Допустимая самооборона: Что такое допустимый предел самообороны и как защищать себя во время нападения, чтобы не сесть в тюрьму

Что такое допустимый предел самообороны и как защищать себя во время нападения, чтобы не сесть в тюрьму

Дело сестер Хачатурян в очередной раз указало на бреши в российских законах о самообороне. Чтобы разобраться в ситуации, мы задали основные вопросы о самозащите руководительнице центра «Насилию.нет» Анне Ривиной.

Стоит ли ходить на курсы самообороны?

Курсы по самообороне могут помочь с двух точек зрения. Первая — это психологическая готовность дать отпор и защитить себя. А нападать может не только человек, который обладает физической силой, чтобы отобрать кошелек, но и трус, который просто хочет припугнуть.

Есть куча примеров в книгах, фильмах и жизни, когда «персонаж-хлюпик» успешно противостоял банде головорезов потому, что смог найти общий язык. Но это не панацея — договориться не всегда возможно, а женщине это сделать сложнее. Разница заключается в том, что на мужчин нападают из‑за денег или ради устранения конфликта. А от нас чаще всего при нападении хотят того, что можно получить только от женщины. Из‑за этого труднее решить все словами: на женщину смотрят не как на человека, с которым можно о чем‑то говорить.

Какие средства самообороны могут помочь дать физический отпор?

В первую очередь здесь работает правило: носи то, чем готов воспользоваться. Можно брать с собой газовый баллончик — распространенный и эффективный способ самообороны. Если, оказавшись в опасности, человек знает, где он лежит и как им пользоваться, то защититься с его помощью будет достаточно просто. Если сможете получить разрешение на ношение определенного вида оружия в условиях нашего законодательства, то применять его важно не с точки зрения «пугача», а именно с целью самообороны — но это крайняя мера. 

Говоря о предметах, которыми можно воспользоваться для самозащиты, мы вспоминаем страшную историю Дарьи Агений.

Что такое «допустимый предел самообороны» и как его не превысить?

В России часто из‑за последствий самообороны человеку дают срок как за убийство. И это проблема судебно-следственного рассмотрения. Хотя в законодательстве четко прописано, что если нападение неожиданное, то вы не можете оценить степень опасности и 

Недавно было проведено расследование на базе «Хакатона» от «Новой газеты», где проанализировали разные судебные дела. Оказалось, что примерно 80% дел, по которым женщины сидят за убийство, на самом деле являются делами о самозащите при домашнем насилии. Законодательство пишет одно, а суд применяет другое.

Некоторые случаи вообще поражают своей абсурдностью. Недавно был суд в Забайкальском крае, который признал виновной женщину без ног, защищавшуюся от избивающего ее пьяного мужа. После двух звонков в полицию, которая не приехала, женщина была вынуждена наносить ему ножевые ранения, пока он не остановится. Ей дали 1,5 года [ограничения свободы]. Еще раз: это женщина без ног, которую избивал физически здоровый мужчина, пока она звонила в полицию. Из всех женщин, которые сидят по статье 105 Уголовного кодекса «Умышленное убийство», большая часть оборонялась от нападения. 

Подробности по теме

Могут ли оправдать сестер Хачатурян? Отвечают адвокаты

Тогда как защищаться от изнасилования, не превысив допустимый предел самообороны?

Как оценить уровень опасности для жизни при изнасиловании? Этот вопрос надо задавать нашим законодателям и правоприменителям, причем со вторыми все хуже.

В 37 статье 2 пункте Уголовного кодекса говорится, что оборона должна быть правомерной. А если она превышает пределы «необходимого», то уже не правомерна. То есть действия должны соответствовать характеру и опасности посягательства. 

В 2012 году в Московской области следствие хотело возбудить уголовное дело против женщины, которая убила мужчину, пытавшегося ее изнасиловать. И там речь шла о том, что,

У нас в стране есть уголовные дела, где мы видим, как женщина защищается [от изнасилования], а в ответ ее долго и сильно бьют. Ее единственной возможностью обороняться становится нож, но это снова считается превышением.

Суд не учитывает, что без ножа — за счет рук и кулаков нападающего — женщина могла оказаться мертвой.

Что делать, если нападавший пострадал в результате самообороны?

Я бы сказала, не так важно, что вы делаете в момент нападения, как то, что вы делаете после.

Первый — как ведет себя наша полиция. Они приезжают и видят, что в ходе самообороны человека лишили жизни, после чего говорят женщине: «Ты убила — пиши признательную». Она пишет: «Я убила» — и в итоге [ей предъявляют] «умышленное убийство», что, конечно же, не так. Ведь она защищала свою жизнь, в результате чего случился летальный исход. Поэтому важно ждать адвоката и ничего не писать под диктовку следователя. 

Второй — что мы сообщаем полиции. В любой ситуации — не только когда нападавший получил тяжелые или смертельные ранения — не надо скрывать детали от следствия. Нужно сообщать все максимально подробно: любые мелочи, следы борьбы, синяки, свидетельские показания. Максимально демонстрировать, что самооборона была необходима в контексте защиты своего здоровья. 

Безусловно, мы живем в том государстве, где полицию приходится буквально заставлять работать в соответствии с тем законом, который им предписан.

Не потому, что они хотят намеренно делать что‑то против вас, а потому, что так работает вся система:

Но в полицию все равно стоит идти, потому что это единственный орган, который в данной ситуации может помочь. Важно обращаться в полицию в подготовленном состоянии и с людьми, которые могут поддержать. Или идти с адвокатом, который понимает, как себя вести и что делать. Если взаимодействовать с полицией не в том состоянии и используя не те слова, можно нанести еще больше вреда. 

Подробности по теме

«Сама виновата»: почему жертв насилия принято обвинять и как с этим бороться

Как могут помочь врачи и родственники?

Очень важно зафиксировать побои и в полиции, и в травмпункте. Если у вас что‑то болит, настаивайте на записи вашей жалобы. Если вы этого не сделаете, в суде решат, что синяк — случайность. Настаивайте, чтобы записали все боли, ведь потом может быть обнаружена черепно-мозговая травма или сотрясение. Это то, что не всегда можно определить в первые часы после нанесения вреда здоровью. Документ от врача должен быть максимально четко прописан, в нем должно отображаться все, что у вас болело

Нужно также заявить о случившимся соседям и родственникам: это не всегда принесет конкретную пользу, но станет дополнительным свидетельством в суде об исходящей опасности. Жалоба покажет системность и опасность в поведении насильника.

Первые часы — самые важные и самые опасные: от тех данных, которые будут cообщены сразу после случившегося, зависит дальнейший исход дела. Сейчас мы видим записи допроса сестер Хачатурян, которые проникли в интернет. Это те показания, в которых текст написан как под копирку — на 90% одно и тоже. Видно, что следователь диктовал слова и что это было до того, как девушкам предоставили адвокатов.

Когда стоит звонить в правозащитные организации ?

У нас очень плохо развита система информирования о подобных организациях и центрах помощи. Не припомню ни одного случая, чтобы к нам [в центр «Насилию.нет»] звонили со словами: «Я поранила человека, что мне делать?» В данном случае вероятность звонка в какой‑либо центр помощи очень мала: либо в полицию, либо близким. И если близкие подскажут, как правильно себя вести, то это уже хорошо. Хотя лучше сначала звонить в правозащитные организации, в которых им рассказали бы о статье 51 Конституции РФ, которая гласит: «Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников».

Чаще женщины звонят за психологической либо за юридической помощью. В России в целом очень плохо развито информирование о правозащитных организациях и фондах.

У нас на сайте можно найти «План безопасности». Если женщина живет в отношениях, которые являются опасными, из них нужно выходить — а это тяжело сделать без профессиональной помощи, особенно в контексте абьюза. В таких ситуациях нужно обращаться в специальные организации за помощью (по этой ссылке можно найти «Карту помощи» от центра «Насилию.нет». — Прим. ред.), для того чтобы набраться смелости уйти из таких отношений — обязательно с предельной осторожностью и аккуратностью. Это опасно по той простой причине, что наша полицейская система не работает: у нас нет закона о домашнем насилии и нет охранных ордеров. Поэтому, когда вы делаете что‑то после насилия, на первое место стоит поставить свою безопасность.   

