в социальных связях своих пациентов, предоставляемое посредством систематического сбора информации и диагностического инструмента для раскрытия новых аспектов SOC, сетевые вмешательства (например, системы подходов к оказанию помощи) могут быть разработаны для помогают восполнить пробелы и раскрыть сильные стороны семей.В настоящее время у поставщиков услуг мало информации о качестве, количестве и содержании систем социальной поддержки семей, которые они обслуживают, что затрудняет определение того, кто подвергается более высокому риску неблагоприятных социальных связей. Данные Сети социальной поддержки семьи можно использовать для определения тех семей, которым требуется дополнительная системная поддержка со стороны других поставщиков и ресурсов сообщества, чтобы помочь семьям координировать направление к системным ресурсам для заполнения пробелов в сетях личной поддержки.

  Следующий уровень необходимого анализа данных будет напрямую измерять результаты ребенка и семьи, поскольку они связаны с вариациями социальной связанности, связи, которая имеет решающее значение для оценки степени, в которой SOC достигают таких целей.Для этого требуется сбор данных сети поддержки семьи вместе с данными о результатах у детей, а также доступ к необходимым социальным, психическим / поведенческим и медицинским ресурсам среди других переменных, чтобы более напрямую связать усилия системы (например, инициативы медицинского дома) и ресурсы поддержки семьи с ребенком и семьей. результаты. Дальнейшая исследовательская работа включает разработку определений «успеха», воспринимаемых как заинтересованными сторонами системы, так и семьями, которые используют систему.

  В конечном итоге не существует идеальной модели того, как должна выглядеть «сеть личной социальной поддержки» семьи, учитывая культурные, социальные и различия в диагнозе здоровья пациентов.Не существует «правильного» количества подключений, хотя существует комбинация факторов, которые обеспечивают диагностику для снижения высокого риска от более низкого риска. Например, связь с большим количеством других жестоких, зависимых или зависимых людей представляет собой высокий риск. Немногочисленные связи с прочными здоровыми связями представляют меньший риск. Этот тип оценки может обнаружить эту разницу. Следовательно, индивидуальная оценка каждого человека и увязка его конкретных пробелов в ресурсах и поддержке может улучшить профилактические, рекламные и ранние подходы к психическому благополучию, прежде всего в контексте раннего детства.В то время как ранняя работа по разработке приложения PCN развивалась вокруг детей с особыми потребностями в уходе за здоровьем, этот инструмент может расширить нашу способность систематически оценивать силу личной сети поддержки человека, связывать человека с доступными ресурсами сообщества и обеспечивать более значимый уход за ним. психическое благополучие пациента практически в любых условиях (например, хронические заболевания, такие как рак; определенные группы населения, такие как старение, и другие контексты, такие как бездомные или подростки).

  Ограничения подходов к социальным сетям

  При использовании анализа социальных сетей существует несколько ограничений.Одно ограничение связано с неспособностью соотнести практику сотрудничества / координации с результатами в отношении здоровья населения или прогнозировать их. Несмотря на то, что представленная методология является новой и может улучшить нашу способность увязывать системы оказания помощи с результатами, характеристика восприятия семьей того, насколько хорошо их сеть поддержки скоординирована как «результат», не позволяет адекватно измерить здоровье населения или показатели здоровья на индивидуальном уровне. как результаты. Однако текущая работа включает сопоставление показателей здоровья на уровне округа с взаимоотношениями между сетями поддержки на системном уровне и семьями для изучения благосостояния населения на местном уровне.Кроме того, мы собираем данные об индивидуальных показателях здоровья (например, социально-демографические характеристики, диагнозы, использование медицинских услуг, обращение к специалистам и т. Д.) И коррелируем характеристики сети с этими показателями здоровья. Данные будут использоваться в будущих усилиях в целевых сообществах по совершенствованию систем ухода и внесению изменений.

  Второе ограничение включает ограниченные ресурсы для постоянного увеличения размера выборки (в методе выборки «снежный ком») и необходимость проведения сетевых обследований, требующих больших затрат времени.Как и в случае с другими усилиями по сбору данных, данные социальных сетей настолько полны, насколько респонденты решают участвовать в характеристике рассматриваемых сетей. Получить 100-процентный ответ от выборки неизвестного размера сложно. Однако использование эгоцентрического (по сравнению с целой сетевым) дизайна позволяет проводить выборку и дает больше возможностей для обобщения.

  Заключение

  В данной работе предполагается, что комплексные и скоординированные системы ухода жизненно важны для результатов в отношении здоровья, включая социально-эмоциональное развитие и благополучие семьи.Это предположение лежит в основе финансирования и оценки SOC за последнее десятилетие и в последующий период. Разработка таких систем зависит от активных совместных усилий множества заинтересованных сторон. Хотя финансирование и фокус по-прежнему сосредоточены на формальных, организационных заинтересованных сторонах, в значительной степени игнорируя важность неформальных личных сетей (состоящих из членов семьи, друзей, школ, педиатров и школ), мы ожидаем, что без новых инструментов оценки, включающих экзамены на уровне обеих систем и на уровне клиентов мы продолжим видеть неоднозначные результаты от семей с точки зрения удовлетворенности и продолжающегося отсутствия адекватной поддержки и координации систем ухода, разработанных для удовлетворения сложных потребностей детей и их семей.Анализ социальных сетей, интегрированный в рабочий процесс с такими инструментами, как персонально-ориентированное сетевое приложение, представляет собой мощный подход, основанный на данных, который может информировать и улучшать то, как функционируют системы помощи и, в конечном итоге, как системы помощи влияют на жизнь людей. дети и семьи, которым они служат. Для создания доказательной базы, необходимой для подтверждения этого предположения, необходимы дополнительные исследования, чтобы: 1) охарактеризовать SOC с точки зрения семьи и 2) связать эти данные с результатами для здоровья. Интеграция инструментов, которые будут оценивать и систематически хранить эти данные в виде электронных медицинских карт по этой теме (например, приложение PCN), которые используются в различных системах здравоохранения и организационных условиях на уровне сообществ, может начать решать эти проблемы и улучшать результаты в отношении здоровья семей.

  Конкурирующие интересы

  У авторов нет конкурирующих интересов, о которых следует заявлять.

  Ссылки

  1. Ньючек, П. У., Стрикленд, Б., Шонкофф, Дж. П., Перрин, Дж. М., Макферсон, М., Макманус, М., и др. Эпидемиологический профиль детей с особыми потребностями в медицинской помощи. Педиатрия. 1998; 102 (1): 117–123. DOI: 10.1542 / peds.102.1.117 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 3. Инициатива по измерениям среди детей и подростков. Центр ресурсов данных. По состоянию на 21 июля 2014 г. [Google Scholar] 4.Ходжес, С., Фридман, Р.М. и Эрнандес, М. Интеграция компонентов в эффективную систему ухода: основа для объединения частей В: Страул, Б.А. и Блау, Г.М. (ред.), Справочник по системе ухода: Преобразование услуги по охране психического здоровья для детей, молодежи и семей. 2008; Балтимор, Мэриленд: Издательство Брукс. [Google Scholar] 5. Страул, Б.А., Фридман, Р.М. Система ухода за детьми и молодежью с тяжелыми эмоциональными расстройствами (исправленное издание). Вашингтон, округ Колумбия: Центр развития ребенка Джорджтаунского университета, Центр технической помощи CASSP; 1986 г.[Google Scholar] 6. Страул, Б.А., Блау, Г.М. и Фридман, Р.М. Обновление концепции и философии системы ухода. Вашингтон, округ Колумбия: Центр развития ребенка и человека Джорджтаунского университета, Национальный центр технической помощи психическому здоровью детей; 2010. [Google Scholar] 7. Готтлиб, Л. М., Хесслер, Д., Лонг, Д., Лавес, Э, Бернс, А. Р., Амайя, А., Суини, П., Шудель, К. и Адлер, штат Нью-Йорк. Влияние скрининга социальных потребностей и личной навигации по услугам на здоровье ребенка: рандомизированное клиническое испытание. Журнал педиатрии Американской медицинской ассоциации.2016; 170 (11): e162521 DOI: 10.1001 / jamapediatrics.2016.2521 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 8. Спенсер, С.А., Блау, GM и Маллери, С.Дж. Семейный уход в Америке: более чем хорошая идея. Журнал Канадской академии детской и подростковой психиатрии. 2010; 19 (3): 176–181. DOI: 10.1111 / j.1939-0025.2010.01067.x [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 9. Унгар М. Социальная экология устойчивости. Устранение контекстуальной и культурной двусмысленности зарождающейся конструкции. Американский журнал ортопсихиатрии.2011; 81: 1–17. DOI: 10.1111 / j.1939-0025.2010.01067.x [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 10. Бакстер Б. Для семей дела говорят громче, чем слова. Оценка и планирование программы. 2010; 33: 39–40. DOI: 10.1016 / j.evalprogplan.2009.05.011 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar] 11. Страул, Б.А., Блау, Г.М. Справочник по системе ухода: Преобразование служб охраны психического здоровья для детей, молодежи и семей. 2008; Балтимор, Мэриленд: Издательство Брукс. [Google Scholar] 12. Кросс, Р., Лазер, Т., Паркер, А. и Веласкес, Г.Использование анализа социальных сетей для улучшения сообществ практикующих. Обзор управления Калифорнии. 2006; 49 (1): 32–38 DOI: 10.2307 / 41166370 [CrossRef] [Google Scholar] 13. Скотт, Дж. Анализ социальных сетей: Справочник. 1991; Лондон: Sage Publications. [Google Scholar] 14. Вассерман, С. и Фауст, К. Анализ социальных сетей: методы и приложения. 1994; Кембридж: Издательство Кембриджского университета; DOI: 10.1017 / CBO9780511815478. [CrossRef] [Google Scholar]

  семей пережили тяжелое детское заболевание

  Sociol Health Illn.Авторская рукопись; доступно в PMC 2014 16 февраля.

  Опубликован в окончательной отредактированной форме как:

  PMCID: PMC3502705

  NIHMSID: NIHMS368596

  Элизабет А. Гейдж

  Департамент общественного здоровья и поведения в отношении здоровья, Школа общественного здравоохранения и здравоохранения Профессии, Университет Буффало, США

  Элизабет А. Гейдж, Департамент общественного здоровья и поведения в отношении здоровья, Школа общественного здравоохранения и медицинских профессий, Университет Буффало, США;

  Адрес для переписки: Елизавета А.Гейдж, Департамент общественного здоровья и поведения в отношении здоровья, Школа общественного здравоохранения и медицинских профессий, Университет Буффало, 305 Kimball Tower, 3435 Main Street, Buffalo, NY 14214, США, ude.olaffub@egagae См. Другие статьи в PMC, в которых цитируется опубликованный статья.

  Abstract

  Большое количество исследований показывает, что социальная поддержка помогает смягчить негативные последствия стрессовых жизненных событий. Тем не менее, исследования также показывают, что обмен социальной поддержкой предполагает сложную межличностную динамику.Используя данные подробных интервью 76 родителей педиатрических больных раком в США, результаты показывают, что родители испытывали трудности с поддержанием поддержки после диагностического кризиса, неуверенность в том, как запросить необходимую поддержку, и проблемы с управлением усилиями по поддержке. Учитывая эти сложности в переговорах о социальной поддержке, в данной статье исследуются механизмы эффективного обмена социальной поддержкой. Полученные данные подчеркивают важность характера ранее существовавших отношений между получателем поддержки и поставщиком, а также взаимодействия на протяжении всего периода поддержки.Например, родители сочли, что усилия по поддержке, включающие частое взаимодействие и участие в повседневной жизни семьи (например, помощь по уходу за ребенком), наиболее эффективны, когда поставщик поддержки был близким членом сети. Напротив, поддержка, предлагаемая членами расширенных сетей, была наиболее эффективной, когда усилия требовали небольшого согласования со стороны родителей, не требовались и не вторгались в частную жизнь семей. Полученные данные вносят вклад в медицинскую социологию и литературу по социальной поддержке, анализируя условия, в которых выстраиваются эффективные меры поддержки.

  Ключевые слова: социальная поддержка, семья, социальные сети, навигация по здравоохранению

  Введение

  Диагноз «рак» у ребенка вызывает стресс для родителей. Детский рак — серьезный и потенциально опасный для жизни диагноз, и родители должны быстро адаптироваться к требованиям, предъявляемым к медицинскому обслуживанию своего ребенка (Jemal et al. 2005). Детское лечение рака требует физических усилий от пациентов, что может вызвать эмоциональный стресс у их родителей, когда они наблюдают за страданиями своего ребенка (Fletcher 2011, Greening and Stoppelbein 2007).Протоколы лечения часто сбивают с толку и растягиваются на длительные периоды, требуя физической и эмоциональной выносливости как от пациентов, так и от их родителей (Trask et al. 2003). Из-за требований к педиатрической онкологической помощи на протяжении всего лечения своего ребенка родители должны пересмотреть свои конкурирующие обязательства, чтобы найти новый баланс, который позволит им управлять уходом за своим ребенком (Trask et al. 2003). В соответствии с более широкой литературой по преодолению трудностей исследования документально подтвердили, что социальная поддержка может смягчить негативные последствия стрессового жизненного события у ребенка, у которого диагностирован рак (Rini et al. 2008 г.). Исследования показали, что родители, имеющие социальную поддержку, могут лучше справляться с раком своего ребенка и улучшают психосоциальные результаты (Fletcher 2011, Rini et al. 2008, Manne et al. 2000, Hoekstra-Weebers et al. 2001, Траск и др. 2003, Wijnberg-Williams и др. 2006). В то время как исследования документально подтвердили преимущества наличия сети поддержки, помогающей справиться с детским раком, недавно ученые подчеркнули межличностные сложности этих обменов социальной поддержкой.

  В то время как преимущества социальной поддержки в смягчении последствий стресса были хорошо задокументированы, сложностям обмена социальной поддержкой уделялось меньше внимания (Wellman and Wortley 1990). Вопросы о том, как люди запрашивают, обрабатывают и воспринимают предложения поддержки, остаются в основном без ответа (Winkeler et al. 2006). Как отмечают Винкелер и его коллеги, «социальную поддержку … не следует рассматривать как ресурс, более или менее доступный как таковой, а скорее необходимо активно мобилизовать со стороны членов сети» (Winkeler et al. 2006: 248). Несколько исследований изучали, как мобилизация социальной поддержки и межличностное управление семьями педиатрических больных раком. Тем не менее, обмен социальной поддержкой включает в себя тонкую межличностную динамику, поддержание границ и мобилизацию сети. Если член сети оказывает поддержку семье, ребенку которой был поставлен диагноз рака, и получатель поддержки, и поставщик поддержки должны преодолеть эти межличностные препятствия. С точки зрения поставщиков поддержки, члены социальных сетей могут не захотеть вторгаться, могут не знать, как помочь, или могут не захотеть слишком сильно вовлекаться в борьбу другого человека (Rini et al. 2008, Винклер и др. 2006, Чеслер и Барбарин 1984). И наоборот, человек, переживающий стрессовое жизненное событие, может захотеть сохранить конфиденциальность, может не знать, как эффективно запросить необходимую поддержку, или может не захотеть казаться требовательным (Chesler and Barbarin 1984).

  Основываясь на убедительных выводах о том, что социальная поддержка помогает смягчить последствия стрессовых жизненных событий, в этой статье используются данные 76 родителей педиатрических больных раком для изучения процессов микровзаимодействия, посредством которых люди интерпретируют, организуют и управляют социальной поддержкой.Во-первых, исследуются сложности межличностного общения, с которыми сталкиваются родители при координации поддержки. Во-вторых, в этой статье исследуются условия, при которых поддержка была наиболее полезной для родителей. Эти результаты предлагают понимание механизмов, в соответствии с которыми поддержка предлагается, согласовывается, организуется и осуществляется после крупного жизненного события, и вносят теоретический вклад в понимание условий, при которых усилия по поддержке наиболее эффективны.

  Предпосылки

  Социологи давно признали важную роль, которую социальная поддержка играет в смягчении последствий стрессовых жизненных событий для отдельных лиц и семей (Thoits 1982, Thoits 1995, Thoits 2010, House et al. 1988, Wethington and Kessler 1986). Социальная поддержка рассматривалась как источник эмоциональной, информационной и инструментальной помощи, которая может помочь людям пережить периоды стресса или изменить свою жизнь. В широком смысле социальная поддержка была концептуализирована как «социальный« фонд », из которого люди могут черпать средства, справляясь со стрессорами» (Thoits 1995: 64). В обширной литературе социальная поддержка определена как важная переменная для понимания того, как люди справляются со стрессом, изучены различия во взаимосвязи между подверженностью стрессу и многочисленными последствиями физического и психического здоровья, а также описаны параметры взаимосвязи между стрессом и социальной поддержкой (и тем, и другим). воспринимаются и принимаются), и благополучие (Thoits 1982, Thoits 1995, Thoits 2010, House et al. 1988 г.). Эта связь между социальной поддержкой и благополучием неоднократно обнаруживалась в исследованиях родителей педиатрических больных раком (Fletcher 2011, Rini et al. 2008, Manne et al. 2000, Hoekstra-Weebers et al. 2001 , Trask et al. 2003, Wijnberg-Williams et al. 2006).

  Хотя преимущества наличия поддерживающих социальных сетей, к которым можно прибегать после того, как у ребенка диагностирован рак, хорошо известны в литературе, (например,грамм. McCubbin et al. 2002) исследователи подчеркнули сложность социальной поддержки, отметив важность межличностного контекста, в котором происходят изменения поддержки (Rini et al. 2008, Winkeler, et al. 2006). В этом исследовании основное внимание уделяется важности как более широкого контекста, окружающего обмен социальной поддержкой, так и характера межличностной динамики для конечной полезности социальной поддержки. Недавно ученые отметили, что социальные сети не всегда полезны, а члены сети не всегда предлагают помощь в случае необходимости (Rini et al. 2008, Харкнетт и Хартнетт 2011). Это дает ценную информацию о разоблачении «романтизированной версии сетей поддержки, [где] члены сети альтруистичны и готовы помочь в ответ на потребность» (Harknett and Hartnett 2011: 861), а также углубляет понимание сложной взаимосвязи между подверженностью стрессу, стили преодоления и уровни социальной поддержки. Это также подчеркивает потенциальное неравенство в воспринимаемой и получаемой поддержке людьми, испытывающими жизненный стресс. Человек может считать само собой разумеющимся «фонд» социальной поддержки при отсутствии необходимости его использовать, однако, испытывая жизненный стресс, он может быть удивлен реальной доступностью поддержки со стороны его или ее сетей.Эти результаты подчеркивают концептуальные различия между индивидуальным чувством поддержки (воспринимаемая поддержка) и фактической необходимостью мобилизовать поддержку во время нужды (полученная поддержка).

  Исследование, изучающее это неравенство, выявило нюансы межличностной динамики обмена социальной поддержкой. Во-первых, запросы о помощи из сети могут быть трудными для межличностного взаимодействия. С точки зрения поставщика услуг поддержки, члены сети частных лиц могут захотеть помочь, но не знают, что делать (Winkeler et al. 2006). И наоборот, другие члены сети могут захотеть защитить себя от эмоциональной привязанности к страданиям другого человека (Winkeler et al. 2006). В экспериментальном исследовании Винкелер и его коллеги (2006) обнаружили, что, когда участникам были представлены виньетки о взаимодействии с больным раком, участники с большей вероятностью предложили поддержку, если виньетка включала прямой запрос о поддержке. Эти результаты показывают, что явные просьбы о поддержке могут уменьшить межличностные трудности при обмене информацией о поддержке.Они также подчеркивают сложность организации поддержки и предполагают наличие условий, при которых полезная социальная поддержка запрашивается, координируется и управляется.

  Ученые также задокументировали циклический характер социальной поддержки, при которой люди получают наибольшую поддержку в связи с острым стрессором, но поддержка разрушается в течение действия хронического стрессора (Thoits 1995). Исследования семей педиатрических больных раком также документально подтвердили жизненный цикл социальной поддержки.В продольном исследовании родителей педиатрических больных раком Wijnberg-Williams и его коллеги (2006) обнаружили, что со временем социальная поддержка значительно снизилась. Исследования показали, что родители получают наибольшую социальную поддержку во время острого кризиса, связанного с диагнозом рака их ребенка, и эта поддержка исчезает после кризиса диагноза (Hoekstra-Weebers et al. 2001). Однако стресс, связанный с детским раком, может длиться годами после диагностической фазы (Chesler and Barbarin 1984).Поэтому понимание опыта родителей, обеспечивающее устойчивую поддержку на протяжении всего курса лечения их ребенка, имеет особое значение для этой группы населения.

  Хотя предыдущие исследования показывают, что процессы запроса и поддержки поддержки сложны в межличностном плане, у нас есть неполное понимание того, как родители обеспечивают эффективную поддержку после того, как у ребенка диагностирован рак (Winkeler et al. 2006, Vangelisti 2009, Thoits 1995 ). Помимо расширения научного понимания процессов социальной поддержки, более детальное понимание механизмов социальной поддержки имеет значение для планирования и реализации программ, призванных помочь семьям справиться со стрессом.Он имеет особое значение для информирования о практике, основанной на фактах, и для перевода выводов о важности социальной поддержки в программы, призванные помочь людям использовать социальную поддержку как средство выживания и здоровья.

  Методы

  Набор участников

  Данные получены из смешанного исследования родителей педиатрических больных раком, которое включало компоненты опроса, глубинного интервью и этнографического наблюдения. Данные собирались с августа 2009 г. по июль 2011 г.Данные для этого анализа взяты из компонента исследования с глубинным интервью. Участники были набраны через Национальный институт рака (NCI), назначенный комплексным онкологическим центром на северо-востоке США. Чтобы сохранить конфиденциальность пациентов, исследовательская группа сотрудничала с клиницистами в онкологическом центре, которые установили отношения с семьями, и эти люди представили исследование семьям. Родители подписали контактную форму согласия, которая позволила онкологическому центру передать их контактную информацию исследовательской группе.82 родителя подписали формы согласия на контакт, и 76 были включены в исследование (93% из тех, кто обратился). Шесть родителей, которые согласились, чтобы с ними связалась исследовательская группа, не были включены в исследование из-за трудностей с графиком или позже отказались от участия. Исследовательскую группу возглавлял социолог, и в ее состав не входили участники с клиническим опытом. Во время процесса информированного согласия все родители были проинформированы о том, что исследовательская группа была из академической среды и не связана с медицинской командой их ребенка.

  Процедуры

  Интервьюеры встречались с родителями там, где они предпочитали: дома, на работе, в кафе или в больнице, если их ребенок был госпитализирован. После заполнения письменного информированного согласия институционального контрольного совета (IRB) каждый родитель заполнил анкету. Анкета включала несколько проверенных шкал семейных процессов и опыта в сфере здравоохранения, а также опросник исследовательской сети Фонда Макартура по социально-экономическому статусу и социально-демографическому состоянию здоровья, который является источником демографической информации для данной статьи (Singh-Manoux et al. 2003, Singh-Manoux et al. 2005).

