Отказ от матери: Хочу официально отказаться от матери

Ненужные дети

Отказы от новорожденных в роддоме – проблема «без времени». Как поступать, чтобы число подкидышей уменьшилось?
− У меня уже был один маленький ребенок, когда я узнала о беременности. Отец нас бросил, найти его было невозможно. Куда идти с двумя малышами? Как выживать?
Историю Натальи* без слез не выслушаешь. Начало девяностых, безденежье, обещавшийся жениться человек уехал на Украину, которая теперь стала другой страной.
Решение оставить младенца в роддоме далось ей нелегко. Для друзей и знакомых женщины ребенок родился мертвым.
− Поначалу хотелось забыть как страшный сон, − говорит Наталья, − Я не узнавала специально о его судьбе после роддома, пыталась себя убедить, что все это неправда, все это не со мной. Я не жалела о решении. Тогда оно было правильным. Я сразу начала искать работу, «тянуть» сына, которому только исполнилось три года. Времена были тяжелые, иногда в доме было только хлеб и соленые огурцы. Мы с сыном влачили полунищенское существование, а с младенцем я бы и вообще не выжила.

Мария МАРТОВА
Материал опубликован в газете «Тамбовский курьер»

Отказ от родительских прав \ Акты, образцы, формы, договоры \ Консультант Плюс

Подборка наиболее важных документов по запросу

Заявление отказ от ребенка в пользу отца

Отказ от ребенка матерью в пользу отца Отказ от ребенка матерью в пользу отца Можно ли отцу добровольно отказаться от родительских прав? Это положение закреплено на законодательном уровне. Самый частый из них — принудительное лишение родительских прав. Отказ от родительских прав добровольно Статистика говорит, что отказаться в добровольном порядке от родительских прав можно, и большая часть исков удовлетворяется. Добровольный отказ отца или матери от родительских прав Добровольный отказ от родительских прав юридически считается несколько странной процедурой.

Дорогие читатели! Наши статьи рассказывают о типовых способах решения юридических вопросов, но каждый случай носит уникальный характер.

Если вы хотите узнать, как решить именно Вашу проблему — обращайтесь в форму онлайн-консультанта справа или звоните по телефонам, представленным на сайте. Это быстро и бесплатно!

Добровольный отказ отца или матери от родительских прав

Последствия отказа от ребенка матерью: воспитание; алименты; пособия. Юридические последствия от рассматриваемой процедуры отображены в ст. Родительница столкнется со следующими запретами: Невозможность воспитания детей. Отсутствие возможности общаться с несовершеннолетними без наличия согласия со стороны законного представителя. Невозможность выбирать образовательное учреждение для чада и место проживания последнего. Представительство малолетних будет осуществляться только законным представителем в суде, государственных органах, иных инстанциях.

Утрата права наследования имущества ребенка. Аннулирование выплат и иных преференций, связанных со статусом родителя несовершеннолетнего. Алиментные обязательства будут действовать до тех пор, пока ребенка не усыновит приемный родитель. СК Российской Федерации предусматривает вероятность восстановления женщины в правах, но не ранее, чем через полгода после принятия решения об отказе.

Кроме того, при усыновлении чада другой женщиной вернуть свои права не получится. Любой гражданин, достигший десятилетнего возраста, участвует в процессе. Суд учитывает мнение малолетнего как основной фактор для принятия того или иного решения. Как проходит отказ от ребенка матерью. Процесс полностью урегулирован семейным законодательством.

Некоторые нюансы разъяснены постановлениями Пленума ВС. Последние конкретизируют нормы относительно их практического применения. Процедуру рекомендуется начать с посещения органа ОиП. Работник структуры подробно разъяснит последовательность действия матери и юридические последствия от их осуществления. Где принимается решение об освобождении гражданина от его родительских прав? Если говорить о принудительном лишении прав , то данным вопросом занимается судебная инстанция, расположенная по месту жительства ответчика матери малыша.

Согласно подсудности дело рассматривается районными городскими инстанциями. При добровольном отказе в пользу третьих лиц документ оформляется в адрес опекунского органа, расположенного по месту проживания мамы и чада. Отказ от ребенка матерью. Образец заявления можно получить непосредственно в судебной канцелярии, у юриста если он привлекается к делу или в интернете.

Правила оформления документа прописаны в ст. Усыновление допускается только при наличии согласия каждого из родителей на проведение процедуры. Поэтому мать, отказывающаяся от малолетнего, должна составить согласие в пользу отца. Для этого нужно выполнить ряд условий: заверить согласие в нотариальной конторе учреждении, куда временно помещен ребенок ; подтвердить разрешение в суде.

Отказа от ребенка в родильном доме Процесс начинается с момента подписания заявления. Документ составляется в адрес главврача медицинского учреждения, в котором находится роженица. В акте указываются намерения о нежелании забирать младенца и согласие на усыновление последнего другими лицами.

Зачастую женщине предлагают уже готовый бланк, в который вписываются лишь персональные данные матери. Если отец малыша не отказывается от него, то права переходят к нему, как к единственному законному представителю. Лишить мужчину таковых нельзя по действующему законодательству.

Таким образом, отказ матери малыша от родительских обязанностей предполагает оформление соответствующего заявления. Оно является согласием на усыновление несовершеннолетнего третьими лицами. Женщина также вправе передать свои права биологическому отцу малолетнего при наличии согласия последнего. Эксперты сайта.

Закон не приемлет добровольного отказа от родительских прав, такой статьи в СК РФ нет. Написав на листе отказную, не стоит считать себя вольным, как только суд вынесет вердикт, хотя, согласно статистике, большинство исков по данной теме удовлетворяется — от платы на содержание малыша отказа не будет, деньги перечислять придется все равно. Бывают семьи, в которых глава семейства настолько угнетает морально и физически неокрепшего подростка, что мать готова просить папашу отказаться от отцовства.

Последствия отказа от ребенка матерью: воспитание; алименты; пособия. Юридические последствия от рассматриваемой процедуры отображены в ст. Родительница столкнется со следующими запретами: Невозможность воспитания детей. Отсутствие возможности общаться с несовершеннолетними без наличия согласия со стороны законного представителя. Невозможность выбирать образовательное учреждение для чада и место проживания последнего.

Отказ матери от ребенка

Ваш прогресс ответов Отказ от ребенка при разводе Прекращение семейных отношений и расторжение брака само по себе не может служить причиной освобождения от родительских обязанностей. По этой причине некоторые отцы после развода желают отказаться от ребенка в суде, чтобы не выплачивать алименты на содержание своих детей. Даже при обоюдном согласии обоих родителей лишение родительских прав только по причине развода невозможно. Для отказа от отцовства должны быть более серьезные основания. Например, ребенка воспитывает продолжительное время другой человек, именно его ребенок считает отцом.

Отказ от отцовства

Отказ от детей влечет необратимые последствия. Начать эту процедуру родители могут, написав заявление и заверив его нотариально. Для добровольного отказа от детей необходимо: написать заявление об отказе от родительских прав. В этом заявлении также указывается согласие родителя на усыновление ребёнка в дальнейшем; обратиться в суд с письменной просьбой при нежелании родителя участвовать при рассмотрении дела; заверить заявление у нотариуса; ознакомить с заявлением другого родителя при его наличии ; предоставить заявления органам опеки и двум свидетелям. Свидетели могут подтвердить, что родители не желают принимать участия в жизни своего ребёнка; направить документы в суд.

Отказ в роддоме Нормативное регулирование СК РФ не содержит специальной статьи, которая бы устанавливала возможность добровольного прекращения родительских прав по отношению к ребенку.

Отказ от родительских прав отца добровольно: правильно оформить Дорогие читатели! Наши статьи рассказывают о типовых способах решения юридических вопросов, но каждый случай носит уникальный характер. Если добровольно мать пишет отказ от ребенка в пользу отца, то в период какого времени будут ее лишать прав? При этом юридическое лишение гражданина статуса родителя не отменяет биологического родства и не должно негативно сказываться на ребенке. В связи с этим законодатель в статье 71 Семейного кодекса регламентирует последствия лишения родительских прав. При желании, чтобы после отречения младенца усыновили конкретные люди, нужно написать отречение с указанием данных усыновителей, в чью пользу отказываются. Законодательно такие отношения регулирует статьей СК РФ. На практике усыновителям до момента отречения следует собрать весь пакет документов для передачи дела в суд. Это процедура сугубо Российских органов.

Отказ матери от ребенка: в пользу отца, в роддоме, заявление.

.

.

.

Женщина может передать все права отцу ребенка, или отказаться в пользу опекуна, например, бабушки или дедушки. Заявление об отказе. Заявление.

Как отказаться от ребенка отцу (отцовства)

.

Отказ от ребенка матерью в пользу отца

.

Отказ от детей

.

Добровольный отказ матери от родительских прав

.

Заявление отказ от ребенка в пользу отца

.

.

Девиантное материнское поведение (опыт междисциплинарного анализа случая отказа от ребенка)

Московский психотерапевтический журнал 1996, № 4(14), октябрь-декабрь. Психологический Институт им. Л.Г. Щукиной, стр.81–98.

Авторы: В.И. Брутман, А.Я. Варга, М.С. Радионова, О.Г. Исупова

Сидела белка-летяга в гнезде на дереве вместе со своими детенышами. Вдруг, откуда ни возьмись, — лиса, стала под деревом и говорит ей страшным голосом: «Если ты мне не отдашь одного детеныша, я на дерево забирусь, гнездо твое разорю и деток твоих съем». Испугалась летяга, думает: где мне с ней тягаться, отдам ей одного детеныша, зато и гнездо сохраню, и другие детки уцелеют. Отдала лисе детеныша. Лиса унесла его, потом, немного погодя, снова приходит (…) Так перетаскала лиса у летяги всех ее детенышей…
Трусливая летяга (народная сказка)

Пусть эта притча станет прологом к реальной жизненной истории, которую мы хотели бы вам предложить как повод для дискуссии о проблеме отказа матери от своего ребенка. С каждым годом число детей, оставшихся без попечения родителей, сейчас в России их уже более 600 тысяч. Только в родильных домах города Москвы ежедневно один ребенок остается сиротой в связи с отказом от него матери. Не стоит, наверное, приводить данные медицинской и психологической диагностики, чтобы понять, что значит для развития ребенка ранний отрыв от матери. Для того, чтобы найти какие-то подходы к решению этой сложной социальной проблемы, требуется понимание причин такого отклоняющегося материнского поведения, которое, к сожалению, до сих пор остается малоизученным. Случай отказа от ребенка, представленный ниже, — один из типичных в повседневной практике работы психологов родильных домов Москвы.

Мы попросили высказать о нем свое мнение некоторых специалистов — семейного психолога, клинического психолога, клинического психиатра и социолога. Существенное своеобразие данной проблемы определяется тем, что в ней тесно переплетаются два начала — с одной стороны, биологическое — то, что имеет отношение к инстинктивной сфере, неосознаваемым механизмам возникновения и развития привязанности, индивидуальному смыслу деторождения и заботы о потомстве, а с другой — социальное — пласт культурных норм и ценностей, социальная ситуация развития, в которой происходит формирование материнского отношения, а также актуальная социальная ситуация развития, складывающаяся в ходе беременности и после родов. Чем можно считать отказ от ребенка с точки зрения биологических законов развития — генетической поломкой, нарушением глубинных механизмов продолжения рода, ведущим к вырождению человечества как вида? С социально-этической точки зрения в этом поступке можно увидеть кризис нравственных основ современного общества, когда оставить собственного ребенка легче, чем отказаться, например, от покупки нового автомобиля или выгодного бизнеса.

Наряду с другими формами родительской жестокости к ребенку, полный отказ матери от забот о его нуждах остается, особенно в нашей стране, чрезвычайно распространенным явлением и рассматривается как одна из форм девиантного материнского поведения. Комплексное исследование психосоциальных основ этого феномена в настоящее время проводит коллектив исследователей НИИ профилактической психиатрии НЦ психического здоровья РАМН и Независимой ассоциации детских психиатров и психологов при поддержке Международного научного фонда с целью разработки профилактических программ.

* * *

Людмила С. 31 года — мать троих детей. Поступила в родильный дом на 32 неделе беременности в связи с неожиданным началом родовой деятельности. Роды проходили естественным путем и завершились рождением недоношенной девочки. На следующие сутки после родов она сказала, что отказывается от новорожденной.

Из беседы с родильницей через двое суток стало известно, что сама она родилась в сельской местности последним, четвертым ребенком. Мать — малограмотная, тихая, безынициативная, забитая, необщительная женщина. Была скорее заботливой, чем любящей матерь. С детьми близкой никогда не была, считала своим долгом лишь накормить и одеть их. Отец — деспотичный, агрессивный мужчина, без «тормозов». Главным методом воспитания являлись вожжи, которыми он, порой до крови, избивал свою жену, детей. Злоупотреблял алкоголем и умер в возрасте 61 года (со слов Людмилы — было что-то с печенью). По характеру Людмила с детства была похожа на мать. Росла замкнутая, необщительная, стеснительная и сторонилась незнакомых людей, хотя в глубине души стремилась к людям, хотела иметь близких друзей, но в кругу сверстников терялась, не могла найти с ними общий язык и даже с самыми близкими стеснялась делиться своими трудностями. Училась с трудом, особенно тяжело давались математика, другие точные науки. После окончания восьмого класса работала на ферме — помощницей доярки, после чего, по настоянию старшей сестры, приехала в Москву, поступила в строительное ПТУ, жила в общежитии, где и познакомилась со своим будущим мужем. В 18 лет, уступив его настойчивым ухаживаниям (собственное отношение к нему до брака характеризует словами: «Ну, вообще-то, нравился…»), согласилась на замужество. Вскоре обнаружила, что обманулась в своих надеждах на спокойную жизнь, так как муж оказался таким же, как отец, от которого страдала в детстве — вспыльчивым, требовательным, настойчивым, властным и ревнивым. С первых же дней совместной жизни он требовал от жены полного повиновения, все попытки сопротивления разрушались скандалами, а иногда побоями. Интимная жизнь не приносила удовольствия, так как испытывала, и то лишь в начале, незначительные приятные ощущения. Первое время очень страдала и даже строила планы уйти от мужа, уехать в деревню, но не нашла в себе на это моральных сил. Вскоре родила первого ребенка, а менее чем через год — двойню. Появление детей резко ухудшило материальное положение семьи.