План безопасности (опубликован на сайте «Насилию.нет»)

Найдите такое место, куда вы смогли бы уйти в случае опасности

Продумайте свои действия на тот случай, если акт насилия повторится опять

Расскажите о насилии тем, кому вы доверяете (друзьям, родственникам)

Договоритесь со своими соседями, чтобы они вызвали полицию, если услышат шум и крики из вашей квартиры

Если есть возможность, то нужно приготовиться фиксировать все на фото, видео или диктофон, каждый случай избиения, угроз

Если в доме есть оружие, подумайте, как избавиться от него, чтобы оно не попало в руки обидчику

Спрячьте запасные ключи от дома (машины) так, чтобы в чрезвычайной ситуации вы беспрепятственно и быстро смогли покинуть дом

В безопасном, но быстро доступном для вас месте, спрячьте необходимую сумму денег, книжку с номерами телефонов, паспорт, документы на детей, другие важные бумаги, а также необходимую одежду и лекарства

Заранее договоритесь с друзьями, родственниками о возможности предоставления вам временного убежища в случае опасности

Постарайтесь уничтожить все вещи, которые помогли бы вашему обидчику найти вас (записные книжки, конверты с адресами и т.  п.)

Заранее узнайте телефоны местных служб, которые смогут оказать вам необходимую поддержку. Посмотреть карту помощи

Заранее решите, что из ценных вещей (ювелирные изделия и т. п.) вы возьмете с собой. В случае острой необходимости их всегда можно будет продать или отдать в залог

Помните, что во время насилия лучше всего довериться собственной интуиции — иногда надо убегать, иногда — попытаться успокоить обидчика

Если ситуация критическая, то покидайте дом незамедлительно, даже если вам не удалось взять необходимые вещи. Помните, что под угрозой находится ваша жизнь!

Верховный суд России защитил право человека на самооборону — Российская газета

Верховный суд России начал на практике внедрять свои жесткие правовые позиции по поводу самообороны: человек вправе защищать свою жизнь всеми возможными способами. Нельзя перестараться в самозащите, когда угроза страшна.

Уроком для всех нижестоящих инстанций должно стать дело Татьяны В. из Волгоградской области. Она полностью оправдана в Верховном суде России, хотя до того три инстанции признали ее виновной в тяжелом ранении своего мужа. В ходе ссоры она ударила супруга ножом в грудь.

Как рассказывает защита, муж Р., «находясь в состоянии алкогольного опьянения, на глазах у ее малолетней дочери, используя надуманный повод, набросился на нее, применил физическую силу, стал душить, и в этот момент она случайно нанесла Р. ножевое ранение».

Адвокаты особо отмечают, что в момент нападения в руках женщины уже находился нож, которым она резала хлеб. «В момент, когда Татьяна В. на столе резала ножом хлеб, Р. развернул ее к себе лицом, запястьем левой руки придавил шею, а правой рукой нанес два удара в область плеч, причинив физическую боль», — пересказывает Верховный суд обстоятельства дела.

В ответ женщина ударила мужа ножом в грудь. Он выжил. Все это — факты, подтвержденные судом, которые не оспаривает сторона. То есть подсудимая не схватилась за оружие и уж точно не нападала с ножом на супруга.

Но когда на твоей шее сжимаются руки, не всегда найдешь силы отложить в сторону опасные предметы и попытаться как-то решить дело миром. Надо ли судить за то, что не получилось спасти себя, не пролив крови нападавшего?

Как отмечает портал Право.Ру, по мнению Волгоградского областного суда, действия Р. не угрожали жизни женщины, так как он не был вооружен. Поэтому все нижестоящие суды сочли, что женщина превысила допустимые пределы самообороны. Однако такой подход противоречит правовым позициям Верховного суда России.

«В. нанесла ножевое ранение Р. в момент нападения на нее потерпевшего, пытаясь защититься от его неправомерных действий, в том числе связанных с надавливанием на горло. При этом признаны достоверными показания В. о том, что в результате сдавливания горла она стала задыхаться и поняла, что не может вырваться, в связи с чем и ударила потерпевшего ножом, когда пыталась оттолкнуть, — обратил внимание Верховный суд страны. — Между тем действия потерпевшего, связанные с надавливанием на горло, от которых потерпевшая стала задыхаться, свидетельствуют о реальной угрозе ее жизни. В. нанесла Р. единственный удар ножом именно в момент реальной опасности для ее жизни с целью своего спасения».

Еще несколько лет назад пленум Верховного суда России принял специальное постановление, разъясняющее правила самообороны. Главное правило: свою жизнь можно защищать всеми способами. Право на защиту дает не только нападение, но даже угроза насилия, опасного для жизни.

Допустим, нападающий размахивает пистолетом и кричит, что сейчас пристрелит. Если ситуация нешуточная, суд поддержит того, кто рискнул защищаться. Иногда угроза возникает настолько неожиданно, что человек не успевает оценить опасность. В таком случае даже жесткая самооборона будет оправдана.

Как пояснил пленум, судам следует принять во внимание время, место, обстановку и способ посягательства. Состояние страха, испуга, замешательства в момент нападения тоже могут стать оправданием для того, кто защищался. Фактически документ дал гражданам карт-бланш на защиту своей жизни. Теперь, рассматривая конкретные дела, Верховный суд подтверждает именно такие правовые позиции.

Женщина была полностью оправдана. За ней признано право на реабилитацию.

По мнению Верховного суда страны, действующего законодательства по вопросам самообороны и так вполне достаточно. Теперь важно, чтобы и практики — следователи, гособвинители, нижестоящие судьи — прониклись идеей, что жизнь человека бесценна. И при ее защите лучше погорячиться и выжить, чем оробеть и умереть.

В данном деле Верховный суд еще раз напомнил: в соответствии со статьей 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося от общественно-опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

Пределы допустимой самообороны предложили расширить

Пределы допустимой самообороны пора изменить: это понятие должно касаться защиты не только жизни человека и интересов государства, но также здоровья и имущества граждан. При этом в обществе и судебной практике должен закрепиться подход, основанный на презумпции вынужденного обороняться. Об этом в интервью «Парламентской газете» рассказал член Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Алексей Александров. Сейчас сенатор работает над законопроектом о расширении допустимых пределов самообороны. 

— Алексей Иванович, какой законодательный пробел устраняет ваш законопроект?

— Для начала нужно сказать, что отношение к институту необходимой обороны и к уголовной ответственности за её превышение давно обсуждается в теории и по-разному применяется на практике. Вопрос очень интересный. Даже первая научная работа великого русского юриста Анатолия Кони была посвящена проблемам уголовно-правовой характеристики института необходимой обороны. Сегодня общественность очень часто обсуждает эту тему, особенно когда появляются резонансные дела.

Я убеждён, что в законе и правоприменительной практике должна быть презумпция правоты того, кто отражает нападение преступника. Особенно, если нападение вооружённое и особенно, если нападение связано с незаконным проникновением в жилище или другое помещение.

Недаром, кстати, в законе и в теории используется военный термин «оборона». Оборона часто связана с защитой государства от внешнего врага, а в уголовном праве этот термин используется крайне редко. Его использование настраивает на отношение к вооружённому преступнику, как к врагу. Требовать от солдата, который защищает свою Родину от внешнего агрессора, чтобы он произвёл во врага не 15 выстрелов, а только 10, а лишние пять считать превышением пределов обороны, ни одному здравомыслящему человеку в голову не придёт.

Таким образом, первый вопрос — это разработка концепции необходимой обороны и совершенствование законодательства. Но самое главное — это правоприменительная практика. Чтобы и Верховный суд вернулся к разъяснению своей позиции, которая ориентировала бы на активную правовую поддержку защищающегося от вооружённого преступника.

Мы крайне заинтересованы, чтобы граждане нашей страны не боялись преступников, а могли оказать им серьёзный отпор.

— На какие прецеденты из судебной практики вы опирались при работе над законопроектом?

— В последние годы публиковалось довольно много историй, когда следственные органы возбуждали уголовные дела по факту убийства, не разбираясь, что оно было совершено в пределах необходимой обороны. Классический пример: вооружённые грабители проникли в дом, где живёт семья с маленькими детьми, и хозяин, защищая их, убивает нескольких преступников. В этой, как и многих других ситуациях, обычно нужны долгие годы и большая работа адвокатов, внимание общественности, чтобы в конечном итоге было принято справедливое решение, оценивающее эти действия, как совершённые в пределах необходимой обороны.

Таких фактов много, и это-то и должно быть абсолютно исключено. Мы крайне заинтересованы, чтобы граждане нашей страны не боялись преступников, а могли оказать им серьёзный отпор. В большой степени в этом должно быть заинтересовано Министерство внутренних дел, которое отвечает за предупреждение и раскрытие преступлений.

— В вопросах самообороны Россию часто противопоставляют США, где граждане вправе применить оружие против любых незваных гостей в своём доме. Как вы оцениваете американский опыт?

В США часто осуждают людей, в том числе работников полиции, за превышение пределов необходимой обороны, за превышение должностных полномочий при использовании оружия. Поэтому истина — посередине. Концепция должна быть в пользу потерпевшего против вооружённого преступника, но рассматривать дело необходимо тщательно в каждом конкретном случае.