  Каждый участник также прошел качественное углубленное интервью, в котором основное внимание уделялось истории диагноза их ребенка, их опыту социальной поддержки, их опыту, сочетающему уход за ребенком с другими семейными и рабочими обязательствами, воспитанием детей и социальными сетями. Все интервью были записаны в цифровом виде и расшифрованы дословно. Интервьюеры также написали подробные заметки о своем опыте планирования интервью, физической среде, в которой проводилось интервью, невербальных элементах интервью и своем взаимодействии с респондентом.Демографическая информация из анкеты Макартура, заметок о наблюдениях и стенограммы интервью были скомпилированы для формирования полных файлов данных, используемых для этого анализа.

  Характеристики выборки

  В выборку вошли семьдесят шесть респондентов. Шестьдесят четыре процента выборки составляли женщины, а семьдесят девять процентов определились как белые неиспаноязычные. Семьдесят процентов выборки были женаты, девятнадцать процентов никогда не состояли в браке и двенадцать процентов были разведены. Двадцать шесть процентов выборки имели общий доход домохозяйства в размере 24 999 долларов или меньше, в то время как 42 процента сообщили о совокупном семейном доходе в размере 75 000 долларов или более.У 51% выборки был уровень образования ниже степени бакалавра, а у 49% была степень бакалавра или выше.

  Анализ данных

  Три члена исследовательской группы читают каждый файл данных. Анализ данных начался со встречи исследовательской группы для обсуждения впечатлений от полевого опыта и важных тем в файлах данных. Сорок четыре общих кодекса (таких как «поддержка со стороны коллег» и «поддержка со стороны ближайших родственников») были разработаны на основе этих первоначальных бесед, обзора литературы и руководства по собеседованию.Затем три члена исследовательской группы кодировали каждый файл данных, и любые расхождения в кодировке обсуждались и устранялись на собраниях группы. Межкодировочная надежность была высокой, а каппа Флейсса для конкретных элементов варьировалась от 0,91 до 1 (Fleiss, 1971). Расхождения между кодировщиками обсуждались и решались на собраниях команд.

  Был проведен тематический анализ, и два члена команды провели второй раунд анализа данных для классификации кодов и определения тем (Гость и др. 2012).Темы были определены на основе частоты использования кодов, кодовых шаблонов, а также контекста и значения кодов для групп респондентов (Guest et al. 2012). Эти темы были дополнительно исследованы с помощью программы качественного анализа NVivo. Темы обсуждались и уточнялись на встречах команды.

  Результаты

  Межличностная динамика групповой поддержки

  Преобразование предложений в действия

  Родители в этой выборке рассказали, что получали частые предложения о помощи сразу после того, как их ребенку был поставлен диагноз «рак».Хотя родители были признательны за проявленную поддержку, они также обычно не интерпретировали эти предложения как искренние. Чувствуя, что они были скорее выражением сочувствия, чем реальными предложениями помощи, родители описали эти общие предложения помощи как трудноуправляемые в межличностном общении. Темой среди респондентов было то, что они не знали, как реагировать на предложения о поддержке. Одна мать объясняет:

  К сожалению, вокруг нас нет семьи. Семья [моего мужа] самая близкая, потому что они в [близлежащем штате], поэтому иногда его мама предлагает прийти и помочь.Это сложно, с самого начала люди всегда предлагали: «Если есть что-то, что я могу сделать», и я полностью ценю тот факт, что они делают это предложение, но это сложно, никто ничего не может сделать. Тебе известно? Было бы полезно, если бы кто-нибудь сделал мне покупки в магазине [смеется], потому что бывают случаи, когда вы просто не можете добраться до магазина и тому подобное. [Респондент 53]

  Как и эта мать, многие респонденты размышляли о том, как трудно справляться с предложениями поддержки. Многие родители выразили неуверенность в том, как действовать в соответствии с этими предложениями.Родителям было трудно отличить искренние предложения от попыток выразить вежливость или озабоченность. По словам этой матери, многие родители рассказывали, что не знают, как обратиться за реальной помощью, в которой они нуждаются. Они часто размышляли о трудности межличностного общения, когда просили людей помочь с конкретными повседневными делами, которые были бы наиболее полезными. Родители рассказывали, что чувствовали себя некомфортно, прося помощи в повседневных повседневных делах, за которыми они изо всех сил пытались справиться.

  Люди не знают, что делать

  Многие родители интерпретировали эти широкие предложения или отсутствие каких-либо предложений поддержки как людей, не знающих, как на них реагировать.Они сочувствовали трудному положению, в котором оказались многие участники их социальных сетей, что участники сети не знали, как предложить поддержку. Одна мать описывает:

  Люди действительно не знают, что делать. Изначально, я бы сказал, за первые три месяца у нас было много вещей. Много подарочных карт, еды и подарков. Оба ребенка получили много подарков. Люди просто не знали, что сказать и что делать. [Респондент 44]

  Как описывает эта мать, многие родители получали денежную поддержку и подарки, которые были значимыми символами того, что люди думают и приносят финансовую помощь.Самым трудным для родителей было обращение за другой материально-технической помощью, в которой они нуждались. Родители задумывались о неловкости перехода этой денежной поддержки в материально-техническую поддержку, которая становилась все более необходимой по мере прогрессирования болезни их ребенка. Хотя многим родителям требовалась помощь по уходу за детьми и по дому, это были те задачи, которые они считали наиболее неудобными, прямо обращаясь за помощью.

  Проблемы с поддержанием поддержки

  Многие родители рассказали, что получали первоначальную поддержку, которая быстро исчезла после постановки диагноза их ребенку.Один отец описывает, как будто люди избегают ситуации с его семьей,

  Люди обычно держатся от меня подальше, потому что не хотят разделять ваше горе. Я думаю, что незнакомцы проявляли больше желания помочь вам. Семья … они помогают, чем могут, но все еще заняты. [Респондент 9]

  Другие родители повторили этот опыт отсутствия поддержки, на которую они рассчитывали. Хотя они получали общие предложения поддержки, эти выражения сочувствия часто не переводились в мобилизованную поддержку.Родители выразили неуверенность в том, как интерпретировать расплывчатые предложения поддержки и какую поддержку они могут запросить. Они также обсудили, что чувствуют себя некомфортно, обращаясь за помощью, опасаясь, что они будут думать о диагнозе рака, поставленном их ребенком. Эти межличностные дилеммы способствовали тому, что родители получали меньше поддержки, чем они ожидали. Эта неопределенность также затрудняла поддержание поддержки в течение долгого времени, и поддержка, которую родители действительно получали, часто рассеивалась после того, как кризис диагноза их ребенка прошел.Другой отец описывает,

  Семья, я не знаю… да, была поддержка, вы знаете, они приходили к вам в больницу и все такое. Как и все, например, когда случается смерть или что-то в этом роде, все присутствуют на пару недель, а потом им как бы тошно об этом слышать. [У моей дочери] такой долгий путь. [Респондент 10]

  Как и этот отец, многие респонденты чувствовали, что им не хватает поддержки после того, как их ребенку поставили первоначальный диагноз. Родители описывали чувство одиночества, потому что их системы поддержки не сплачивались вокруг них в самых сложных аспектах болезни их ребенка, что часто происходило спустя много времени после постановки первоначального диагноза.Другая мать описывает:

  Все были с вами в начале; вначале все падают на тебя повсюду. Сейчас это как бы более забыто. Раньше мы получали много телефонных звонков. Люди все время приносили еду. Приходили карты. Люди отправляли несколько карточек. Теперь уже почти, вы знаете, прошло всего три месяца, и я думаю, что все просто заняты своей собственной жизнью. Они знают, что мы с этим справляемся, а ты просто забываешь. [Такое чувство, что] нас забыли.[Респондент 44]

  Как показывает опыт этой матери, многие родители чувствовали, что поддержка, которую они получали, рассеялась после того, как первоначальный кризис диагноза их ребенка закончился. Как и эта мать, родители рассказывали, что чувствовали себя «забытыми», когда участники их социальных сетей перестали предлагать поддержку. Таким образом, межличностная динамика обмена поддержкой усугублялась, увеличивая трудности родителей в обеспечении устойчивой поддержки. Родители чувствовали, что члены их сети не знали, что им делать, и, наоборот, родители не знали, как попросить о помощи, в которой они нуждаются, или как претворить предложения поддержки в действия.Последствия этой межличностной неуверенности стали наиболее заметными в ходе болезни их ребенка, когда поддержка исчезла, и родителям было неудобно напрямую просить о поддержке, в которой они по-прежнему нуждались.

  Мобилизация эффективных обменов поддержкой

  Организация логистической поддержки

  Когда родители говорили о самой полезной поддержке, которую они получали во время болезни своего ребенка, они подчеркивали важность характера их отношений с поставщиками поддержки до болезни их ребенка.Одной из тем эффективных усилий по поддержке было то, что они соответствовали границам отношений между получателем поддержки и поставщиком до постановки диагноза рака у детей. Таким образом, родители сообщили, что различные виды поддержки наиболее эффективно оказывались членами сети, с которыми у них были разные типы отношений. Некоторая социальная поддержка включала материально-техническую помощь в повседневной семейной жизни, такую ​​как помощь по уходу за детьми, приготовление еды, транспортировка на приемы и помощь по дому.Эти задачи требовали, чтобы поставщик поддержки принимал участие в частной жизни семьи, и требовали тесной координации с родителями. В связи с этим, родители обнаружили, что поддержка при выполнении таких задач была наиболее эффективной, когда поставщик поддержки был близким членом сети. Один отец объясняет:

  То первое лето было очень тяжелым. Опять же, одна из причин, почему у нас все в порядке в финансовом отношении, заключается в том, что мои родственники родственников через пару недель позаботились о обоих [наших детях], чтобы мы могли взять на себя все… медицинские расходы.Так что, не платя за детский сад, мы были в порядке … Так что, вероятно, мы тратим 700-800 долларов в месяц. Как я уже сказал, когда родители присматривали за детьми, тогда у нас все было хорошо. [Респондент 3]

  Как описывает этот отец, получение поддержки от близких друзей и членов семьи в повседневной семейной жизни уменьшило многие из межличностных дилемм, с которыми сталкивались родители при получении поддержки. Родители сообщили, что им удобнее делиться личной информацией (например, подробностями своих финансовых проблем) с этими членами сети, с которыми у них уже были близкие отношения.Эту поддержку также часто было легче координировать родителям, когда поставщики услуг поддержки были близкими членами сети, и родители не чувствовали себя неловко, прося о помощи.

  Родители сообщили о наибольшей межличностной неуверенности, прося помощи по дому и помощи по дому. Однако эти дилеммы были уменьшены, когда близкие члены сети предоставили эту поддержку. Родителям было трудно попросить помощи по уходу за детьми, потому что они знали, что это сложная задача для членов их сети.Родители также нуждались в этой поддержке со стороны надежного человека, на которого, как они знали, они могут положиться. Таким образом, материально-техническая поддержка была наиболее эффективной, когда ее предоставлял близкий член сети. Одна мать объясняет:

  Моя мать только что ушла с работы учителем, поэтому она действительно помогала и брала много дневных смен, чтобы мы с мужем могли продолжать работать. Она приходила сюда по утрам, чтобы забрать его и уехать в школу. Она была бы здесь для него, если бы ему нужно было прийти домой рано днем.Она помогла с беготней на разные встречи. [Респондент 4]

  Как описывает эта мать, родители сочли наиболее эффективным, когда эта трудоемкая поддержка оказывалась кем-то, с кем у них уже были близкие отношения. Зная сложный характер задач, родители чувствовали себя более комфортно, получая поддержку от близкого друга или члена семьи. Родителям также было легче управлять этой поддержкой, когда ее оказывал кто-то, с кем они уже были в доверительных отношениях.Они могли полагаться на свои ранее существовавшие модели общения и взаимодействия, чтобы управлять поддержкой после того, как их ребенку поставили диагноз рака.

  Наличие близких ранее существовавших отношений также позволило родителям честно рассказать о помощи, в которой они действительно нуждались. Просьба о поддержке часто ставила родителей в эмоционально уязвимое положение. Родители рассказали о своих трудностях, когда сообщали членам своей сети, что им нужен перерыв в работе по уходу. Одна мать описывает, как ее семья помогала ей в уходе за ее сыном,

  Моя бабушка помогала присматривать за ним и моим дядей, он обычно возил меня туда и обратно [в больницу].Затем он дал мне машину, чтобы я мог ездить туда и обратно … мы часто были в больнице, поэтому в те дни, когда я был просто истощен от пребывания там, моя мама или мой папа оставались там с ним, и я мог прийти домой и забрать [моего второго сына]. Мы приходили домой, убирались и ходили по магазинам, и я мог остаться с ним на ночь дома. [Респондент 33]

  Как показывает опыт этой матери, при обращении за поддержкой родители также должны были поделиться личной информацией о своей реакции совладания с диагнозом рака их ребенка.Родители иногда чувствовали себя неловко, признавая, что им нужна передышка в уходе за своим ребенком или что у них есть финансовые проблемы. Поддержка со стороны близких членов сети уменьшила межличностное бремя, связанное с честными запросами о поддержке из-за ранее существовавшего доверия в отношениях. Для многих родителей близкие члены сети выполняли эти роли без приглашения, что еще больше уменьшило межличностные трудности, с которыми родители сталкивались при оказании этой поддержки.

  Маршаллинг финансовой и символической поддержки

  Родители обнаружили, что эффективная поддержка со стороны расширенных членов сети часто была поддержкой, которую не нужно было запрашивать со стороны семьи, не вмешивалась в их личную жизнь и координировалась с небольшим взаимодействием с поддержкой получатели.Члены их расширенных сетей могли мобилизовать эту поддержку от имени семьи, практически не вмешиваясь в их и без того беспокойную жизнь. Одна мать описывает обширную финансовую поддержку, которую она получала от друзей, коллег и родственников на протяжении всей болезни сына: «Все хотят дать вам деньги. Я все думаю: знают ли они то, чего я не знаю? »[Респондент 21]

  Большинство респондентов в выборке описали получение какой-либо финансовой поддержки из своих расширенных сетей.Не зная, что делать, или не желая быть навязчивым, друзья, соседи, коллеги и члены школьного сообщества часто выражали свою поддержку, давая деньги. Это варьировалось от подарочных карт до местных ресторанов и сборщиков денег, которые в случае одной семьи собрали более 40 000 долларов. Членам расширенных сетей было легко координировать финансовую поддержку, и зачастую родители не нуждались в ней. Помимо финансовой помощи, эти усилия также сыграли важную символическую роль для родителей.Они были осязаемым отражением мыслей людей, не требуя при этом особого участия получателя поддержки для координации.

  Межличностные дилеммы также были уменьшены при получении поддержки от расширенных членов сети в ситуациях, когда кто-то, кроме родителей больного раком, мобилизовал поддержку. Это позволило родителям избежать дискомфорта, прося поддержки у расширенных членов сети. У многих родителей был кто-то или группы людей, которые мобилизовали поддержку от их имени.Одна мать описывает:

  Коллеги [моего мужа] на самом деле собрались, собрали на работе сбор и спустились по пандусу, они сделали это за один день. Потому что [моему сыну] нужно быть в инвалидном кресле, потому что ему не положено нагружать одну ногу. Они пожертвовали все средства на дрова и все такое, и это было здорово. [Респондент 22]

  Помимо предоставления финансовой помощи, это помогло родителям справиться эмоционально, заставив их почувствовать поддержку, не требуя от родителей особых усилий для мобилизации этой поддержки.Члены расширенных социальных сетей семей также связали родителей с ресурсами, которые помогли им нести финансовое бремя ухода за своим ребенком. Одна мать описывает, как учительница ее дочери связала их с благотворительной помощью,

  Мы пытались отремонтировать наш дом, и одна из учителей четвертого класса моей дочери входит в правление Habitat for Humanity, и они собирались решить, в каком доме жить. fix, и кто-то выдвинул наше имя, а затем они проголосовали и согласились забрать наш дом.[Респондент 34]

  Подобно этой матери, многие родители просили членов их расширенных сетей организовывать сбор средств для их семей, отправлять открытки и сообщения поддержки или участвовать в благотворительных мероприятиях в честь их ребенка. Эта поддержка имела важные отличия от попыток расширенных членов сети оказывать материально-техническую поддержку (например, приносить еду и помогать по дому), которые родители описывали как менее полезные. Финансовая и символическая поддержка практически не требовала координации со стороны родителей, позволяла дальним друзьям и семье ненавязчиво предлагать поддержку и позволяла родителям решать, как использовать предлагаемую поддержку.

  Прямые запросы о поддержке

  Еще один способ преодоления межличностных трудностей при обмене поддержкой для семей — это прямой запрос на поддержку, в которой они нуждаются. Это позволило поставщикам услуг поддержки точно знать, что нужно семье и насколько семья хочет, чтобы члены сети участвовали в их повседневной жизни. Один отец описывает усилия, связанные с координацией поддержки,

  Пока мы были [в больнице] последние 30 дней, я связался с одним из моих братьев и сказал: «Хорошо, организуйте комитет по ужину», и я дал ему имена людей, которые сказали, что сделают все для нас, для всех членов семьи.Каждый день с понедельника по пятницу нам доставляли ужин. Мы были в больнице, постоянно меняя людей, что очень, очень хорошо получалось для нас и для них. Мы должны увидеть их, они должны увидеть нас, они должны увидеть [моего больного сына]. Всем было хорошо. [Респондент 27]

  Как показывает опыт этого отца, запрос и координация социальной поддержки часто требовали много времени и координации. Упорядочить поддержку также было проще, когда нужно было выполнить конкретную задачу.У некоторых родителей был член их большой семьи или близкий друг, который выполнял эту роль. Родители, явно просившие поддержки в своих социальных сетях, смогли обойти проблемы членов своей сети, которые не знали, что им делать, или не хотели вмешиваться. Они также смогли убедиться, что они получали поддержку, которая отвечала их меняющимся потребностям в лечении рака их ребенка.

  Обсуждение

  Большое количество исследований неоднократно показывало, что социальная поддержка помогает смягчить негативные последствия стрессовых жизненных событий для людей.В литературе по детской онкологии исследования показали, что родители, пользующиеся социальной поддержкой, снизили негативные психосоциальные исходы (Fletcher 2011, Rini et al. 2008, Manne et al. 2000, Hoekstra-Weebers et al. 2001, p. Trask и др. 2003, Wijnberg-Williams и др. 2006). В связи с этими выводами о важности социальной поддержки важно понимать механизмы эффективного обмена социальной поддержкой, чтобы преимущества социальной поддержки могли быть использованы для большего числа семей.В этом исследовании опыт родителей показывает, что были условия, при которых поддержка была наиболее полезной. Этот опыт подчеркивает важность качества ранее существовавших отношений между получателем поддержки и поставщиком, а также взаимодействия на протяжении всего периода поддержки. Родители находили материально-техническую поддержку в повседневной деятельности наиболее эффективной, когда она исходила от кого-то, с кем у них уже были близкие отношения. Это уменьшило объем общения и координации, необходимых родителям, и родители чувствовали себя комфортно, когда эти лица, оказывающие поддержку, участвовали в самых личных аспектах их жизни.Помощь близких друзей и членов семьи продолжала установившиеся отношения, которые были сформированы и согласованы до постановки диагноза рака у детей (Chesler and Barbarin 1984). Эта поддержка была эффективной отчасти потому, что уменьшились межличностные дилеммы. Родители чувствовали себя комфортно, прося реальной помощи, в которой они нуждались, и не чувствовали себя неловко, перекладывая это повышенное бремя на доверенного члена семьи или близкого друга. Поддержка со стороны расширенных сетей была эффективна, когда она была ненавязчивой и не требовала особых усилий со стороны родителей.Друзья, коллеги по работе и соседи часто оказывали финансовую поддержку, не спрашивая, а также при небольшом общении и координации со стороны родителей больного ребенка.

  Значение для теории и будущих исследований

  В то время как литература по социальной поддержке значительно расширила понимание того, как социальная поддержка влияет на индивидуальные процессы выживания, исследователи также предположили, что процессы, посредством которых достигается поддержка, вероятно, являются сложными и весьма разнообразными переживаниями для семей. (Уэхара 1990).В своем исследовании процессов социальной поддержки Wellman и Wortley (1990) обнаружили, что характеристики взаимоотношений были важным показателем предлагаемых видов социальной поддержки, а характер этих отношений был более важен, чем характеристики самих членов сети. Веллман и Уортли обнаружили, что «большинство отношений обеспечивают специализированную поддержку» (Wellman and Wortley 1990: 558). Данные этого исследования родителей педиатрических больных раком показывают, что ранее существовавшие отношения родителей с поставщиками поддержки были важной переменной в определении полезности отношений поддержки.Самая полезная материально-техническая поддержка (чаще всего помощь с уходом за детьми и домашними делами) исходила от прочных связей в их социальных сетях. У этих поставщиков поддержки уже были близкие отношения с семьями, и родители чувствовали себя комфортно, нарушая нормы конфиденциальности и вежливости из-за и без того близкого характера отношений. Когда члены расширенных сетей пытались выполнять эти роли, поддержка быстро прекращалась, отчасти из-за трудностей с поддержанием такого рода поддержки в более отдаленных, ранее существовавших отношениях с родителями.

  В исследовании доступа матерей к социальной поддержке, Harknett and Hartnett (2011) обнаружили, что семьи, имевшие многочисленные личные недостатки, с меньшей вероятностью воспринимали доступное жилье и поддержку по уходу за детьми, однако у них не меньше шансов иметь доступ к финансовым услугам. служба поддержки. Харкнетт и Хартнетт (2011) предполагают, что это может отражать различное бремя предоставления материально-технической поддержки по сравнению с финансовой поддержкой. Они утверждают: «Бремя оказания поддержки может быть недооцененным влиянием в отношениях поддержки» (Harknett and Hartnett 2011: 872).Выводы из этого документа позволяют лучше понять разницу между материально-технической и финансовой поддержкой, показывая, что родителям было трудно запросить, организовать и поддерживать помощь по уходу за детьми и по дому. Это было особенно верно при попытке организовать материально-техническую поддержку со стороны расширенных членов сети. Родители назвали финансовую помощь эффективной поддержкой со стороны расширенных членов сети, поскольку она требовала наименьшей координации и не мешала частной жизни семей.Результаты этого документа показывают, что люди с меньшим количеством членов близких сетей могут испытывать повышенные трудности при организации материально-технической поддержки.

  Хотя это исследование способствует более глубокому пониманию механизмов социальной поддержки после крупного жизненного события, существует несколько ограничений. Как является обычным ограничением в исследованиях социальной поддержки, этот план не позволяет отделить личности родителей от их опыта социальной поддержки. Может случиться так, что рассказы родителей о своем опыте социальной поддержки зависят от их личностных характеристик.Например, родители с экстравертированной личностью, положительным эмоциональным влиянием или хорошими лидерскими качествами могут воспринимать более позитивный опыт при социальной поддержке. Таким образом, восприятие респондентами социальной поддержки может систематически варьироваться в зависимости от характеристик личности, а интерпретация респондентами социальной поддержки может отличаться от их реального опыта. Во-вторых, хотя эти результаты подчеркивают сложный характер переговоров о социальной поддержке, эти процессы, вероятно, еще больше усложняются динамикой между получателем поддержки и их отношениями со своими социальными сетями.Например, некоторые родители, возможно, уже исчерпали свою социальную поддержку в других обстоятельствах и, следовательно, имеют меньше возможностей на протяжении всей болезни своего ребенка. Эти данные не позволяют исследовать эти процессы. Одним из важных направлений будущих исследований является изучение того, как предыдущие инвестиции в социальные сети влияют на получение социальной поддержки после серьезного жизненного события.