Долгое время работал один лишь муж, дети часто болели и редко посещали ясли и детские сады. Вспоминает первые годы, когда дети были маленькими, с трудом — «все было как во сне… я была как машина заводная…» О себе вспоминала редко. Одевалась плохо, нигде не бывала, гостей не принимала. Жили в комнате в общежитии все пять человек. С мужем отношения становились все более тяжелыми. Все чаще он стал возвращаться пьяным, а вскоре начал надолго уходить из дома. В семье никогда не объяснял своего поведения, угрюмо молчал, а на попытки выяснить причину отсутствия — кричал, угрожал побоями, оскорблял. В опьянении был особенно агрессивен — мог по малейшему поводу ударить первым попавшимся под руку предметом как жену, так и детей. Боялась мужа, находилась в состоянии постоянного напряжения и ожидания, не находила в себе сил сопротивляться насилию.

Под влиянием постоянных переживаний временами появлялось чувство тоски, отчаяния. Облегчала свое состояние лишь слезами. Стала угрюмой, утратила способность радоваться. Ничто, даже дети, не доставляли удовольствия. Старалась лишь их накормить, одеть, на остальное не хватало ни времени, ни сил. Временами от чувства безысходности приходили мысли о самоубийстве. С годами стала чувствовать себя постоянно разбитой, слабой, кружилась голова, сжимало в груди, почти постоянно ощущалась тяжесть в ногах, боли в пояснице. Нарушался сон. На этом фоне в последние 5–6 лет эпизодически стали возникать видения. То на стене мерещились какие-то лица, то в зеркале вместо своего лица увидела старуху. В первое время пугалась, казалось, что от страха вот-вот сойдет с ума. Вскоре привыкла к этому, решила, что это какие-то дурные предзнаменования — крестилась, облегчая себе душевное состояние. Постепенно общее самочувствие все более ухудшалось, никогда не чувствовала себя свежей, отдохнувшей. Нарушился менструальный цикл. Появились задержки менструаций от 1 до 7 месяцев. Обращалась к гинекологам, обследовалась. Гинекологических заболеваний не обнаруживалось.

Врачи успокаивали ее — это все у Вас на нервной почве. Привыкла к этому и поэтому, когда забеременела в очередной раз, то не придала значения вновь исчезнувшей менструации. Спохватилась, когда почувствовала увеличение живота и шевеление плода. В состоянии растерянности обратилась за советом к мужу. И с этого времени ее жизнь стала невыносимой. Сообщение о беременности муж встретил грубой бранью, обвинением в распутстве, неверности.

Категорически отказался признавать отцовство. Потребовал немедленно, любыми способами прервать беременность. Обратилась к гинекологам с просьбой прервать беременность, но получила отказ, мотивированный большим сроком беременности. В последующие месяцы беременности муж буквально терроризировал ежедневными скандалами, побоями с требованием любыми способами избавиться от беременности. В опьянении выгонял с детьми из дома. Категорически заявлял, что если она только посмеет выродить этого ублюдка, то он ее выгонит из дома. Страдала, была крайне запугана и растеряна. Не знала, что ей делать. Перестала спать, в голове неотступно стоял вопрос: «Что же делать?». Ни с кем не могла, да и не хотела советоваться, так как предполагала, что никто ее не поймет и не поможет. Чем ближе к сроку родов, тем более усиливалась тревога. Нарастала ненависть к мужу, к детям, а главное — к своему будущему ребенку. Все чаще, как бы непроизвольно, появлялись устрашающие фантазии.

При этом очень ярко представляла себе, как она рожает сморщенного уродца, как во время родов, в момент прорезывания головки, она сжимает ноги и душит своего младенца. Мучилась от этого, но одновременно находила в этом что-то привлекательное. Испытывала острое чувство жалости к себе. Приходили мысли о самоубийстве. Оставаясь одна, стучала себя по животу, прижималась животом к подоконнику, надеясь придавить его. В таком состоянии поступила на родоразрешение, не доносив беременность более чем на 6 недель. При осмотре (на третьи сутки после родов) обращала на себя внимание крайне подавленным обликом: тоскливое выражение лица, опущенная голова, на глазах слезы. Взгляд — постоянно себе под ноги. На собеседника почти не смотрит. Разговаривает с трудом, тихим, монотонным голосом. В начале беседы очень настороженна и недоверчива. Постепенно успокаивается, рассказывает о себе некоторые формальные сведения. Жалуется на слабость, плохой сон, боли в ногах и руках. О сложившейся ситуации говорить не может, так как любое воспоминание вызывает бурный плач. На следующий день после приема транквилизаторов стала заметно спокойнее. Смогла собраться и рассказать о своей жизни, при этом на протяжении беседы становилась все более заинтересованной и откровенной. Наконец, сказала, что давно хотела бы поговорить с психиатром, так как опасается за свое психическое здоровье. Боится, что совсем сойдет с ума, поскольку чувствует, что с трудом справляется с собой, «чтобы что-нибудь с собой не сделать». Постоянно чувствует душевное напряжение. Ее мысли — как будто заводная пластинка, все одно и тоже: «что же делать?… что же делать?» О новорожденном ребенке не может вспоминать: «Очень больно…» Ребенка и жалко, но одновременно невыносимо, противно и даже страшно на него смотреть. Ведь, когда ей после родов показали его, она увидела что-то мерзкое, фиолетовое…, а рот желтый, как пластмассовый.

Поэтому просит повлиять на акушеров, которые все время уговаривают ее забрать ребенка домой. Она в отчаянии, так как не может справиться с ситуацией. Одновременно боится и ненавидит своего мужа. Но готова смириться, поскольку считает, что сама не справится с четырьмя детьми. Дает себе такие характеристики: «Ведь, я беспомощная, у меня нет сил…, плохое здоровье, мне самой нужна постоянная помощь, я в городской жизни не разбираюсь» и т. д. Просит назначить ей что-нибудь успокаивающее… В родильный дом неоднократно приходил пьяный муж, требовал у врачей немедленной выписки жены, категорически отказывался от ребенка. Младенец переведен в больницу, мать в удовлетворительном состоянии, подписаны документы об отказе от ребенка, выписана домой. Даны рекомендации лечения у психотерапевта по месту жительства.

А.Я. Варга (Семейный психотерапевт)
Судьба как иллюзия свободного выбора

В предложенном примере все удивительно закономерно и представляет собой завершенный гештальт. Пациентка — четвертый ребенок в семье. Отец — алкоголик, мать тихая и забитая. Жизнь в родительской семье была опытом страданий. Вся семья жила в соответствии с состоянием отца.

Пьяный отец — одна реальность, трезвый отец — другая реальность. В первом случае жизнь становится опасной — отец мог избить до крови жену и детей, во втором случае вероятность неприятностей уменьшалась. Менялось состояние отца и немедленно и неизбежно менялось состояние его жены и детей. Когда отец был трезвым, семья ждала, когда он напьется, когда он был пьяным, семья ждала, когда он протрезвеет. Формировалась так называемая алкогольная созависимость. Кроме того, пациентка выросла похожей на свою мать, что в данном случае означает, что ее личная идентичность и семейная роль определяются понятием жертвы. Она умеет быть пассивной, зависимой и страдающей в отношениях с мужчиной, а быть другой она не умеет и, следовательно, не существует. Эти обстоятельства и определили выбор мужа. Кажется, что Людмиле на роду было написано быть женой алкоголика, как это и происходит с более чем 75% дочерей алкоголиков. Как же происходит этот фатальный выбор? Ясное дело, он происходит неосознанно.

В определенном смысле вся человеческая жизнь может быть описана как информационное поле. Какие-то сигналы человеку понятны и читаемы, воспринимаемы, а какие-то непонятны. Например, человек не воспринимает ультразвуки, и эти сигналы для него информации не несут. Примерно так же происходит с сигналами, содержащимися в человеческом поведении.

Для дочери алкоголика состояние опьянения и поведение в этом состоянии — информативно, а поведение ученого в состоянии творческого поиска — не информативно. В первом случае известно, как себя вести, чего ждать, ситуация прогнозируема, во втором случае все это неясно, и ситуация непрогнозируема и дискомфортна. Понятно, что многообразие человеческого поведения несводимо к дихотомии трезвый-пьяный. Верно, только не в случае с семьями алкоголиков низкого социального статуса и образования. Там эта дихотомия описывает реальность практически полностью. Знакомое, по типу отцовского, поведение молодого человека обещало прелесть предсказуемости тревожной девушке, растерявшейся в городе. Кроме того, Людмила не могла бы быть активной стороной, во-первых, потому что это было не в ее характере, во-вторых, потому что такое поведение не одобрялось средой. Поэтому она могла только уступить настойчивым ухаживаниям и быть принужденной к браку. Это в любом случае был бы несвободный выбор. Но это и хорошо, потому что несвободный выбор и утверждал ее существование — она жертва и лишь в этой ситуации получала возможность проявиться как жертва. Думается, что мои предположения недалеки от правды.

Для Людмилы интерес мог представлять лишь активный мужчина, пассивного она бы и не заметила. В общении со своим партнером Людмила вела себя, как ее мать. Мать была ее моделью, с нее она училась женской роли в семье, а, кроме того, из описания случая ясно, что и по характеру пациентка была очень похожа на мать, так что соответствовать модели для нее не составляло труда. Комплиментарный партнер жертвы — палач. В супружеских отношениях неважно, кто первый начинает играть свою роль — кто-то предлагает некий вариант поведения, и партнер автоматически занимает комплиментарную позицию — разумеется, если в его поведенческом арсенале есть соответствующая роль. У мужа Людмилы она была — это вообще типичная роль в любом сексистском обществе. Итак, тандем палача и жертвы осуществился, и сценарий Людмилиной родительской семьи начал воспроизводиться в ее собственной семье. У нас нет информации о том, пил ли ее муж с самого начала этого брака. Впрочем, даже если он и не пил вначале, то запил бы впоследствии. И не потому, что отношения становились все хуже и хуже, а потому, что Людмила еще в начале своей семейной жизни должна была дать понять своему мужу, что пьянство вызывает у нее особое отношение. Это и не могло быть иначе, она страдала от пьянства отца с детства. Для палача это информация о некой болезненной точке у его жертвы.

В какой-то момент он ею воспользуется. Не знаю, как конкретно Людмила сообщила ему об этом. У меня была пациентка — дочь алкоголика и жена алкоголика. Она рассталась с мужем и начала встречаться с другим мужчиной. Во время первого сексуального контакта она спросила у своего Любовника: «Как у тебя с этим делом?» и щелкнула себя пальцем по горлу. Тем самым она в течение очень значимого для развития отношений момента дала ему понять, насколько для нее важно алкогольное поведение партнера. Понятно, что с течением времени обязательно наступит ситуация, когда партнер захочет как-то повлиять на нее. Очень велика вероятность, что в качестве средства влияния будет выбрана выпивка и состояние опьянения. Если это состояние опьянения будет положительно подкреплено, и мужчиной будет получена положительная обратная связь, то это поведение закрепится, и начнется игра в алкоголика. Что может быть такой положительной обратной связью? Любая повышенная эмоциональная реакция — негодование, слезы, скандал. Все это — такое поведение, которое на время сокращает дистанцию в отношениях и обеспечивает повышенное внимание, пусть даже и окрашенное негативными эмоциями. Сосредоточенность на партнере, демонстрация небезразличия — это и есть положительное подкрепление. Можно предполагать, что такое положительное подкрепление муж Людмилы получал в большом количестве. Таким образом, воспроизводство структуры отношений и судьбы произошло.

Обращает на себя внимание и то, что отношение к собственным детям у Людмилы было такое же, как и у ее матери к ней и ее братьям-сестрам: заботливое, но не любовное. Дети не доставляли удовольствия, а были еще одним тяжким крестом на тернистом пути самоосуществления жертвы. Случайно возникает четвертый, нежеланный в семье ребенок. Муж требует, чтобы Людмила избавилась от него. К сожалению, у нас мало информации о родительской семье пациентки. Она сама была последним, четвертым ребенком. Ее собственная жизнь не удалась, она беспомощная, в городской жизни не разбирается, нет сил, плохое здоровье, ей самой нужна постоянная помощь. Это самохарактеристика всестороннего инвалида, ублюдка, которому удалось родиться. Четвертый ребенок Людмилы обещал быть таким же, если не хуже. Стремление от него избавиться до родов, нежелание его брать после родов — лишь в небольшой степени есть признак отношения к этому малышу. В гораздо большей степени это проекция отношения пациентки к самой себе. Это саму себя она пыталась не пустить в жизнь, родить обратно, сломать судьбу.