— Эксперты характеризуют российскую практику принципом «не бей, а беги», то есть если у человека была возможность убежать от преступника, но он принял решение дать отпор, то его с большей вероятностью осудят. Что лежит в основе такого подхода?

— К сожалению, наши правоохранительные органы зачастую находятся в плену так называемой статистики, когда им проще возбудить уголовное дело об умышленном убийстве, арестовать обвиняемого и доложить, что они раскрыли тяжкое преступление. А потом начинаются долгие и сложные разбирательства по существу.

Если же мы примем концепцию с презумпцией правоты защитника людей и имущества от вооружённого преступника и этот защитник должен не бежать, а, по возможности оценивая свои силы, сопротивляться преступнику, то тогда этот принцип «не бей, а беги» будет не актуален.

Мы должны использовать абсолютно все возможности, чтобы человек был защищён в момент нападения преступника.

— С темой самообороны тесно связаны вопросы оборота оружия у гражданского населения. Как эта сфера законодательства может развиваться в случае расширения пределов самозащиты?

— По многим причинам я против широкого распространения оружия среди гражданских лиц и его свободного оборота. Но я считаю, что мы должны максимально поддержать всех тех, кто способен дать профессиональный отпор вооружённому преступнику. Это прежде всего офицеры Министерства обороны, ФСБ, МВД, а также офицеры, находящиеся в отставке и запасе. Они умеют профессионально обращаться с оружием, знают законодательство об оружии, знают все правила его хранения, ношения и применения.

Думаю, что в отношении этих лиц мы могли бы разрешить продажу огнестрельного короткоствольного оружия. Но — с разрешения в каждом конкретном случае руководителя территориального органа внутренних дел. Думаю, что могла бы существовать комиссия, запрашиваться характеристики в отношении этих лиц и действовать правила, которые распространяются на приобретение охотничьего оружия. Вопрос бы решался индивидуально и только в отношении офицеров, в том числе в отставке и запасе. Таким образом, мы бы увеличили количество людей, которые могли бы дать профессиональный отпор вооружённым преступникам и задержать их на месте преступления.

Думаю, прежде всего в этом вопросе должны быть заинтересованы органы внутренних дел. Мы должны использовать абсолютно все возможности, чтобы человек был защищён в момент нападения преступника. Чисто теоретический вопрос: «Если бы в момент керченской трагедии в помещении находился вооружённый человек, который мог бы оказать профессиональное сопротивление преступнику, жертв могло бы быть меньше». Нам необходим профессиональный подход к этой теме.

Самооборона в России: жизнь или свобода?

Дважды жертвы

Вечером 7 апреля 2012 года в городе Богородицке Тульской области четверо вооруженных грабителей ворвались в дом, где проживают предприниматель Гегам Саркисян, его жена, взрослая дочь и четверо малолетних детей, младшему из которых было на тот момент около года. Преступники избили членов семьи, но мужчина смог схватить кухонный нож и нанести троим нападавшим удары, от которых они скончались. Четвертый грабитель скрылся. Хозяин дома госпитализирован, остальным членам семьи оказана медицинская помощь.
Глава СК Тульской области Сергеева заявила о возможном превышении необходимой самообороны бизнесменом. По ее словам, на это указывает характер ранений, от которых скончались грабители.

Предприниматель Гегам Саркисян и его семья

В данном случае, к счастью, всё закончилось благополучно. Но существует огромное количество дел о превышении самообороны, когда жертвам нападения в лучшем случае вменяли статью 108 УК «Убийство при превышении пределов необходимой обороны», а в худшем – ранее упомянутую статью 111 УК «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека… повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего), или статью 105 «Убийство».

39-летнюю жительницу Находки Галину Каторову, ударившую ножом избивавшего и душившего ее мужа, арестовали по делу об убийстве (ч. 1 ст. 105 УК). Позже обвинение переквалифицировали на причинение тяжких телесных повреждений, приведших к смерти (ч. 4 ст. 111 УК). Находкинский городской суд приговорил ее к трем годам заключения, но в дальнейшем Приморский краевой суд отменил это решение и полностью оправдал Каторову.

Галина Каторова с дочерью

Законы и правоприменительная практика

1. Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.
2. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно несоответствующих характеру и опасности посягательства.
2.1. Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.
3. Положения настоящей статьи в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, а также независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

Казалось бы, всё ясно, если есть прямая угроза жизни, то никаких ограничений на самооборону не может быть в принципе, даже если нападающему нанесли 100 ударов ножом или изрешетили из «Сайги» (статья 1).

Пункт 2.1 конкретизирует ограничения пункта 2, если нападение произошло внезапно, то никакого превышения всё также быть не может.

Ну и наконец пункт 3 данной статьи прямо говорит, что возможность убежать или вызвать полицию не является основанием для отказа в праве на самооборону. Иными словами, если к Вам ломятся в дом, баррикадироваться и ждать пока приедет наряд полиции не обязательно и можно решать вопрос самостоятельно.

Казалось бы, с таким законом, а также с честными, компетентными и неподкупными судьями и сотрудниками полиции никаких проблем с самообороной быть не должно. Но правоприменительная практика полностью опровергает данное утверждение. Судя по всему, задача посадить обороняющегося является у правоохранительных и судебных органов чуть ли не «делом чести».

Юлию Лопатину обвинили в убийстве, совершенном при превышении пределов необходимой обороны. Согласно приговору, вынесенному Шпаковским судом Ставропольского края в сентябре 2018 года, Лопатина находилась в квартире со своим знакомым С.Д. В., который был в состоянии алкогольного опьянения. Женщина объявила ему о своем желании расстаться. На этой почве возникла ссора, мужчина стал бить ее ладонями по лицу, пытался задушить, таскал по полу за ноги, выкручивал палец на руке, склонял ее к половому акту и угрожал убить ее принесенным с кухни ножом. Опасаясь за свою жизнь, Юлия Лопатина подобрала упавший с пола нож и ударила им несколько раз мужчину в область груди и живота. Он скончался. Юлию Лопатину приговорили к 1 году и 9 месяцам ограничения свободы. В приговоре уточняется, что Лопатина превысила пределы необходимой обороны, поскольку «является кандидатом в мастера спорта по дзюдо, было бы достаточно применить прием самообороны».

Полный текст приговора № 1-124/2018 1-431/2017 от 19 сентября 2018 г. по делу № 1-124/2018.

А как же п. 3 ст. 37 УК РФ: «Положения настоящей статьи в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки…»?

Или возьмём к примеру, трагически закончившийся случай, когда сотрудник ГРУ Никита Белянкин был зарезан в ходе драки в Подмосковье. Исходя из решения Шпаковского суда Ставропольского края, в случае, если бы он воспользовался ножом или пистолетом, ему однозначно светила бы статья за превышение самообороны, он же «работал в ГРУ», должен так справиться? Возможно, будь Никита Белянкин уверен, что в случае самообороны не сядет в тюрьму за превышение, он действовал бы более жёстко и решительно, применил бы подручные предметы или оружие, чем смог бы сохранить себе жизнь. Это наглядный пример огромного вреда, который причиняет криминализация законной самообороны.

Убитый сотрудник ГРУ Никита Белянкин

Приведу несколько интересных выдержек:

Непосредственная угроза применения насилия, опасного для жизни обороняющегося или другого лица, может выражаться, в частности, в высказываниях о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрации нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.
При защите от общественно опасного посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, обороняющееся лицо вправе причинить любой по характеру и объему вред посягающему лицу.
При посягательстве нескольких лиц обороняющееся лицо вправе применить к любому из посягающих такие меры защиты, которые определяются характером и опасностью действий всей группы.
При выяснении вопроса, являлись ли для оборонявшегося лица неожиданными действия посягавшего, вследствие чего оборонявшийся не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения, следует принимать во внимание время, место, обстановку и способ посягательства, например, в ночное время с проникновением в жилище.
Состояние необходимой обороны может иметь место в том числе в случаях, когда:
— защита последовала непосредственно за актом хотя и оконченного посягательства, но исходя из обстоятельств для оборонявшегося лица не был ясен момент его окончания и лицо ошибочно полагало, что посягательство продолжается;
— общественно опасное посягательство не прекращалось, а с очевидностью для оборонявшегося лица лишь приостанавливалось посягавшим лицом с целью создания наиболее благоприятной обстановки для продолжения посягательства или по иным причинам.
— переход оружия или других предметов, использованных в качестве оружия при посягательстве, от посягавшего лица к оборонявшемуся лицу сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства, если с учетом интенсивности нападения, числа посягавших лиц, их возраста, пола, физического развития и других обстоятельств сохранялась реальная угроза продолжения такого посягательства.
Судам надлежит иметь в виду, что обороняющееся лицо из-за душевного волнения, вызванного посягательством, не всегда может правильно оценить характер и опасность посягательства и, как следствие, избрать соразмерные способ и средства защиты.