  Эти данные позволяют только размышлять о опыте социальной поддержки с точки зрения родителей. Данные, полученные от членов семейных социальных сетей, улучшили бы наше понимание этих процессов и добавили бы к нашему пониманию механизмов, с помощью которых достигается социальная поддержка.Это также позволило бы в некоторой степени отделить индивидуальные характеристики личности от более широкой сетевой динамики. Будущее исследование, объединяющее данные нескольких людей в социальных сетях, предоставит ценную информацию о сложных процессах, посредством которых социальная поддержка воспринимается, обсуждается и переживается.

  Это исследование проводилось в Соединенных Штатах, и некоторые из его результатов могут иметь отношение к контексту оказания медицинских услуг в США. Во-первых, хотя все семьи в этой выборке имели медицинскую страховку, покрывающую лечение рака их ребенка, уровни покрытия были разными.У некоторых семей были большие медицинские расходы, связанные с лечением их ребенка от рака. Следовательно, финансовые последствия диагностики рака у их ребенка могут не совпадать с опытом семей в странах с различными структурами оказания медицинской помощи. Точно так же многие родители в этой выборке обсуждали большие ежемесячные расходы на оплату ухода за детьми. Опыт балансирования затрат на уход за детьми и медицинских расходов нельзя распространить на родителей в других странах. Хотя финансовый опыт родителей, страдающих детским раком, может варьироваться в зависимости от страны, родители, вероятно, испытывают аналогичную межличностную динамику при обращении за социальной поддержкой и управлении ею.Одним из направлений будущих исследований является использование межнационального дизайна для сравнения межличностной динамики организации социальной поддержки в различных культурных контекстах и ​​контекстах оказания медицинской помощи.

  Значение для практики

  Хотя исследования неоднократно подтверждали положительный эффект социальной поддержки, методы применения этих результатов в клинической практике менее прозрачны. Основываясь на предыдущих исследованиях, эта статья показывает, что эти трансляционные трудности могут быть частично связаны со сложностями в обмене социальной поддержкой и нюансами межличностной динамики, вовлеченной в эффективную мобилизацию социальной поддержки.Выводы этого документа имеют значение для программ, призванных помочь родителям мобилизовать социальную поддержку. Во-первых, опыт этих родителей показывает, что люди, испытывающие стресс, могут не знать, как попросить о помощи, в которой они нуждаются, могут не знать, какого рода помощь просить, и могут бояться оказаться в нужде, если они напрямую попросят о помощи. Предыдущие исследования показывают, что прямые запросы о поддержке наиболее эффективны для мобилизации поддержки (Winkeler et al. 2006). Одна из возможностей для программ, направленных на усиление социальной поддержки, состоит в том, чтобы повысить эффективность родителей в определении их потребностей в поддержке и обращении с просьбами о поддержке.

  Во-вторых, результаты показывают, что характер ранее существовавших отношений между поставщиками и получателями поддержки влиял на типы поддержки, которыми эффективно обменивались. Усилия по поддержке, которые требовали координации с родителями и участия в повседневных делах семьи, были наиболее эффективными, когда поставщик поддержки имел заранее установленные тесные отношения с получателем поддержки. И наоборот, менее личные усилия по поддержке (например, финансовая помощь) могут быть эффективно предложены от более удаленных в социальном отношении членов сети, потому что они не требуют большого взаимодействия с получателем поддержки и уважают границы конфиденциальности семьи больного раком.Может оказаться полезным разработать программы, которые советуют родителям определять потребности в поддержке и потенциальных поставщиков поддержки с учетом этих различий. Это может помочь родителям мобилизовать устойчивую поддержку на протяжении всей болезни ребенка, активно выявляя их потребности в поддержке и размышляя о членах их сетей, которые лучше всего подходят для оказания помощи при выполнении конкретных задач.

  Таблица 1

  Демографические характеристики выборки

  24534 4% (3) или воспитание детей полный рабочий день

  	Процент от общего количества выборки N в скобках
  Пол
  Женщины	64% (49)
  Мужчины	36% (27)
  Всего	100% (76)
  Раса / этническая принадлежность
  Белый неиспаноязычный	79% (60)
  Черный неиспаноязычный	21% (16)
  Всего	100% (76)
  Семейное положение
  Не был в браке	18% (14)
  В браке	70% (53)
  В разводе	12% (9)
  Всего 100
  Образование
  Диплом ниже среднего	2% (2)
  Диплом средней школы или его эквивалент (GED)	41% (31)
  Диплом младшего специалиста (младший колледж)	11% (8)
  Бакалавриат	22% (17)
  Магистр	19% (14)
  Докторантура или повышенная профессиональная степень	1% (1)	21	21 Ответ	4% (3)
  Всего	100% (76)
  Общий доход семьи
  Менее 5000 долларов	5% (4)
  5000–11999 долларов	8% (6)
  12000–15999 долларов	4% (3)	9% (7)
  25 000–34 999 долл. США	3% (2)
  35 000–49 999 долл. США	12% (9)
  50 000–74 999 долл. США
  75 000–99 999 долл. США	12% (9)
  100 000 долл. США и более	29% (22)
  Не знаю / Нет ответа	5% (4)
  Итого	100% (76)
  Статус занятости
  Работаю полный рабочий день	53% (40)
  Работаю неполный рабочий день	14% (11)
  Безработные или уволенные	8% (6)
  14% (11)
  Пенсионеры	3% (2)
  Другое	7% (5)
  Нет ответа	1% (1)
  Всего	100% (76)

  Благодарности

  Это исследование было поддержано Национальным институтом здравоохранения, гранты R21CA141165 и R25CA114101.Я хотел бы поблагодарить Майкла Фаррелла, Дебра Стрит, Роберта Вагмиллера, Майкла Зевона, Мартина Брехера, Джеймса Маршалла и Дебору Эрвин за их обширные отзывы на протяжении всего этого проекта. Я также благодарю анонимных рецензентов за их чрезвычайно полезные предложения. Это исследование было бы невозможно без нашей специальной исследовательской группы, Кристины Панагакис, Никии Кларк, Джессики Китон, Брэнди Акилино, Кристен Фикс и всех семей, которые щедро участвовали в исследовании.

  Список литературы

  • Чеслер М.А., Барбарин О.А.Трудности оказания помощи в кризисной ситуации: отношения между родителями детей, больных раком, и их друзьями. Журнал социальных проблем. 1984. 40: 113–134. [Google Scholar]
  • Fleiss JL. Измерение номинальной шкалы согласования между многими оценщиками. Психологический / Вестник. 1971. 76 (5): 378–382. [Google Scholar]
  • Fletcher PC. У моего ребенка рак: найти лучшую сторону в худшем кошмаре каждой матери. Вопросы комплексного педиатрического сестринского дела. 2011; 34: 40–55. [PubMed] [Google Scholar]
  • Гриннинг Л., Стоппельбейн Л.Краткий отчет: детский рак, родительский стиль совладания и риск депрессивного, посттравматического стресса и симптомов тревоги. Журнал детской психологии. 2007. 32: 1272–1277. [PubMed] [Google Scholar]
  • Гость G, Маккуин К.М., Намей Э. Прикладной тематический анализ. Лос-Анджелес, Калифорния: Sage Publications; 2012. [Google Scholar]
  • Harknett K, Hartnett CS. Кому не хватает поддержки? Проверка систем личной безопасности матерей. Журнал брака и семьи. 2011; 73: 861–875. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
  • Hoekstra-Weebers JEHM, Jaspers JPC, Kamps WA, Klip EC.Семейная неудовлетворенность, психологический стресс и помощь родителей педиатрических больных раком. Журнал брака и семьи. 1998. 60: 1012–1021. [Google Scholar]
  • Hoekstra-Weebers JEHM, Jaspers JPC, Kamps WA, Klip EC. Психологическая адаптация и социальная поддержка родителей педиатрических онкологических больных: проспективное лонгитюдное исследование. Журнал детской психологии. 2001; 26: 225–235. [PubMed] [Google Scholar]
  • House JS, Umberson D, Landis KL. Структуры и процессы социальной поддержки, Ежегодник.Обзор социологии. 1988. 14: 293–318. [Google Scholar]
  • Джемал А., Мюррей Т., Уорд Э., Сэмюэлс А., Тивари Р.С., Гафур А., Фойер Э.Дж., Тум М.Дж. Статистика рака. CA Cancer Journal для клиницистов. 2005; 55: 10–30. [PubMed] [Google Scholar]
  • Манн С., Дюамель К., Редд WH. Связь факторов психологической уязвимости с симптоматикой посттравматического стресса у матерей, перенесших онкологические заболевания в детском возрасте. Психоонкология. 2000. 9: 372–384. [PubMed] [Google Scholar]
  • McCubbin M, Balling K, Possin P, Frierdich S, Bryne B.Устойчивость семьи к раку у детей, Семья. Связи. 2002. 51: 103–111. [Google Scholar]
  • Рини С., Манн С., Дюхамель К., Остин Дж., Острофф Дж., Булад Ф., Парсонс С.К., Мартини Р., Виллиманс С.Е., Ми Л., Секссон С., Редд WH. Социальная поддержка со стороны семьи и друзей как буфер низкой супружеской поддержки среди матерей критически больных детей: подход многоуровневого моделирования. Психология здоровья. 2008. 27: 593–603. [PubMed] [Google Scholar]
  • Сингх-Ману А., Адлер, NE, Marmot MG. Субъективный социальный статус: его детерминанты и его связь с показателями плохого состояния здоровья в исследовании Whitehall II.Социальные науки и медицина. 2003. 56 (6): 1321–1333. [PubMed] [Google Scholar]
  • Сингх-Ману А., Мармот М.Г., Адлер, штат Нью-Йорк. Предсказывает ли субъективный социальный статус здоровье и его изменение лучше, чем объективный статус? Психосоматическая медицина. 2005. 67 (6): 855–861. [PubMed] [Google Scholar]
  • Тойтс PA. Концептуальные, методологические и теоретические проблемы изучения социальной поддержки как буфера от жизненного стресса. Журнал здоровья и социального поведения. 1982; 23: 145–159. [PubMed] [Google Scholar]
  • Тойтс PA.Процессы стресса, совладания и социальной поддержки: где мы? Что дальше? Журнал здоровья и социального поведения. 1995; 35: 53–79. [PubMed] [Google Scholar]
  • Тойтс PA. Стресс и здоровье: основные выводы и последствия для политики. Журнал здоровья и социального поведения. 2010; 51 (S): S41 – S53. [PubMed] [Google Scholar]
  • Trask PC, Paterson AG, Trask CL, Bares CB, Birt J, Maan C. Приспособление родителей и подростков к педиатрическому раку: ассоциации с выживанием, социальной поддержкой и функцией семьи.Журнал сестринского дела детской онкологии. 2003. 20: 36–47. [PubMed] [Google Scholar]
  • Уэхара Э. Теория двойного обмена, социальные сети и неформальная социальная поддержка. Американский журнал социологии. 1990. 96 (3): 521–557. [Google Scholar]
  • Vangelisti AL. Проблемы концептуализации социальной поддержки. Журнал здоровья и социального поведения. 2009; 26: 39–51. [Google Scholar]
  • Веллман Б., Уортли С. Различные штрихи от разных людей: общественные связи и социальная поддержка. Американский журнал социологии.1990. 96 (3): 558–588. [Google Scholar]
  • Wethington E, Kessler RC. Ощущали поддержку, получали поддержку и приспособление к стрессовым жизненным событиям. Журнал здоровья и социального поведения. 1986; 27: 78–89. [PubMed] [Google Scholar]
  • Вейнберг-Уильямс Б.Дж., Кампс В.А., Клип Э.С., Хекстра-Виберс JEHM. Психологический стресс и влияние социальной поддержки на отцов и матерей педиатрических онкологических больных: долгосрочные перспективные результаты. Журнал детской психологии. 2006; 31: 785–792.[PubMed] [Google Scholar]
  • Винкелер М., Филипп С., Айманнс П. Прямые и косвенные стратегии мобилизации как детерминанты социальной поддержки онкологических больных. Журнал прикладной социальной психологии. 2006; 36: 248–267. [Google Scholar]

  Дети, молодежь, семьи и социально-экономический статус

  Социально-экономический статус (SES) включает не только доход, но также уровень образования, престиж профессии и субъективное восприятие социального статуса и социального класса.Социально-экономический статус может включать характеристики качества жизни, а также возможности и привилегии, предоставляемые людям в обществе. В частности, бедность не является единственным фактором, а скорее характеризуется множеством физических и психосоциальных факторов стресса. Кроме того, SES является последовательным и надежным средством прогнозирования широкого спектра результатов на протяжении всей жизни, включая физическое и психологическое здоровье. Таким образом, SES актуален для всех сфер поведенческих и социальных наук, включая исследования, практику, образование и защиту.

  SES влияет на наше общество

  SES влияет на общее функционирование человека, включая наше физическое и психическое здоровье. Низкий SES и связанные с ним факторы, такие как низкий уровень образования, бедность и плохое здоровье, в конечном итоге влияют на наше общество. Неравенство в распределении здоровья, ресурсов и качества жизни увеличивается в Соединенных Штатах и ​​во всем мире. Общество выигрывает от повышенного внимания к основам социально-экономического неравенства и усилий по сокращению глубоких разрывов в социально-экономическом статусе в Соединенных Штатах и ​​за рубежом.

  SES влияет на жизнь детей, молодежи и семей

  Исследования показывают, что СЭС является ключевым фактором, влияющим на качество жизни на протяжении всей жизни детей, молодежи и семей (CYF).

  Психологическое здоровье

  Все больше данных подтверждают связь между более низким SES и негативными последствиями для психологического здоровья, в то время как более позитивные психологические результаты, такие как оптимизм, самооценка и предполагаемый контроль, связаны с более высокими уровнями SES для молодежи.

  Нижние уровни SES связаны со следующим:

  • Более высокий уровень эмоциональных и поведенческих трудностей, включая социальные проблемы, симптомы делинквентного поведения и синдром дефицита внимания / гиперактивности среди подростков (DeCarlo Santiago, Wadsworth, & Stump, 2011; Russell, Ford, Williams, & Russell, 2016; Spencer, Kohn , & Woods, 2002).
  • Более высокий уровень депрессии, беспокойства, попыток самоубийства, сигаретной зависимости, употребления запрещенных наркотиков и эпизодического пьянства среди подростков (Newacheck, Hung, Park, Brindis, & Irwin, 2003).
  • Более высокий уровень агрессии (Молнар, Серда, Робертс и Бука, 2008), враждебность, предполагаемая угроза и дискриминация в отношении молодежи (Чен и Патерсон, 2006).
  • Более высокая заболеваемость болезнью Альцгеймера в более позднем возрасте (Evans et al., 1997; Fratiglioni & Roca, 2001; Fratiglioni, Winblad, & von Strauss, 2007; Karp et al., 2004). Однако социально-экономические различия в старении клеток очевидны в раннем возрасте, задолго до начала возрастных заболеваний (Needham, Fernández, Lin, Epel, & Blackburn, 2012).
  • Повышенный уровень заболеваемости и смертности от хронических заболеваний в более старшем возрасте (Miller, Chen, & Parker, 2011).

  Физическое здоровье

  Исследования продолжают связывать более низкое СЭС с различными негативными последствиями для здоровья при рождении и на протяжении всей жизни.

  Нижние уровни SES связаны со следующим:

  • Повышенная младенческая смертность. В США младенцы, рожденные от белых матерей, имеют ожидаемый уровень смертности 5,35 на 1000 рождений.Для сравнения: младенцы, рожденные от чернокожих матерей, имели коэффициент смертности 12,35 на 1000 рождений (Haider, 2014).
  • Более высокая вероятность вести малоподвижный образ жизни (Newacheck et al., 2003) и более высокий индекс массы тела у подростков (Chen & Paterson, 2006), возможно, из-за нехватки местных ресурсов, таких как игровые площадки и доступные варианты здорового питания.
  • Более высокий уровень ожирения. В округах США с уровнем бедности менее 35 процентов уровень ожирения на 145 процентов выше, чем в богатых округах (Levine, 2011).
  • Высшие физиологические маркеры хронического стрессового опыта у подростков (Chen & Paterson, 2006).
  • Более высокие показатели сердечно-сосудистых заболеваний у взрослых (Colhoun, Hemingway, & Poulter, 1998; Kaplan & Keil, 1993; Steptoe & Marmot, 2004).

  Образование

  Все больше фактов подтверждают связь между SES и результатами обучения.

  • Низкий SES и подверженность неблагоприятным воздействиям связаны со снижением успеваемости (Sheridan & McLaughlin, 2016).Ранний опыт и влияние окружающей среды могут иметь длительное влияние на обучение (лингвистические, когнитивные и социально-эмоциональные навыки), поведение и здоровье (Shonkoff & Garner, 2012).
  • Дети из семей с низким уровнем SES часто начинают детский сад со значительно меньшими лингвистическими знаниями (Purcell-Gates, McIntyre, & Freppon, 1995). Таким образом, дети из малообеспеченных семей поступают в среднюю школу со средним уровнем грамотности на пять лет ниже, чем у учеников с высоким доходом (Reardon, Valentino, & Shores, 2013).
  • Дети из малообеспеченных семей набирают по крайней мере на десять процентов меньше, чем в среднем по стране, по успеваемости по математике и чтению (Hochschild, 2003).
  • Дети, живущие в бедных условиях, с гораздо большей вероятностью будут пропускать школу в течение всего периода обучения (Zhang, 2003), что еще больше увеличивает разрыв в обучении между ними и их более состоятельными сверстниками.
  • В то время как показатели отсева из средней школы по стране неуклонно снижались, показатели отсева детей, живущих в бедности, неуклонно увеличивались.Студенты с низким доходом не получают высшее образование в пять раз чаще, чем семьи со средним доходом, и в шесть раз чаще, чем молодые люди с более высокими доходами (Национальный центр статистики образования, 2016).

  Семейное благополучие

  Факты указывают на то, что социально-экономический статус влияет на стабильность семьи, включая методы воспитания и результаты развития детей (Trickett, Aber, Carlson, & Cicchetti, 1991).

  • Устойчивость оптимизируется, когда защитные факторы усиливаются на всех социально-экологических уровнях, включая индивидуальный, семейный и общественный уровни (Benzies & Mychasiuk, 2009).
  • Бедность — надежный предиктор жестокого обращения с детьми и отсутствия заботы о них. Среди семей с низким доходом наиболее часто подвергаются жестокому обращению и пренебрежению детьми семьи, подвергшиеся воздействию психоактивных веществ (Ondersma, 2002).
  • Более низкий уровень SES связан с скученностью в доме, состоянием, которое имеет негативные последствия для взрослых и детей, включая более высокий психологический стресс и плохие результаты для здоровья (Melki, Beydoun, Khogali, Tamim, & Yunis, 2004).
  • Семь из 10 детей, живущих с матерью-одиночкой, имеют низкий доход по сравнению с менее чем одной третью (32%) детей, живущих в других типах семейных структур (Shriberg, 2013).
  • Все члены семьи, живущие в бедности, чаще становятся жертвами насилия. Расовые и этнические меньшинства, которые также относятся к более низкой категории SES, подвергаются повышенному риску виктимизации (Pearlman, Zierler, Gjelsvik, & Verhoek-Oftedahl, 2004).
  • Поддержание прочной связи между родителями и детьми способствует здоровому развитию детей, особенно детей с низким СЭС (Milteer, Ginsburg, & Mulligan, 2012).

  Примите участие

  Список литературы

  Бензис, К., & Мычасюк, Р. (2009). Содействие устойчивости семьи: обзор ключевых защитных факторов. Социальная работа с детьми и семьей, 14 , 103-114. DOI: 10.1111 / j.1365-2206.2008.00586.x

  Чен Э. и Патерсон Л. К. (2006). Соседство, семья и субъективный социально-экономический статус: как они связаны со здоровьем подростков? Психология здоровья, 25, 704-714. DOI: 10.1037 / 0278-6133.25.6.704

  Колхун, Х. М., Хемингуэй, Х. и Поултер, Н. Р. (1998). Социально-экономический статус и артериальное давление: обзорный анализ. Journal of Human Hypertension, 12, 91–110. DOI: 10.1038 / sj.jhh.1000558

  ДеКарло Сантьяго, К., Уодсворт, М. Э., и Стамп, Дж. (2011). Социально-экономический статус, неблагоприятное окружение и стресс, связанный с бедностью: предполагаемое влияние на психологические синдромы среди различных семей с низкими доходами. Журнал экономической психологии, 32, 218-230. https://doi.org/10.1016/j.joep.2009.10.008

  Эванс, Д. А., Хеберт, Л. Е., Беккет, Л. А., Шерр, П. А., Альберт, М.С., Чоун, М. Дж., И Тейлор, Дж. О. (1997). Образование и другие меры социально-экономического статуса и риска возникновения болезни Альцгеймера среди определенной группы пожилых людей. Архив неврологии, 54, 1399-1405. DOI: 10.1001 / archneur.1997.00550230066019

  Fratiglioni, L., & Rocca, W. A. ​​(2001). Эпидемиология деменции. В F. Boller, & S. F. Cappa (Eds.), Справочник по нейропсихологии (2-е изд., Стр. 193-215). Амстердам, Нидерланды: Эльзевир.

  Fratiglioni, L., Winblad, B., & von Strauss, E. (2007). Профилактика болезни Альцгеймера и деменции: основные выводы проекта Kungsholmen. Физиология и поведение, 92, 98-104. https://doi.org/10.1016/j.physbeh.2007.05.059

  Хайдер, С. Дж. (2014). Разрыв в расовой и этнической младенческой смертности и социально-экономический статус. Фокус, 31, 18-20. Получено с http://www.irp.wisc.edu/publications/focus.htm

  .

  Хохшильд, Дж. Л. (2003).Социальный класс в государственных школах. Journal of Social Issues, 59, 821-840.

  Каплан Г. А. и Кейл Дж. Э. (1993). Социально-экономические факторы и сердечно-сосудистые заболевания: обзор литературы. Тираж, 88, 1973–1998. DOI: 10.1161 / 01.CIR.88.4.1973

  Карп А., Корехольт И., Цю К., Белландер Т., Винблад Б. и Фратиглиони Л. (2004). Связь образования и социально-экономического статуса в зависимости от профессии и заболеваемости болезнью Альцгеймера. Американский журнал эпидемиологии, 159, 175-183.