Радионова М.С. (клинический психолог)
Жизнь создает ситуацию выбора

При своей абсолютной подлинности и правдивости эта история кажется просто фантастической из-за того «ада чувств», которые эта женщина несет в себе. Жалость, сочувствие к ней, к ее ребенку и одновременно ощущение безысходности, которые возникают, когда ее перечитываешь. Как отмечает К.Хорни, чем больше мы смотрим в лицо своим конфликтам и ищем пути их решения, тем больше внутренней свободы и силы мы приобретаем. Наоборот, пассивное принятие воли окружения приводит к потере индивидуальности. Одним из существенных выборов для нашей пациентки было решение остаться с мужем еще до рождения детей, когда она узнала его властный и вспыльчивый характер, когда все ее попытки отстоять свою точку зрения, свое достоинство кончались побоями и скандалами. В возникшем внутреннем конфликте столкнулись с детства подавляемые жизненные потребности Я (Людмила называет это надеждой на спокойную жизнь) и боязнь выделиться, быть не как все, страх ответственности, за которыми, по-видимому, стоят инерция семейного стереотипа, идентификация с матерью, конформность. Исход этого конфликта определился нехваткой внутренних ресурсов, по словам Людмилы, «моральных сил».

Сложно сказать, что в данном случае было главным: слабость воли, психическая инертность, интеллектуальная ограниченность, неустойчивая система ценностей или отсутствие поддержки, — так все взаимосвязано. Внешний выбор был сделан в пользу подчинения обстоятельствам, «смирения» со своей долей. Внутренний конфликт был вытеснен без попытки какого-либо компромисса. Ценой этого смирения было подавление жизненных сил личности, а также возникшее и сохранявшееся много лет депрессивное состояние. Этот выбор, кроме того, закрепил у Людмилы представление о самой себе как о пассивной, слабой и беспомощной. Поэтому когда через несколько лет встала проблема с четвертой беременностью, Людмила с самого начала приняла позицию человека зависимого и неспособного принять собственное решение, взять ответственность на себя. Это была нежеланная и незапланированная беременность, наступившая после продолжительного перерыва. Семейный конфликт, развернувшийся в связи с этой беременностью, породил острый внутренний кризис. Можно выделить три этапа его протекания.

Первый — преимущественно внешний конфликт и попытки его разрешения, связанные с ситуацией.

Второй — цепь внутренних конфликтов и защит. Третий — реакция на рождение ребенка и окончательный отказ от него. Начало первого этапа кризиса совпадает с моментом осознания собственной беременности. Первой эмоциональной реакцией на это была растерянность — невозможность выбрать какую-то альтернативу самостоятельно: избавиться от ребенка или сохранить его. Фрустрация действия приводит к поиску совета у мужа. Дальнейшие события разворачиваются вполне закономерно. Муж категорически требует прервать беременность, то есть принимает ответственность на себя (так волевым решением альтернатива отсекается). Людмила беспрекословно подчиняется, пытается сделать аборт, получает отказ и оказывается в тупиковой ситуации. При этом муж усиливает фрустрацию безосновательными обвинениями в распутстве, ежедневными побоями, изгнаниями из дома с детьми, угрозами выгнать совсем, если родит. Второй этап — реакция на фрустрацию. Невозможность сделать аборт, с одной стороны, усиливающийся прессинг мужа — с другой, настолько увеличивают напряжение, что это требует скорейшего переструктурирования ситуации. Здесь было бы уместно напомнить точку зрения К.Хорни на структуру невротического конфликта. Из трех существующих стратегий поведения в конфликте: к людям (конформность), против людей (агрессия) и от людей (изоляция), — невротическая личность ригидно использует какую-то одну, идентифицируется с ней, так что она постепенно оказывается доминирующей чертой характера. Во внутреннем плане эта стратегия, естественно, вступает в конфликт с двумя другими. В случае же обычного, не невротического конфликта эти стратегии могут использоваться личностью гибко, исходя из ситуации. В данном случае конформное поведение по отношению к мужу, первично осуществляемое Людмилой, оказывается неэффективным, поэтому временно отходит на задний план. Людмила отказывается от каких бы то ни было попыток внешне повлиять на ситуацию (от советов, помощи других и т.д.) и переходит к стратегии изоляции. Эта позиция для нее, по-видимому, наиболее естественна, особенно если вспомнить что в детстве и юности она испытывала трудности контактов с окружающими, была замкнутой, стеснительной, то есть вынужденно оказывалась в изоляции.

Отсюда также становится понятным, почему ее потребность «быть с людьми» смогла найти выход лишь в крайне узкой референтной группе, какой стала для нее собственная семья.

Итак, фрустрирующая ситуация переходит во внутренний план. А вся дальнейшая динамика психологического кризиса представляет собой уже замкнутый круг конфликтов и защит.

1. Заблокированная возможность действия вызывает растерянность, страх, тревогу, проявляется навязчивым, как заклинание, повторением вопроса «что же делать?» (что характерно для фазы «реакции» по Кубергу).
2. Вытесненная доселе поведенческая стратегия «против людей» — агрессия, теперь уже находит выход, но лишь в фантазиях пациентки. Она испытывает острую ненависть к мужу. Однако это чувство вступает в конфликт с потребностью сохранения отношений и страхом сопротивления.
3. Агрессия ищет новый объект и смещается на детей (на тех, кто, в представлении Людмилы, привязывает ее к ненавистному мужу, не дает порвать с ним отношений). Но и это опять вступает в противоречие с привязанностью к ним.
4. Узел этих противоречий приводит к тому, что нарастающая пропорционально напряжению агрессия вновь смещается и выливается на будущего ребенка. Характерно, что сначала это проявляется лишь в фантазиях, а затем и в действиях. Создается впечатление, что вся агрессия, которой эта женщина столько лет не позволяла выйти наружу, выплеснулась на этого еще не родившегося ребенка.
5. Фантазии о детоубийстве (инфантицидные устремления) как противоречащие основным установкам личности закономерно порождает чувство вины. В результате образуется кольцо конфликтующих стремлений. Чувство вины за агрессивные фантазии и чувство безысходности приводят к мыслям о самоубийстве, которые сосуществуют с чувством жалости к себе и вновь продуцируют фантазии убийства. Таким образом, можно констатировать, что в ситуации нехватки психологических ресурсов для разрешения ситуации инстинкт самосохранения у нашей пациентки оказался сильней материнского инстинкта. Просматривающаяся же тенденция внутреннего движения от сопротивления (хотя и в фантазиях) своему окружению до конечной идентификации с агрессором в фантазиях и в действиях против своего ребенка представляет собой возвращение к той же конформной тенденции поведения.

Третий этап кризиса — реакция на рождение ребенка и окончательный отказ от него. Цепь обусловливающих друг друга конфликтов является защитным замещением основного, вытесненного много лет назад, вскоре после замужества, внyтpeннeгo конфликта. Но теперь не возникает даже идеи «спокойной жизни» или возмож­ности сопротивления, конфликт как бы спускается на витальный, организмический уровень и решается по принципу выживания. Сам акт отказа от ребенка становится очередной ступенью в иерархии защит. Об этом свидетельствует депрессивное состояние Людмилы после родов, амбивалентное отношение к рожденной дочери.

Ребе­нок-жертва «дегуманизируется», вызывает отвращение и одновременно сочувствие, жалость, возникает идентификация (Я — ребенок). Воз­можность ценностного выбора, а не защитного ухода блокируется, с одной стороны, ущербным представлением о ценностях (ради чего терпеть унижения или сопротивляться им), а с дрyrой — устойчиво сниженной самооценкой, представлением о себе как о слабой, беззащитной, нуждающейся в поддержке и руководстве. Как дальше будет складываться жизнь Людмилы после выписки из больницы? В чем могла бы состоять психологическая помощь в этом и подобных случаях? Могла ли она принять другое решение? Основная проблема Людмилы видится в том, что она как личность, самостоятельное, мыслящее существо не может, не умеет реализоваться. Види­мо, без помощи другого человека — специалиста-психолога, психи­атра, понимающего ее и терпеливого, ей это будет сделать сложно.

Но, не осознавая причины своих проблем, не видя альтернатив в своем поведении и разрешении ситуации, она пока, видимо, готова была бы принять помощь в решении своих психосоматических про­блем, «расстроенных нервов». Как представляется, ей необходима помощь человека чуткого и готового не только поддерживать ее и помогать медикаментозно, но видеть пути развития ее самосознания, доверия в человеческих контактах. Потому что каждый последую­щий неправильно сделанный ею выбор, утяжеляет предыдущий.

БРУТМАН В.И. (КЛИНИЧЕСКИЙ ПСИХИАТР)
ГЛАЗАМИ ПСИХИАТРА

Когда передо мной как перед психиатром несколько лет назад впервые был поставлен вопрос: «Кто они, эти женщины, отказывающиеся от своих детей?», то ответ показался почти самоочевидным. Казалось предельно ясным, что бросить своего ребенка может лишь женщина с глубокими эмоциональными и нравственными изъянами, легкомысленная и даже интеллектуально несостоятельная или, напро­тив — женщина, доведенная крайней нуждой до полного отчаяния. Все последующие годы работы с такими несчастными женщинами я, волей-неволей, пытался найти подтверждение своей первоначаль­ной гипотезе. И всякий раз, в каждой новой судьбе, встающей пе­редо мной, я обнаруживал, как далеки были первоначальные тео­рии от реальности. Вот и данная история отказницы в очередной раз показывает, сколь сложным и противоречивым на практике может оказаться ответ на вопрос, что же явилось причиной драма­тического выбора женщины оставить своего новорожденного ребенка. Первое, на что обращает внимание клинический психиатр при анализе данного клинического случая, — это тяжелое психическое состояние женщины.

Общая психопатологическая характеристика этого расстройства представляется достаточно очевидной. Весь облик этой утомленной родами, рано постаревшей женщины — ее однообразная, вялая, тоскливая мимика, заторможенность движений, сла­бый, мало модулированный голос; характер переживаний, наполнен­ный чувством уныния, тоски, страдания, идеями самоуничижения, ригидной пессимистической оценкой своего прошлого, мрачными прогнозами относительно будущего, персеверативным характером мышления, отчетливыми витально-телесными расстройствами позволяет легко диагностировать тяжелое депрессивное состояние. Особенностью данной депрессии является тот факт, что значительное место в переживаниях, помимо хорошо понятных реактивных моментов, занимает своеобразный, аффективно насыщенный амбивалентный комплекс переживаний. В их основе лежат, с одной стороны, наплывы устрашающих и очень ярких визуализированных фантазий о неестественно уродливом облике ребенка и о собственном гротескно-агрессивном поведении, а с другой — нежные чувства к но­ворожденному, страдание о предстоящей разлуке с ним, переживания вины, собственной беспомощности.

Овладевающие сознанием представления сочетаются с безуспешными попытками преодолеть эти мучительные противоречивые переживания. Весь этот внyrpипсихический конфликт окрашивается аффектом напряжения и страха перед потерей контроля над собой, страха помешательства. Психологически понятным становится в этой связи мотив отказа от ребенка, который можно было бы сформулировать в формуле: «Отказаться от ребенка, чтобы спасти его от самой себя». По-видимому, имен­но такие состояния еще в начале века описывал Оппенгеймер тер­мином мизопедия (tpязноплодuе — греч.), усматривая в них проявление тяжелой истерической предиспозиции. Встает закономерный вопрос: насколько значима роль данного психопатологического состояния в решении отказаться от ребенка? Не является ли оно лишь последствием тяжелого социально-психологического конфликта и не­способности женщины справиться с деспотическим характером и требованием мужа? Ответ на этот вопрос не столь однозначен, если учесть, что данное депрессивное состояние имеет очень продолжи­тельный анамнез, начало которого отнесено на многие годы в про­шлое. Первые заметные депрессивные симптомы возникли задолго до настоящего личностного кризиса, который завершился отказом от ребенка. Отчетливая связь депрессии с хронической семейной агрес­сией, материальной нищетой, социальной униженностью, физически­ми перегрузками как по времени, так и по характеру переживаний свидетельствует о ее реактивной природе. Особенностью этой депрессии является ее многолетнее, хронифицирующее, практически безремиссионное течение, а также медленная прогредиентная трансформация ее симптоматики. Вначале преобладали тоска, беспокойство, психическое напряжение, которыe сменились астенией, плакси­востью, раздражительностью, эмоциональной неустойчивостью, истеро­формными расстройствами и, наконец, апатией, ангедонией, а так­же рудиментарными, но сверхценными в своей основе ипохондри­ческими переживаниями, связанными с усилением телесно-протопа­тических симптомов, то есть соматизацией депрессии. Нельзя исклю­чить, что и нарушения менструального цикла, которые возникли с этого времени, по своей природе имели функциональный характер и были одним из соматических симптомов депрессии. В силу стече­ния обстоятельств он стал «причиной роковой ошибки» в самодиагностике последней беременности. Поставленные кавычки обозначают, что феномен поздней диагностики нежеланной беременности мы опасаемся оценивать только лишь с позиции психологической «по­нятности», так как усматриваем в этом более глубокие корни.