Полный текст, как и все юридические документы, значительно больше и читается достаточно занудно, но тем не менее он вполне доступно объясняет допустимые пределы при самообороне в РФ и стоит того, чтобы внимательно с ним ознакомиться. Исходя из разъяснений пленума Верховного суда РФ, многих дел, о которых говорится в СМИ, не должно быть в принципе. Тем не менее, их появление говорит о том, что разъяснения Пленума Верховного суда, судя по всему, большинством судей или не изучались или были проигнорированы.

А как у них?

В плане самообороны наиболее лояльное к гражданам законодательство существует в США, например, закон «Stand your ground» – «Стоять на своём», принятый с некоторыми вариациями в 27 штатах, означает что Вы имеете право защищаться всеми доступными средствами если считаете, что вашей жизни грозит опасность. Даже если на вас нападает полицейский или военный Вы имеете право стрелять на поражение и Вам за это ничего не грозит.

На въезде в штат Айдахо:
«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ШТАТ АЙДАХО! ТЕРРОРИСТЫ И УГОЛОВНИКИ, ВНИМАНИЕ!
Свыше 170 тысяч жителей штата имеют разрешение на скрытое ношение оружия, а около 60% остальных — просто не заморочились приобретением лицензии, поскольку ее наличие не является обязательным. Примите во внимание, что значительная часть населения штата вооружена и готова защитить себя и других от преступных действий.
ВАС ПРЕДУПРЕДИЛИ!
Однако для вашего удобства штаты Калифорния, Нью-Йорк и Иллинойс разоружили своих граждан».

Можно ещё вспомнить штат Вермонт, в котором не нужно никаких специальных разрешений на огнестрельное оружие и его ношение (скрытое или открытое) и который при этом традиционно входит в первую тройку самых безопасных штатов США. Это штат с одним из самых низких показателей убийств, ограблений, нападений и изнасилований на душу населения.

Представитель штата Вермонт Фрэд Маслак предложил регистрировать тех, кто не владеет оружием и обязать их платить налог штату в размере 500 долларов. Таким образом, Вермонт вводит налог на особый вид роскоши – право возлагать свою безопасность на плечи других. Логика законопроекта весьма проста: люди без оружия требуют больше защиты со стороны сил правопорядка, соответственно, должны платить больший налог за эту защиту. Законопроект не был принят, но само его появление много говорит о менталитете жителей этого штата.

Впрочем, не стоит делать из США «землю обетованную» в плане самообороны, очень многое зависит от законодательства штата. В штате Миннесота приговорили к пожизненному заключению без права на помилование 65-летнего Байрона Смита, который в 2012 году на День Благодарения застрелил двух подростков, забравшихся к нему в дом. Пенсионера обворовывали шесть раз, после чего он устроил засаду и застрелил забравшихся в дом подростков 17 и 18 лет.

Байрон Смит

Лучше пусть судят двенадцать, чем несут шестеро

В то же время декриминализация самообороны крайне важна, даже куда более важна, чем легализация огнестрельного короткоствольного оружия. При этом легализация огнестрельного короткоствольного оружия находится в прямой зависимости от декриминализации самообороны, поскольку выдвигаемый противниками легализации пистолетов тезис о его частом применении в преступных целях во многом основан на статистике применения, квалифицированного как незаконное, именно вследствие превышения пределов самообороны.

Из всего многообразия возможных форм самообороны, при которых потерпевший превращается в обвиняемого, наибольший общественный резонанс вызывает самооборона при проникновении в жильё и самооборона при попытке изнасилования.

С учётом этого и вышеизложенных в статье материалов можно предложить несколько направлений движения по декриминализации самообороны:

1. По поводу проникновения в жильё важнейшим механизмом в вопросе декриминализации самообороны является принятие поправок к закону в соответствии с принципом «Мой дом – моя крепость». Совсем недавно с этой инициативой выступил лидер ЛДПР Владимир Жириновский, но насколько он и его партия готовы довести это дело до конца, или всё ограничится популистскими заявлениями, покажет время.

2. По поводу самообороны при попытке изнасилования, на мой взгляд, данные действия явно подпадают под первую часть статьи 37 по той причине, что незащищённый половой акт может привести к заражению ВИЧ-инфекцией, гепатитом или иным заболеванием, передающимся половым путём, т.е. фактически причинения тяжкого вреда здоровью. Поскольку насильник контрацептивы и справку о здоровье не предъявляет, а уровень заболеваемости указанными заболеваниями весьма высок, то жертва вполне вправе рассматривать риск инфицирования как реальный и действовать исходя из предполагаемых последствий заражения. И было бы замечательно, если бы Верховный суд РФ выпустил свои разъяснения относительно данного вопроса и довёл их до судов первой инстанции.

3. Необходимо полностью отменить ответственность за превышение самообороны при любых насильственных действиях со стороны нападавшего. Причина очень проста. В момент нападения потерпевший не может оценивать, насколько далеко зайдут действия нападавшего. В сети интернет полно видеозаписей о том, как человека убивают одним ударом. Исходя из этого, как и в пункте 2, само насильственное нападение является исчерпывающим основанием для реализации в РФ принципа «Стоять на своём». Основным критерием здесь является подтверждение того, что нападение действительно было совершено преступником первым.

4. Важным фактором может стать запрет на ограничение свободы на период следствия по любым делам о превышении самообороны, в том числе на период апелляции в вышестоящих судах. Это позволит обвиняемому в превышении самообороны эффективнее организовывать свою защиту и не сидеть 2-3 года в тюрьме, прежде чем его оправдают в Верховном суде РФ.

5. Наконец, необходимо обеспечить развитую адвокатскую поддержку по делам о самообороне. В этом смысле общественным движениям по легализации огнестрельного короткоствольного оружия необходимо изначально сосредоточиться на этом вопросе, поскольку декриминализация самообороны, как уже говорилось ранее, важнейший этап легализации оружия. Хорошим решением может стать страхование или что-то вроде «подписки», когда человек ежемесячно платит небольшую сумму, но в случае подпадания под превышения самообороны получает бесплатную адвокатскую поддержку. Как минимум необходимо создание реестра адвокатов, специализирующихся именно на делах по превышению самообороны.

В следующих материалах мы рассмотрим вопросы легализации огнестрельного короткоствольного оружия и виктимности населения в контексте легализации оружия и расширения пределов самообороны.

%d0%b4%d0%be%d0%bf%d1%83%d1%81%d1%82%d0%b8%d0%bc%d0%b0%d1%8f%20%d1%81%d0%b0%d0%bc%d0%be%d0%be%d0%b1%d0%be%d1%80%d0%be%d0%bd%d0%b0 — со всех языков на все языки

Все языкиРусскийАнглийскийИспанский────────Айнский языкАканАлбанскийАлтайскийАрабскийАрагонскийАрмянскийАрумынскийАстурийскийАфрикаансБагобоБаскскийБашкирскийБелорусскийБолгарскийБурятскийВаллийскийВарайскийВенгерскийВепсскийВерхнелужицкийВьетнамскийГаитянскийГреческийГрузинскийГуараниГэльскийДатскийДолганскийДревнерусский языкИвритИдишИнгушскийИндонезийскийИнупиакИрландскийИсландскийИтальянскийЙорубаКазахскийКарачаевскийКаталанскийКвеньяКечуаКиргизскийКитайскийКлингонскийКомиКомиКорейскийКриКрымскотатарскийКумыкскийКурдскийКхмерскийЛатинскийЛатышскийЛингалаЛитовскийЛюксембургскийМайяМакедонскийМалайскийМаньчжурскийМаориМарийскийМикенскийМокшанскийМонгольскийНауатльНемецкийНидерландскийНогайскийНорвежскийОрокскийОсетинскийОсманскийПалиПапьяментоПенджабскийПерсидскийПольскийПортугальскийРумынский, МолдавскийСанскритСеверносаамскийСербскийСефардскийСилезскийСловацкийСловенскийСуахилиТагальскийТаджикскийТайскийТатарскийТвиТибетскийТофаларскийТувинскийТурецкийТуркменскийУдмуртскийУзбекскийУйгурскийУкраинскийУрдуУрумскийФарерскийФинскийФранцузскийХиндиХорватскийЦерковнославянский (Старославянский)ЧеркесскийЧерокиЧеченскийЧешскийЧувашскийШайенскогоШведскийШорскийШумерскийЭвенкийскийЭльзасскийЭрзянскийЭсперантоЭстонскийЮпийскийЯкутскийЯпонский