  Левин, Дж. А. (2011). Бедность и ожирение в США Diabetes, 60, 2667-2668. DOI: 10.2337 / db11-1118

  Мелки, И.С., Бейдун, Х.А., Хогали, М., Тамим, Х., и Юнис, К.А. (2004). Индекс скученности домохозяйства: коррелят социально-экономического статуса и промежутка между беременностями в городских условиях. Журнал эпидемиологии и общественного здравоохранения, 58, 476-480. http://dx.doi.org/10.1136/jech.2003.012690

  Миллер Г. Э., Чен Э. и Паркер К.J. (2011). Психологический стресс в детстве и подверженность хроническим заболеваниям старения: переход к модели поведенческих и биологических механизмов. Психологический бюллетень, 137, 959-997. DOI: 10.1037 / a0024768.

  Милтир Р. М., Гинзбург К. Р. и Маллиган Д. А. (2012). Важность игры в содействии здоровому развитию ребенка и поддержанию прочной связи между родителями и детьми: Сосредоточьтесь на детях, живущих в бедности. Педиатрия, 129 (1), e204-e213. DOI: 10.1542 / пед.2011-2953

  Молнар, Б. Э., Серда, М., Робертс, А. Л., и Бука, С. Л. (2008). Влияние ресурсов района на агрессивное и правонарушительное поведение городской молодежи. Американский журнал общественного здравоохранения, 98, 1086-1093. DOI: 10.2105 / AJPH.2006.098913

  Национальный центр статистики образования. (2002). Продольное исследование образования 2002 г. Получено с http://nces.ed.gov/surveys/els2002/bibliography.asp

  Нидхэм, Б. Л., Фернандес, Дж.Р., Лин Дж., Эпель Э. С. и Блэкберн Э. Х. (2012). Социально-экономический статус и клеточное старение у детей. Социальные науки и медицина, 74, 1948–1951. DOI: 10.1016 / j.socscimed.2012.02.019

  Ньюачек, П. В., Хунг, Ю. Ю., Парк, М. Дж., Бриндис, К. Д., и Ирвин, К. Э. (2003). Неравенство в здоровье и медицинском обслуживании подростков: имеет ли значение социально-экономический статус? Health Services Research, 38, 1235-1252. DOI: 10.1111 / 1475-6773.00174

  Ондерсма, С. Дж. (2002).Предикторы пренебрежения в семьях с низким СЭС: важность злоупотребления психоактивными веществами. Американский журнал ортопсихиатрии, 72, 383-391. DOI: 10.1037 / 0002-9432.72.3.383

  Перлман, Д. Н., Цирлер, С., Гьелсвик, А., и Верхук-Офтедаль, В. (2004). Соседство, расовое положение и риск домашнего насилия, о котором сообщает полиция: контекстный анализ. Public Health Reports, 118, 44-58. DOI: 10.1093 / phr / 118.1.44

  Перселл-Гейтс, В., Макинтайр, Э., И Фреппон П.А. (1995). Изучение письменного языка сборников рассказов в школе: сравнение детей с низким уровнем SES в классах на основе навыков и целых языковых классах. Американский журнал исследований в области образования, 32, 659-685. DOI: 10.3102 / 00028312032003659

  Рирдон, С. Ф., Валентино, Р. А., и Шорс, К. А. (2013). Модели грамотности среди студентов США. Будущее детей, 23 (2), 17-37.

  Рассел А. Э., Форд Т., Уильямс Р. и Рассел Г. (2016).Связь между социально-экономическим неблагополучием и синдромом дефицита внимания / гиперактивности (СДВГ): систематический обзор. Детская психиатрия и развитие человека, 47, 440-458. DOI: 10.1007 / s10578-015-0578-3

  Шеридан, М.А., и Маклафлин, К.А. (2016). Неврологические модели влияния невзгод на образование. Current Opinion in Behavioral Sciences, 10, 108-113. DOI: 10.1016 / j.cobeha.2016.05.013

  Шонкофф, Дж. П. и Гарнер, А. С. (2012).Последствия детских невзгод и токсического стресса на всю жизнь. Американская академия педиатрии, 129, e232-e246. DOI: 10.1542 / peds.2011-2663

  Шриберг Д. (2013). Школьная психология и социальная справедливость: Концептуальные основы и инструменты для практики. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж.

  Спенсер М. С., Кон Л. П. и Вудс Дж. Р. (2002). Маркировка против раннего выявления: дилемма недостаточного использования служб психического здоровья среди афроамериканских детей с низким доходом. Афроамериканские перспективы, 8, 1–14.

  Степто, А., и Мармот, М. (2004). Социально-экономический статус и ишемическая болезнь сердца: психобиологическая перспектива. В Л. Дж. Уэйт (ред.), Старение, здоровье и государственная политика: демографические и экономические перспективы (стр. 133-152. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Совет по народонаселению.

  )

  Трикетт, П. К., Абер, Дж. Л., Карлсон, В., и Чиккетти, Д. (1991). Связь социально-экономического статуса с этиологией и последствиями физического насилия над детьми. Психология развития, 27, 148-158. http://dx.doi.org/10.1037/0012-1649.27.1.148

  Чжан, М. (2003). Связь между пропусками занятий в школе и детской бедностью. Пастырское попечение в образовании, 21, 10-17. DOI: 10.1111 / 1468-0122.00249

  Дети Австралии, Социальная поддержка — Австралийский институт здравоохранения и социального обеспечения

  Социальная поддержка бывает разных форм, но в широком смысле охватывает «поддержку, доступную отдельному человеку через социальные связи с другими людьми, группами и более широким сообществом» (Lin et al.1979).

  Неформальная социальная поддержка часто исходит от семьи, друзей и сообщества — людей, близких к человеку.

  Официальная поддержка — это услуги и программы, предоставляемые государственными и неправительственными организациями, направленные на улучшение благосостояния. Для детей социальная поддержка, предоставляемая их родителям, семьям и опекунам, также важна, поскольку она может влиять на качество социальной поддержки, которую они получают напрямую, и играть решающую роль в развитии ребенка и его общем благополучии (Department of Health, 2019; Zubrick, 2008). ).

  Для проверки социальной поддержки обычно используются такие показатели, как сплоченность семьи и социальные сети. То же самое можно сказать и о факторах, которые могут повлиять на характер социальной поддержки, доступной ребенку, например, здоровье родителей или употребление наркотиков.

  Опираясь на источники, дающие различные точки зрения на социальную поддержку, эта область направлена ​​на предоставление обзора типов и качества неформальных структур социальной поддержки детей. Информация об официальной поддержке, предоставляемой детям, может стать темой будущих отчетов с учетом некоторых пробелов в национальных данных.

  Этот домен имеет значительное перекрытие с другими доменами. Сильная социальная поддержка может быть фактором защиты от негативных последствий, обсуждаемых в других областях (например, безопасность района, экономическое положение семьи и жилищный стресс). В сочетании с индивидуальными обстоятельствами это также может потенциально повлиять на качество и масштабы другой социальной поддержки (ВОЗ 2017; Worthen & Ahern 2013; Umberson & Montez 2010).

  Многие темы, затронутые в этой области, также взаимосвязаны, и данные, представленные в тематических разделах, частично совпадают.Например, дети, у которых есть прочная семейная сплоченность (семьи), также могут иметь сильные социальные сети.

  Управление, обеспечивающее доступ детей к социальной поддержке

  В то время как родители, опекуны и другие члены социальной сети ребенка, например друзья и другие члены семьи, играют основную роль в предоставлении детям адекватной и соответствующей социальной поддержки, правительство и общество в целом также играют важную роль.

  Законодательство Австралийского Содружества обеспечивает основу для предоставления широкого спектра формальной социальной поддержки родителям и семьям в соответствии с конкретными критериями.Законодательство, связанное с социальным обеспечением (Закон о социальных услугах (Centrelink) 1997 года, ) и оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком (Закон об оплачиваемом отпуске по уходу за ребенком, Закон 2010 года, ).

  Ряд других формальных услуг социальной поддержки предоставляется штатами и территориями и / или местными органами власти, например, в области инвалидности, поддержки семьи и общественных услуг.

  Соответствующие национальные стратегии для детей

  Обеспечение доступа детей и их семей к качественной неформальной и формальной социальной поддержке является приоритетом в национальных стратегиях и / или инициативах, относящихся к этой области (Таблица 1).

  Таблица 1: Национальные стратегии и / или инициативы, относящиеся к социальной поддержке

  Что не хватает?

  Разделы в этой области включают ряд установленных национальных показателей; однако последовательная национальная отчетность недоступна в некоторых областях из-за отсутствия подходящего источника данных и / или индикатора. Для получения дополнительной информации о пробелах в национальных данных см. Пробелы в данных.

  Ряд тем не был включен по другим причинам, но может быть рассмотрен для будущих обновлений.

  Субъективное мнение детей об их социальной поддержке

  В настоящее время имеется ограниченное количество национальных данных о том, как дети видят свою социальную поддержку для поддержки мониторинга населения. Субъективные данные были включены по ряду тем; однако есть некоторые пробелы, касающиеся того, как дети лично видят свое благополучие, их участие в сообществе и темы, касающиеся функционирования семьи и сообщества. Например, не существует всеобъемлющего национального показателя с точки зрения ребенка, касающегося того, насколько хорошо их семья ладит, или силы и качества их личных социальных сетей.

  Культурная идентичность

  Культурная самобытность является неотъемлемой частью благополучия аборигенов и жителей островов Торресова пролива, а также детей и семей с разнообразными культурными и языковыми особенностями. Развитие культурной идентичности поддерживается формальными и неформальными структурами социальной поддержки.

  Пути, переходы и результаты

  Национальные данные о долгосрочных результатах детей, получающих различные виды формальной и неформальной социальной поддержки, отсутствуют. Помогло бы улучшение доступности данных о некоторой формальной поддержке, такой как услуги поддержки семьи.Тщательное объединение информации из нескольких наборов данных, например данных о получателях Centrelink, с другими источниками данных, такими как услуги здравоохранения или образования, могло бы улучшить понимание воздействия официальной социальной поддержки на детей.

  Приоритетные группы населения

  Данные о социальных сетях для детей из приоритетных групп населения, таких как дети с ограниченными возможностями, живущие вне дома или находящиеся под совместным родительским попечительством, ограничены. Лонгитюдное исследование детей из числа коренных народов (LSIC) может быть изучено в будущих обновлениях как способ улучшения информации о детях из числа коренных народов по темам, затронутым в этой области.

  Семья действующая

  В разделе «Семья» рассказывается о некоторых аспектах функционирования семьи; однако есть некоторые пробелы в информации. Например, нет национальной репрезентативной оценки количества детей, находящихся на совместной опеке, или исчерпывающих данных о времени, которое ребенок проводит с родителями. Другие области, которые могут быть дополнительно изучены, включают меры теплоты, отзывчивости, чувствительности и защищенности / безопасности, обеспечиваемые членами семьи.

  Воспитание

  Во всех разделах этого домена подчеркивается важность родителей, практики воспитания и характеристик родителей.Однако воспитание детей — сложная тема, которую трудно измерить. Факторы, повышающие риск плохого воспитания детей, например данные о детях, подвергшихся домашнему насилию, ограничены.

  Игровые и внеклассные мероприятия

  Некоторые данные показывают преимущества неструктурированной игры без строгих ограничений по времени для детей. Хотя некоторые данные доступны, регулярных и исчерпывающих отчетов о том, как дети обычно проводят время, в том числе в неструктурированных играх, не существует.Точно так же дети могут и дальше развивать свои социальные сети, участвуя в мероприятиях вне дома и школы. Хотя исследование AusPlay является источником информации для детей, занимающихся спортом, в настоящее время на национальном уровне не проводится мониторинг участия населения в других внеклассных мероприятиях, таких как музыка, язык или танцы.

  Влияние источников социальной поддержки и устойчивости на психическое здоровье разных возрастных групп во время пандемии COVID-19 | BMC Psychiatry

  Социальная поддержка и психическое здоровье

  Социальная поддержка описывается как «поддержка, доступная отдельному человеку через социальные связи с другими людьми, группами и более широким сообществом» [3].Хотя социальную поддержку можно измерить разными способами, воспринимаемая социальная поддержка является наиболее часто измеряемым показателем социальной поддержки [4], учитывая простоту ее измерения и свидетельства того, что она является лучшим показателем психического здоровья, чем другие меры [5, 6]. . Множество исследований продемонстрировали защитный эффект воспринимаемой социальной поддержки на психическое здоровье в стрессовых ситуациях [7,8,9]. Кроме того, полученная социальная поддержка (получение поддерживающего поведения) также является важной субконструкцией социальной поддержки [10].Хотя существует различие между воспринимаемой социальной поддержкой и полученной социальной поддержкой, с точки зрения стресса и преодоления социальной поддержки [11], считается, что взаимосвязь между воспринимаемой и полученной социальной поддержкой должна быть относительно высокой, особенно когда потребность в поддержке соответствует типу предоставленной поддержки [12]. Точно так же некоторые авторы предполагают, что воспринимаемую поддержку можно оценить через вспоминание предоставленного поддерживающего поведения [13]. Мы считали, что во время пандемии COVID-19 потребность человека в поддержке соответствует типу предоставляемой поддержки, поэтому мы измерили полученную социальную поддержку, чтобы отразить воспринимаемую им социальную поддержку.

  Было высказано предположение, что социальную поддержку и ресурсы социальной поддержки следует рассматривать как взаимосвязанные, но отдельные концепции [14]. Воспринимаемая поддержка представляет собой субъективное восприятие степени доступности членов социальной сети для оказания социальной поддержки [15]. Несколько исследований [16] пришли к выводу, что воспринимаемое качество поддержки сильнее связано с психическим здоровьем, чем с реальной структурой личных сетей. Как правило, воспринимаемая социальная поддержка может исходить из различных источников, включая, помимо прочего, семью, друзей, романтических партнеров, домашних животных, связи с общественностью и коллег.Множество исследований показали, что разные источники социальной поддержки по-разному влияют на психическое здоровье молодежи [17,18,19]. В частности, социальная поддержка со стороны семьи, но не со стороны друзей, была связана с посттравматическим стрессовым расстройством и симптомами депрессии [17]. И социальная поддержка сверстников имела более сильный защитный эффект от психологического стресса, чем социальная поддержка семьи в другом исследовании [19]. Источники поддержки могут быть естественными (например, семья и друзья) или более формальными (например,g., специалисты по психическому здоровью или общественные организации), и необходимо учитывать различные источники социальной поддержки при изучении взаимосвязи между социальной поддержкой и психическим здоровьем [20].

  Различные источники социальной поддержки сосуществуют внутри людей и объединяются, образуя разные конфигурационные профили. Традиционный метод, такой как методы, ориентированные на переменные, может упускать из виду различия в социальной поддержке среди разнородных групп людей. Хотя есть много статей об источниках социальной поддержки, в которых используются методы, ориентированные на переменные.Новые методы (например, анализ скрытого профиля, LPA) вызывают растущий интерес к типологиям сетей социальной поддержки в последние годы (например, [21, 22]). Более того, хотя и основанные на несколько иных концепциях, некоторые исследователи долгое время использовали кластерный анализ для изучения типологий социальных сетей (например, [23]). Что еще более важно, существующие статьи продемонстрировали, что разные профили поддержки по-разному связаны с результатами психического здоровья [21, 22, 24]. В частности, Burholt et al.[21] приняли LPA и обнаружили, что четыре профиля социальной поддержки различаются по своему отношению к благополучию у пожилых мигрантов. Мигранты с семейно-ориентированным профилем будут испытывать меньший уровень одиночества. Lau et al. [22] обнаружили, что по сравнению с участниками профиля социальной поддержки, зависящего от семьи, пожилые люди из профиля местной интегрированной социальной поддержки были отрицательно связаны с деменцией. МакКоннелл и др. [24] применили кластерный анализ и исследовали, как сочетание различных источников поддержки влияет на психическое здоровье молодых лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров.Исследователи обнаружили, что профили социальной поддержки по-разному связаны с результатами психического здоровья. Наименее одинокие люди с высоким профилем поддержки; молодежь, не имеющая всех источников социальной поддержки, наиболее уязвима для безнадежности и беспокойства; социальная поддержка со стороны сверстников и других значимых людей — даже при отсутствии поддержки со стороны семьи — играет важную защитную роль в безнадежности и тревоге [24].

  По сравнению с традиционным методом кластеризации, LPA более разумно тестировать результаты индивидуальной кластеризации путем непосредственной оценки вероятности членства из модели ([25, 26]).В частности, LPA — это личностно-ориентированный метод, который определяет подгруппы людей, которые разделяют общие модели социальной поддержки [27]. Кроме того, переменные результата могут быть включены в модель LPA для построения модели смеси регрессии для проверки взаимосвязи между профилями и результатами. Таким образом, мы провели LPA для изучения профилей источников социальной поддержки и приняли модель регрессионной смеси (метод BCH), чтобы изучить взаимосвязь между профилями социальной поддержки и психическим здоровьем в этом исследовании.

  В отличие от других кризисов или стихийных бедствий (например, землетрясения, экономического кризиса), более широкий круг людей столкнется с серией стрессовых событий из-за самой пандемии и связанных с ней карантинных мер; Следовательно, поддержка, оказываемая как в микроконтексте (например, супруг, семья, друзья), так и в макроконтексте (например, сообщество, учреждения / организации или даже общество в целом), жизненно важна для облегчения психологического бремени. Соответственно, наряду с поддержкой семьи, также важно учитывать роль других источников социальной поддержки в психическом здоровье в более широком контексте.Кроме того, важно признать, что люди могут испытывать разные относительные уровни этих форм поддержки (например, высокий уровень поддержки со стороны сообщества или даже общества в целом, но низкий уровень поддержки со стороны семьи) во время пандемии COVID-19. Однако мало что известно о том, как сочетание различных источников социальной поддержки влияет на психическое здоровье в этот период. Поскольку во время пандемии COVID-19 люди столкнутся с серией стрессовых событий, мы предполагаем, что люди с высоким уровнем социальной поддержки будут иметь более высокий уровень психического здоровья, чем люди с умеренным или низким профилем социальной поддержки.Поэтому наша первая гипотеза такова:

  • h2a: Источники поддержки, включая семью, друзей или небольшие группы, сообщества, организации / учреждения и общество в целом, положительно связаны с психическим здоровьем человека во время пандемии COVID-19.

  • h2b: люди, относящиеся к разным профилям социальной поддержки, демонстрировали разные отношения с психическим здоровьем во время пандемии COVID-19.Люди с высоким уровнем социальной поддержки будут иметь более высокий уровень психического здоровья, чем люди с умеренным или низким профилем социальной поддержки.

  Устойчивость и психическое здоровье во время кризиса

  Мы часто можем наблюдать, что, хотя многие люди могут страдать от трудностей или кризисов, результаты психического здоровья по-прежнему различаются у разных людей, и предполагается, что психологическая устойчивость играет важную роль в объяснении таких различий.Психологическую устойчивость можно рассматривать либо как черту, либо как процесс / результат [28]. Как процесс, исследователи назвали его динамическим процессом, включающим позитивную адаптацию в контексте серьезных невзгод [29]. Как черта, устойчивость представляет собой совокупность характеристик, которые позволяют людям адаптироваться к обстоятельствам, с которыми они сталкиваются [30], а устойчивость оказывает положительное влияние на индивидуальное психическое здоровье [31]. Метаанализ показал, что устойчивость может играть роль в защите психического здоровья, ускорении выздоровления и смягчении негативных последствий кризиса [32].Например, Тугейд и Фредриксон [33] описывают устойчивость как быстрое и эффективное восстановление после стресса, в то время как Патель и Гудман [34] концептуализируют устойчивость как сохранение психического здоровья перед лицом невзгод. Таким образом, психологическая стойкость как черта характера является ключевым ресурсом в предотвращении негативного воздействия кризиса. И наша вторая гипотеза такова:

  Взаимодействие социальной поддержки и устойчивости на психическое здоровье

  Как отмечалось ранее, источники поддержки и психологическая устойчивость — это два ресурса, которые защищают индивидуальное психическое здоровье в стрессовых ситуациях.Исследования показывают, что социальная поддержка является ключом к устойчивости, когда она рассматривается как процесс / результат (например, [35, 36]). Однако, когда устойчивость рассматривается как характеристика, мы не можем не спросить, поскольку существуют индивидуальные различия в социальной поддержке и психологической устойчивости, может ли изобилие воспринимаемой социальной поддержки компенсировать отсутствие психологической устойчивости? Одно исследование показало, что источники социальной поддержки (семья, друзья и другие) значительно смягчают взаимосвязь между устойчивостью и субъективным благополучием у студентов колледжей [8], в то время как другое исследование показало, что взаимосвязь между устойчивостью и психологическим стрессом не регулируется социальная поддержка больных с онкологическими заболеваниями [37].Согласно гипотезе о смягчении стресса, исследователи утверждали, что социальная поддержка действует как буфер для смягчения негативного влияния стресса на благополучие [38]. Ученые обнаружили, что поддержка семьи играет уникальную роль в смягчении негативных последствий стресса, учитывая различные источники поддержки [39]. Более того, Аншуэц [40] обнаружил, что социальная поддержка помогает ослабить негативные эффекты различных уязвимостей (таких как невротизм и интроверсия). Основываясь на гипотезе буферизации стресса, мы утверждаем, что социальная поддержка из разных источников также может нейтрализовать негативное влияние низкого уровня устойчивости (особой уязвимости) на психическое здоровье, особенно в совершенно новом контексте, таком как COVID-19 пандемия.Поскольку мы применяем LPA для определения профилей источников социальной поддержки, мы распространяем гипотезу компенсации на профили социальной поддержки. Следовательно, наша третья гипотеза такова:

  Источники социальной поддержки, психологической устойчивости и психического здоровья, разные на разных этапах жизни

  Пандемия COVID-19, вызвавшая глобальную чрезвычайную ситуацию в области общественного здравоохранения, причинила огромные страдания всем людям, живущим в пострадавших районах. При рассмотрении индивидуального психического здоровья, а также защитных факторов во время пандемии COVID-19 возраст является важной и неизбежной проблемой.Во-первых, многие исследования показали, что эмоциональное благополучие часто увеличивается на протяжении всего периода взрослой жизни; таким образом, с возрастом эмоции и благополучие людей, как правило, остаются стабильными или даже улучшаются. Исследователи называют это явление «парадоксом старения» [41]. Более того, согласно последним данным, опубликованным в Nature Medicine, по сравнению с людьми в возрасте 30–59 лет, вероятность смерти у людей в возрасте до 30 и старше 59 лет была в 0,6 и 5,1 раза соответственно выше после развития симптомов COVID-19 [2 ].Следовательно, пожилые люди могут испытывать больший стресс, чем другие возрастные группы. Таким образом, остается вопрос, существует ли все еще парадокс старения в контексте пандемии COVID-19. Однако, согласно парадоксу старения [41], мы предполагаем, что:

  Во-вторых, согласно теории социально-эмоциональной избирательности (SST), по мере того, как люди с возрастом начинают больше осознавать ограничения по времени в жизни, они с большей вероятностью будут проводить время с эмоционально близкими отношениями, чем молодые люди [42,43,44,45 ].SST также предполагает, что с возрастом люди сужают размер своей социальной сети и сосредотачиваются на меньшем круге друзей и родственников [42,43,44,45]. Исследователи обнаружили, что пожилые люди имеют большую долю близких социальных партнеров и меньше периферийных партнеров в своих сетях по сравнению с более молодыми людьми [46, 47]. В рамках исследования социальной поддержки Поттс [48] обнаружил, что пожилые люди получали разные уровни социальной поддержки внутри и за пределами пенсионного сообщества из-за разницы в количестве социальных сетей внутри и за пределами пенсионного сообщества.Таким образом, для людей разного возраста, с точки зрения различий в их социальных сетях, ожидается, что уровни источников социальной поддержки, которые они получают, будут разными. Кроме того, метаанализ, который систематически рассматривал характеристики социальной поддержки (типы и источники), связанной с защитой от депрессии на разных этапах жизни (например, в детстве и подростковом возрасте, в зрелом возрасте, в пожилом возрасте), обнаружил, что источники поддержки различаются на разных этапах жизни, при этом родительская поддержка является наиболее важной среди детей и подростков, тогда как взрослые и пожилые люди больше полагаются на супругов, затем на семью, а затем на друзей [49].Следовательно, стоит изучить, когда все находятся в ситуации, в которой люди не могут избежать участия, такой как пандемия COVID-19, если есть возрастные различия в предполагаемых источниках социальной поддержки. Следовательно, согласно SST, мы предполагаем, что:

  В-третьих, исследования показывают, что психологическая устойчивость может варьироваться в зависимости от возраста [50]. Обследование, основанное на большой выборке из Японии, показало, что психологическая устойчивость может повышаться от стадии молодого взрослого к стадии взрослого человека старшего возраста [51].Кроме того, исследования показали, что раковые пациенты с более высокой устойчивостью, особенно пожилые пациенты, испытывали меньший психологический стресс, что указывает на то, что взаимосвязь между устойчивостью и психологическим стрессом смягчается возрастом [37]. Исследования также показали, что возраст смягчает взаимосвязь между источниками социальной поддержки и психическим здоровьем, указывая на то, что социальная поддержка семьи связана с более низкими симптомами посттравматического стрессового расстройства и депрессии у участников в возрасте 16–19 лет, в то время как социальная поддержка друзей связана с более низкими симптомами. для участников старше 20 лет [17].В ходе этих анализов изучалась возможная роль возраста, особенно возрастные различия в связи между устойчивостью и психическим здоровьем [37], а также сдерживающая роль возраста между источниками поддержки и психическим здоровьем [17]. Как отмечалось ранее, согласно гипотезе о буферности стресса [38], люди с более высоким уровнем социальной поддержки могут нейтрализовать негативный эффект низкого уровня устойчивости на психическое здоровье. В нескольких исследованиях изучается, различаются ли буферные эффекты профилей социальной поддержки в зависимости от возраста, но роль возраста была связана с интересующими переменными.Более того, согласно SST, старшие группы будут иметь большую долю семейной поддержки, чем другие возрастные группы. Таким образом, мы предполагаем, что буферный эффект между высоким профилем семейной поддержки и сопротивляемостью больше у пожилых людей:

  • H6: Компенсационные эффекты профилей социальной поддержки демонстрируют различные закономерности в возрастных группах во время пандемии COVID-19. В частности, буферный эффект между высоким профилем семейной поддержки и сопротивляемостью больше у пожилых людей.