Зарубежные исследования и собственный опыт показывают, что для нежеланной беременности вообще характерна тенденция к поздней самодиагностике. Такое своеобразное неприятие своей беременности мы называем «атиофориогнозией> (<тиофория» по-гречески — бере­менность). Такое состояние имеет несколько уровней тяжести. В легких случаях атиофориогнозия выражается в поведении, свидетельствующем о пренебрежении своей беременнocтью при формальном понимании ее наличия. Это своеобразное «забывание» о беременности, игнорирование всех социальных и медицинских запретов, ха­рактерных для этого периода жизни женщины. Иногда у интеллек­туально сохранных женщин это может сопровождаться вопиющим искажением представлений о сроках беременности. Это сопровож­дается постоянной повышенной физической и психической активностью, малой чувствительностью к симптомам беременности, отсутствием характерной для поздних сроков беременности «успокоенностью». В более выраженных случаях атиоофориогнозия — убеждение в отсутствии беременности при наличии ее условных признаков (отсутствие менструаций, нагрубание молочных желез, увеличение объ­ема живота) и стремление объяснить эти симптомы иными «логическими» доводами (заболеванием, привычными нарушениями мен­струального цикла, убежденностью в собственном бесплодии и пр.).

При этом отмечается не поддающееся формальной логике стремление избегать медицинской диагностики беременности, которая выражается в откладывании посещения врача, замене этой деятельнос­ти на повышенную активность в других социальных действиях, в которых усматривается несвойственное беременным усиление социальных и сексуальных влечений. В еще более тяжелых случаях можно видеть отрицaние собственной беременности при наличии даже оче­видных ее признаков: после начала шевеления плода, и даже, как казуистика, в начале родовой деятельности. На высоте такого состояния описаны случаи полной утраты критичности и соответствующее неадекватное поведение (к примеру, отказ от родовспоможения и пр.). Можно предположить, что в происхождении данного вида психологических феноменов, помимо прочих моментов, определенную роль играют своеобразные искажения общей чувствитель­ности у беременных на фоне нарушенной аффективности. С этим может быть связан и часто возникающий при нежеланной беременности, но малоизвестный симптом своеобразной гипостезии, то ecть снижение чувствительности или полное отсутствие нормальных ощу­щений, связанных с беременностью. Нежеланная беременность очень часто бывает малосимптомна, шевеления плода вялы, иногда прак­тически нечувствительные.В отдельных случаях, напротив, может npoявиться выраженная гиперпатия при отсутствии какой-либо аку­шерской патологии. При этом шевеления плода переживаются под­черкнуто мешающими, чрезмерно болезненными и сопровождаются общим психологическим напряжением, оживлением негативных пред­ставлений, связанных с беременностью и ситуацией вокруг нее. Иногда отмечается повышенная восприимчивость и негативная фик­сация на естественных ощущениях: тяжести собственного живота, общей телесной массивности, двигательной неловкости, вплоть до возникновения своеобразного феномена, который имеет сходство с дисморфофобией (стойкое недовольство или мало поддающееся кор­рекции убеждение беременных в уродливости своего естественно изменяющегося соматического облика). В таких случаях можно на­блюдать несоответствующее сроку беременности и социокультураль­ной ситуации стремление скрыть беременность, исходя из представ­лений о своей сексуальной непривлекательности, Эти переживания сочетаются с недооценкой или искажением суждений об индивиду­альном смысле беременности и материнства, с захваченностью ины­ми социальными влечениями и интересами (общественными, карь­ерными, сексуальными и пр.). Впоследствии возможен упорный от­каз от беременности в связи с опасением утратить свою привлека­тельность.

Возвращаясь к нашей пациентке, можно заключить, что такое течение аффективных расстройств, как у нее, с характерной стадий­ностью, свидетельствует о динамике хронической депрессии, сходной по описанию с «депрессией истощения» Кирхольца и «эндореактив­ной дистимией» Вайтбрехта.

Отсюда следует предположение, что настоящая депрессивная реакция, возникшая в связи с кризисом нежеланной беременности, может рассматриваться не самостоятель­но, а лишь как реактивно спровоцированная экзацербация хрони­ческого депрессивного заболевания. Не останавливаясь на противо­речиях, которые могут возникнуть при оценке нозологической при­роды депрессии у нашей пациентки, следует остановиться на ее личностных особенностях и их динамике, возникшей в процессе жизни. С детства нашу пациентку отличали такие личностные ка­чества, как пассивность, подчиняемосгь, боязливосгь, трудность уста­новления глубоких межперсональных отношений, сензитивность. Эти особенности характера не позволяли ей самостоятельно принимать ответственные и жизненно важные решения, формировать активную жизненную позицию, способность преодолевать жизненные труднос­ти. Волевая недостаточность сочеталась с эмоциональной и интеллектуальной неразвитостью. Возникшая в связи с нежеланной беременностью депрессия, по-видимому, качественно не изменила личность, но привнесла острое чувство малоценности, беззащитности, усилила неверие в свои силы, а ригидность аффекта, характерная для такого (препсихотического) уровня депрессии, навязчивые явления, персеверативный характер мышления еще более снизили и без того невысокие способности пациентки к конструктивной оценке ситуации, к поиску путей выхода из кризиса. Еще одним важным аспектом, необходимым для понимания поведения нашей пациентки, вылившегося в отказ от ребенка, является то, что в процессе многолетней депрессии параллельно со снижением общего витального тонуса и хронической ангедонией происходит постепенное общее угнетение побуждений.

Можно предположить, что этот процесс торможения распространяется и на те глубинные инстинктивные механизмы, которые, помимо прочих (!), лежат в основе материнской привязанности к своим детям. Во всяком случае, этим можно объяснить тот факт, что еще задолго до роковой беременности личность капитулирует прибегая к различным, в том числе и малоэффективным — патологическим формам психологической защиты. Причем для самосохранения и самокомпенсации ей приходится отбрасывать менее значимые социальные связи и привязанности. Таковыми, к сожалению, являются и связи со своими детьми, которые, в первую очередь, и отторгаются.

ИСУПОВА О.Г. (СОЦИОЛОГ)
ПРЕСТИЖ МАТЕРИНСТВА

Почему в длинной цепи социальных отношений, приведших к отказу биологических родителей от своего ребенка, внимание исследователей привлечено почти исключительно к последнему звену — к его матери? Не потому ли, что она не может избежать нашего суда, будучи — не только биологически, но и социально — неотделимо связана с рождающимся на свет новым человеком, в то время как остальные участники ситуации, включая отца ребенка, находятся в социальной позиции, которая допускает критическое рассмотрение исследователем в гораздо меньшей степени? Не является ли такое особое внимание, проявляемое к наиболее слабому звену в цепи событий, не только выбором пути наименьшего сопротивления, но и проявлением классической стратегии blаiming the victim (обвинения жертвы)? Например, в данном конкретном случае асоциальное (в рамках малой группы-семьи) поведение мужа Людмилы интерпретируется через ее ожидания, то есть как бы и через ее вину — ведь если бы она не была готова, в результате специфики своей социализации, иметь в качестве мужа палача, он, может быть, и не стал бы вести себя соответственно; но почему мы не думаем о его ожиданиях, о его социализации, которая возможно, тоже обусловила некоторые ожидания от брачного партнера? Вполне вероятно что позиция жертвы для Людмилы была заранее приготовлена в его личной системе координат, и если бы она не оказалась настолько конформна и так безропотна в готовности ее занять, супружество этих двоих не стало бы таким удачным в смысле длительности и выносливости перед лицом любых испытаний, включая и такое, как драматический отказ от выполнения самой естественной и неотъемлемой, в рамках понятий любой культуры, функции супружества — производства потомства (впрочем, только при рождении уже 4-го ребенка) Несомненно, несмотря на все угрозы, побои, длительное отсутствие дома, невыполнение или плохое выполнение инструментальной функции (то есть представления семьи во внешнем мире и работы, направленной на положительную вертикальную социальную мобильность семьи — по Парсонсу, именно это является основной задачей мужа и отца) и другие явные внешние признаки пренебрежения, муж Людмилы, так же, как и она, очень заинтересован в сохранении их отношений, и именно эта его заинтересованность заставляет его приходить в роддом и требовать ее скорейшей выписки — без ребенка, тем самым в очередной раз утверждая сложившееся статусное соотношение внутри этой пары палач-жертва.

Такую идеальную жертву, как Людмила, все-таки не так просто найти; при этом все комментаторы сходятся как минимум в одном пункте — активную роль в этой семье играет исключительно мужчина: и не его ли, сознательная или бессознательная стратегия определила, с самого начала, не только динамику их отношений, но и саму возможность их возникновения? Не исключено, что с другим мужем Людмила стала бы не такой совершенной жертвой, и издержки ее социализации в детстве были бы в той или иной степени скомпенсированы последующим развитием. Хотя невозможно не согласиться с остальными комментаторами по крайней мере в одном: такая ситуация была очень маловероятна. Гораздо вероятнее было то, что и случилось: люди с взаимно дополняющими социальными семейными ожиданиями нашли друг друга и это оказался очень крепкий союз.

Настолько крепкий, что в определенном смысле отношения этих двоих самодостаточны, дети для них, по крайней мере, необязательны, и уж во всяком случае не определяют основное содержание и без того интересных и эмоционально насыщенных для обоих отношений. Не случайно ситуация обостряется именно после их рождения. Впрочем, первый ребенок еще имел определенное функциональное значение закрепления существующего распределения ролей, усиливая и нормативно подкрепляя пассивную зависимость Людмилы от мужа как в его собственных, так и в ее глазах, то есть давал ей рационализацию в остальном противоречащего современным нормам стремления сохранить неблагоприятные для ее физического и психического благополучия отношения. Последующее, в стремительном темпе, рождение близнецов, меньше чем через год после первенца, уже может быть интерпретировано как проявление слабости и социальной неадекватности Людмилы, не сумевшей проконтролировать свой репродуктивный процесс.

Именно так оно, вероятно, было проинтерпретировано ее мужем, причем вся вина, видимо, была односторонне приписана ей. С другой стороны, подобное отсутствие контроля над своей жизнью так естественно и даже закономерно для идеальной жертвы… Таким образом, вероятно, уже тогда в жизни пары создалось драматическое противоречие: именно идеальность Людмилы как жертвы создала непредвиденные для ее мужа необратимые последствия их отношений — детей, с существованием которых не хотелось считаться. Да, непредвиденные, ведь в рамках более широкой социальной системы координат муж Людмилы отнюдь не палач, а такая же общественно несостоятельная жертва. Оба они находятся в самом низу социальной пирамиды по целому ряду признаков. У них низкий доход, не лучшее образование, социальное происхождение и позиция, ставящие их в крайне неблагоприятные условия; недавние мигранты из села, вынесенные оттуда (по крайней мере, в случае Людмилы) даже не по собственной воле, а волной общественных установок и норм — жертвы престижа, плохо оснащенные социальными навыками, необходимыми для жизни в современном городе. Они не умеют анализировать собственную жизнь, действуя под влиянием спонтанно возникающих эмоций в лучшем случае рационализируя еx роst facto лишь последствия совершенных поступков, в реальности часто являющихся реакцией на фрустрацию со стороны общества в более широком смысле (изнасилование жизнью) и компенсацией неспособности адекватно ответить на эту фрустрацию. Отказ от ребенка — лишь крайний видимый девиантный результат цепи событий, где ответная агрессия мужа по отношению к обществу сначала перенаправляется в сторону Людмилы, а потом передается ею своему ребенку.

Этот отказ — не случайное индивидуальное отклонение, которое можно было бы предотвратить с помощью одной только специальной психотерапии, хотя психотерапия здесь, безусловно, необходима. Нет, это выражение многосторонней социальной некомпетентности пары, в частности, их неспособности отвечать ожиданиям общества в целом и их некомпетентности как родителей. Действительно, если посмотреть на вещи с другой стороны, так ли уж выиграло бы общество, если бы Людмилу вынудили не отказываться от ребенка, а забрать дочь домой? Так ли уж выиграло общество от того, что мать Людмилы в свое время не отказалась от своей четвертой дочери при ее рождении? Да, условия в Домах ребенка неблагоприятны для попадающих туда детей; но разве были хоть ненамного более благоприятны для Людмилы условия в ее собственной семье? Иными словами, всегда ли лучшие социальные родители для ребенка — его собственные биологические родители? Пути решения проблемы отказа от детей явно лежат не только в индивидуальной работе с матерью с целью уговорить ее все-таки взять ребенка домой.

Ответственность, эксклюзивно лежащая именно на женщине в области репродукции, и так несоразмерно велика. Не стоит забывать, что мать прежде всего самостоятельная человеческая личность, имеющая свои потребности, нужды, желания и жизненные задачи, а не только и прежде всего неодушевленный сосуд для производства новых людей. При этом распространенные социальные мифы требуют от матери такой степени альтруизма, отказа даже от формулирования, не то что от стремления к осуществлению, собственных интересов, какая не свойственна ни одной другой социальной роли. При этом никакое дополнительное положительное подкрепление материнства не предусматривается — вся награда, предположительно, заключается в самом процессе, несмотря на то, что непредвзятому глазу ее трудно там обнаружить: удерживать вблизи себя чуть подросших детей — социально не поощряемое поведение, взрослые дети матери не «принадлежат» ни в каком смысле, и иметь от них даже и материальную, не говоря уж об эмоциональной поддержке, может рассчитывать далеко не каждая мать. Такая ситуация, проанализированиая английским исследователем Макфарланом, ведет к падению ценности детей в обществе и престижа материнства как социальной роли.