Все языкиРусскийАнглийскийИспанский────────АймараАйнский языкАлбанскийАлтайскийАрабскийАрмянскийАфрикаансБаскскийБашкирскийБелорусскийБолгарскийВенгерскийВепсскийВодскийВьетнамскийГаитянскийГалисийскийГреческийГрузинскийДатскийДревнерусский языкИвритИдишИжорскийИнгушскийИндонезийскийИрландскийИсландскийИтальянскийЙорубаКазахскийКарачаевскийКаталанскийКвеньяКечуаКитайскийКлингонскийКорейскийКрымскотатарскийКумыкскийКурдскийКхмерскийЛатинскийЛатышскийЛингалаЛитовскийЛожбанМайяМакедонскийМалайскийМальтийскийМаориМарийскийМокшанскийМонгольскийНемецкийНидерландскийНорвежскийОсетинскийПалиПапьяментоПенджабскийПерсидскийПольскийПортугальскийПуштуРумынский, МолдавскийСербскийСловацкийСловенскийСуахилиТагальскийТаджикскийТайскийТамильскийТатарскийТурецкийТуркменскийУдмуртскийУзбекскийУйгурскийУкраинскийУрдуУрумскийФарерскийФинскийФранцузскийХиндиХорватскийЦерковнославянский (Старославянский)ЧаморроЧерокиЧеченскийЧешскийЧувашскийШведскийШорскийЭвенкийскийЭльзасскийЭрзянскийЭсперантоЭстонскийЯкутскийЯпонский

Самооборону ограничат уголовными статьями | Статьи

Глава «Родины», депутат Государственной думы Алексей Журавлев предложил конкретизировать права россиян на самооборону, закрепив допустимые нормы защиты своей жизни в законе «О самообороне в Российской Федерации» (проект есть у «Известий»). В частности, парламентарий предлагает законодательно закрепить предусмотренные уголовными статьями деяния в отношении обороняющегося, при которых ответные действия в отношении преступника могут рассматриваться как самооборона. Согласно проекту закона, право на самооборону возникает лишь в строго определенных случаях — при покушении на преступление или совершении преступления, предусмотренного определенными статьями Уголовного кодекса Российской Федерации.

Законопроектом предполагается четыре уровня физического ущерба нападающему, которых может достичь обороняющееся лицо при возникновении права на самооборону: причинение смерти (при совершении в отношении обороняющегося деяний, предусмотренных ст. 105 «Убийство», ст. 111 «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью», ст. 120 «Принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации», ст. 131 «Изнасилование», ст. 132 «Насильственные действия сексуального характера», ст. 162 «Разбой», ст. 205 «Террористический акт», ст. 206 «Захват заложника», ст. 227 «Пиратство» Уголовного кодекса Российской Федерации), причинение тяжкого вреда здоровью (при деяниях, предусмотренных ст. 119 «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью», ст. 126 «Похищение человека», ст. 133 «Понуждение к действиям сексуального характера», ст. 211 «Угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава» УК РФ), причинение вреда здоровью средней тяжести (при деяниях, предусмотренных ст. 115 «Умышленное причинение легкого вреда здоровью», ст. 117 «Истязание», ст. 158 «Кража», ст. 161 «Грабеж», ст. 166 «Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения», ст. 167 «Умышленные уничтожение или повреждение имущества», ст. 213 «Хулиганство» УК РФ), причинение легкого вреда здоровью (при деяниях, предусмотренных ст. 116 «Побои», ст. 163 «Вымогательство» УК РФ).

Помимо этого, вводятся ограничения на использование средств самообороны. Так, не допускается их использование в общественном месте, если применение может нанести вред неограниченному кругу лиц.  

Кроме того, в законопроекте даются определения (вводится понятийный аппарат), что такое самооборона (действия обороняющегося лица, совершаемые при защите жизни, здоровья и собственности обороняющегося), общественно опасное посягательство (покушение на преступление против жизни, здоровья или собственности), а также средства самообороны (гражданское оружие или предметы, которые могут быть использованы для самообороны). 

— Конституцией разрешено право на оборону, но нигде не прописано конкретно, что это такое. Более того, в 150-ФЗ «Об оружии» написано, что гражданин имеет право приобретать оружие для самообороны, а где и как его применять, не указано, такого закона нет. Мы делаем попытку его создания, хотим четко направить средства самообороны на службу гражданам. Это позволит гражданам иметь возможность защищаться. Потому что согласно нынешнему законодательству, если к вам влезают в жилище, то это еще не означает, что вы имеете право на самооборону. Мы предлагаем убрать такие разночтения, — прокомментировал свою инициативу Алексей Журавлев.

По его мнению, подтверждением этого являются многочисленные судебные решения, в соответствии с которыми действия обороняющегося лица признаются уголовным преступлением, даже если обороняющийся стал жертвой нападавшего.

На практике такая неопределенность приводит к тому, что наличие факта превышения пределов необходимой обороны определяется судом весьма субъективно, исходя из фактических последствий инцидента, считает Журавлев.

Эксперты поддержали инициативу парламентария, говоря что нужно провести общественную экспертизу законопроекта, чтобы учесть все нюансы российского законодательства.

Военный эксперт Игорь Коротченко считает, что такой закон жизненно необходим в России. По его словам, из-за разных трактовок законодательства жертвы преступления применив самооборону, нередко сами оказываются на скамье подсудимых.

— Это нужный законопроект, человек, защищающий себя и свою семью, нередко оказывается на скамье подсудимых или на грани этого. Чтобы избежать правовых коллизий, нужно уточнить законодательство. Инициатива Журавлева чрезвычайно важна, нужна и актуальна. Ее необходимо обсудить, провести общественную экспертизу, и я уверен, что парламентарии одобрят данный законопроект, — говорит Игорь Коротченко. 

Доктор юридических наук Александр Гуров уверен, что исполнения действующего законодательства вполне достаточно.

— Судебная практика — отвратительна не потому что закон плох, а потому что он плохо исполняется, — полагает профессор. — Нынешняя статья — идеальная, она прошла десятилетия, над ней трудились лучшие российские умы. Как только мы начнем что-либо детализировать в ней, мы запутаемся вконец и до истины не доберемся. На мой взгляд, нужно совместно с Верховным судом изучить судебную практику и подготовить хорошее постановление, дабы обязать судей изменить подход к оценке условий необходимой обороны.

Дело об убийственной самообороне – Деньги – Коммерсантъ

$11 млрд ежегодно зарабатывают американские производители и продавцы огнестрельного оружия. Американцы покупают ружья и пистолеты не просто потому, что, согласно знаменитой Второй поправке, имеют на это право. Законы США весьма либерально подходят к определению границ допустимой самообороны, что позволяет многим убивать, не неся за это ответственности.

КИРИЛЛ НОВИКОВ

«Пусть будет убит тот, кто угрожал смертью»

Право на самооборону появилось раньше, чем первый законодатель создал первый свод законов. У всех народов мира существовал обычай, позволявший убивать или увечить в целях самозащиты, однако властям такие обычаи нравились далеко не всегда, ведь люди, привыкшие защищать себя самостоятельно, не слишком нуждаются в государственном покровительстве. Поэтому, хотя само право на самозащиту нигде и никогда не было отменено, его всегда старалась по возможности ограничить сверху.

Самый древний и простой способ лишения людей возможности постоять за себя — ограничение права владеть и пользоваться оружием. Законы Римской, а потом и Византийской Империи однозначно признавали, что преступник может быть убит тем, на кого он совершит нападение: «Пусть будет убит тот, кто угрожал смертью, и пусть испытает на себе то, что умышлял на других». Однако кодекс императора Юстиниана, позволявший убивать злоумышленников, требовал, чтобы византийцы делали это голыми руками, поскольку носить оружие подданным империи было запрещено.

В феодальной Европе право на самозащиту также было у каждого, но вот носить оружие обычно дозволялось только представителям дворянского сословия. Одним из немногих исключений была Англия, где корона не только не пыталась изъять у населения мечи и луки, но даже обязывала простолюдинов приобретать оружие и учиться им пользоваться. Еще в 1181 году Генрих II повелел, чтобы каждый англичанин в возрасте от 15 до 40 лет приобрел оружие, а в 1470 году Эдуард IV запретил все игры и развлечения за исключением стрельбы из лука, чтобы его подданные совершенствовались в этом искусстве. Такой подход к делу объяснялся весьма просто: английские монархи боялись восстания своевольной знати и потому стремились иметь сильное народное ополчение. За многие века принудительного владения оружием англичане так к нему привыкли, что первая же попытка лишить их возможности защищать себя привела к самым плачевным последствиям для власти.