  Семья действующая

  Использование функционирования семьи в качестве критерия оценки для родителей, опекунов и семьи

  «По правде говоря, семья — это то, чем вы занимаетесь. Он становится сильным не благодаря количеству голов, считаемых за обеденным столом, а благодаря ритуалам, которые вы помогаете создать членам семьи, воспоминаниям, которые вы разделяете, посвящению времени, заботе и любви, которые вы показываете друг другу, и надежды на будущее, которые у вас есть как у индивидуумов, так и у вас как единое целое »(Kennedy & Spencer King, 1994).Эта известная цитата эффективно описывает, что представляет собой полноценная семья.

  Программы и мероприятия, касающиеся функционирования семьи, могут быть направлены на улучшение семейных отношений и общего функционирования семьи.

  Щелкните заголовки ниже, чтобы узнать больше.

  Семейное функционирование — концепция

  Семьи, с которыми работает COPMI, подвергаются большему риску возникновения множественных психосоциальных проблем (например, бедность, жилье, разрушение семьи, семейный конфликт, сокращение социальной активности и досуга, уход вне дома, подверженность насилию в семье) и очень уязвимы для в результате испытывают эмоциональные или поведенческие трудности.Недавние данные показали, что вмешательства, ориентированные на семью, в семьях COPMI являются эффективными, с течением времени наблюдаются устойчивые улучшения в поведении родителей, связанных с болезнью, и приводят к уменьшению интернализующих симптомов у детей (Beardslee, Wright, Gladstone & Forbes, 2008).

  Критически важно измерить функционирование семьи, чтобы лица, осуществляющие уход, могли оказывать информированную поддержку, адаптировать меры вмешательства и оценивать результаты как для отдельного человека, так и для всей семьи.

  В этом разделе исследуются пять основных теоретических моделей функционирования семьи и инструменты их оценки.Важно понимать каждую теоретическую ориентацию, чтобы вы могли принять обоснованное решение о наиболее подходящем инструменте оценки для контекста, в котором он будет использоваться.

  Теоретические основы и определение ключевых понятий

  Пять основных теоретических моделей функционирования семьи:

  1. Теория стресса и преодоления препятствий

  Теория стресса и преодоления трудностей — это область, развивающаяся с 1960-х годов.

  Стресс четко определен Фолкманом (1984) как «отношения между человеком и окружающей средой, которые оцениваются человеком как облагающие налогом или превышающие его или ее ресурсы и угрожающие его или ее благополучию».Теория стресса и совладания основана на представлении о том, что человек и окружающая среда находятся в динамических, взаимно взаимных и двунаправленных отношениях (Folkman et al., 1986).

  Копирование называется «мыслями и действиями, которые люди используют для управления (уменьшения, минимизации, преодоления или терпения) требований стрессовых транзакций» (Folkman et al., 1987).

  С точки зрения функционирования семьи, теория стресса и совладания подчеркивает уязвимость семьи и способность к восстановлению (McCubbin, 1979; Moos, 2002).«Уязвимость» означает, насколько семья восприимчива к стрессу, а «регенеративная сила» — это способность семьи реагировать на стресс. Семья рассматривается как «реактор стресса» и «менеджер ресурсов внутри семейной ячейки, с помощью которого можно бороться и контролировать изменения в семейной системе» (McCubbin, 1979).

  Функционирование семьи рассматривается как способность семьи:

  • адаптируется к стрессу
  • снижает общую уязвимость и подверженность стрессу семьи и ее членов.

  В этой структуре функционирование индивида неразрывно связано с факторами жизненного контекста, в которых он пребывает (Moos, 1992).

  2. Модель системы Beavers

  Модель системы Бобров была разработана в течение 25-летнего периода на основе клинических наблюдений как за неблагополучными, так и за здоровыми семьями в условиях лечения и исследований. Модель системы Бобров объединяет теорию семейных систем и теорию развития, чтобы понять здоровье или патологию семьи (Franklin, Cody & Jordan, 2004).Семьи классифицируются этой моделью по двум параметрам:

  1. Семейная компетенция
  2. семейный стиль (Биверс и Хэмпсон, 2000).

  Семьи оцениваются по этим двум параметрам в зависимости от структуры и гибкости, которые они проявляют в таких областях, как власть, родительские коалиции, семейная мифология, целенаправленное поведение, переговоры, автономия и влияние семьи (Anderson & Gavazzi, 1990).

  Семейная компетенция относится к структуре семьи, доступной информации и адаптивной гибкости системы.Чем более открыта семейная система для получения энергии из внешнего мира, помогающей поддерживать ее структуру и гибкость, тем больше семья может вести переговоры, действовать и эффективно справляться со стрессовыми ситуациями (Beavers & Hampson, 2000).

  Семейный стиль относится к стилистическому качеству семейного взаимодействия и исследует, где семьи получают наибольшее удовлетворение, будь то внутри семьи (центростремительный) или из внешнего мира (центробежный).Считается, что это измерение имеет криволинейную связь со здоровьем семьи (т. Е. Оптимальные семьи попадают в середину континуума, испытывая удовлетворение как внутри семьи, так и из внешнего мира). Семейная дисфункция связана с обоими концами континуума — центростремительным и центробежным (Beavers & Hampson, 2000).

  3. Круговая модель функционирования семьи

  Циркумплексная модель функционирования семьи Олсона также была получена из теории систем в течение 25 лет клинической и исследовательской работы с семьями и супружескими парами.Со временем модель развивалась от двух до трех основных измерений, на основе которых авторы (Anderson & Gavazzi, 1990; Craddock, 2001; Franklin et al., 2004) построили свои типологии:

  1. Сплоченность
  2. Гибкость
  3. Связь

  Сплоченность определяется Олсоном и Гораллом (2006) как «эмоциональная связь, которую члены семьи имеют друг с другом» и состоит из концепций эмоциональной связи, семейных границ, коалиций, времени, пространства, друзей, принятия решений. , интересы и отдых »(Фристад, 1989).

  Гибкость — это «качество и выражение лидерства и организации, ролевых отношений и правил взаимоотношений и переговоров».

  Общение — это «позитивные коммуникативные навыки, используемые в паре или семейной системе». Коммуникация постулируется для облегчения изменений в основных измерениях сплоченности и гибкости (Anderson & Gavazzi, 1990).

  Считается, что сплоченность и гибкость находятся в криволинейном континууме: от разъединения до сцепления для сплоченности и от жесткого до хаотического для гибкости.Оптимальное функционирование — наличие сбалансированных уровней сплоченности и гибкости — ожидается в середине каждого континуума, а дисфункция — в конце каждого континуума (Craddock, 2001).

  4. Модель функционирования семьи Макмастера (MMFF)

  MMFF, основанный на системном подходе, рассматривает семью как открытую систему, состоящую из сложного взаимодействия между подсистемами (индивидуальными, супружескими, диадными), которые связаны с внешними системами (например, расширенная семья, школа, религия, работа). Эта модель не сводит семью к какому-либо одному аспекту семьи, а скорее использует общесистемный подход, оценивая структуру семьи, организацию и модели транзакций (Barney & Max, 2005; Epstein, Bishop & Levin, 1978; Franklin et al., 2004). Здоровье или дисфункция семьи объясняется продолжающимся сложным взаимодействием между человеком, отношениями и семейной системой (Akister & Stevenson-Hinde, 1991).

  MMFF пытается интегрировать теорию систем, опираясь на концепции теории коммуникации, теории обучения и транзакционного подхода, для информирования терапевтического вмешательства. (Эпштейн и др., 1978).

  Пять ключевых компонентов, лежащих в основе семейной работы с использованием MMFF:

  1. Части семейства связаны друг с другом.
  2. Одна часть семейства не может быть понята изолированно от остальной системы.
  3. Функционирование семьи — это больше, чем просто сумма частей.
  4. Структура и организация семьи важны для определения поведения членов семьи.
  5. Транзакционные паттерны семейной системы участвуют в формировании поведения членов семьи (Epstein et al., 1978).

  MMFF основан на предположении, что функционирование семьи связано с выполнением основных функций и задач, которые помогают членам семьи в их социальном, психологическом и биологическом развитии и поддержании (Akister & Stevenson-Hinde, 1991; Epstein et al., 1978). Эти задачи сгруппированы по трем направлениям:

  1. Базовые задачи
  2. развивающих заданий
  3. Опасные работы (Эпштейн и др., 1978)

  MMFF определяет шесть основных областей, которые влияют на способность семьи выполнять эти функции и задачи:

  1. Решение проблем
  2. Связь
  3. Роли
  4. Аффективная отзывчивость
  5. Аффективная вовлеченность
  6. Контроль поведения

  5.Модель процесса функционирования семейства

  Модель процесса функционирования семьи (Модель процесса), как и MMFF, была разработана на основе теории систем и исследует функционирование семьи в контексте способности семьи и ее членов выполнять различные задачи.

  Модель процесса определяет семь основных конструкций для оценки того, насколько успешно семья справляется с основными задачами, задачами развития и кризисными ситуациями, которые являются центральными целями семейной жизни:

  1. Выполнение задачи
  2. Ролевое исполнение
  3. Связь
  4. Аффективное выражение
  5. Участие
  6. Контроль
  7. Значения и нормы

  Модель процесса отличается от MMFF тем, что делает упор на более широкую социальную систему и семейную историю (нормы и ценности), а также на интеграцию внутрипсихических, межличностных и семейных систем (Skinner, Steinhauer & Sitarenios, 2000).

  Модель процесса рассматривает семейную систему, признавая, что на этот процесс могут влиять различные факторы (Steinhauer & Tisdall, 1984). Эта модель подчеркивает, что это не модель семейной терапии, а, скорее, модель понимания семьи.

  Показатели функционирования семьи

  При принятии решения, какая методология будет наиболее подходящей для сбора информации о функционировании семьи, клиницистам и исследователям необходимо:

  • четко сформулировать свои конкретные клинические или исследовательские вопросы
  • решает, какие компоненты семейства важны для оценки
  • учитывают ресурсы организации (Alderfer et al., 2008).

  Как правило, методы оценки функционирования семьи, отличные от опросников самооценки, отнимают много времени, дороги и требуют обширного обучения и опыта для администрирования (Barney & Max, 2005). Такие методы являются более полными, чем анкета самоотчета, но не всегда осуществимы или клинически показаны из-за времени, затрат или ресурсов. Анкета самоотчета имеет то преимущество, что она относительно быстрая и рентабельная, и может:

  • собрать информацию об отношении членов семьи к тому, как функционирует их семья
  • выявить различия во взглядах между членами семьи
  • нацелены на конкретные аспекты функционирования семьи, имеющие отношение к клиническому или исследовательскому вопросу (Bloom, 1985).

  Анкеты самоотчета могут быть особенно полезны в процессе скрининга для выявления семей с высоким и низким уровнем риска (Park et al., 2008).

  Шкала семейной среды (FES)

  FES имеет три формы — настоящую, идеальную и ожидаемую, — которые могут заполнять члены семьи от 12 лет и старше. Наглядная версия FES была разработана для детей от 5 до 11 лет.

  FES — один из наиболее широко используемых показателей среды в клинических и семейных исследованиях, он был идентифицирован в более чем 1400 опубликованных исследованиях (Chipuer & Villegas, 2001; Wise & King, 2008).

  Структура мероприятия

  FES, разработанная Moos and Moos, представляет собой дихотомическую шкалу самоотчета из 90 пунктов, которая исследует функционирование всей семьи и совместима с теорией стресса и преодоления трудностей, а также теорией социальных и экологических систем (Франклин и др., 2004 г.).

  FES измеряет десять основных параметров функционирования семьи, которые подпадают под три фактора более высокого порядка:

  1. Измерения взаимоотношений: сплоченность, выразительность и конфликт
     Измерения личностного роста: независимость, ориентация на достижения, интеллектуально-культурная ориентация, активно-рекреационная ориентация и морально-религиозный акцент
     Измерения обслуживания системы: организация и контроль.

  Срок действия конструкции

  Конструктивная валидность FES относительно сложно оценить по сравнению с другими показателями функционирования семьи, учитывая, что он концептуально отличается от аналогичных показателей и имеет десять подшкал (Sanford, Bingham & Zucker, 1999).

  Сплоченность положительно коррелировала с оценками социальной поддержки, Шкалой адаптации к браку Локка-Уоллеса, Шкалой динамической диадической адаптации и Инструментом родительских связей (Moos & Moos, 2002).Сплоченность FES сильно коррелировала с устройством оценки семьи (FAD) и шкалами оценки приспособляемости и сплоченности семьи (FACES) II и III, а подшкала контроля FES сильно коррелировала с мерами контроля FAD (Moos, 1990). Авторы также утверждают, что они встроили валидность контента в FES в своей первоначальной разработке шкалы. Они концептуально вывели субшкалы и факторы более высокого порядка, подготовив элементы, соответствующие определенным конструкциям, и выбрав элементы, концептуально связанные с измерением (Moos, 1990; Oliver et al., 1988).

  Надежность

  Авторы FES сообщают о внутренней согласованности от умеренной до существенной в диапазоне от альфа Кронбаха = 0,61 до альфа = 0,78 (Moos & Moos, 2002). Пять из десяти субшкал были выше стандарта альфа = 0,70, который требуется для классификации в качестве хорошо зарекомендовавшего себя инструмента (Alderfer et al., 2008).

  Взаимосвязь между десятью подшкалами варьировалась от 0,53 до 0,45, что указывает на то, что подшкалы измеряют различные характеристики семейного окружения и имеют хорошую согласованность (Franklin et al., 2004).

  Надежность повторных тестов впечатляет при двухмесячном, трехмесячном, 12-месячном и 24–36-месячном интервалах в диапазоне от 0,52 до 0,91 (Alderfer et al., 2008; Franklin et al., 2004). Надежность повторного тестирования также была рассчитана для 10-летних интервалов и варьируется от 0,38 (конфликт) до 0,77 (морально-религиозный акцент). Эти коэффициенты отражают общую стабильность семейного климата с течением времени, а также отражают изменения, происходящие в семье (Moos & Moos, 2002).

  Оценка и / или исследование, в котором использовалась эта мера

  Другие исследователи обнаружили более низкую внутреннюю согласованность, чем авторы инструмента.Alderfer et al. (2008) сообщили, что альфа = 0,42 (контроль) и альфа = 0,44 (независимость), а FES подвергся критике за более низкую внутреннюю согласованность (Roosa & Beals, 1990). Моос (1990) утверждает, что на внутреннюю непротиворечивость влияют однородность элементов, разнообразие выборок и изменчивость данных, и что при разработке FES целью было создание инструмента, который измерял бы широкое содержание элемента, а не узкую конструкцию.

  Для получения дополнительной информации см .:

  Моос, Р.(1990). Концептуальные и эмпирические подходы к разработке процедур оценки на основе семьи: решение случая Шкалы семейного окружения. Семейный процесс, 29, 199-208.

  Роза, М. и Билс, Дж. (1990). Проблемы измерения в оценке семьи: случай шкалы семейного окружения. Семейный процесс, 29, 191-8.

  Наличие весов

  Масштаб и формы, защищенные авторским правом, можно приобрести в Интернете или в бумажной копии по почте в Mind Garden.

  Самоотчетная семейная инвентаризация бобров (SFI)

  SFI связан с системной моделью Beavers и предназначен для членов семьи в возрасте 11 лет и старше.

  Структура мероприятия

  SFI — это инструмент самоотчета из 36 пунктов, который могут заполнять члены семьи в возрасте 11 лет и старше. Респонденты отвечают, используя 5-балльную шкалу Лайкерта, варьирующуюся от «Да: хорошо подходит для нашей семьи» до «Нет: не подходит для нашей семьи». SFI оценивает пять доменов:

  1. Здоровье / компетентность
  2. Конфликт
  3. Сплоченность
  4. Лидерство
  5. Эмоциональная выразительность (Биверс и Хэмпсон, 2000)

  Срок действия конструкции

  Валидность была измерена путем сопоставления SFI с масштабами наблюдений модели системы Биверса.Результаты указывают на высокую степень конвергенции семейных конструкций в двух методах — 0,62 или выше (Beavers & Hampson, 2000; Hampson, Hulgus & Beavers, 1991). Авторы утверждают, что это указывает на то, что SFI примерно эквивалентен наблюдениям (Franklin et al., 2004).

  Надежность

  Авторы прибора сообщают о высокой надежности внутренней согласованности с альфа-коэффициентами Кронбаха от 0,84 до 0,93 и надежностью повторного тестирования 0,85 или выше (Beavers & Hampson, 2000; Franklin et al., 2004).

  Alderfer et al. (2008) предостерегают от использования подшкалы лидерства в качестве отдельной шкалы из-за ее очень низкой внутренней согласованности (например, альфа = 0,02–0,31).

  Оценка и / или исследование, в котором использовалась эта мера

  SFI, кажется, имеет звуковые психометрические свойства на поверхности. Однако о большинстве психометрических свойств сообщалось в местах, не прошедших рецензирование (например, в комментариях и главах), и, следовательно, в соответствии с критериями Alderfer et al.(2008), квалифицируются как «приближающиеся к устоявшимся».

  Для получения дополнительной информации о критике SFI см .: Alderfer, M. A., Fiese, B.H., Gold, J. I., Cutuli, J. J., Holmbeck, G. N. & Goldbeck, L. (2008). Доказательная оценка в детской психологии: семейные меры. Журнал детской психологии, 33, 9, 1046-61.

  Наличие весов

  Формы доступны у издателя.

  Шкала оценки адаптируемости и сплоченности семьи IV (FACES IV)

  Все члены семьи старше 12 могут заполнить FACES IV.

  Выбирая этот инструмент для оценки эффективности вмешательства, вы должны принять во внимание, что FACES IV все еще находится в зачаточном состоянии. Большинство предварительных данных использует более раннюю версию FACES IV и указывает на неоднозначную поддержку ее надежности и достоверности.

  Структура мероприятия

  FACES IV — это оценка функционирования семьи из 42 пунктов, ответ на которую дан по пятибалльной шкале Лайкерта в диапазоне от «категорически не согласен» до «полностью согласен».FACES IV был разработан для измерения параметров сплоченности и гибкости, изложенных в круговой модели брачных и семейных систем Олсона. Устройство содержит шесть подшкал, с двумя сбалансированными шкалами и двумя несбалансированными шкалами, предназначенными для выявления низкой и высокой когезии (отключенной и запутанной) и гибкости (жесткой и хаотической) (Olson, Gorall & Tiesel, 2007).

  Срок действия конструкции

  Авторы также сообщают о корреляции FACES IV с SFI, шкалой удовлетворенности семьи и устройством оценки семьи (FAD) для проверки достоверности шкалы.Корреляция варьировалась от адекватной до хорошей и в направлениях, ожидаемых авторами, учитывая, что они измеряли как сбалансированные, так и несбалансированные измерения. Дискриминантная достоверность FACES IV, проверенная путем сравнения его с SFI и FAD, имела прогностическую точность 92% (Olson et al., 2007).

  FACES IV также имеет хорошую конвергентную валидность с FAD, подшкалой проблем семейных отношений из перечня множественных проблем Хадсона (MPSI) и подшкалой социальной поддержки семьи шкалы социальной поддержки поведения (SSB) Во.Дискриминантная валидность FACES IV также оценивалась в исследовании; авторы обнаружили, что FACES IV смог точно классифицировать 84,1% субъектов при использовании общей оценки окружности.

  Надежность

  В ходе валидационного исследования (Olson, Gorall & Tiesel, 2007) сообщалось, что надежность шкалы приемлема для исследовательских целей и применима для клинических целей только в сочетании с другими методами оценки в диапазоне от альфа = 0,77 до альфа =.89 (Olson et al., 2007). Надежность повторного тестирования была высокой — от 0,83 до 0,96 (Craddock, 2001).

  Оценка и / или исследование, в котором использовалась эта мера

  FACES IV был отнесен к категории «приближающихся к хорошо зарекомендовавшим себя» и Alderfer et al. (2008) заявили, что предварительная психометрическая информация является многообещающей, но требуется больше информации, прежде чем ее можно будет оценить как «установленную». Одна из проблем заключалась в том, что психометрическая информация, опубликованная на FACES IV, была в нерецензируемых документах.