В нашей стране развитие в этом направлении зашло еще не так далеко: практически каждая женщина стремится иметь по крайней мере одного ребенка, символическая ценность которого пока перевешивает его(ее) низкую ценность для матери с ресурсной точки зрения (и высокую стоимость, высокие требования к матери по снабжению и воспитанию ребенка; мы забыли, что современная повышенная ответственность матери за дитя не носит извечного характера, что еще совсем недавно, например, русским крестьянкам, впрочем, очень любившим своих детей, по отзывам иностранцев, был свойственен фатализм, выражавшийся пословицей: «Бог дал, Бог и взял», и в то же время иметь много детей было, по Чаянову, экономически выгодно, поскольку родители таким образом получали дополнительную «бесплатную» рабочую силу). Но престиж многодетности крайне низок; большинство людей так или иначе ограничивают собственную репродуктивную функцию, в том числе таким девиантным способом, как отказ от рожденных живых детей. Подобное поведение в современной русской культуре считается негуманным и безответственным, в то время как его вполне легитимная альтернатива — аборт — всеми принимается как естественное средство контроля рождаемости. И мало кому при этом приходит в голову, что аборт может пониматься как убийство плода, как он и понимается в некоторых других культурах и что безответственно не успевшая сделать аборт Людмила тем самым спасает жизнь своему ребенку. Какого качества будет эта жизнь — это уже другой вопрос. Вряд ли ее дочь ждет хоть что-то хорошее; с другой стороны, все же жизнь — это всегда возможность, а аборт — пресечение каких бы то ни было возможностей.

Впрочем, Людмила не стремилась спасти жизнь ребенку, ее ситуация была безвыходной в том отношении, что дисфункция менструации затруднила своевременную диагностику беременности в ее случае, иначе она бы сделала вполне традиционный аборт и не попала бы в фокус нашего интереса. То есть девиантной и проблемной она оказалась совершенно случайно. Она могла бы считаться вполне благополучной матерью троих детей, то есть занимать нормальную социальную позицию и выполнять нужную обществу социальную роль — ведь именно рождение третьего ребенка в семье в семидесятые-восьмидесятые годы так пропагандировалось и превозносилось советскими демографами.

* * *

Приведенные здесь разные взгляды, конечно, не исчерпывают суть поднятой проблемы отказа матери от ребенка, но они хорошо отражают ее комплексный характер. Каждый профессиональный подход высвечивает свою грань в этом сложном феномене. Перед специалистами, которые в своей реальной практике сталкиваются с женщинами, вынашивающими нежелательную беременность и принимающими решение об отказе от ребенка, прежде всего встает задача понимания этой ситуации. Ее этическая, медицинская и психологическая неоднозначность порождает массу вопросов, как чисто практических (Что делать? Уговаривать или не уговаривать оставить ребенка? Чем это обернется сейчас и впоследствии для матери и ребенка? и т.д.), так и научных (Почему? Каким образом? Каковы причины отказа? Как женщина приходит к такому решению? Имеются ли какие-то общие предпосылки отклоняющегося материнского поведения? и др.), и даже философских. Поэтому мы приглашаем заинтересованных читателей принять участие в обсуждении этой злободневной проблемы.

ЛИТЕРАТУРА

1. Брутман В.И., Ениколопов С.Н., Панкратова М.Т. Раннее социальное сиротство. Учебно-методическое пособие, Москва, 1994, 209 стр.
2. Хорни К. Невротическая личность нашего времени. М., 1993, 480стр.
3. Воnnet, K.Geste damour. Paris, 1992.
4. Масfаrlanе, A. Marriage and love in England: Моdes of reproduction. рр.130–184. Охfоrd, Вlackwell, 1986.
5. Орреnhеiт, Z.: Zentr.f.d.g. Neurol.u.psich. 1919. Вd.45. S.1123 — 1135.
6. Раrsons, Т. апдВеlеs, R.F. Family socialization and interaction process. N—Y, Freepress, 1955.

Отказ от ребенка в роддоме: процедура оформления и последствия

Отказ от ребенка в роддоме имеет определенные тонкости, которые следует обязательно знать. Подобная процедура имеет морально-этическую сторону и каждый человек относится к ней по-разному. Важно понимать, что вообще российское законодательство не предполагает отказа родителей от детей ни при каких обстоятельствах. Исключение составляют только те случаи, когда суд принимает решение об ограничении или же полном лишении родительских прав в интересах малыша. Но даже такие ситуации не влекут полное прекращение связи правового типа между детьми и родителями.

Стоит знать, что в целях обеспечения безопасности и нормального развития ребенка суд может предусмотреть для детей передачу малыша на воспитание усыновителю или государству. В этом случае процедура предполагает отказ в роддоме или же лишение прав на воспитание по конкретной причине, оба варианта предполагают судебную процедуру.

Мы же поговорим исключительно о юридической стороне вопроса, объясним алгоритм действий и тонкости проблемы.

Можно ли оставить ребенка в роддоме?

Консультация юриста бесплатно

Помимо этого, то, что мать оставила малыша в роддоме, не будет отображаться на его личных правах. Сюда же относятся и наследственные. Другими словами, после смерти родителя, который был лишен родительских прав, за ребенком сохраняется право наследовать. Это не распространятся на тех детей, которые были усыновлены. В этом случае право наследования будет распространяться исключительно на имущество усыновителей.

К личным правам ребенка также относят и возможность получения пенсии при потери кормильца. В частности, если родитель, выплачивающий алименты своему (не усыновленному) малышу умер в это время, то несовершеннолетнему государство будет выплачивать пенсию.

Можно сделать вывод, что фактически отказаться от ребенка (как первого, так и второго или третьего) после его появления на свет в роддоме невозможно. Но государством разработан специальный алгоритм, в соответствии с которым есть возможность передать права на воспитание или другим лицам (разрешить усыновление), или государству. Но плата алиментов для обеспечения все равно закрепляется за родителем по крови.

Причины отказа от малыша

Причины отказа от малыша обычно следующие:

1. Ребенок родился больным, инвалидом или с увечьями.
2. Недостаточно средств для воспитания ребенка.
3. Эмоциональная незрелость, страх неправильно воспитать.
4. Предрассудки. В эту категорию попадает и ситуация, когда родители матери настаивали на аборте.

Теперь нужно разобрать с тем, как происходит отказать от малыша в роддоме. Алгоритм, подсказывающий как написать заявление, вы найдете ниже.

Стоит знать! В роддомах допускается оставить ребенка с синдромом Дауна, инвалида или другими заболеваниями. Процедура аналогична, а статистика гласит, что многие люди не хотят забирать домой больных детей, пугаясь последствий диагноза.

Процедура оформления отказа

Процедура оформления отказа предполагает заполнение заявления женщиной, родившей малыша, по специальной форме. Документ составляется на имя главврача учреждения, где проходили роды. В этом заявлении указывается, что ребенок останется в роддоме, а мать не против того, чтобы кроха была усыновлена третьими лицами.

Допускается составление документа в письменной форме без строгих норм. Образца как такового нет. В правом верхнем углу следует указать имя адресата, Ф. И. О. Матери и фактически адрес ее проживания. Также указываются данные младенца. Необходимым выступает заверение документа личной подписью женщины. Можно ориентироваться на предложенный нами образец, как один из вариантов составления заявки.

Как только главврач заведения получает такой документ, он сообщает о ситуации в органы попечительства и опеки. Они подготавливают требуемую документацию для суда, где произойдет лишение женщины родительских. Обычно срок такой процедура достигает полугода. По сути, это то время, которое дается матери, чтобы еще раз обдумать решение, которое она приняла, возможно, справиться с жизненными проблемами, подтолкнувшие ее к отказу от ребенка. В некоторых случаях этого достаточно для того, чтобы мать передумала и все-таки забрала ребенка домой. Это возможно в течение шести месяцев с момента подачи заявления.

Нужно понимать, что родительские права принадлежат, как матери, так и отцу. Соответственно, чтобы отказаться от новорожденного нужно заявление и мужчины. Если же такого заявления не поступает, то воспитание перекладывается на мужские плечи.

Стоит знать! Отцом ребенка считается и тот мужчина, который на момент родов развелся с женщиной, но при условии, что с момента развода прошло менее 300 дней. В такой ситуации требуются заявления (образец не нужен, оно оформляется в свободной форме) и от женщины, и от бывшего супруга. Аналогично, если заявление не поступает, то воспитание ребенка перекладывается на мужские плечи. Но статистика неутешительна. История отказов больных и даже здоровых детей гласит, что в редких случаях мужчина соглашается на самостоятельное воспитание.

Во всех остальных случаях, например, если женщина не состояла в браке или же с момента развода прошло свыше 300 дней, то достаточно заявления только от матери. Если мужчина осведомлен о том, что он отец, он может взять на себя воспитание ребенка, став его законным представителем, опекуном или усыновителем. Аналогично обстоят дела со всеми другими родственниками грудного малыша. Они также имеют права стать законными представителями крохи, если мать отказалась от него и была лишена родительских прав по любым причинам. И помните, что всегда есть шесть месяцев, чтобы передумать и все-таки забрать малыша домой.

Консультация юриста бесплатно

Последствия процедуры

Последствия процедуры следующие:

1. Родители лишаются права воспитывать и принимать участие в судьбе ребенка.
2. Нет возможности представлять детские права в инстанции.
3. Претендовать на часть имущества ребенка, если он умер, нет возможности.
4. Льготы не будут предоставлены государством.
5. Претендовать на алименты от ребенка в старости нет возможности.

Помните, что отец, мать или их прямые родственники могут вернуть ребенка в семью. Это возможно исключительно на протяжении полугода после подачи заявления о добровольном отказе от отцовства и оставлении малыша в роддоме.

Остались вопросы, проконсультируйтесь у юриста

Оценка статьи:

Поделиться с друзьями:

Как отказаться от ребенка, можно ли отказаться от ребенка, заявление на отказ от ребенка отцом

Отказ от родительских прав – юридически доступен любому родителю. Но суд одобряет лишение прав матери и отца, если предъявлены веские доказательства неспособности содержать и воспитывать детей. Перед тем как отказаться от ребенка законные представители обязаны заполнить бумаги. Им необходимо установить также, какие справки и документы нужно собрать и куда обратиться. Родителям допускается отказаться от детей с последующим усыновлением, что прописано в семейном кодексе Российской Федерации.

Можно ли самому отказаться от прав на детей

Возможность отказаться от прав на воспитание – моральный и юридический вопрос. В обществе всегда отказ от детей вызывал осуждение, но с точки зрения юридического права мать и отец имеют возможность отказаться воспитания детей. В настоящее время становится все больше людей, которые готовы отдать биологического ребенка в новую семью.

До того как суд объявит свое решение, права на ребенка остаются за отцом и матерью, и именно они должны воспитывать и содержать сына или дочь. Даже при решении отказаться от младенца в родильном доме роженице запрещают оставлять его без содержания. Для полного освобождения от прав нужно пройти процедуру, установленную законодательством.

Причины, по которым матери отказываются от ребенка:

1. Ребенок физически неполноценный, мать не может смириться с этим недостатком.
2. Финансовые трудности, которые влекут невозможность обеспечить ребенку лечение.
3. В соответствии с морально-нравственными устоями матери.

Обратите внимание!

Каждый случай и причины отказа рассматриваются в индивидуальном порядке.

Как проходит процедура отказа

Самый частый случай добровольного отказа, когда роженицы пишут отказ и дают разрешение на усыновление сына или дочери сразу после их рождения. Но бывают случаи, при которых родители отказываются от детей, проживших в семье уже некоторое время.

Одна из основных частей заявления – разрешение матери на последующее усыновление ребенка. Дальнейшая работа с документами возлагается на органы опеки и попечительства. Обстоятельства, на основании которых родители могут отдать детей на усыновление:

• отсутствие заработка;
• ненадлежащие условия содержания ребенка;
• морально, физически и финансово неблагополучные семья;
• нужда в специализированном лечении.

Не во всех вышеперечисленных ситуациях суд подтверждает лишение прав на ребенка, для этого нужны серьезные поводы. Суд может принять решение об установлении надзора за исполнением родительских обязанностей.

Обратите внимание!

Если женщину лишают прав родителя, то содержать и воспитывать ребенка надлежит отцу или к другим родным: бабушкам, тетям, совершеннолетним детям. Если таких лиц нет или они не берут на себя ответственность за воспитание, то ребенка оформят в приют для детей-сирот. Матерям-одиночкам нужно не упускать такие детали при решении отказаться от сына или дочери.

Взаимодействие с ответственными инстанциями

Для оформления отказа от родительских прав, мать приходит в органы опеки по месту проживания. Если ребенок не новорожденный, то придется предъявить подтверждающие документы о неспособности содержать и обеспечивать детей. Службы опеки и попечительства  совместно с судами изучают отказы от прав на ребенка. Поэтому отказывающимся придется отвечать по судебным разбирательствам происходящим по ходу дела.

Для оформления отказа от ребенка нужно предъявить документы:

• акт о проверке условий, в которых находятся дети;
• справка о том, что доходы родителей слишком малы;
• справка об установлении на учет в центре занятости в качестве безработного лица;
• справка из психоневрологических учреждений;
• справка от наркологических специалистов.

Этот перечень вместе с заявлением об отказе предъявляют сотрудникам органов опеки. После изучения документов принимают решение о том, есть ли причины для отказа от прав. Органы опеки могут запросить любые другие бумаги и свидетельства, чтобы полностью убедиться в наличии достаточных причин для лишения прав родителей. Дело направляют на рассмотрение в суд, и только после этого выносят окончательное решение.