В 1671 году Карл II запретил владеть ружьями и луками всем, чьи земельные владения стоили меньше 100 фунтов, и начал массовую конфискацию оружия. Его преемник Яков II проводил ту же политику и в 1686 году издал указ, в котором сетовал, что «слишком многие из тех, кому это запрещено законом, держат дома мушкеты и иное оружие» и требовал немедленно разоружить население. Однако уже в 1688 году Яков II был свергнут Вильгельмом Оранским, а в 1689-м парламент принял знаменитый Билль о правах, в котором, в частности, говорилось, что «подданные протестантского исповедания могут иметь оружие для самозащиты, соответствующее их положению». С тех пор сначала в Англии, а после и в англосаксонских странах, выросших из ее колоний, право на самооборону было неразрывно связано с правом владеть оружием. Один из отцов-основателей США Томас Джефферсон провозглашал: «Господь, даровавший нам жизнь, даровал нам и свободу ее защищать», а Вторая поправка к Конституции утверждала «право народа хранить и носить оружие». Правда, речь в поправке шла об оружии военного образца, необходимом ополченцу в случаю начала военных действий. Однако довольно скоро юридическая практика распространила это право на все виды оружия.

Благодаря судье Джону Харлану американцы имеют право стоять на своем месте и уложить того, кто им в этом помешает

Фото: Росинформ, Коммерсантъ

Тем самым в Америке перестал работать древнейший способ ограничения права на самозащиту, каковым во все времена был запрет на владение оружием или на его ношение. Вместе с тем возник вопрос о пределах допустимой самообороны, и первое же громкое дело, затрагивающее эту проблему, показало, что таких пределов может и не быть. В 1806 году в Бостоне адвокат по фамилии Селфридж поссорился с неким Бенджамином Остином. Вскоре Остин выступил в газете с оскорбительной заметкой об адвокате, а Селфридж ответил статьей, в которой обозвал Остина «трусом, лжецом и подлецом». До Селфриджа дошли слухи, что Остин собирается с ним расправиться, и вскоре он столкнулся на улице с сыном обидчика — 18-летним студентом Гарварда Чарльзом Остином, который держал в руке тяжелую трость. Решив, что трость предназначена для того, чтобы проломить ему голову, Селфридж достал пистолет и застрелил юношу.

Адвокат Селфриджа Вартон для начала убедил присяжных, что его подзащитный имел полное право носить с собой пистолет, поскольку ни один закон этого не запрещал, а то, что не запрещено, то разрешено. Затем адвокат объяснил, почему стрелять в обидчика можно и даже нужно: «Честь джентльмена должна быть столь же священной, как честь женщины, но женщине позволено лишить жизни того, кто посягнет на ее честь. Почему же мужчине нельзя защитить свою честь тем же способом?» Вартон также указал, что Селфридж имел все основания считать, что трость в руках Чарльза Остина предназначалась для его, Селфриджа, убийства. Если человек увидит в руке недоброжелателя пистолет, то будет вправе считать, что он заряжен, даже если в нем на самом деле нет пули. Вот и Селфридж не мог знать, что замышляет студент с тростью. В результате обвиняемый был оправдан, а дело об убийстве Чарльза Остина создало важный прецедент.

В 1830 году в Теннесси было вынесено еще одно важное судебное решение. Двое случайных знакомых, которых звали Грейнджер и Броач, выпивали вместе в салуне, но на обратном пути Броач почему-то напал на Грейнджера, стал его избивать. Грейнджер пытался убежать и даже стучался в двери какого-то дома, надеясь на защиту, но ему не отворили. Тогда избитый вспомнил, что у него при себе есть ружье, и застрелил нападавшего. Сначала суд приговорил Грейнджера к смерти, но затем судья Карлтон постановил, что хотя убийца действовал как «робкий и трусливый человек», его действия могут быть оправданы, поскольку он исчерпал все возможности для спасения. С тех пор американские суды считали, что трусы и слабаки имеют право стрелять, если очень сильно испугаются. Впрочем, далеко не все судьи были склонны идти навстречу гражданину, решившему застрелить напавшего на него злоумышленника.

Судья-вешатель

В 1890-х годах Верховный суд США пересмотрел и отменил несколько смертных приговоров, вынесенных по делам о самозащите, создав при этом несколько прецедентов, до сих пор не потерявших своего значения. Почти все отмененные приговоры были вынесены одним судьей, у которого были определенные представления о пределах допустимой самообороны. Федеральный судья Айзек Паркер возглавлял окружной суд в Западном округе Арканзаса, причем под его юрисдикцию подпадали обширные земли Индейской территории, позднее превращенной в штат Оклахома. Суд, возглавляемый Паркером, проявлял обвинительный уклон, а сам Паркер был прозван Судьей-вешателем за пристрастие к высшей мере наказания. За свою карьеру этот судья отправил на виселицу 88 человек, что было абсолютным рекордом для тех времен. Айзек Паркер скромно отнекивался: «Я никогда никого не вешал. Это закон вешал».

На самом деле Паркер делал все возможное, чтобы убедить присяжных вынести обвинительный приговор, препарируя каждое дело таким образом, чтобы ни у кого не осталось сомнений в виновности обвиняемого. Так было и в 1894 году, когда 19-летний польский иммигрант Джон Гурко застрелил другого выходца из Польши — Питера Карбо, который обвинял Джона в краже угля. Карбо был крупным и очень сильным мужчиной 40-45 лет, Гурко же, напротив, был слабым и болезненным. К тому же Питер Карбо во всеуслышание обещал пристрелить Джона Гурко как собаку. Дело кончилось тем, что Гурко, вызванный на разговор по-мужски, прихватил с собой пистолет и во время ссоры убил Карбо.

Судья Паркер, обращаясь к присяжным, заявил, что Джон Гурко совершил умышленное убийство, поскольку взял с собой пистолет, имея твердое намерение застрелить Питера Карбо. Присяжные признали его виновным, и Айзек Паркер вынес смертный приговор. Однако член Верховного суда Джон Харлан имел иное мнение. Харлан прекрасно помнил историю из своей юности, когда его кузен был вынужден застрелить человека, который публично угрожал его жизни, а потом двинулся к нему с грозным видом. Кузен будущего судьи был оправдан, и теперь Джон Харлан полагал, что Джон Гурко заслуживает снисхождения. Верховный суд постановил, что Гурко не нарушил закон, взяв с собой пистолет, а значит, казнить его на этом основании нельзя. В результате Гурко был осужден не за умышленное убийство (murder), а за причинение смерти (manslaughter) и получил всего четыре года тюрьмы.

Если полицейский угрожал жизни индейца, то краснокожий получал право выйти на тропу войны

Фото: Gamma-Keystone via Getty Images/Fotobank

В том же 1894 году индеец чероки по имени Генри Старр, выпущенный из тюрьмы под залог, не явился в суд. Полицейский Генри Дики отправился на поиски, взяв с собой помощником некоего Флойда Уилсона. Настигнув беглеца, они наставили на него револьверы, но и Генри достал оружие. Дики и Уилсон стали стрелять, индеец открыл ответный огонь и убил Уилсона. Айзек Паркер, как всегда, стоял за смертный приговор. Он объявил присяжным, что Старр не имел права на самооборону, поскольку был преступником и находился в бегах. Однако Верховный суд постановил, что человек, чьей жизни угрожает опасность, имеет право на самозащиту, даже если он не чист перед законом, и индеец избежал смерти.

В 1896 году по репутации Айзека Паркера был нанесен очередной удар. Три брата — Уилл, Джон и Эдвард Джонсы решили отобрать корову у своего дяди по фамилии Берд. Корова когда-то принадлежала их матери, та умерла, и они сочли, что скотина должна перейти им по наследству. Берд отказался отдавать корову и предложил братьям обратиться в суд, но Уилл Джонс пригрозил фермеру, что убьет его, если не получит животное. В другой раз братья явились на ферму, прихватив с собой револьверы, а Берд вышел им навстречу с ружьем в руке. Завязалась драка, в ходе которой Берд, не сделав ни единого выстрела, обезоружил всех троих. Однако в потасовке Уилл Джонс получил прикладом по голове и вскоре умер. Судья Паркер заявил присяжным, что Берд сам нарвался на неприятности. Он ведь мог уклониться от стычки с племянниками — просто убежать. В любом случае он не имел право убивать того, кто всего лишь хотел украсть его корову. И снова верховный судья Харлан вынул из петли жертву Судьи-вешателя. Харлан доказал, что Берд не был обязан убегать с собственной земли, а значит, вполне мог обороняться любыми средствами. Суд постановил, что Берд «имел право стоять на своем месте и встретить любое нападение с оружием в руках». С тех пор в американскую юридическую практику вошел принцип «стой на своем месте» (stand your ground), взятый из вердикта по делу Берда. Отныне считалось, что человек имеет право применить оружие, если на него нападают там, где он находится на законных основаниях.