  Исследование с использованием начальной версии FACES IV:

  Крэддок, А. Э. (2001). Семейная система и функционирование семьи: круговая модель и ЛИЦА IV. Журнал семейных исследований, 7, 1, 29-39.

  Франклин К., Стритер К. Л. и Спрингер Д. В. (2001). Срок действия меры оценки семьи FACES IV. Исследование практики социальной работы, 11, 5, 576-96.

  Наличие весов

  Заказчик FACES IV также получает неограниченные права на дублирование оценки для своего собственного проекта.Однако эта плата дает разрешение только тому, кто заказывает оценку. Загрузите форму заказа с веб-сайта FACES IV.

  Устройство для оценки семьи (FAD)

  FAD измеряет общее функционирование семьи и шесть ключевых областей функционирования семьи. Члены семьи в возрасте 12 лет и старше могут ответить на анкету FAD.

  Структура мероприятия

  FAD представляет собой самоотчетную оценку функционирования семьи из 60 пунктов, на которую дан ответ по четырехбалльной шкале Лайкерта в диапазоне от «полностью согласен» до «категорически не согласен» (Akister & Stevenson-Hinde, 1991).FAD содержит семь подшкал, предназначенных для оценки шести измерений модели функционирования семьи Макмастера: решение проблем, общение, роли, аффективная реакция, эмоциональное участие и контроль поведения, и содержит седьмую шкалу общего функционирования.

  Срок действия конструкции

  FAD имеет хорошую конструктивную валидность, значительно коррелируя с соответствующей шкалой клинических оценок оценок семьи Макмастеров и получая корреляции с инвентаризацией семейных единиц и FACES II, которые были близки к априорным прогнозам, основанным на описании подшкал для каждой из инструменты (Miller et al., 1985).

  Было обнаружено, что FAD и Оценка семьи III сильно коррелированы (Skinner et al., 2000). Это неудивительно, учитывая, что теоретические основы примерно эквивалентны для шести из семи измерений, оцениваемых моделью. Авторы FAD сообщают, что на основе пороговых значений FAD имеет способность эффективно различать клинические и неклинические семьи по шести из семи подшкал (Miller et al., 1985).

  Надежность

  Внутренняя согласованность, указанная для диапазона FAD от alpha =.71 до альфа = 0,92 (Byles et al., 1988). Подшкала «Роли» и «Решение проблем» были задокументированы как имеющие гораздо более низкую внутреннюю согласованность при альфа = 0,60 и альфа = 0,47, соответственно (Alderfer et al., 2008). Сообщалось о достоверности повторных тестов с интервалом в одну неделю между 0,66 и 0,76 для различных подшкал (Byles et al., 1988; Miller et al., 1985). Долговременная стабильность этого инструмента не установлена.

  Оценка и / или исследование, в котором использовалась эта мера

  По данным Alderfer et al.(2008), FAD и ее более короткая Общая функциональная шкала были отнесены к категории «хорошо установленных», хотя психометрические свойства, выходящие за рамки внутренней согласованности шкалы, в достаточной мере не описаны в литературе.

  FAD уделяет более узкое внимание восприятию членов семьи при выполнении основных задач по сравнению с широким спектром областей функционирования в рамках семейной системы и более крупными внешними системами, оцененными FES, несмотря на его рейтинг «хорошо зарекомендовавший себя».

  Наличие весов

  PDF-файл шкалы FAD включен в онлайн.

  Оценка семьи III (FAM-III)

  FAM III предоставляет количественные показатели сильных и слабых сторон семьи, оценивает точку зрения различных членов семьи на текущее функционирование семьи и занимает около 20-30 минут для администрирования.

  Структура мероприятия

  Общая шкала FAM III представляет собой оценку функционирования семьи из 50 пунктов, отвечающих по четырехбалльной шкале Лайкерта в диапазоне от «полностью не согласен» до «полностью согласен» (Bloom, 1985; Skinner et al., 2000). FAM III содержит семь подшкал, которые измеряют конструкции модели процесса функционирования семьи:

  1. Выполнение задачи
  2. Ролевое исполнение
  3. Связь
  4. Аффективное выражение
  5. Аффективная вовлеченность
  6. Контроль
  7. Значения и нормы

  Также включены две подшкалы, которые измеряют предвзятость стиля ответа: социальная желательность и отрицание-защита.

  Срок действия конструкции

  Литература указывает, что FAM III имеет хорошую конструктивную валидность, и было обнаружено, что его конструкции значительно коррелируют с ассоциированными конструкциями на FACES, FES, FAD и Family Concept Q Sort. FAM III продемонстрировал хорошую дискриминантную валидность, когда есть веская априорная причина полагать, что группы различаются с точки зрения функционирования семьи (Skinner et al., 2000).

  Надежность

  Внутренняя согласованность оказалась отличной при альфа =.94, а надежность повторного тестирования варьировалась от 0,56 до 0,66 с интервалом в 12 дней (Franklin et al., 2004; Jacob & Windle, 1999; Skinner et al., 2000). Стабильность инструмента не была установлена ​​более 12 дней, а надежность повторного тестирования через 12 дней является адекватной.

  Оценка и / или исследование, в котором использовалась эта мера

  По данным Alderfer et al. (2008), FAM III классифицируется как «хорошо зарекомендовавший себя», хотя авторы предостерегают от его использования в качестве независимого источника информации о функционировании семьи, поскольку он дает ложноотрицательные результаты при изолированном использовании.То есть весьма проблемные семьи получают нормальные оценки с использованием общей шкалы FAM III (Alderfer et al., 2008; Skinner et al., 2000).

  Наличие весов

  Эта мера не находится в свободном доступе в открытом доступе, но ее можно приобрести в Службе психологической помощи и оценки MHS.

  Программы или мероприятия

  Family Talk: эта брошюра содержит советы, помогает ответить на некоторые вопросы, которые задают дети и молодежь, и дает идеи о том, куда семьи могут обратиться за помощью.

  Эффективные семейные программы

  Future Families Inc: Семьи, сознательно создающие будущее. Future Families — это уникальная некоммерческая общественная ассоциация, созданная в марте 2007 года группой мам Аделаиды (Южная Австралия).

  Triple P: Программа позитивного воспитания. Программа Parenting Program®, подкрепленная более чем 25-летними клиническими исследованиями во всем мире, дает ответы на вопросы и потребности ваших родителей.

  Основные показания

  Альдерфер, М.А., Физе, Б. Х., Голд, Дж. И., Кутули, Дж. Дж., Холмбек, Г. Н. и Голдбек, Л. (2008). Доказательная оценка в детской психологии: семейные меры. Журнал детской психологии, 33, 9, 1046-61.

  Биверс Р. и Хэмпсон Р. Б. (2000). Системная модель функционирования семьи Бобров. Журнал семейной терапии, 22, 128-43.

  Эпштейн, Н. Б., Болдуин, Л. М. и Бишоп, Д. С. (1983). Устройство для оценки семьи Макмастеров. Журнал супружеской и семейной терапии, 9, 2, 171-80.

  Фолкман С., Лазарус Р. С., Груэн Р. Дж. И ДеЛонгис А. (1986). Оценка, преодоление, состояние здоровья и психологические симптомы. Журнал личности и социальной психологии, 50, 3, 571-9.

  Франклин, К., Коди, П. А. и Джордан, К. (2004). Обоснованность и надежность в оценке семьи. В А. Р. Робертсе и К. Йегере (ред.), Практическое руководство, основанное на фактических данных: исследования и показатели результатов в здравоохранении и социальных услугах (стр. 436-43). Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

  Моос, Р.Х. и Моос Б.С. (2002). Руководство по шкале семейного окружения: разработка, приложения и исследования (3-е изд.). Калифорния: Mind Garden, Inc.

  Олсон Д. Х., Горалл Д. М. и Тизель Дж. У. (2007). ЛИЦА IV и круговая модель: валидационное исследование.

  Скиннер, Х., Штайнхауэр, П. и Ситарениос, Г. (2000). Мера оценки семьи (FAM) и процессная модель функционирования семьи. Журнал семейной терапии, 22, 190-210.

  Прочие ссылки

  Акистер, Дж. И Стивенсон-Хинд, Дж.(1991). Выявление семей, находящихся в группе риска: изучение потенциала устройства для оценки семей Макмастеров. Журнал семейной терапии, 13, 4, 411-21.

  Барни, М. К. и Макс, Дж. Э. (2005). Устройство для оценки семьи Макмастера и шкала клинической оценки: вопросник или интервью при черепно-мозговой травме в детстве. Травма мозга, 19, 801-9.

  Байлз, Дж., Бирн, К., Бойл, М. Х. и Оффорд, Д. Р. (1988). Исследование здоровья детей в Онтарио: надежность и валидность общей функциональной подшкалы прибора для оценки семьи Макмастеров.Семейный процесс, 27, 1, 97-104.

  Чипуэр, Х. М. и Виллегас, Т. (2001). Сравнение факторной структуры второго порядка шкалы семейного окружения по восприятию мужьями и женами своего семейного окружения. Семейный процесс, 40, 2, 187-99.

  Крэддок, А. Э. (2001). Семейная система и функционирование семьи: круговая модель и ЛИЦА IV. Журнал семейных исследований, 7, 1, 29-39.

  Эпштейн Н., Епископ Д. и Левин С. (1978). Модель функционирования семьи Макмастера.Журнал по вопросам брака и семейного консультирования, 4, 19-31.

  Франклин К., Стритер К. Л. и Спрингер Д. В. (2001). Срок действия меры оценки семьи FACES IV. Исследование практики социальной работы, 11, 5, 576-96.

  Фристад, М.А. (1989). Сравнение McMaster и комплексных инструментов оценки семьи. Журнал супружеской и семейной терапии, 15, 259-69.

  Хэмпсон, Р. Б., Халгус, Ю. Ф. и Биверс, В. Р. (1991). Сравнение показателей самооценки модели систем Биверса и циркумплексной модели Олсона.Журнал семейной психологии, 4, 3, март 326-40.

  Джейкоб. Т. и Виндл, М. (1999). Оценка семьи: размерность инструмента и соответствие семейным репортерам. Журнал семейной психологии, 13, 339-54.

  Кеннеди, М. и Спенсер Кинг, Дж. (1994). Семья с одним родителем: жить счастливо в меняющемся мире. Нью-Йорк: Корона.

  Парк, И. Дж. К., Гарбер, Дж., Цесла, Дж. А. и Эллис, Б. Дж. (2008). Конвергенция нескольких методов измерения позитивности и негативности в семейном окружении: отношение к депрессии у матерей и их детей.Журнал семейной психологии, 22, 123-34.

  Моос Р. (1990). Концептуальные и эмпирические подходы к разработке процедур оценки на основе семьи: решение случая Шкалы семейного окружения. Семейный процесс, 29, 199-208.

  Оливер, Дж. М., Хандал, П. Дж., Энос, Д. М. и Мэй, М. Дж. (1988). Факторная структура шкалы семейного окружения: факторы, основанные на пунктах и ​​субшкалах. Образовательные и психологические измерения, 48, 469-77.

  Олсон, Д. Х. и Горалл, Д.М. (2006). ЛИЦА IV и круговая модель.

  Роза, М. и Билс, Дж. (1990). Проблемы измерения в оценке семьи: случай шкалы семейного окружения. Семейный процесс, 29, 191-8.

  Сэнфорд, К., Бингхэм, К. Р. и Цукер, Р. А. (1999). Проблемы валидности шкалы «Семейное окружение»: психометрическое решение и применение в исследованиях с семьями алкоголиков. Психологическая оценка, 11, 3, 315-25 сентября.

  Штайнхауэр, П. Д. и Тисдалл, Г.W. (1984). Комплексное использование индивидуальной и семейной психотерапии. Канадский журнал психиатрии, 29, 89-97.

  Мудрый, Р. А. и Кинг, А. Р. (2008). Семейное окружение как предиктор качества дружбы студентов колледжа. Journal of Family Issues, 29, 6, 828-48.

  Определение успешных семей: обзор конструкций и избранных мер

  Министерство здравоохранения и социальных служб США

  Мария Крысан, Кристин А.Мур, доктор философии, и Николас Зилл, доктор философии.

  Child Trends, Inc.

  10 мая 1990 г.

  PDF Version

  ---

  Этот отчет был подготовлен в соответствии с контрактом № HHS-100-89-0041 между Управлением политики социальных услуг HHS (ныне Управление по делам инвалидов, Политика в отношении старения и долгосрочного ухода) и Child Trends, Inc. Для получения дополнительной информации по этому вопросу вы можете посетить домашнюю страницу ASPE по адресу http://aspe.hhs.gov. Руководителем проекта был Джеральд Сильверман.

  ---

  СОДЕРЖАНИЕ

  ВВЕДЕНИЕ

  ОПРЕДЕЛЕНИЕ УСПЕШНОЙ СЕМЬИ

  КОНСТРУКЦИЯ

  Меры по общению Эффективные меры или стратегии

  Поощрение, признательность и приверженность

  Меры религиозной ориентации

  Меры адаптации

  Меры социальной связанности

  Меры четких ролей

  Меры времени вместе

  МЕТОДИКА ПОВТОРЯЮЩИЙСЯ

  ПРИЛОЖЕНИЕ

  ПРОВЕРКА

  ПРИЛОЖЕНИЯ

  ССЫЛКИ

  ПРИЛОЖЕНИЕ A.ХАРАКТЕРИСТИКИ СИЛЬНЫХ СЕМЬЕЙ

  ПРИЛОЖЕНИЕ B. ПРЕДЛАГАЕМАЯ МОДЕЛЬ СИЛЫ СЕМЬИ

  Исследователи, политики и средства массовой информации сосредоточили значительное внимание на проблемах семей и на том, как некоторые семьи не удовлетворяют потребности своих членов . Гораздо меньше внимания уделяется крепким, здоровым семьям и тем характеристикам, которые делают их успешными. Понимание «секретов» крепких семей будет полезно клиницистам и консультантам, поскольку они планируют программы вмешательства, предназначенные для помощи семьям.Степень, в которой характеристики здоровых семей являются навыками, которым можно научить, имеет значение для разработки политики и программ вмешательства. Информация о сильных сторонах семьи также может быть полезна тем, кто стремится улучшить семейную жизнь.

  Изучение сильных сторон семьи проводилось исследователями из различных дисциплин, включая психиатрию, социологию, психологию и консультирование по вопросам семьи / брака. В этом документе будет представлен обзор этой растущей литературы, сфокусированный на четырех темах:

  • определение крепких семей;
  • характеристики крепких семей, выявленные различными исследователями;
  • введение в действие этих характеристик; и
  • методологические, политические и практические вопросы, которые поднимает исследование.

  Обзор литературы об успешных семьях предлагает две общие стратегии, которые использовались для выявления составляющих успеха семьи. Во-первых, это изучение сильных сторон семьи как таковой. Это исследование, в ходе которого изучаются сильные семьи, чтобы определить, что делает их сильными. Работа Стиннетта и ДеФрейна в Исследовательском проекте сильных сторон семьи представляет такую ​​перспективу. Они сосредотачиваются на сильных сторонах. С другой стороны, есть исследователи, которые изучают здоровые или нормальные семьи и характеристики, которые отличают их от их неблагополучных собратьев.Эти исследователи часто начинают с изучения проблемных семей (например, семей психически больных) и сопоставления их со здоровыми семьями. Работы Олсона, Маккуббина, Биверса и Льюиса иллюстрируют этот подход.

  Исследования, посвященные другим темам, помимо успешных семей, часто имеют отношение к изучению крепких семей. Например, исследования семейного общения, использования времени в семьях и разрешения конфликтов между семьями и парами могут помочь пролить свет на процессы в семьях, которые делают их сильными или подрывают их способность к успеху.Это исследование может предоставить эмпирическую поддержку гипотезе о важности для функционирования семьи той или иной характеристики семьи. Кроме того, конструкции и меры, разработанные в этих более узких и интенсивных исследованиях, потенциально могут быть приняты для использования в общих оценках множества факторов, определяющих семейный успех. Однако в этом обзоре основное внимание будет уделено исследованиям, в частности, исследованиям успешных семей.

  Любая попытка понять «секреты» крепких семей должна начинаться с понимания определения успешной семьи.Семья может быть определена как успешная по характеристикам отдельных членов, по характеристикам семейного взаимодействия или по степени выполнения ею определенных функций, которые считаются обязанностью семьи.

  Одним из критериев успешной семьи является ее способность воспроизводить себя; т.е. воспитывать детей, которые впоследствии сами создают стабильные и гармоничные семьи. Это, конечно, широкое и в некотором роде круглое определение, которое трудно применить в данный момент из-за времени, которое уходит на ожидание, когда дети создадут собственные семьи.Для рассмотрения доступен ряд дополнительных определений.

  Некоторые исследователи подошли к вопросу определения успешной семьи, разработав модели и взгляды на функции семьи. Используемые функции, как правило, были психологическими, а не социальными или экономическими функциями семьи. Например, Льюис и его коллеги, подходя к изучению семьи с клинической точки зрения, используют две основные задачи Парсона, связанные с семьей, в качестве руководства в своих исследованиях: «Семья должна воспитывать детей, которые становятся автономными, а она должна обеспечивать ». достаточная эмоциональная поддержка для стабилизации личности родителей и продолжения их эмоционального созревания.Если семья выполняет эти задачи, ее можно считать компетентной; если она не справляется с одной или обеими задачами, ее можно считать менее компетентной или дисфункциональной »(Lewis and Looney, 1983, p. 4). Таким образом, семья успешна в той степени, в которой она обеспечивает среду, подходящую для развития.

  Стиннетт, исходя из перспективы исследования сильных сторон семьи, предполагает, что успешная или крепкая семья «создает ощущение позитивной семейной идентичности, способствует удовлетворяющему и полноценному взаимодействию между членами, способствует развитию семьи, группы и отдельных лиц. членов и способен справляться со стрессом »(Stinnett, 1979).Это определение, используемое Стиннеттом, отличается от определения Льюиса тем, что оно включает в себя элемент удовлетворенности семейной жизнью в дополнение к положительным индивидуальным результатам. Это различие имеет значение для реализации определения, которое будет обсуждаться в следующем разделе.

  Дэвид Олсон и его коллеги предполагают, что семьи должны уметь: 1) «эффективно и действенно справляться со стрессом и проблемами»; 2) «иметь и использовать ресурсы выживания как внутри, так и вне семьи»; и 3) «иметь возможность стать более сплоченным, более гибким и более удовлетворенным в результате эффективного преодоления стресса и проблем» (Olson, 1986, p.104). Их внимание уделяется способности семьи приспосабливаться к изменениям или кризису, уделяя особое внимание изменениям на протяжении жизненного цикла семьи. Их определение крепкой семьи зависит от взаимодействия в семье, а не от характеристик человека.

  Основываясь на различных предположениях о том, чем занимается сильная семья, исследователи составили списки конкретных характеристик, общих для успешных семей . Черты, выявленные некоторыми из этих исследователей, можно найти в Приложении А.Они представляют собой сочетание структурных и поведенческих атрибутов семьи. Большая часть исследований, направленных на определение этих характеристик, была основана на моделях функционирования семьи, которые указывают на определенные области семейной динамики, которые имеют решающее значение для успешного функционирования семьи.

  Несмотря на некоторые различия, при чтении Приложения A обнаруживается ряд сходств между исследователями. Таким образом, несмотря на различия в дисциплине и взглядах, похоже, существует консенсус относительно основных аспектов крепкой, здоровой семьи.В неопубликованном обзоре литературы Джадсон Свихарт определяет те характеристики крепких семей, которые наиболее часто упоминаются исследователями.

  Эти конструкции, которые часто взаимосвязаны и сложны, сформируют основу для оставшейся части обсуждения характеристик сильных семейств. Этими конструкциями являются:

  • общение
  • поощрение людей
  • приверженность семье
  • религиозная ориентация
  • социальная связь
  • способность адаптироваться
  • выражение признательности
  • четкие роли
  • время вместе

  В следующем разделе , каждая из этих конструкций будет идентифицирована, определена и кратко описана, поскольку она существует в крепких, здоровых семьях.Кроме того, будет представлен образец инструментов, используемых для его измерения. Во-первых, мы кратко опишем несколько подходов к реализации того, что значит быть крепкой или успешной семьей.

  Определение сильных или успешных семей

  В эмпирических исследованиях необходимо выбрать критерии для определения сильной семьи, чтобы можно было собрать набор общих для них характеристик. Несмотря на общее согласие относительно характеристик крепких семей, критерии, которые используются в исследовании для различения функциональной и дисфункциональной семьи, будут зависеть от точки зрения исследователя и того, что он / она считает функциями семьи. и как он определяет успех.Например, воспитание детей — это семейная функция или нет? Что важнее для детей — вырасти счастливыми или экономически самодостаточными, или они оба необходимы? Исследователи применили концепцию крепкой семьи по-разному.

  Некоторые исследователи идентифицируют крепкие семьи как непатологические или неклинические (например, Олсон, Льюис, Биверс и т. Д.). То есть они изучают клинические и доклинические семьи, а затем определяют динамику или характеристики, которые различают их.Таким образом, крепкая семья — это семья, члены которой не обращаются за профессиональной помощью, не являются алкоголиками, не шизофрениками и т. Д. Эти исследователи разработали модели функционирования семьи, основанные на различных предположениях о том, что семья должна делать. Они используют эти модели для определения паттернов взаимодействия, которые позволяют различать хорошо функционирующие и плохо функционирующие семьи, основываясь на различиях между клиническими и доклиническими семьями. Они описывают характеристики с точки зрения того, как эти семьи решают определенные проблемы (власть, конфликт, эмоциональные проблемы и т. Д.).)

  Другие исследователи, изучающие сильные стороны семьи как таковые, используют другой метод для различения сильных и слабых семей. В своем исследовании Стиннетт и ДеФрейн выбрали крепкие семьи, основываясь на трех предположениях: 1) «они будут иметь высокую степень семейного счастья»; 2) «у них были бы удовлетворительные отношения между родителями и детьми»; и 3) «члены семьи будут хорошо выполнять свою работу, удовлетворяя потребности друг друга» (Стиннетт и ДеФрейн, 1985, стр. 9).

  Они определяют сильные семьи в своем исследовании двумя способами. В первоначальном исследовании субъекты находились в процессе номинации. Большинство респондентов второго проекта сбора данных были волонтерами, откликнувшимися на объявление в газете с просьбой принять участие в исследовательском проекте о крепких семьях. Участники обоих этих исследований были отобраны с использованием шкалы самооценки семьи и семейной удовлетворенности. В исследование были включены те, кто набрал очень высокие баллы.Таким образом, по большей части успешные семьи были операционализированы как люди, которые сами или другие считают себя успешными. Затем изучаются характеристики этих семейств. Процесс выдвижения также использовался Лоуренсом Гэри в его исследовании сильных сторон стабильных черных семей (Gary et al., 1983).