Как правильно составить заявление об отказе от прав

Заявление направляют 3 службам: суду, ЗАГСу и органам опеки. После этого указывают данные заявителя:

• ФИО;
• дату, населенный пункт, где родился;
• адрес;
• паспортные данные.

После этого пишут «Заявление» и переходят к описательной части. Мать должна написать, что она свободно и полностью отказывается от прав родителя. После этого указывают число и место рождения сына или дочери, имя, если оно было зарегистрировано. Мать дает разрешение на то, что впоследствии произойдет усыновление ребенка новой семьей на основании закона РФ.

После того как суд вынесет свое решение, и ребенок будет усыновлен, мать не сможет вернуть себе возможность содержать и растить детей. Если суд не утвердит лишение прав родителя и при этом решение об усыновлении войдет в силу, поменять вердикт суда невозможно.

Если отказ от обязанностей пишет отец, то ему следует дописать, что права родителя сохраняются за матерью. Затем он пишет о том, что решение принято им осознанно и свободно. Допускается сделать приписку о том, что суд вправе рассматривать дело без присутствия родителя.

Место жительства и текущее число пишут не цифрами, а буквами. Подпись проставляют вместе с расшифровкой ФИО. Документ после написания заверяют в нотариальной конторе. Там подтвердят подпись и зарегистрируют документ.

Отец ребенка может обойтись без судебного вмешательства, если у ребенка уже есть опекун или усыновитель. Тогда биологический родитель на основании ст. 129 Семейного кодекса РФ с добровольным отказом идет к нотариусу и в органы опеки.

Особенности добровольного отказа

Когда дело передали из органов опеки, суд рассматривает все документы и доказательства. Затем судья дает ход делу. В процессе разбирательства суд может потребовать документы, которые не были вложены на момент написания иска. Суд вправе привлекать свидетелей, запрашивать необходимые для дела справки.

Судья исследует предъявленные документы и доказательства, и суд принимает окончательное решение. Судебное заседание проводят в обязательном присутствии тех, кто желает усыновить ребенка. Как лица, заинтересованные в обеспечении прав ребенку, на заседании должны быть представители органов опеки, прокурор. Если ребенку на момент разбирательств исполнилось 14 лет, то его присутствие во время заседания суда является обязательным.

Отказ после рождения в роддоме

Если мать решила отказаться от прав родителя с ребенком в роддоме, то ей нужно написать заявление от руки. Этим заявлением она подтверждает согласие на усыновление сына или дочь в будущем новыми родителями. На основании такого документа ребенка оформляют в учреждение для детей-сирот. Там он получает шанс приобрести новую семью и родителей, желающих стать матерью и отцом.

В любом случае требуется документальное подтверждение матери о том, что она отказывается от прав на ребенка и готова передать их тому, кто хочет усыновить. Заявление можно написать от руки, но его обязательно заверяют и регистрируют у нотариуса или главврача.

Отказ в пользу отца или другой родни

При отказе матери от прав родителя на ребенка возникает вопрос о его дальнейшей жизни. Если у ребенка есть живые отец или дедушка с бабушкой, то отказ оформляют в пользу этих родственников.

Если отца нет, а бабушка с дедушкой не соглашаются принять на себя обязанности по содержанию новорожденного, то ребенка оформляют в государственный приют для сирот с возможностью усыновления в будущем.

Отказ матери не достигшей совершеннолетия

Отказ матери, которой еще не исполнилось 18 лет, от прав на ребенка обладает своими свойствами. Если матери еще нет 16 лет, то для написания и заверения отказа ей нужно предъявить разрешение на это от родителей или законных опекунов.

Обратите внимание!

Если несовершеннолетняя девушка, родившая ребенка, сама является сиротой, то отказ от прав родителя регистрируют только при согласии органов опеки.

Отказ от ребенка, которому больше 18 лет

В отличие от остальных случаев, отказ от совершеннолетних детей проводится без судебных разбирательств. С 18 лет человек получают возможность самостоятельно строить свою жизнь, не ожидая помощи от родителей. Только в случае, если сын или дочь проходят обучение в университете или институте, обязанности по содержанию ребенка остаются у родителей даже после совершеннолетия молодого человека.

Результаты отказа

Последствия отказа от ребенка одинаковы для тех ситуаций, когда мать отказывается от прав по своему желанию, и когда лишение прав принудительное. Матери запрещают в дальнейшем заниматься воспитанием и содержанием сына или дочери. Ей нельзя будет потребовать перевести права родителей от других людей, льготы и финансовые субсидии по рождению ребенка матери выплачивать не будут.

Лишение родительских прав влечет за собой полный отказ от родственных связей. Кроме этого, мать не сможет потребовать от ребенка материальной помощи при наступлении старости или нетрудоспособного периода. Но до того момента, как ребенок будет усыновлен, за матерью сохраняются обязанности по содержанию и воспитанию сына или дочери.

Матери дают возможность вернуть права на ребенка в соответствии со статьей 72 СК РФ. Это получится сделать, если суд признает, что с матерью на данный момент ребенку будет лучше, и если до этих пор не найдутся люди, готовые усыновить.

Обратите внимание!

До достижения 18-тилетнего возраста мать должна выплачивать алименты, если ребенок не перейдет в другую семью. При усыновлении обязанности по содержанию переходят новым родителям.

Если мать написала заявление об отказе, то ей дают срок в 6 месяцев на то, чтобы передумать и отозвать документы. При усыновлении детей вернуть права родителя уже не удастся, даже если полгода еще не прошли. Этот срок дают для того, чтобы мать имела возможность передумать, раскаяться в своем отказе и вернуть ребенка.

Российскую школьницу затравили за отказ ее матери скидываться на чаепитие: Общество: Россия: Lenta.ru

Ученицу школы №183 в Новосибирске выгнали с чаепития за то, что ее мама отказалась сдавать деньги на нужды класса из-за отсутствия отчетности. Об этом сообщила «Комсомольская правда-Новосибирск».

Как рассказала мать ребенка Марина, ее дочь пришла на чаепитие без нее, так как сама она находилась в больнице. Член родительского комитета Евгения, собиравшая деньги, взяла ребенка за руку и заявила: «Ты за общим столом сидеть и ничего кушать не будешь, иди садись там, где твои кексы, там и кушай». Девочка ушла в слезах. После этого классный руководитель вернул ее в класс, однако Евгения забрала у нее и стакан для сока, так как ее мать не сдает деньги и девочке «пить не из чего».

Издание отметило, что родительский комитет не предоставил документы о расходах под предлогом, что негде хранить чеки, а отказавшимся родителям якобы пообещали «неприятные последствия». Также сообщается, что девочке понадобилась помощь психолога. Ее мать обратилась в полицию.

Директор школы Наталья Пермякова рассказала изданию «Подъем», что учебное заведение проводит «педагогическое расследование». Педагог подчеркнула, что школа не собирает «ни копейки» на свои нужды, но есть родители, которые собирают деньги на развлекательные мероприятия и подарки детям.

Ранее сообщалось, что в Новосибирской области родители третьеклассников местной школы потребовали отчислить ребенка из-за того, что его отца осудили за убийство первоклассницы. Проблемы якобы начались еще в первом классе после того, как мальчика не взяли в театр. В итоге женщина отказалась от классного руководства, а родители остальных детей объявили мальчику и его маме бойкот.

*** Обратная связь с отделом «Общество»: Если вы стали свидетелем важного события, у вас есть новость, вопросы или идея для материала, напишите на этот адрес: [email protected]

Отказ от матери и последствия для ребенка

Jupiterimages / Polka Dot / Getty Images

Отказ от матери заставляет детей иметь дело со значительными эмоциональными, умственными и психологическими последствиями. Матери не нужно собирать чемоданы и физически выходить из дома, чтобы бросить детей. Это может происходить эмоционально и психологически, когда она отдаляется либо из-за собственных проблем детства, либо из-за других проблем психического здоровья.

Определение отказа от матери

Отказ от матери происходит, когда мать физически, эмоционально или психологически отдаляется от своих детей.По словам Питера Герлаха, MSW, она делает это, прекращая или игнорируя свои обязанности по воспитанию детей, или прекращая отношения со своими детьми.

Значимость

У ребенка, которого бросила мать, развивается низкая самооценка. Он думает: «Моя мама меня не любила. Она бросила меня, а это значит, что меня нельзя любить ». Он испытывает замешательство и задает вопросы о том, почему его мать оставила его. Он чувствует вину, полагая, что сделал что-то «настолько плохое». что это заставило его мать бросить его.

Он боится установить связи с другими взрослыми — учителями, приемными родителями или опекунами. Ребенок считает, что если он полюбит нового взрослого, он тоже уйдет. Он скорбит о потерянных отношениях. По словам Герлаха, по мере взросления он начинает горевать о любых надеждах на счастливое воссоединение с матерью.

Типы

Самая распространенная форма отказа от матери — физическая, когда мать физически оставляет своего ребенка. Этот вид отказа является внезапным и неожиданным, заставляя ребенка испытывать шок из-за того, что мать решила оставить ее.Ребенок испытывает горе и вину из-за утраченной связи между матерью и ребенком и считает, что она сделала что-то настолько ужасное, что ее мать больше не хотела с ней связываться.

Другая форма отказа — психологическая, она возникает, когда мать относится к своим детям холодно, апатично или безразлично. Иногда это происходит непреднамеренно. «Если мать сама сталкивается с прошлыми травмами, она часто не может сделать себя доступной для своих детей», — говорит Герлах.Когда мать страдает эмоциональным заболеванием, например, клинической депрессией, она не может удовлетворить психологические или физические потребности своего ребенка. Погрязшая в апатии, она непреднамеренно отделяет себя от ребенка.

Социальные эффекты

Ребенок, потерявший мать из-за того, что его бросили, испытывает печаль и замешательство, когда слышит, как его друзья говорят о своих матерях. По словам Bella Online, ему трудно увидеть, как другие дети живут нормальной жизнью в полноценной семье.

По мере того, как он становится старше и, казалось бы, смирился с продолжающимся отсутствием матери, он учится объяснять своим друзьям, что его мать не является частью его жизни.

Заблуждения

Все дети, брошенные матерями физически или психологически, задаются вопросом, что они сделали, чтобы вызвать «мамочку»? Покинуть. Они спрашивают себя, сделали ли они что-то не так; если они это сделали, они хотят выяснить, что это было.

Эти дети тоже задаются вопросом, милы ли они.Если у матери появляются дополнительные дети, они спрашивают: «Почему они более« особенные »? чем я? Почему я ей не нужен? & Rdquo;

Некоторые дети, пережившие отказ от матери, приходят к ошибочному заключению, что им лучше защитить себя от любых других травм. Они также решают, что лучше отказаться от них, чем снова пережить боль от того, что их бросили.

Понимание и преодоление отказа от ребенка

Отказ от родителей обычно относится к выбору родителей умышленно отказывать в физической, эмоциональной и финансовой поддержке несовершеннолетнему ребенку.Другими словами, отказ происходит, когда родитель не выполняет свои родительские обязанности, а выбирает не контактировать со своим ребенком.

Отказ от родителей распространяется не только на родителей, не являющихся опекунами. Иногда родители с единственной опекой, даже те, кто упорно боролись в суде, чтобы выиграть опекунства, также обвиняются в отказе от своих детей.

Почему родители бросают детей?

Самый частый вопрос: «Как родитель мог это сделать?» К сожалению, родители, которые бросают своих детей, часто делают это, потому что считают, что они плохо подготовлены, чтобы обеспечить эмоциональную и финансовую стабильность, в которой нуждается ребенок.

Принято винить в этом способность предыдущего поколения воспитывать детей (или ее отсутствие), и все же неправда, что все родители, бросившие ребенка, в детстве подвергались жестокому обращению, игнорированию или пренебрежению. Конечно, мы каждый день видим примеры родителей, которых пренебрегали или подвергали насилию, но которые впоследствии стали любящими и преданными родителями. Таким образом, эти типы обобщений не работают при более внимательном рассмотрении.

Неуверенность в себе может быть общим знаменателем в случаях, когда родители умышленно бросают своих детей.

Хотя это не является законным оправданием, это может быть важным фактором, который следует учитывать при попытке объяснить вашему ребенку, почему другой родитель предпочитает не вмешиваться.

Объяснение отказа ребенку

Если вы воспитываете детей самостоятельно, а другой родитель предпочитает не участвовать, вы можете ожидать, что в конечном итоге ваши дети начнут задавать сложные вопросы, на которые вам нужно будет ответить. Следующие советы могут помочь:

• Соблюдайте своевременность .Заманчиво отложить разговор, но если ваши дети поднимают этот вопрос, они готовы поговорить об этом.
• Доверься себе . Вам не нужно планировать идеальные слова. Признайте их вопросы и их обиду. Проявите сочувствие и дайте им понять, что вы всегда будете рядом, несмотря ни на что.
• Найдите что-нибудь хорошее, чтобы сказать о своем бывшем . Это может быть сложно, особенно если вы все еще злитесь или разлука еще не наступила. Но важно помнить, что ваши дети несут в себе часть вашего бывшего, поэтому вы не хотите, чтобы они думали, что он или она «все плохие».«
• Продолжить разговор . Скорее всего, у вас будет много разговоров по этой проблеме со своими детьми. Для них признание и наименование отказа — лишь одна часть процесса скорби.

Скорее всего, они испытают множество сложных эмоций, включая грусть и гнев, прежде чем придут к точке принятия. Им также нужно будет знать на протяжении всего пути, что вы готовы их выслушать и стать плечом, на которое можно опереться.