Новый принцип был применен в том же 1896 году и снова для того, чтобы отменить приговор Вешателя. Индеец чероки Дэвид Роу обедал в гостинице за одним столом с Фрэнком Бозменом, который оказался ярым расистом. Бозмен заявил, что не будет общаться с Роу, поскольку у того в жилах течет ниггерская кровь. Оскорбленный индеец пнул Бозмена ногой и пошел прочь, но Бозмен его нагнал и дважды полоснул ножом. Тогда Роу достал револьвер и застрелил нападавшего. Айзек Паркер заявил присяжным, что, во-первых, Роу начал драку, а во-вторых, он мог бы убежать от разъяренного противника. Разумеется, Джон Харлан напомнил Верховному суду о деле Берда, и индеец был оправдан, ведь он не был обязан убегать оттуда, где имел право находиться.

В том же году Конгресс вывел Индейскую территорию из юрисдикции суда Западного округа Арканзаса, и раздосадованный Айзек Паркер ушел в отставку. Между тем прецеденты, появившиеся за годы противостояния Паркера и Харлана, продолжали действовать. Например, в 1900 году Верховный суд, вспомнив прецедент с Генри Старром, отменил приговор по делу очередного индейца, оказавшего сопротивление при аресте. Офицер туземной полиции по имени Плохой Лось убил своего коллегу, который пытался арестовать его с нарушением закона, угрожая при этом оружием. Верховный суд постановил, что незаконному аресту можно сопротивляться, и Плохой Лось был осужден не за убийство, а за причинение смерти. Принцип «стой на своем месте» стал частью законодательства многих штатов и сохраняет силу до сих пор.

Черное и белое

Американские суды, которые несколько раз демонстративно оправдывали оборонявшихся индейцев, относились к чернокожим гражданам с явно большим предубеждением. После гражданской войны законодатели многих штатов сделали все возможное для того, чтобы бывшие рабы не обзавелись оружием. Одной из самых действенных мер был запрет на продажу дешевых ружей и пистолетов, ведь дорогое оружие черным было не по карману. Суды, разбирая дела о самозащите, также нередко становились на сторону белых просто потому, что они белые. Так было, например, в 1917 году, когда менеджер бейсбольной команды Дэнни Шэй повздорил в ресторане с чернокожим официантом Кларенсом Юэллом. Скандал, начавшийся из-за отсутствия сахара в сахарнице, перерос в потасовку, в ходе которой Шэй застрелил Юэлла. Персонал ресторана, наблюдавший эту сцену, утверждал, что Шэй первым полез в драку, но суд оправдал убийцу. Наказание пришло позднее. Дэнни Шэй был уволен из команды и больше не смог найти хорошую работу. В 1927 году он застрелился.

Впрочем, когда дело было совсем уже ясным, суд мог оправдать и черного. Например, в сентябре 1925 года чернокожий врач Оссиан Свит купил дом в престижном районе Детройта, где проживали только белые, и поселился в нем вместе с женой и дочерью. Вскоре у дома появилась разъяренная толпа, скандировавшая расистские лозунги, и Свит пригласил двоих своих братьев и семерых друзей, чтобы организовать оборону. Вскоре люди, собравшиеся у дома, начали кидать камни в окна; в любой момент толпа могла пойти на штурм. Кто-то из осажденных несколько раз выстрелил из окна. Один человек был убит и еще один ранен, после чего у нападавших пропало желание идти на приступ. Все взрослые, находившиеся в доме, предстали перед судом, защиту взял на себя блестящий адвокат Кларенс Дарроу, который показал, что оборонявшиеся действовали в соответствии с классическим принципом англосаксонского права — «мой дом — моя крепость». Все обвиняемые по делу Свита были оправданы.

Однако так бывало далеко не всегда. В 1944 году чернокожая Лена Бейкер застрелила белого хозяина мельницы Эрнеста Найта, на которого работала. Найт неоднократно Бейкер насиловал и избивал, и на этот раз угрожал ей обрезком железной трубы. Бейкер завладела пистолетом насильника и убила его. Жюри присяжных состояло исключительно из белых мужчин, и Бейкер отправилась на электрический стул.

Между тем в американском обществе происходили важные изменения. Волна преступности, захлестнувшая страну в годы сухого закона, а потом и в период Великой депрессии, заставила американцев по-новому взглянуть на право владеть оружием. В 1934 году по инициативе Рузвельта был принят первый федеральный закон, регулировавший оружейный оборот. Национальный акт об огнестрельном оружии вводил налог на производство и продажу автоматических моделей и короткоствольных дробовиков, а все продажи подобного оружия подлежали регистрации, так что обзавестись знаменитым «томми-ганом», остававшимся главным оружием гангстерских разборок, стало несколько сложнее. В 1938 году оружие запретили продавать ранее осужденным за насильственные преступления. Национальная стрелковая ассоциация эффективно боролась против любых попыток государства ущемить интересы граждан, желающих иметь оружие. Однако в 1968 году, после убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга в силу вступили новые ограничения. Наступление на права стрелков шло параллельно с борьбой за гражданские права чернокожих и к тому же со времен Рузвельта ассоциировалось с либеральной идеологией. Общество стремилось стать более гуманным и менее расистским. Как следствие, стало меняться и отношение к вопросам самообороны. Так, в 1974 году произошло то, чего в прежние годы нельзя было даже представить.

20-летняя афроамериканка Джоан Литтл села в тюрьму за кражу со взломом, но вскоре совершила побег. В ее опустевшей камере был найден труп белого охранника Кларенса Аллигуда, заколотого ножом для колки льда. Через неделю Литтл явилась с повинной, заявив, что Аллигуд хотел ее изнасиловать, угрожая ножом, от которого и принял смерть. Борцы с расизмом и феминистки по всей Америке начали кампанию в поддержку Джоан Литтл, и, в конце концов, она была оправдана.

Сначала фермерам разрешили быть трусами и стрелять от страха, а потом — и от избытка смелости

Фото: Росинформ, Коммерсантъ

Стреляй первым

Некоторые дела, связанные с возможным превышением необходимой самообороны, давали основания полагать, что в Америке можно стрелять в кого угодно. Между тем за кажущейся вседозволенностью стояли старинные прецеденты и неумолимая логика. 19 ноября 1986 года полицейские ворвались в одну из квартир многоэтажного дома в Бронксе, намереваясь арестовать Ларри Дэвиса, подозревавшегося в нескольких убийствах. Дэвис был рецидивистом, уже отсидевшим срок за ограбление. Теперь же он участвовал в гангстерских разборках чернокожих наркоторговцев и, судя по всему, был одним из самых активных боевиков наркомафии. На его задержание были отряжены 27 вооруженных полицейских, но Ларри Дэвис и не думал сдаваться. Он открыл огонь из дробовика и полуавтоматической винтовки, ранил шестерых копов и скрылся. Через несколько дней его снова зажали в угол, он захватил заложников, но в конце концов сдался. Настало время суда, и тут защита проявила чудеса изобретательности.

Адвокат рассказал присяжным, что Ларри Дэвис узнал о том, что коррумпированные полицейские работают на наркомафию, и поэтому на него повесили четыре убийства драгдиллеров, которых он не совершал, а потом еще и направили к нему группу захвата, единственной целью которой было убить его как опасного свидетеля. Жюри присяжных состояло из жителей Бронкса — десяти чернокожих и двух испаноязычных, которые с готовностью поверили в эту сказку. В итоге Дэвис был оправдан. В конце концов, американцы могут сопротивляться незаконному аресту, как это показал случай с Плохим Лосем, так что Ларри Дэвис стрелял по полицейским на законных основаниях. Радость бандита была недолгой. В 1989 году его все-таки осудили за одно из убийств и приговорили к 25 годам тюрьмы. В 2008 году он был зарезан другим заключенным во время тюремной драки.

Расисты не смогли повесить доктора Оссиана Свита лишь потому, что кто-то из его домашних очень хорошо стрелял

Фото: Росинформ, Коммерсантъ

Правило «мой дом — моя крепость» тоже продолжало работать. В 1994 году в Балтиморе пенсионер Натаниэль Херт подметал двор своего дома. Он устраивал подобную уборку два раза в день, поскольку не терпел грязи и беспорядка, хотя и жил в одном из самых опасных районов города, куда редко захаживала полиция. В этот раз уборку не удалось закончить, поскольку группа подростков начала кидать кирпичи и бутылки в его машину. Херт схватил ружье и выстрелил, надеясь напугать хулиганов, и они действительно испугались, когда 13-летний Вернон Холмс-младший упал замертво. Пенсионера судили, но признали виновным не в убийстве, а в причинении смерти, ведь его действия трактовались как защита имущества. Общественность встала на сторону Натаниэля Херта, поскольку надеяться на помощь полиции ему не приходилось. Его приговорили к пяти годам тюрьмы, но губернатор штата скостил срок до 14 месяцев. В 1998 году в таком же запущенном районе Балтимора 78-летний Альберт Симмс точно так же стрелял в 15-летнего подростка, который швырнул кирпич в его «кадиллак». Подросток скончался на месте, а Симмса даже не судили — из-за плохого состояния его здоровья.