  Результатом этого типа исследования является определение набора характеристик, которые семьи считают важными для функционирования семьи, черт, которые делают их крепкой семьей.В своем исследовании семей американских индейцев, чернокожих, чикано, белых и хмонгов Эбботт и Мередит обнаружили ряд общих черт во всех этих группах в том, что родители считают чертами здоровых семей (Abbott & Meredith, 1985).

  Стратегии измерения

  Исследователи разработали ряд средств для измерения характеристик семейной жизни. Методы варьируются от крупномасштабных съемок до методов наблюдения. Оценки различаются по объему от измерения общего функционирования семьи до измерения составных конструкций.Прежде чем приступить к рассмотрению каждой индивидуальной конструкции, необходимо рассмотреть вопрос о «полном функционировании семьи».

  Большое количество исследований сильных сторон семьи и успешных семей было посвящено оценке общего функционирования семьи. В этих перечнях весь набор характеристик, которые определены исследователем как важные для функционирования успешной семьи, объединен в одну шкалу, которая измеряет «общее функционирование семьи». Эти инструменты часто используются в качестве механизмов скрининга для врачей или в качестве идентификатора крепкой семьи в исследовательских целях.То есть семьи, получившие высокие баллы по этой общей оценке, считаются крепкими и успешными семьями.

  Одной из таких бумажных и карандашных мер является Шкала оценки адаптируемости и сплоченности семьи Олсона (FACES). Эта шкала была разработана специально для проверки гипотез, выведенных из его циркумплексной модели. Двумя основными измеряемыми измерениями являются сплоченность и адаптивность, которые операционализируются с точки зрения таких составляющих конструктов, как приверженность, поощрение отдельных членов, время, проведенное вместе, и социальная взаимосвязь (Olson, 1982).

  Шкала семейного окружения Мооса, еще один «показатель общего функционирования семьи», состоит из трех подшкал, фокусирующихся на различных аспектах семьи: взаимоотношениях, личностном росте и поддержании системы. Опять же, эти измерения операционализируются с точки зрения сплоченности, выразительности, конфликта, контроля, организации и т. Д. И оцениваются путем заполнения участниками исследования форм, описывающих их семью (Moos and Moos, 1986).

  Шкала оценки семьи Биверс Тимберлон (BTFES) является примером методики наблюдения для оценки общего функционирования семьи.Квалифицированный врач наблюдает за видеозаписью семейного взаимодействия и оценивает семью по нескольким измерениям, чтобы получить общий показатель функционирования семьи. Этот метод измерения использовался Льюисом в исследованиях хорошо функционирующих чернокожих из рабочего класса, а также супружеских пар, переходящих к отцовству (Lewis and Looney, 1983; Lewis, 1989).

  В следующих разделах мы обсудим составные конструкции и опишем, как они проявляются в успешных семьях.По возможности будут указаны конкретные примеры инструментов, используемых для их измерения. Конечно, эти меры часто являются субшкалами инструментов функционирования всей семьи, например, описанных выше.

  Меры коммуникации

  Наличие эффективных коммуникативных паттернов — одна из наиболее часто упоминаемых характеристик крепких семей (Swihart, 1988). Исследователи характеризуют модели общения в крепких семьях как четкие, открытые и частые.Члены семьи часто разговаривают друг с другом, и когда они это делают, они честны и открыты друг с другом (например, Stinnett & DeFrain, 1985; Lewis, 1979; Epstein, 1983; Olson, 1986). В самом деле, циркумплексная модель, разработанная Олсоном и его коллегами, определяет общение как способствующее измерение функциональной семьи.

  Многие люди изучали модели общения в семье и использовали различные методы, в том числе инструменты наблюдений и самооценки.Работа Гротеванта о вкладе семьи в формирование идентичности у подростков представляет собой пример работы по наблюдению, которая связывает модели семейного общения с положительными индивидуальными результатами. Это исследование включало наблюдение за 121 семьей со старшеклассником, выполняющей задачу по принятию решений. В своей работе Гротевант обнаруживает, что люди из семей, для которых характерно открытое и ясное общение, имеют более высокие показатели самооценки (Гротевант, 1983).

  Барнс и Олсон разработали инструмент самоотчета, в котором основное внимание уделяется характеру общения в зачастую трудный период подросткового возраста. Этот инвентарь собирает мнения трех членов семьи: обоих родителей и подростка. В этом инструменте респондентов спрашивают о «степени открытости, масштабах проблем или препятствий для семейного общения и степени избирательности людей в их обсуждениях с другими членами семьи» (Olson et al., 1982, с. 34).

  Свихарт отмечает, что коммуникативные навыки являются особенно плодотворной областью с точки зрения вмешательства. Навыки общения и научить семьи лучше общаться были успешной техникой вмешательства и находились в центре внимания многих программ (Swihart, 1988).

  Меры поощрения, признательности и приверженности

  Следующие три характеристики тесно связаны, поэтому сначала будут рассматриваться в целом, а затем индивидуально.Поощрение отдельных членов семьи, выражение признательности и приверженность семье — все это аффективные аспекты семейной жизни, которые тесно связаны с измерением, определенным несколькими исследователями как сплоченность. Олсон определяет сплоченность как чувство близости и привязанности членов семьи друг к другу. Инструмент, который он использует для измерения этой конструкции (ЛИЦА), состоит из подшкал, которые включают в себя три вышеуказанные характеристики. Таким образом, Олсон определяет сплоченность как сумму, помимо прочего, приверженности, признательности и поддержки, а также поощрения человека в контексте семьи (Olson et al., 1982).

  Многие исследователи определили конструкцию сплоченности как важную, хотя иногда и с немного разными определениями. Кроме того, был разработан ряд методов для измерения конструкции. В дополнение к вербальным методам самоотчета использовались невербальные методы для измерения сплоченности. Например, Фельдман в своем исследовании изменения восприятия власти и сплоченности семьи в подростковом возрасте предложила подросткам представить степень близости между членами семьи, разместив цифры на доске.Близость определялась тем, насколько далеко друг от друга располагались члены. Она использовала это как показатель сплоченности (Фельдман и Геринг, 1988).

  Хотя общая концепция сплоченности была измерена с помощью различных методов, измерения составляющих характеристик поддержки отдельных членов, приверженности семье и выражения признательности встречаются гораздо реже.

  Поощрение отдельных членов охватывает широкий спектр эмоциональных аспектов, связанных с поддержкой, признанием и уважением.Свихарт рассматривает основную концепцию в том виде, в каком она проявляется в крепких семьях: «Крепкие семьи ценили уникальность каждого члена семьи, развивая при этом чувство принадлежности к семье. Людям нравились семейные рамки, которые обеспечивали структуру, но не ограничивали» (Swihart, 1988 , стр.3). Таким образом, развитие автономии ее членов в поддерживающей среде является важной функцией семьи и характеристикой крепких семей.

  Наблюдательное исследование характеристик семьи и подросткового развития, проведенное Гротевантом, имеет отношение к этому аспекту.В данном исследовании описывается форма, которую это принимает в семьях с успешным формированием идентичности детей. Он отмечает: «… эти исследования сходятся на выводе о том, что как связь (на что указывает поддержка, сплоченность и принятие), так и индивидуальность (на что указывают разногласия) в семейном взаимодействии связаны с формированием идентичности в позднем подростковом возрасте» (Гротевант, 1983, с. 231). Гротевант определяет характер семейного взаимодействия и предоставляет доказательства в поддержку важности поощрения личности как характеристики успешной семьи.

  Стиннетт описывает приверженность семье следующим образом: «Обязательства … идут в двух направлениях. Каждого члена семьи ценят; каждого поддерживают и поддерживают. В то же время они привержены семье как единому целому. Они у них есть чувство команды; у них есть семейная идентичность и единство. Когда внешнее давление (например, работа) угрожает лишить семью ее главного приоритета, члены крепких семей принимают меры и приносят жертвы, если это необходимо, для сохранения благополучия семьи. бытие «(Стиннетт, 1986, стр.48).

  «Обеспечение высокого уровня положительного подкрепления членам семьи, изо дня в день, выполнение положительных с точки зрения другого человека вещей, только ради них самих, а не просто как стратегия« купить их любовь »и т. Д. «, — так Шумм описывает оценку как важную характеристику крепких семей (Schumm, 1986, стр. 122). Показатели приверженности семье и выражения признательности чаще всего встречаются в виде подшкал шкал функционирования семьи, таких как Шкала семейного окружения Мооса и Мооса или Опросник сильных сторон семьи Стиннетта и ДеФрейна.Немногие инструменты предлагают оценку этих конструкций самостоятельно.

  Меры религиозной ориентации

  Многие исследователи считают, что религиозная ориентация является важным компонентом крепких семей. Большинство исследователей отмечают, что религиозная ориентация / духовное благополучие не обязательно зависит от принадлежности к какой-либо конкретной конфессии или от частоты посещения церкви. Стиннетт предлагает пример различных форм религиозного или духовного благополучия: «Для многих стремление к их духовной природе выражается членством в организованной религиозной организации, такой как церковь, синагога или храм.Для других духовность проявляется в заботе о других, вовлечении в достойные дела или соблюдении морального кодекса »(Stinnett, 1986, стр. 48). Таким образом, этот конструкт не всегда определялся в терминах измерения частоты посещения церкви или приверженность определенному убеждению. Скорее, акцент делается на том, что сильные семьи руководствуются лежащей в основе моральной или ценностной системой, разделяемой всеми членами. Подшкалы в ряде опросников самооценки, предназначенные для оценки общего функционирования семьи, измеряют эту конструкцию, в частности , Шкала семейного окружения Мооса и Мооса и шкала Олсона по вопросам обогащения и воспитания отношений, общения и счастья (ENRICH).Стиннетт и ДеФрейн в своем Опроснике сильных сторон семьи также оценивают этот аспект. По шкале «Семейное окружение» респондентов просят ответить «верно» или «неверно» на такие вопросы, как: «Члены семьи довольно часто посещают церковь, синагогу или воскресную школу» и «Мы не верим в рай и ад» (Moos and Moos , 1986).

  Меры адаптации

  Способность семьи адаптироваться к стрессовым и потенциально опасным событиям, а также к предсказуемым изменениям жизненного цикла была определена как важная характеристика крепких семей.Исследователи отмечают, что способность к адаптации зависит от ряда других характеристик, общих для крепких семей, таких как эффективное общение, эмоциональная вовлеченность, внешние ресурсы и т. Д. (Например, Стиннетт и ДеФрейн, Льюис, Олсон, Маккаббин). В этом разделе основное внимание уделяется еще не обсуждавшимся характеристикам семьи, которые связаны с успешной адаптацией.

  Подобно сплоченности, адаптивность является основным параметром, определенным моделью обхода Олсона. Действительно, большая часть его исследований сосредоточена на способности или неспособности разных семей преодолевать стресс и кризисы.Эту концепцию можно разбить на несколько отдельных конструкций. Среди них две из девяти характеристик сильных семейств, которым посвящена данная статья. Во-первых, социальная взаимосвязанность семьи влияет на ее способность обращаться за внешней помощью перед лицом проблем. Кроме того, четкое определение ролей (в частности, связанных со структурой власти) в семье является важным фактором ее способности адаптироваться к изменениям. Они будут рассмотрены после более широкого обсуждения адаптивности.

  Адаптивность, как центральное измерение циркумплексной модели, была определена как «способность супружеской или семейной системы изменять свою структуру власти, ролевые отношения и правила взаимоотношений в ответ на ситуационный стресс и стресс, связанный с развитием» (Olson et al. ., 1989, с. 12). Предполагается, что хорошо функционирующие семьи имеют способы адаптации, которые являются структурированными или гибкими, а не жесткими или хаотическими. Олсон квалифицирует эту гипотезу двумя важными способами, которые применимы как к параметрам адаптируемости, так и к параметрам сплоченности.Прежде всего, при измерении этих конструктов членов семьи просят оценить свои семьи как по предполагаемым, так и по идеальным ситуациям. Таким образом, достигается уровень удовлетворенности текущей семейной динамикой. Предполагается, что если все члены семьи довольны семьей как таковой, даже если это можно считать экстремальным с точки зрения сплоченности или приспособляемости, то семья будет эффективно функционировать (Olson et al., 1989).

  Во-вторых, Олсон предлагает семьи на разных стадиях жизненного цикла (бездетные, с младенцами, с детьми начальной школы, с подростками и т. Д.)) требуют разного уровня сплоченности и приспособляемости. То есть уровень сплоченности, который является функциональным в семье с младенцем, может не быть, когда ребенок становится подростком (Olson et al., 1989).

  Олсон использует шкалу самооценки FACES для измерения уровня адаптивности в семье. Он состоит из вопросов, разработанных для оценки силы семьи, стиля переговоров, ролевых отношений и правил взаимоотношений в семье.

  Меры социальной связанности

  Успешные семьи не изолированы; они связаны с более широким обществом.Одним из последствий такой связи является последующая доступность внешних ресурсов, которые исследователи считают важными для эффективного совладания семьями. Интервенционное исследование Коуэна и Коуэна подтверждает важность социальной поддержки в преодолении стрессового периода в семейной жизни. В своем исследовании они определили бездетные пары, которые планировали вскоре завести первого ребенка. Этот период, когда рождение первенца, часто считается особенно напряженным для семей.Вмешательство состояло из групповых встреч, на которых пары обсуждали проблемы и вопросы, связанные с рождением первого ребенка и отношениями мужа и жены. Авторы предоставляют доказательства, основанные на сравнении с контрольными группами, не получавшими вмешательства, что эта форма социальной поддержки была полезной в переходе партнера к родительству (Cowan and Cowan, 1987).

  Один из способов измерения социальной связанности — попросить семьи определить те внешние ресурсы, которые им доступны.Например, шкала F-COPES (Стратегии выживания семьи) по самоотчету Маккаббина оценивает степень, в которой семья обращается к друзьям, семье, соседям и общественным ресурсам, когда они сталкиваются с кризисом (Olson et al., 1982). В своем исследовании стабильных чернокожих семей Гэри и его коллеги оценили этот аспект, задавая вопросы об участии респондентов в организациях в сообществе, а также о присутствии в этом районе родственников и соседей, которые считались близкими друзьями (Gary et al., 1983).

  Измерение четких ролей

  Многие исследователи считают четкое определение ролей важной характеристикой функционирования семьи и необходимой для способности семьи адаптироваться к меняющимся ситуациям. Имея четкую, но гибкую структуру, члены семьи осознают свои обязанности в семье и перед ней. Следовательно, перед лицом кризиса и проблем члены знают свои роли. Устройство оценки семьи Макмастера (Эпштейн и др., 1983), инструмент самоотчета, имеет подшкалу, которая измеряет роли в семье.Авторы отмечают природу этого аспекта функционирования семьи: «[он] фокусируется на том, установила ли семья шаблоны поведения для выполнения набора семейных функций … Кроме того, оценка измерения ролей включает рассмотрение того, выполняются ли задачи. четко и справедливо распределяются между членами семьи и ответственно ли выполняются задачи членами семьи »(Эпштейн и др., 1983). Подшкала из восьми пунктов обеспечивает меру этой конструкции.

  С понятием определения ролей связан вопрос власти.Кто решает, что и как решается, является показателем ролевой структуры в семье. В здоровых семьях есть четкое понимание того, что родители несут ответственность. В то же время родители открыты для участия своих детей — родители редко считаются авторитарными (Lewis, 1979, стр. 87-88).

  Мощность и управляемость были измерены с помощью ряда методов. В своем исследовании восприятия подростками силы и сплоченности в семье Фельдман использует проективный инструмент для оценки структуры власти в семье.Субъекты символически представляют структуру власти своей семьи, поднимая на блоки фигуры, которые представляют отдельных членов семьи. Относительная высота фигур используется для обозначения воспринимаемой способности этого члена влиять на других членов (Фельдман и Геринг, 1988).

  В устройстве для оценки семьи, описанном выше, характер контроля поведения оценивается с точки зрения того, «каким образом семья выражает и поддерживает стандарты поведения своих членов.Поведение в различных ситуациях оценивается как различные модели контроля »(Эпштейн и др., 1983). Эта подшкала самоотчета из девяти пунктов задает вопросы о семейных правилах и ожиданиях. Был использован ряд других инструментов самоотчета. разработаны с субшкалами, которые отражают динамику власти в семье, в том числе Шкала семейной среды Мооса и Мооса

  Показатели времени вместе

  Последний ингредиент силы семьи — проводить время вместе.Исследователи отмечают, что сюда входит не только количество времени, но и качество. Инструменты самоотчета, оценивающие функционирование семьи, обращаются к этой теме с точки зрения качества времени, проведенного вместе, и того, насколько семьям нравится проводить время вместе. Задаются вопросы о том, «любят ли члены семьи проводить свободное время друг с другом» (ЛИЦА Олсона) и о «проводить время вместе и делать что-то друг с другом» (Стиннетт и ДеФрейн, Опросник сильных сторон семьи).Детальная методологическая работа над этой конструкцией была проведена исследователями, интересующимися использованием времени как таковым, которое может быть адаптировано для использования в исследовании успешных семей.

  Следующие методологические ограничения и проблемы необходимо учитывать при оценке исследования сильных сторон и успешных семей:

  Использование небольших и неслучайных выборок.

  Выборки, используемые в исследованиях сильных сторон семьи, часто бывают небольшими и редко репрезентативны для населения страны или даже для известной подгруппы населения.Исследования сильных семей, проводимые врачами, также характеризуются небольшими однородными выборками. Например, Биверс и Льюис изучили 33 семьи, большинство из которых были белыми, протестантскими, биологически целостными семьями среднего и высшего класса со старшим ребенком в подростковом возрасте (Beavers, 1977). В исследованиях с использованием опросов самооценки обычно используются более крупные выборки, но они редко бывают репрезентативными. Например, большинство из 1146 семей, принявших участие в исследовании Олсона и его коллег, были представителями европеоидной и лютеранской национальностей (Olson et al., 1982). Стиннетт и ДеФрейн проанализировали данные из более разнообразных выборок, но семьи участников в основном выбирались самостоятельно. Немногие исследования были сосредоточены на чернокожих, латиноамериканских или малообеспеченных семьях. Степень, в которой можно обобщить результаты исследований прочности семьи на популяцию в целом, ограничена характером выборок.

  Применимость результатов исследования белых семей среднего класса к другим группам.

  Обзор литературы о сильных сторонах семьи показывает, что большая часть работы в этой области сосредоточена на белых семьях и / или семьях среднего класса.Это имеет очевидные последствия для способности обобщить результаты для населения в целом, а также для таких подгрупп, как меньшинства и семьи с низким доходом. Исследования семей меньшинств, которые имеют отношение к успешному исследованию семей, варьируются от тех, которые сосредоточены на семьях меньшинств и пытаются определить их особые сильные стороны, до тех, в которых семьи меньшинств и / или семьи с низким доходом сравниваются с семьями белых и / или среднего класса. во множестве измерений.В последнем случае исследователи часто используют модели, конструкции и инструменты, которые изначально были разработаны с использованием выборок белого среднего класса для изучения успешных семей меньшинств и семей с низкими доходами.

  Основываясь на первоначальном исследовании 33 целых белых семей среднего класса, в котором Биверс и Льюис определили ряд характеристик успешных семей, Льюис и Луни провели исследование, в котором сравнили эту выборку с выборкой из 18 чернокожих семей из рабочего класса. . Хотя они предположили, что различия в социально-экономическом статусе приведут к различиям в характеристиках семей, они обнаружили, что между компетентными семьями в обеих выборках было мало различий.По большей части те же черты, которые характеризовали наиболее компетентные белые семьи среднего класса, были характеристиками хорошо функционирующих черных семей из рабочего класса (Lewis and Looney, 1983).

  Точно так же Эбботт и Мередит изучили сильные стороны семьи в пяти группах. Их выборка состояла из 210 белых родителей, 105 родителей чикано, 103 чернокожих родителей, 80 родителей хмонгов и 57 родителей американских индейцев. Их исследование преследовало две цели: 1) выявить те характеристики, которые считаются критическими для эффективного функционирования семьи; и 2) оценить уровень сильных сторон семьи в разных этнических группах.Они использовали списки сильных сторон семьи, разработанные Стиннеттом и ДеФрейном, Олсоном, Карраном и другими. Они обнаружили, что родители всех пяти этнических групп в целом согласны с чертами здоровых семей. Однако они также обнаружили, что семьи белых и хмонгов получили самые высокие баллы по инструментам оценки, за ними следуют чернокожие, чикано и американские индейцы соответственно.

  Исследователи признали, что слабым местом исследования является то, что инструменты оценки были созданы и стандартизированы с использованием выборок белых представителей среднего класса, что, возможно, повлияло на достоверность оценок для семей меньшинств.Пытаясь решить эту проблему, исследователи провели глубинные интервью с подгруппой выборки. Эти интервью показали, что испытуемые из всех пяти групп рассматривали элементы на шкалах как надежные индикаторы сильных сторон семьи (Abbott & Meredith, 1985).

  Лоуренс Гэри и его коллеги провели поисковое и описательное исследование 50 чернокожих семей, определенных группами населения как особенно сильные и стабильные (Gary et al., 1983).Они стремились определить критические факторы и условия, которые способствуют крепкой семейной жизни чернокожих, а также их стратегии выживания. Они обнаружили, что семьи в их выборке обладали многими из тех же характеристик, которые ранее были определены другими исследователями в этой области, такими как Хилл, Сканцони, Ройс и Тернер и Стиннетт. (См. Приложение А для списка характеристик, выявленных этими исследователями.)

  Другие исследователи изучали различия между белыми семьями и чернокожими или латиноамериканскими семьями в конкретных аспектах семейной жизни.Например, Вега изучал сплоченность и адаптивность в латиноамериканских и англоязычных семьях с помощью инструмента Olson’s FACES. В этом исследовании он обнаружил, что между мексиканскими американцами и англоязычными родителями с низким доходом и англоязычными родителями со средним доходом не было никаких существенных различий в их восприятии уровня сплоченности семьи и приспособляемости (Vega et al., 1986).

  Таким образом, важным методологическим недостатком успешных исследований семей и их сильных сторон является однородность выборок.Хотя в описанных выше исследованиях использовались более разнообразные выборки, в них использовались инструменты и меры, которые были созданы и стандартизированы, по большей части, для белых семей среднего класса. Разработка мер, чувствительных к различным субпопуляциям, кажется важным шагом на пути к тому, чтобы успешные семейные исследования стали более актуальными для населения в целом.

  Использование мер, основанных на мнениях членов одной семьи.

  При обсуждении исследовательских вопросов, связанных с изучением семейного взаимодействия, Кристенсен и Аррингтон предоставляют ряд методологических комментариев, относящихся к исследованию сильных сторон семьи.Во-первых, семья состоит из взаимодействующих людей. По их мнению, при изучении семей следует использовать методы, оценивающие динамику взаимодействия, а не индивидуальные характеристики. Однако во многих исследованиях семейного взаимодействия единица наблюдения (родитель) часто отличается от объекта исследования (семьи). То есть часто исследования семей основаны на восприятии одного из родителей. Некоторые исследователи позаботились о разработке и оценке мер, которые могут быть выполнены несколькими членами семьи (например, Olson’s FACES).Затем трудность сводится к разработке подходящих методов для объединения оценок ряда членов семьи для получения «семейной оценки».