Утрата родительских прав

В большинстве штатов считается, что родитель «бросил» ребенка после двухлетнего периода отказа от контактов и финансовой поддержки. Отказ также может привести к потере родительских прав.

Однако родитель не может просто выбрать или выбрать самостоятельно, чтобы утратить эти права. Фактически, даже в случаях явного и преднамеренного отказа, большинство штатов не прекращают юридически родительские права, если только не будет другой родитель-фигура, например, отчим, который ожидает формального усыновления ребенка.

Воссоединение после отказа

Некоторые родители, которые отказались от жизни своих детей, позже признают свою ошибку и хотят попросить прощения и восстановить отношения.

В ситуациях, когда ранее не участвовавший в жизни родитель может более регулярно участвовать в жизни детей и выразил готовность делать это, опыт может предложить столь необходимое исцеление и восстановление.

Если появляется возможность, и вы не знаете, что делать, подумайте о том, чтобы поговорить с терапевтом или консультантом о ваших проблемах, прежде чем принимать решение.Взаимодействие с другими людьми

Три основных проблемы брошенного ребенка

Мало что может удерживать вас во взрослой жизни так сильно, как отказ. Легионы людей задаются вопросом, как преодолеть проблему брошенности с детства.

К сожалению, есть много разных способов, которыми родители могут подвести своих детей. Благодаря исследованиям и осведомленности существует множество ресурсов, доступных для людей, выросших в условиях жестокого обращения со стороны родителей. Но есть два других типа родительской неудачи, которые гораздо меньше замечают или обсуждают: отказ родителей и эмоциональное пренебрежение в детстве (CEN).

Дети рождаются буквально «запрограммированными» с некоторыми очень специфическими эмоциональными потребностями. Благодаря большому количеству научных исследований мы теперь, без сомнения, знаем, что для того, чтобы расти и развиваться во взрослом возрасте, дети должны чувствовать себя любимыми и эмоционально привязанными к своим родителям.

Эмоциональные потребности детей на самом деле настолько важны, что даже благонамеренные и физически присутствующие родители могут непреднамеренно навредить своим детям, недостаточно реагируя на их эмоции.Эта тонкая родительская неудача происходит повсюду, и я дал ей название «Детское эмоциональное пренебрежение» или CEN.

Хотя CEN происходит незамеченным в большинстве эмоционально неблагополучных семей, он, тем не менее, оставляет на ребенка длительные последствия: разобщенность, отсутствие удовлетворения и чувство пустоты и одиночества, среди прочего.

Если физически присутствуют благонамеренные родители, они могут подвести своих детей таким тонким способом, который причинит им вред, вы можете себе представить мощное воздействие родительского отказа.

Родители бросают своих детей по разным причинам и по разным причинам. Ушел ли ваш родитель из-за развода, смерти или выбора, причина имеет гораздо меньшее значение, чем тот факт, что он или она покинули вас.

Детскому мозгу очень трудно осознать чудовищность заброшенности. Дети часто страдают от гнева или горя после потери родителя. Большинству детей трудно поверить в то, что это навсегда, даже если их родитель скончался.Но если ваш родитель ушел по собственному желанию, вы, вероятно, также столкнетесь с естественным вопросом: «Почему?»

1. Доверяя другим: Когда ваш родитель бросает вас, он или она нарушает вашу самую основную человеческую потребность — иметь родителей, которые ценят вас и получают от вас удовольствие. Если тот, кто призван любить и заботиться о вас больше всего в этом мире, покидает вас, становится очень трудно поверить, что кто-либо и все, кто становится для вас важным, не будут делать то же самое.Вы можете в конечном итоге жить своей жизнью, постоянно опасаясь возможности снова быть брошенным. Трудно поверить, что ваш партнер, друг или любимый человек думает о ваших интересах. Это мешает вам строить богатые, глубокие, доверительные отношения.
2. Вина и стыд: Все брошенные дети глубоко озадачены тем, почему их родители бросили их. Многие борются с тем фактом, что нет хорошего объяснения, потому что, давайте посмотрим правде в глаза, кроме смерти, у родителей нет веских причин оставлять ребенка.При отсутствии логического объяснения ребенок, естественно, склонен винить себя. Это создает образец чувства глубокой ответственности за решение родителей оставить ее. Брошенный ребенок часто вырастает, борясь с чувством вины и стыда.
3. Самооценка: «Как мой собственный родитель мог меня бросить?» — недоумевает брошенный ребенок. Оставление с тем, кто привел вас в этот мир, естественно, заставляет задуматься, что с вами не так. Брошенный ребенок настроен никогда не чувствовать себя достаточно хорошо.Глубоко и болезненно он чувствует себя недостойным настоящей любви и преданности делу.

Многие тысячи детей растут с родителями, которые физически присутствуют, но эмоционально отсутствуют — эмоциональное пренебрежение в детстве. Эти дети растут и чувствуют себя менее важными, чем другие, и глубоко одинокими.

Еще многие тысячи детей переживают глубокую травму, когда родитель физически их бросает. Если у вас был этот опыт в детстве, вы, вероятно, выросли, борясь с доверием, стыдом и низкой самооценкой.

Даже если вы физически брошены, если у вас есть один родитель, который остается рядом и эмоционально настроен на вас, это может значительно смягчить влияние отказа другого родителя.

Эмоциональная настройка от родителей — это бальзам, успокаивающий все детские боли, и противоядие, предотвращающее депрессию, тревогу и низкую самооценку. Если вы выросли в семье, в которой не хватало этого бальзама, вы можете испытывать трудности по сей день.

Независимо от того, выросли ли вы в детском эмоциональном пренебрежении, заброшенности или в сочетании этих двух факторов, вам еще не поздно исправить эти детские раны.Теперь, став взрослым, вы можете восполнить то, чего не получали в детстве.

Начав настраиваться на себя, чтобы обращать внимание на свои чувства, прилагая согласованные усилия, чтобы позаботиться о своих потребностях, и изучая навыки управления эмоциями, вы можете начать процесс принятия своей истинной ценности как человека. .

Если ваши родители подвели вас эмоционально или бросили вас, вы можете стать настоящим настоящим, любящим и настроенным родителем.

Никогда не поздно начать признавать свою значимость.

Чтобы узнать больше об эмоциональных потребностях детей, последствиях эмоционального или физического отсутствия родителей и о том, как вы можете исцелить себя, см. Бег с пустыми руками или Больше не с пустыми руками: измените свои отношения .

Чтобы узнать, выросли ли вы с детской эмоциональной пренебрежением Пройдите тест на эмоциональную пренебрежение. Это бесплатно!

Исцеление от психологических последствий отказа от ребенка

Переживание эмоциональной покинутости в детстве может вызвать у нас тревогу, недоверие, стыд и неадекватность — и эти чувства часто сопровождают нас во взрослой жизни и мешают формированию здоровых, доверительных отношений.

Что такое эмоциональная заброшенность?

Эмоциональный отказ означает, что кто-то важный, на кого вы рассчитываете, эмоционально отсутствует для вас.

Дети полагаются на своих родителей в удовлетворении своих физических и эмоциональных потребностей. А поскольку маленькие дети полностью зависят от своих родителей, отказ от них оказывает на них сильное влияние.

Физический отказ — это когда родитель или опекун физически не присутствует или не удовлетворяет физические потребности своего ребенка.Физический отказ включает: мать, бросающая своего ребенка в полицейском участке, физическое отсутствие родителей из-за потери опеки, заключения или длительных поездок по работе, а также включает в себя оставление маленьких детей без присмотра и отсутствие защиты от жестокого обращения или опасности. .

Если ваши родители бросили вас физически, они также покинули вас эмоционально. Однако эмоциональный отказ часто происходит без физического отказа.

Эмоциональный отказ — это когда родитель или опекун не заботятся об эмоциональных потребностях своего ребенка.Это включает в себя не замечать чувства своего ребенка и не подтверждать их, не проявлять любви, поощрения или поддержки. Подобно эмоциональному пренебрежению в детстве (CEN), эмоциональная заброшенность связана с тем, что не произошло с — это потеря эмоциональной связи и потеря удовлетворения своих эмоциональных потребностей. Возможно, ваши родители обеспечили все ваши физические потребности — у вас было теплое место для жизни, еда в холодильнике, подходящая одежда, лекарства, когда вы были физически больны, — но они игнорировали ваши эмоциональные потребности.

Эмоциональный отказ встречается даже чаще, чем физический отказ. Это может произойти, когда родители присутствуют физически, но эмоционально недоступны для своих детей. Родители эмоционально бросают своих детей по разным причинам. Часто в семье бывает много стресса и хаоса, например, насилие, словесные оскорбления или родители борются с зависимостью или психическим заболеванием. А иногда родителей отвлекают другие дела — уход за больным членом семьи, горе, финансовые проблемы или другие серьезные стрессовые факторы, истощающие их эмоциональные резервы.В результате потребности ребенка игнорируются.

Если вы были эмоционально покинутыми, вполне вероятно, что ваши родители также были покинуты эмоционально в детстве. Если они так и не научились понимать, выражать свои чувства или чувства других людей и обращать на них внимание, они, вероятно, повторяли этот шаблон с вами, потому что никогда не осознавали важность чувств и эмоциональной настройки.

Отказ также случается, когда родители имеют нереалистичные ожидания в отношении своих детей, например, ожидают, что шестилетний ребенок будет заботиться о младшем брате или сестре.Родители могут осознавать, а могут и не осознавать, что это выходит за рамки того, что шестилетний ребенок может разумно сделать (и оставляет шестилетнего ребенка подавленным, испуганным, истощенным и т. Д.). Опять же, это происходит потому, что родители не обращают внимания или потому, что этого от них ожидали в детстве.

Как эмоциональная заброшенность влияет на детей?

Отказ — это потеря. А когда оно хроническое или повторяется неоднократно, это травмирует.

Отказ от ребенка — чрезвычайно болезненный опыт для детей.Мы чувствуем себя отвергнутыми и не понимаем, почему наши родители недоступны и внимательны. И чтобы понять их поведение, мы предполагаем, что сделали что-то не так, чтобы оттолкнуть наших родителей. Мы приходим к выводу, что недостойны их любви и внимания, и эти чувства становятся стыдом, глубоким чувством своей неадекватности и неприязни.

Дети зависят от своих родителей или опекунов в удовлетворении своих физических и эмоциональных потребностей.Итак, когда ваши родители не обеспечивают надежного удовлетворения ваших потребностей — будь то ваша потребность в еде и убежище или ваша потребность в эмоциональной поддержке и признании — вы узнаете, что другие не заслуживают доверия, что вы не можете рассчитывать на то, что другие будут рядом. для тебя.

Хронический отказ в детстве может вызвать общее чувство незащищенности — веру в то, что мир небезопасен и люди ненадежны. Это может заставить нас ожидать и бояться брошенности, отказа и предательства в наших взрослых отношениях.Вы даже можете обнаружить, что повторяете шаблон выбора эмоционально недоступных партнеров или друзей, которые бросают или предают вас. Это бессознательный образец выбора того, что нам знакомо и что, по нашему мнению, мы заслуживаем, и глубокое желание воссоздать прошлое с другим результатом и, таким образом, доказать, что мы любимы.

Это работа родителей — заботиться о своих детях. Но дети никак не могут понять, почему их родители не проявляют к ним любви.Их ограниченные способности к рассуждению приводят к ошибочному заключению, что они являются причиной отказа родителей — они не достойны родительской любви, они недостаточно хороши — иначе родители заметили бы их, выслушали бы их и позаботились бы о них. о них.

Как дети справляются с чувством стыда и неполноценности, которое возникает из-за того, что их бросили?

Дети воспринимают эти переживания как стыд, то есть веру в то, что я неправ или плох и недостойен любви, защиты и внимания.Итак, брошенные дети учатся подавлять свои чувства, потребности, интересы и части своей личности, чтобы чувствовать себя приемлемыми.

Некоторые дети становятся любителями людей и перфекционистами — боятся высказаться из-за страха вызвать недовольство или причинить неудобства, гонятся за достижениями, такими как отличные оценки, спортивные трофеи или другие награды, чтобы доказать, что они достойны. Вы узнали, что для того, чтобы вас приняли и любили, нельзя совершать ошибок, действовать, нуждаться в чем-либо или выражать негативные или уязвимые эмоции.

И многие эмоционально брошенные дети впадают в депрессию и тревогу; они разыгрывают свою боль, причиняя вред себе или другим, нарушая правила и притупляя свои чувства наркотиками и алкоголем. Ни одна из этих попыток справиться — угождение людям, перфекционизм, членовредительство или наркотики — никогда не сможет заполнить дыру, оставленную отсутствием безусловной любви и принятия со стороны ваших родителей.

Как мы можем излечить стыд и недостойность?

Чтобы избавиться от чувства стыда и недостоинства, нам нужно исправить ложные убеждения, в которые мы продолжаем верить и которые используем для определения самих себя.Ниже приведены несколько новых способов мышления. Возможно, вам будет полезно регулярно их перечитывать, добавляя или изменяя их, чтобы они лучше соответствовали вашим потребностям.

• Оставление детства не по моей вине. Мои родители не могли понять мои эмоциональные потребности и удовлетворить их. Это была их ошибка, а не моя.
• Мои эмоциональные потребности действительны. Это нормально — испытывать самые разные чувства и выражать их здоровым образом.
• Мое чувство собственного достоинства основано на ложных предположениях, которые я делал в детстве.На протяжении многих лет я искал доказательства, подтверждающие это убеждение. Но теперь я могу искать и находить доказательства того, что у меня есть хорошие качества.

Мы также знаем, что стыд живет в наших секретах. Обычно мы не говорим о том, чего нам стыдно, потому что боимся, что это приведет к еще большему обвинению и отказу. Однако, когда мы можем поговорить о нашем стыде с надежным, заслуживающим доверия человеком, он начинает уменьшаться. Психотерапевт, группа из 12 шагов, религиозный или духовный лидер могут предоставить безопасное место.Психотерапевт также может помочь вам бросить вызов ложным убеждениям, которые поддерживают ваш стыд.

Эмоциональный отказ говорит вам, что ваши потребности не имеют значения. Это неправда, и важно, чтобы мы исправили эту идею, неоднократно повторяя себе, что наши потребности законны, как и потребности всех остальных. Поскольку это не дается нам естественным путем, мы должны создать новую привычку определять свои чувства и потребности.Возможно, попробуйте записывать их пару раз в заранее определенное время в течение дня (например, во время еды). Как только мы узнаем о них, мы сможем удовлетворить больше наших собственных потребностей, и мы сможем сделать неудобный, но важный шаг, чтобы рассказать нашим близким, что нам от них нужно.

Эмоциональная отверженность также говорит вам о том, что вас нелюбви. Лучший способ начать исцеление — это больше любить себя.

Как часто вы говорите себе добрые вещи? Вы поощряете себя пробовать новое и бросать вызов себе? Вы замечаете свой прогресс и усилия? Утешаете ли вы себя здоровыми способами, когда вам грустно? Вы относитесь к своему телу с любовью? Вы цените заботу о себе? Вы окружаете себя людьми, которые вас поддерживают? Вкладываете ли вы в то, что сделает ваше счастье, здоровье и благополучие увеличится?

Это лишь некоторые из вещей, которые вы можете сделать для себя с любовью.Если вы знаете, как относиться к своим друзьям или детям с любовью, значит, вы знаете, как сделать это для себя. Для этого нужны только намерение и практика!

Почему это нормально, если мамы «бросают» своих детей

Мы только что отметили День матери, и даже если вы, как и я, верите, что это еще один знаковый праздник, такой как День святого Валентина, всегда приятно вспоминать о женщинах, которые нас родили или вырастили нас или обоих. Иногда они не одно и то же; многих из нас воспитывали или наставляли женщины, которые были для нас как мамы.

Материнство по-прежнему очень беспокоит, говорим ли мы о мамах, которые работают вне дома; мамам, которые ухаживают за детьми дома; мамам, которые кормят грудью, и мамам, которые этого не делают; что значит быть «хорошей» мамой; мамы-вертолеты; почему многие женщины отказываются от материнства … вы называете это, и это вызывает конфликт где-то в Интернете.

Но часто не так много говорят о матерях, которые отказываются от материнства. Не женщины, которые хотят быть свободными от детей, а мамы, которые бросают своих детей.Хорошее количество.

Ну, мы этого не знаем. 2,4 миллиона мам не имеют опеки над своими детьми (по сравнению с 8,6 миллионами одиноких мам), и есть 2,6 миллиона одиноких отцов. Из этих цифр невозможно узнать, сколько женщин добровольно бросили своих детей, сколько одиноких отцов стали вдовами или одинокими отцами по выбору и т. Д.

Но время от времени нам напоминают, что некоторые мамы бросают своих детей . Мало кто из нас, правильно или ошибочно, поднимает бровь, когда слышит, что отец отказывается от прав опеки.Но мама? Это противоречит всему, что мы думаем — или предпочитаем верить — о матерях. Тем не менее, это случается, и на это можно взглянуть по-разному.

Для ребенка это не обязательно счастье, по крайней мере, так Мелисса Систаро сказала мне, когда мы болтали о ее новых мемуарах, Pieces of My Mother, , в которых подробно описываются ее многолетние поиски, чтобы понять, почему ее мать бросила ее и два ее брата, когда все они были моложе пяти лет. «Я очень сочувствую своей матери.Я действительно так делаю. Я всегда любил ее, но я так сильно по ней тосковал », — говорит она.

Но как сама мать — и та, у которой третий ребенок появился неожиданно через много лет после рождения ее первых двух, как раз тогда, когда она была собирается провести какое-то желанное «я» время — она ​​относится к амбивалентности, которую чувствовала ее собственная мать: «Где-то глубоко внутри меня я могу относиться к неудержимому желанию моей матери быть свободной от всех и всего. Может быть, я тоже унаследовал эту мимолетную натуру. Хотя я страстно люблю своих детей, я не упускаю возможности провести время вдали от них.»

Когда Рана Рэйко Риццуто в своих мемуарах 2010 года» Хиросима утром «написала о том, что бросила мужа и двух маленьких детей, ее критиковали — даже угрожали смертью — за свое решение:

Мы хотим, чтобы наши матери быть долготерпеливым, ставить нужды своих детей на первое место, а собственное благополучие — в последнюю очередь, если остается время. Нам нужно, чтобы она накрыла стол на стол, выстирала стирку, и дети пошли в школу, и домашние задания выполнены, и дом убран и печенье для продажи выпечки и приобретение школьной одежды.Наше общество страдает, школы разоряются, семейные финансы стеснены, наркотики, оружие, секс в СМИ и международный террор — все это бомбардирует наших детей, и человек, которого мы назначаем, чтобы помогать детям в этом, — их мать. Это большая работа, слишком большая для одного человека. Особенно, когда ей тоже нужно работать, и когда у нее есть собственная жизнь, о которой нужно заботиться. Но сказать это, чтобы действовать в соответствии с этим, — это слишком большая угроза.

Это, конечно, не проблема для пап. Конечно, ведется много разговоров об отсутствующих отцах и «мертвых отцах», но, поскольку многие женщины ищут единоличной опеки после развода, многим так называемым отсутствующим отцам не было предоставлено никакой альтернативы, кроме как несколько отсутствовать — ну, может быть, кроме каждые вторые выходные и одну ночь в неделю.Нам нравятся эгалитарные браки, но не эгалитарные разводы.

По какой-то причине общество, кажется, думает, что у папы нет , чтобы быть там на обед, стирку, домашнее задание, печенье на распродажу выпечки и т. Д., Чтобы по-прежнему оставался хорошим папой. Он либо очень много работает, чтобы содержать семью, либо разведен, поэтому дети, скорее всего, с мамой (почему?). Но если мамы нет рядом с типичными «мамиными вещами», что ж, она не только плохая мама, но и явно эгоистична, ставя свои потребности — карьеру, образование, свое здравомыслие — выше своих детей. ‘потребности (хотя женщины, у которых нет детей, очевидно, столь же эгоистичны, по мнению Папы и других).

Возможно, есть другой способ взглянуть на феномен отказа матерей от своих детей (если это действительно можно так назвать). Что, если это означает, что мы находимся в обществе, когда считаем, что папы так же способны, как и мамы, заботиться о своих детях 24 часа в сутки, 7 дней в неделю?

Вот как некоторые хотели бы это оформить.

«Люди признают, что отцы могут быть прекрасными помощниками по уходу за детьми, и мы не должны продавать мужчин недорого», — говорит Ребекка Спикулия, одна из трех мам, которые отказались от опеки над своими детьми, о которых рассказывается в Marie Claire в 2009 году.«Это все более и более популярная тенденция, особенно по мере того, как общество становится менее осуждающим мужчин, которые хотят занять эту роль», — сказала Джоанна Коулз, тогдашний главный редактор журнала, в передаче « Today ».

Разве это не было бы положительно?

Сегодня 2 миллиона домоседов, хотя это не обязательно их выбор. Способны ли мы, как общество, принять, что мужчины могут быть такими же хорошими, а может быть, даже лучшими помощниками по уходу, чем мамы? Я надеюсь, что мы сможем это принять.

Но иногда дело не совсем в этом.Иногда это признание того, что остаться навредит больше, чем уехать. Как говорит сама Цистаро:

«На самом деле, не росли вместе с ней, мы были защищены от многих ее действий. Я был бы совсем другим человеком, если бы моя мать вырастила меня, может быть, не лучше. Как бы тяжело это ни было. в ее отсутствие мой отец был более надежным родителем «.

Может быть, не имеет значения, кто из родителей уходит, если это делается для пользы детей, потому что, оставаясь, они подвергаются плохому родительскому поведению; дети, которые растут с родителями-алкоголиками или психически больными, часто страдают всю жизнь.Может быть, — это , о чем мы должны поговорить. Я не уверен, что это так, но я уверен в этом: поношение матерей, которые бросают своих детей больше, чем мы ругаем пап, многое говорит о том, кого мы как родители ценим больше.

Версия этого сообщения появилась в блоге Вики Ларсон, OMG Chronicles. Заинтересованы в создании особого брака? Прочтите книгу «Новое, что я делаю: изменение брака для скептиков, реалистов и мятежников» (Seal Press). Закажите книгу на Amazon, подпишитесь на нас в Twitter и поставьте нам отметку «Нравится» на Facebook.

Отказ от детей в Южной Каролине

Родители имеют права и обязанности в отношении своих детей в Южной Каролине. Они должны оказывать финансовую поддержку, но они также имеют право добиваться посещения или опеки.

Однако, если родитель бросает своего ребенка, он не выполняет свои родительские обязанности. Другой родитель может иметь возможность добиваться прекращения родительских прав в этих случаях.

Определение отказа от ребенка

Отказ от ребенка определяется в Разделе 63-7-20 (1) как умышленный отказ от ребенка или умышленное окружение физического владения ребенком без принятия надлежащих мер для удовлетворения потребностей ребенка или продолжения ухода за ребенком.

Отказ от ребенка является одним из оснований для лишения родительских прав в Южной Каролине. Существуют и другие основания, такие как отказ навестить ребенка в течение как минимум шести месяцев, непредоставление финансовой поддержки в течение как минимум шести месяцев или случаи жестокого обращения с детьми.

Если один из родителей бросает ребенка и не навещает ребенка и не вносит финансовый вклад в его воспитание в течение как минимум шести месяцев, у вас могут быть основания требовать лишения родительских прав.Но суд также должен определить, что лишение родительских прав отвечает наилучшим интересам ребенка.

Наилучшие интересы ребенка

Даже если основания для увольнения ясны, суд может принять решение об отказе в лишении родительских прав. Лишение родительских прав — это постоянное решение, которое может повлиять на ребенка на всю оставшуюся жизнь.

Например, оставивший родитель может позже вернуться и получить финансовую возможность содержать ребенка.Если суд признает прекращение родительских прав, они могут лишить ребенка этой поддержки.

Суд может с большей вероятностью принять решение о прекращении родительских прав, если одновременно происходит усыновление другой стороной. Обычно это происходит при усыновлении отчимом, когда один биологический родитель должен прекратить свои родительские права до того, как отчим сможет усыновить ребенка.

В этих случаях суд предоставляет законные родительские права лицу, которое уже продемонстрировало свою приверженность ребенку.Этот фактор можно сопоставить с определением прав биологического родителя при определении наилучших интересов ребенка.

Поговорите с адвокатом по семейным делам из Южной Каролины, прежде чем подавать в суд ходатайство о лишении родительских прав или о помощи в процессе усыновления отчимом.

Адвокаты King Law могут помочь вам преодолеть сложный процесс раздельного проживания супругов, развода и опеки над детьми. Мы приглашаем вас прийти и поговорить с одним из наших адвокатов по семейным делам во время личной консультации.Наш номер 888-748-KING (5464).

19 Длительные последствия отказа от родителей или эмоционально недоступных родителей

Дисфункциональные семьи и родители бывают разных стилей и обладают множеством различных движущих сил. Один из самых разрушительных стилей или динамики — это тот, в котором в детстве вас бросают или вы живете в страхе быть брошенным. Это может быть физический или эмоциональный отказ. Угрозы быть брошенными также разрушительны и также распространены в этих семьях. Возможно, вы жили в страхе, что вас бросят, если вы не угодили своим родителям или опекуну.

Этот страх часто проявляется в виде депрессии, когда вы чувствуете себя беспомощным, чтобы контролировать надвигающийся отказ. Возможно, в детстве вы страдали от болей в животе или головных болей — признаков беспокойства. Возможно, вы не знали, были ли угрозы реальными или ваши родители использовали эти угрозы в качестве дисциплинарной меры. В детстве тебе не стоило думать об этом. В идеале вы были бы в безопасной и благоприятной среде, где ваше поведение было бы исправлено конструктивным образом.

Эта динамика воспитания может выполняться одним из родителей или обоими.Когда родители ссорятся друг с другом, а потом один постоянно угрожает уйти, это вызывает страх и неуверенность. Когда родитель в гневе выбегает из дома, вы задаетесь вопросом, вернутся ли они.

Если вы усыновлены или выходите из сводной или разведенной семьи, в которой один из ваших родителей не поддерживал с вами контакт или заботу после отъезда, вы можете страдать от расстройства привязанности или других эмоциональных трудностей, связанных с отказом. Возможно, вы обвиняли себя в том, что родитель не оставался рядом.Вы чувствуете, что если бы вам было «лучше», ваш родитель все еще был бы рядом.

Даже смерть одного из родителей может вызвать симптомы, как и потеря одного из родителей, который находится в больнице на длительный период. Несмотря на то, что эта ситуация не была намерена вашим родителем, могло показаться, что вас бросили.