  Результаты, полученные несколькими исследователями о том, что члены одной семьи часто получают совершенно разные оценки по критериям оценки семьи, еще раз подтверждают важность получения показателей от нескольких членов семьи (Christensen and Arrington, 1987). Например, Шумм в своем исследовании удовлетворенности семьей среди англоязычных и мексиканских американцев обнаружил, что использование только оценок матерей приводит к другим выводам, чем если бы также учитывались оценки отцов и подростков (Schumm et al., 1988).

  Помимо оценки точки зрения только одного члена семьи, Кристенсен и Аррингтон отмечают, что часто фактические элементы в инструменте самоотчета, предназначенном для оценки семьи, сосредотачиваются на отдельном человеке, а не на взаимодействии в семье. Например, вопрос опроса может определить, как часто один член спорил с другим, но ничего не оценить об обстоятельствах, которые привели к спору, или о том, как он был разрешен. Последние являются важными дескрипторами с точки зрения понимания природы взаимодействия в семье (Christensen and Arrington, 1987).

  Даже методы оценки, которые наблюдают за семейным взаимодействием, не защищены от проблемы индивидуального противостояния семье. Кристенсен и Аррингтон отмечают: «Наблюдательный анализ сосредоточен на показателях поведения каждого отдельного присутствующего … данные ничего не говорят нам о том, кто кого критиковал, что каждый человек сделал, чтобы вызвать критику, или что каждый человек сделал в ответ на критику» ( Кристенсен и Аррингтон, 1987, с. 262). В качестве исключения они отмечают методы Готтмана и Паттерсона, которые исследуют на основе наблюдения за семейными взаимодействиями «вероятность того, что конкретное поведение одного члена семьи приведет к поведению другого или последует за ним» (Christensen and Arrington, 1987, п.262).

  Влияние стадий жизненного цикла семьи.

  В исследованиях сильных сторон семьи часто, хотя и не всегда, не учитывается влияние различных стадий жизненного цикла на характеристики крепких семей. Например, исследования Олсона и его коллег, которые действительно изучают влияние стадии жизненного цикла, показали, что динамика, наиболее благоприятствующая хорошо функционирующим семьям, может варьироваться в зависимости от структуры домохозяйства. Структуры власти и модели общения, эффективные для семей с младенцами и детьми ясельного возраста, могут сильно отличаться от семей с подростками и молодыми людьми.То, что функционально на одной стадии, может оказаться дисфункциональным на другой (Olson et al., 1989). Исследователи, изучающие сильные стороны семьи, должны помнить об этом при планировании исследований и интерпретации результатов.

  Взаимосвязь характеристик сильных сторон семьи.

  Девять характеристик, определяемых исследователями как важные для успешного функционирования семьи, часто сильно взаимосвязаны. Например, способность к адаптации часто ассоциируется с эффективными коммуникативными навыками и связью с обществом, или четкое определение ролей может быть невозможно в семьях, не имеющих эффективных коммуникативных навыков.Шумм предлагает модель, которая учитывает отношения между различными характеристиками крепких семей.

  Шумм утверждает, что «на сегодняшний день кажется, что большая часть работ, связанных с темой сильных сторон семьи, сосредоточена на выявлении и спецификации концепций, а не на попытках взаимосвязать концепции. Чтобы литература о сильных сторонах семьи двигалась в направлении истинной теории. в отличие от чисто концептуальной работы, очень важно, чтобы начало было положено с точки зрения взаимосвязанных концепций в литературе о сильных сторонах семьи »(Schumm, 1985, p.5). В свете этого Шумм предлагает исходную модель того, как сильные стороны семьи сочетаются друг с другом. Он определяет ряд способов, которыми некоторые из шести черт, идентифицированных Стиннеттом, взаимосвязаны. Например, он связывает признательность и обязательство проводить время вместе. Модель Шумма представлена ​​в приложении B.

  Модель сильных сторон семьи Шумма имеет ряд последствий для вмешательства. Это предполагает, что при определении методов вмешательства необходимо учитывать взаимосвязь характеристик семьи.Как указывает Шумм, сосредоточение внимания на динамике одной семьи может оказаться бесполезным, пока не будут рассмотрены другие характеристики взаимодействия. Может случиться так, что коммуникативные проблемы в семье на самом деле отражают скрытую нехватку времени вместе или отсутствие выражения признательности среди членов семьи. Таким образом, участие семьи в семинаре по улучшению коммуникативных навыков может оказаться бесполезным, потому что основная проблема заключается в другом, и пока эта область не будет решена, продвижение по измерению коммуникации будет затруднено (Schumm, 1985).

  Помимо методологических вопросов, необходимо ответить на два общих вопроса об исследовании сильных сторон семьи, прежде чем мы сможем сказать, насколько это исследование может способствовать улучшению функционирования семьи. Это:

  Сильные стороны семьи являются причиной или просто симптомами?

  Если бы конструкты сильных сторон семьи были измерены в репрезентативной выборке семей, наряду с другими демографическими, социально-экономическими и психологическими характеристиками членов семьи, были бы конструкты предсказывать, будет ли семья по-прежнему вместе и функционировать гармонично? пять или десять лет в будущем? Какую прогностическую силу конструкты добавили бы, к , которые обеспечиваются измерениями текущего семейного удовлетворения, супружеских конфликтов, образования, дохода и других социальных активов семьи? Насколько мы можем судить, этот вопрос никогда не подвергался эмпирической проверке.

  Смежный вопрос заключается в том, не обеспечивают ли традиционные теоретические взгляды более экономное и мощное понимание динамики семьи. Ни одна из обнаруженных на сегодняшний день работ не сравнивает предсказательную силу успешных семейных моделей с силой моделей, созданных с других точек зрения. Похоже, что взаимодополняемость моделей еще не рассматривалась.

  Насколько «сильные стороны семьи» можно передать семьям, которые плохо функционируют?

  Даже если будет продемонстрировано, что силовые характеристики семьи являются сильными и уникальными предикторами успешного функционирования, остается важный вопрос: можно ли обучить этим характеристикам тех, кто живет в семьях, которые плохо функционируют.Возможно, сильные стороны семьи зависят от индивидуальных характеристик членов семьи, таких как интеллект, гибкость, эмоциональная стабильность и т. Д., Которые имеют существенный генетический компонент или зависят от раннего воспитания. Обучение сильным сторонам неразумных, негибких, враждебных или нестабильных людей может оказаться непростым делом. С другой стороны, тщательно разработанные программы, которые знакомят с новыми стратегиями жизни проблемных семей, могут привести к улучшению воспитания детей и взаимодействия в семье при относительно низких затратах.

  Очевидно, что вопрос переносимости является важным, если исследование сильных сторон семьи должно иметь важные политические приложения. Опять же, насколько мы можем судить, этот вопрос мало проверялся и даже не рассматривался в существующей литературе. Кроме того, существуют вопросы о переносимости по классовой и этнической принадлежности, а также о применимости к неполным и другим нетрадиционным семьям, которые могут быть с успехом рассмотрены в будущих исследованиях.

  Эбботт, Дуглас А., & Мередит, Уильям Х. 1985. «Семьи меньшинств: сильные стороны четырех этнических групп». Документ, представленный на Ежегодном собрании Национального совета по семейным отношениям, Даллас, Техас.

  Биверс, В. Роберт. 1977. Психотерапия и рост: перспектива семейных систем . Нью-Йорк: Бруннер / Мазель.

  Боумен, Тед В. 1983. «Содействие благополучию семьи: последствия и проблемы». В Д. Мейсе (ред.) Профилактика семейных услуг, подходы к благополучию семьи , стр.39-48. Ньюбери-Парк, Калифорния: Sage Publications.

  Кристенсен, Эндрю, и Аррингтон, Анджела. 1987. «Проблемы исследования и стратегии». В Т. Джейкоб (ред.) Семейное взаимодействие и психопатология . Нью-Йорк: Пленум Пресс.

  Коуэн, Кэролайн П. и Коуэн, Филип А. 1987. «Профилактическое вмешательство для пар, становящихся родителями». В C. F. Zachariah Boukydis (ed.) Исследование поддержки родителей и младенцев в послеродовой период .Норвуд, Нью-Джерси: Ablex Publishing Co.

  Эпштейн, Натан Б., Лоуренс М. Болдуин и Дуэйн С. Бишоп. 1983. «Устройство для оценки семьи Макмастеров». Журнал супружеской и семейной терапии 9 (2): 171-180.

  Фельдман, Ширли С. и Геринг, Томас М. 1988. «Изменение представлений о семейной сплоченности и власти в подростковом возрасте». Развитие ребенка 59: 1034-1045.

  Гэри, Лоуренс Э., Лула А. Битти, Грета Л.Берри и др. 1983. Стабильные чернокожие семьи: окончательный отчет . Вашингтон, округ Колумбия: Центр исследований и развития психического здоровья, Институт городских дел и исследований, Университет Говарда.

  Гротевант, Гарольд Д. 1983. «Вклад семьи в содействие формированию идентичности в раннем подростковом возрасте». Journal of Early Adolescence 3 (3): 225-237.

  Хилл, Роберт Б. 1971. Сила черных семей .Нью-Йорк: Группа независимых издателей.

  Иаков, Теодор (ред.). 1987. Семейное взаимодействие и психопатология . Нью-Йорк: Пленум Пресс.

  Льюис, Джерри М. 1989. Рождение семьи . Нью-Йорк: Бруннер / Мазель.

  Льюис, Джерри М. 1979. Как поживает ваша семья? Руководство по выявлению сильных и слабых сторон вашей семьи . Нью-Йорк: Бруннер / Мазель.

  Льюис, Джерри М., И Джон Г. Луни. 1983. Долгая борьба :. Хорошо функционирующие чернокожие семьи из рабочего класса . Нью-Йорк: Бруннер / Мазель.

  Моос, Рудольф Х. и Моос, Бернис С. 1986. Руководство по шкале семейной среды (второе издание). Пало-Альто, Калифорния: Консультации психологов Press.

  Олсон, Дэвид Х. 1986. Подготовлено заявление перед Специальным комитетом Палаты представителей по делам детей, молодежи и семьи. In: Разнообразие и сила американских семей .Вашингтон, округ Колумбия: Типография правительства США.

  Олсон, Дэвид Х., Гамильтон И. Маккуббин, Ховард Барнс и др. 1983. Семьи: что заставляет их работать . Беверли-Хиллз, Калифорния: Sage Publications.

  Олсон, Дэвид Х., Гамильтон И. Маккуббин, Ховард Барнс и др. 1982. инвентаризация семей: инвентаризация, использованная в национальном обследовании семей на протяжении всего жизненного цикла семьи . Сент-Пол, Миннесота: Университет Миннесоты.

  Олсон, Дэвид Х., Candyce S. Russell и Douglas H. Sprenkle (ред.). 1989. Круговая модель: системная оценка и лечение семей . Нью-Йорк: Haworth Press.

  Шумм, Вальтер Р. 1986. Подготовлено заявление перед Специальным комитетом Палаты представителей по делам детей, молодежи и семей. In: Разнообразие и сила американских семей . Вашингтон, округ Колумбия: Типография правительства США.

  Шумм, Вальтер Р. 1985. «Помимо характеристик взаимоотношений в крепких семьях: построение модели сильных сторон семьи.» Family Perspective 19 (l): 1-9.

  Schumm, Walter R., McCollum, EE, Bugaighis, MA, Jurich, AP, Bollman, SR, & Reithz, J. 1988.« Различия между Англо-американские и мексиканские члены семей об удовлетворенности семейной жизнью ». Испанский журнал поведенческих наук 10 (l): 39-53.

  Скиннер, Харви А., Стейнхаузер, Пол Д. и Санта-Барбара, Джек. 1983. «Мера оценки семьи». Канадский журнал общественного психического здоровья 2: 91-105.

  Стиннет, Ник. 1986. Подготовил заявление перед Избирательным комитетом Палаты представителей по делам детей, молодежи и семьи. In: Разнообразие и сила американских семей . Вашингтон, округ Колумбия: Типография правительства США.

  Стиннетт, Ник, Чессер, Барбара и ДеФрейн, Джон (ред.). 1979. Укрепление семьи. Чертежи к действию . Линкольн, NE: Университет Небраски Press.

  Стиннетт, Ник и ДеФрейн, Джон.1985. Секреты крепких семей . Бостон: Литтл, Браун и Ко.

  Свихарт, Джадсон. 1988. «Характеристики крепких семей». Неопубликованная статья, Международный семейный центр, Исследовательский институт логоса.

  Специальный комитет Палаты представителей США по делам детей, молодежи и семьи, 99-й Конгресс, 2-я сессия. 25 февраля 1986 года. Разнообразие и сила американских семей . Вашингтон, округ Колумбия: Типография правительства США.

  Вега, Уильям А., Томас Паттерсон, Джеймс Саллис и др. 1986. «Сплоченность и приспособляемость в мексикано-американских и англоязычных семьях». Журнал брака и семьи 48 (ноябрь): 857-967.

  Уолш, Фрома. Нормальные семейные процессы . 1982. Нью-Йорк: Guilford Press.

  W. Роберт Биверс ( Психотерапия и рост: перспектива семейных систем, , 1977)

  1. Связь с другими социальными системами и открытость для других точек зрения, образа жизни и восприятия.Уважение к различиям и понимание индивидуальных границ. Близость достигается за счет умелого общения.
  2. Прочные родительские коалиции и четкое определение ролей без жестких стереотипов.
  3. Дополнительные, а не симметричные властные роли.
  4. Поощрение автономии. Семья спокойно относится к разногласиям. Нет инвазивности. Семья отличается гибкостью и приспособляемостью.
  5. Вера в то, что человеческое поведение ограничено и ограничено и что человеческое поведение является результатом ряда переменных, а не одной явной причины.
  6. Члены семьи связаны друг с другом. Между участниками может существовать конфликт, но не неразрешимый конфликт.
  7. Эффективное ведение переговоров и выполнение задач.

  8. Трансцендентные ценности.

  А. Биллингсли, 1968. (In Gary, Lawrence, Stable Black Families: A Final Report ., 1983) (Сильные стороны Black family.)

  1. Набор значений — с сопровождающим шаблоном поведения, соответствующего этим ценностям, и определенной степени независимости от контроля сил, влияющих на жизнь членов семьи.
  2. Сильные религиозные убеждения и поведение.
  3. Образовательные достижения или образовательные стремления одного или нескольких членов семьи.
  4. Экономическая безопасность и владение собственностью.
  5. Крепкие семейные узы.

  6. Деятельность, ориентированная на сообщества (например, ассоциативные связи, образцы для подражания и защита интересов детей).

  Долорес Курран. (Цитируется в Слушании в Специальном комитете по делам детей, молодежи и семьи, Палата представителей, 1986)

  1. Общается и слушает.
  2. Подтверждают и поддерживают друг друга.
  3. Учит уважению к другим.
  4. Развивает чувство доверия.
  5. Обладает чувством игры и юмора.
  6. Демонстрирует чувство общей ответственности.
  7. Обучает пониманию правильного и неправильного.
  8. Обладает сильным чувством семьи, в которой изобилуют ритуалы и традиции.
  9. Имеет баланс взаимодействия между участниками.
  10. Имеет общее религиозное ядро.
  11. Уважает конфиденциальность друг друга.
  12. Ценит обслуживание других.
  13. Способствует общению и общению за столом в семье.
  14. Делит досуг.

  15. Признает и обращается за помощью в решении проблем.

  Натан Эпштейн и другие. На основе модели функционирования семьи Макмастера. (в «Устройстве оценки семьи Макмастеров», Эпштейн, Болдуин и Бишоп, 1983)

  1. Способность решать проблемы таким образом, чтобы поддерживать эффективное функционирование семьи.
  2. Четкое и прямое общение.
  3. Установленные модели поведения, четкое и справедливое распределение семейных задач и ответственное выполнение поставленных задач.
  4. Аффективная отзывчивость.
  5. Члены семьи интересуются друг другом и дорожат делами и заботами друг друга. Промежуточные уровни взаимодействия друг с другом.

  6. Поведенческий контроль членов семьи.

  Роберт Б.Холм. ( Сильные стороны черных семей , 1971) (Сильные стороны черных семей)

  1. Сильные родственные узы.
  2. Сильная ориентация на работу.
  3. Адаптивность семейных ролей.
  4. Сильная ориентация на достижение.

  5. Сильная религиозная ориентация.

  Джерри Льюис ( Как ваша семья? Руководство по определению сильных и слабых сторон вашей семьи, , 1979)

  1. Родительские отношения, характеризующиеся разделенной властью, глубокими уровнями близости, интимным общением, прочными связями, разделенными как а также индивидуальные занятия, хорошие сексуальные отношения, открытость чувств и высокий уровень сочувствия.
  2. Власть в семье находится в руках родителей, но включает в себя участие детей. Существуют явные различия в ролях между родителем и ребенком.
  3. Сплоченные семьи, которые много разделяют друг с другом и чувствуют себя прочно связанными, но не за счет индивидуальности.
  4. Общение между членами семьи открытое, четкое и спонтанное.
  5. Раннее выявление проблем, отсутствие обвинения людей в проблеме, а также переговорный и компромиссный подход к решению проблем.
  6. Выражение чувств и сопереживание в общем семейном настроении, которое характеризуется теплотой, юмором и заботой друг о друге.
  7. Способность принимать изменения и потери и справляться с ними.
  8. Основное убеждение, что люди в большинстве своем добрые, а не злые. Осознание того, что люди совершают ошибки, и понимание сложности человеческой мотивации.

  9. Поощрение близости и самостоятельности, а также участие семьи в окружающем мире.

  Дэвид Х. Олсон. (Подготовленное заявление перед Специальным комитетом по делам детей, молодежи и семьи, Палата представителей США, 1986)

  1. У родителей крепкий и счастливый брак.
  2. Участники чувствуют себя ближе друг к другу, но также позволяют друг другу конфиденциальность и свободу действовать независимо.
  3. Члены семьи гибки, творчески подходят как группа и могут вместе решать проблемы.
  4. Члены семьи умеют слушать и делиться друг с другом как негативными, так и позитивными чувствами.

  5. Члены семьи способны эффективно справляться со стрессом.

  Г.А. Отто, 1975 г. (Отто, в Bowman, TW, 1983)

  1. Способность обеспечивать физические, эмоциональные и духовные потребности семьи,
  2. Способность «отдавать и брать» в отношении ребенка — методы выращивания и дисциплина.
  3. Умение эффективно общаться.
  4. Способность оказывать поддержку, безопасность и ободрение.
  5. Способность устанавливать и поддерживать отношения и опыт, способствующие росту, как в семье, так и за ее пределами.
  6. Способность поддерживать и создавать конструктивные и ответственные отношения с сообществом в районе, городе, школе и так далее.
  7. Способность расти вместе с детьми и через них.
  8. Способность к самопомощи и способность принимать помощь, когда это необходимо.
  9. Способность гибко выполнять семейные функции и роли.
  10. Взаимное уважение индивидуальности членов семьи.
  11. Способность использовать кризис или, казалось бы, вредный опыт как средство роста.

  12. Забота о единстве семьи, лояльности и внутрисемейном сотрудничестве.

  Royce and Turner, 1980. (In Gary, Lawrence, Stable Black Families: A Final Report ., 1983) (Сильные стороны семьи Блэков.)

  1. Подтверждены те, которые определены Робертом Хиллом.
  2. Учим детей уважать себя.
  3. Учим детей быть счастливыми.
  4. Подчеркивая сотрудничество в семье.

  5. Воспитание детей.

  Вирджиния Сатир. (Сатир, в Bowman, T.W., 1983)

  1. Повышение позитивной самооценки.
  2. Открытая система связи.
  3. Ясность семейных правил и ожиданий

  4. Связь с обществом в целом — приверженность вне семьи.

  Scanzoni, 1971. (In Gary, Lawrence, Stable Black Families: A Final Report . 1983) (Сильные стороны чернокожих семей.)

  1. Экономические и социальные преимущества, а также возможности трудоустройства, предоставляемые опытом в город.
  2. Социальный статус, полученный в результате религиозной принадлежности, присутствия родителей в доме и количества детей.
  3. Способность предоставлять экономические, социальные и образовательные ресурсы детям в семье.
  4. Образцы для подражания для детей в обществе (например, школьный учитель, служитель и т. Д.)
  5. Качество взаимоотношений мужа и жены.

  6. Уровень взаимодействия между родителем и ребенком.

  Вальтер Р. Шумм. (В сотрудничестве с Джадсоном Свихартом, в подготовленном заявлении перед Специальным комитетом по делам детей, молодежи и семьи, Палата представителей США, 1986 г.)

  1. Время. Время, проведенное вместе в различных поддерживающих, приятных занятиях, в отличие от того, чтобы быть настолько привязанным к работе и детям, что у них не было приятного времяпрепровождения с членами семьи.
  2. Позитивность. В противном случае определяется как оценка в некоторых моделях. Обеспечение высокого уровня положительного подкрепления членам семьи, изо дня в день, выполнение положительных с точки зрения другого человека вещей, только ради них, а не просто в качестве стратегии «покупки» их любви и т. Д.
  3. Обязательства . Быть приверженным построению хорошего брака и семьи, а не просто оставаться вместе с точки зрения того, чтобы не разводиться и быть готовым позитивно адаптироваться к изменениям.
  4. Уважать человека. Ценить себя и других членов семьи как достойных обязательств на всю жизнь, а также своей поддержки и признательности.
  5. Открытость. Быть открытым для собственных нужд и желаний и быть готовым открыто делиться ими, а также быть открытым для того, чтобы выслушать и по-настоящему понять потребности и желания других членов семьи. Это больше, чем просто наличие «хороших коммуникативных навыков», но включает в себя желание познать себя, быть известными и узнать других.

  6. Система ценностей.Система ценностей, поддерживающая другие пять областей, часто предоставляемая в контексте внутренней религиозной веры (а не просто на словах в пользу набора доктрин) или поглощенная ребенком, выросшим в такой среде.

  Харви Скиннер. («Оценка семьи», 1983 г.)

  1. Дифференциация и исполнение ролей.
  2. Коммуникация, которая является четкой, прямой и достаточной и содержит информацию, необходимую для выполнения задачи и текущего определения ролей.
  3. Выражение аффекта.
  4. Степень и качество членов семьи, интерес друг к другу.

  5. Контроль членов семьи с помощью процессов, которые характеризуются как конструктивные, последовательные и ответственные.

  Ник Стиннетт и Джон ДеФрейн. ( Секреты крепких семей , 1985)

  1. Приверженность.
  2. Время вместе.
  3. Признательность.
  4. Как справиться с кризисом.
  5. Духовное благополучие.

  6. Связь.

  Джадсон Свихарт. (В неопубликованном обзоре литературы определяет следующие характеристики крепких семей, наиболее часто упоминаемые исследователями.)

  1. Общение
  2. Поощрение отдельных членов семьи.
  3. Приверженность семье.
  4. Религиозная направленность.
  5. Социальная связанность.
  6. Способность к адаптации.
  7. Выражаю признательность.
  8. Четкие роли.

  9. Время вместе.

  .