Суд решил, что Джоан Литтл зарезала полицейского по уважительной причине

Фото: wikicommons/wikipedia.org

Правило «стой на своем месте» тоже сохранило актуальность. В 2009 году в том же Балтиморе полиция пришла в кампус Университета Джона Хопкинса и объявила, что на территории университета видели какого-то подозрительного типа. Поздно вечером студент Джон Понтолилло решил осмотреть окрестности и прихватил с собой самурайский меч. Во время этой прогулки Джон встретил незнакомца и зарубил его катаной. На суде Понтолилло заявил, что незнакомец пытался на него наброситься, и студента оправдали. Прецедент с фермером Бердом и его коровой все еще в силе, ведь Джон Понтолилло находился там, где имел право находиться.

Наконец, вечером 26 февраля 2012 года во Флориде произошла история, обошедшая все мировые СМИ. Джордж Циммерман, взявший на себя обязанности добровольного стража порядка, патрулировал территорию своего жилого комплекса. Ранее он сам организовал общество гражданских патрульных, но оказался единственным его членом, реально готовым выходить на дежурства. При себе он имел пистолет. Увидев чернокожего парня с капюшоном на голове, он позвонил в службу 911, а когда парень побежал, погнался за ним. Что произошло между Циммерманом и 17-летним Трейвоном Мартином, теперь уже никогда не станет известно. Циммерман демонстрировал полиции сломанный нос и кровоподтеки на затылке, так что его история о том, что парень в капюшоне набросился на него, повалил на землю и начал избивать, вероятнее всего, правдива. Так или иначе, Циммерман застрелил подростка, который, как выяснилось, был безоружен и не делал ничего противозаконного. Несмотря на возмущение афроамериканцев, Циммерман был оправдан, поскольку во Флориде правило «стой на своем месте» по-прежнему прописано в уголовном кодексе. Впрочем, возможно, Мартин также оборонялся, ведь за ним гнался неизвестный мужчина с неизвестными намерениями. В конце концов, Мартин тоже «стоял на своем месте» — имел законное право находиться там, где его застала смерть. Однако прав оказался тот, у кого был пистолет.

Многие активисты в США называют правило «стой на своем месте» правилом «стреляй первым», и большая часть американцев полностью согласна с такой его трактовкой. Именно поэтому оружейное лобби в лице Национальной стрелковой ассоциации до сих пор блокирует любые серьезные попытки ограничить продажу оружия частным лицам. И торговля оружием продолжает приносить немалые доходы. По данным за 2014 год, в США производством оружия и амуниции занимаются 465 фирм, а розничной торговлей оружием — 50 812. Всего в оружейной индустрии заняты более 35 тыс. человек, ее оборот составляет $11 млрд. Столь доходным этот бизнес делает то, что у граждан помимо права хранить оружие есть хорошие шансы получить оправдательный приговор в случае его использования, а значит, американские законы о самообороне вряд ли скоро будут отменены.

5.2 Самооборона – Уголовное право

Цели обучения

1. Определение самообороны.
2. Определить смертоносную силу.
3. Определите четыре элемента, необходимые для самообороны.
4. Установить два исключения из требования о неспровоцированной атаке.
5. Дайте определение защите избитой жены и объясните ее обоснование в соответствии с требованием неизбежности.
6. Проанализируйте, когда уместно применять смертоносную силу в целях самообороны.
7. Различайте доктрины «долг отступить» и «стоять на своем».
8. Дайте определение несовершенной самообороне.

Как указывалось ранее, самооборона — это защита, основанная на оправдании . Самооборона может быть защитой от нападения, нанесения побоев и преступного убийства, потому что она всегда связана с применением силы. В большинстве штатов самооборона является защитой , установленной законом (Mich. Comp. Laws, 2010). Однако он может быть изменен или расширен судом в каждом конкретном случае.

В большинстве штатов действуют особые требования, когда обвиняемый применяет смертоносную силу в целях самообороны. Смертельная сила определяется как любая сила, которая потенциально может убить. Человеку не обязательно умирать, чтобы сила считалась смертельной. Примерами смертоносной силы являются использование ножа, пистолета, транспортного средства или даже голых рук, когда между двумя людьми существует разница в размерах.

Самозащита может работать как совершенная или несовершенная защита, в зависимости от обстоятельств. Обвиняемые, совершившие преступное убийство, оправданное самообороной, могут быть оправданы, или обвинение в убийстве может быть снижено с первой до второй или третьей степени, или обвинение может быть снижено с убийства до непредумышленного убийства. Преступное убийство подробно обсуждается в главе 9 «Преступное убийство».

Чтобы успешно заявить о самообороне, ответчик должен доказать четыре элемента. Во-первых, за исключением случаев, ответчик должен доказать, что он или она столкнулись с неспровоцированным нападением. Во-вторых, ответчик должен доказать, что угроза телесных повреждений или смерти была неминуемой . В-третьих, ответчик должен доказать, что степень силы , примененная в целях самообороны, была объективно разумной при данных обстоятельствах.В-четвертых, подсудимый должен доказать, что у него или у нее были объективно обоснованные опасения того, что он или она могут быть ранены или убиты, если только он или она не применит меры самообороны. Типовой уголовный кодекс определяет самооборону в § 3.04(1) как «оправданную, когда деятель полагает, что такая сила необходима немедленно для цели защиты себя от применения незаконной силы таким другим лицом в данном случае».

Провокация

Как правило, если ответчик инициирует нападение на другого, ответчик не может требовать самообороны (State v.Уильямс, 2010). Это правило имеет два исключения. Ответчик может быть первоначальным агрессором и по-прежнему выдвигать иск о самообороне, если подвергшийся нападению человек ответит чрезмерной силой при данных обстоятельствах, или если ответчик откажется от нападения, а подвергшийся нападению человек будет упорствовать.

Исключение чрезмерного усилия

В некоторых юрисдикциях лицо не может ответить на нападение ответчика применением чрезмерной силы при данных обстоятельствах (State v.Белгард, 2010). Например, человек не может использовать смертоносную силу , когда ответчик инициирует атаку, используя несмертельную силу . Если человек прибегает к смертоносной силе при нападении с несмертельной силой, ответчик может применить разумную силу в целях самообороны.

Пример исключения чрезмерной силы

Пэтти и Пейдж спорят из-за ссуды, которую Пэтти дала Пейдж. Пейдж называет Пэтти избалованной девчонкой, которая всегда добивается своего. Пэтти бьет Пейдж по лицу.Пейдж хватает с кухонного стола разделочный нож и пытается нанести удар Пэтти. Пэтти вырывает нож и наносит удар Пейдж в грудь, убивая ее. В этом примере Пэтти спровоцировала нападение, ударив Пейдж по лицу. Однако пощечина несмертельная сила . Во многих юрисдикциях Пейдж не может ответить на несмертельную силу смертоносной силой , например ножом. Пейдж применила чрезмерную силу в своем ответе на пощечину Пэтти, поэтому Пэтти может применить смертельную силу, чтобы защитить себя, и пусть , а не , будет нести ответственность за преступное убийство в этих обстоятельствах.

Исключение при снятии средств

В некоторых юрисдикциях ответчик может быть первоначальным агрессором и по-прежнему применять силу в целях самообороны, если ответчик отказывается от нападения и сообщает об этом отказе лицу, подвергшемуся нападению (Уголовное право штата Нью-Йорк, 2010 г. ). Если подвергшееся нападению лицо продолжает применять силу против ответчика после того, как ответчик уходит, вместо того, чтобы уведомить правоохранительные органы или отступить, ответчик имеет право применить силу при данных обстоятельствах.

Пример вывода средств

Измените пример исключения чрезмерной силы в Разделе 5 «Пример исключения чрезмерной силы». Представьте, что после того, как Пэтти бьет Пейдж по лицу, Пейдж начинает бить Пэтти кулаками. Пэтти удается сбежать, и она бежит в гараж. Она прижимается к стене гаража. Пейдж преследует Пэтти в гараже. Пэтти говорит: «Пожалуйста, пожалуйста, не делайте мне больно. Прости, что ударил тебя». Пейдж бьет Пэтти ногой в спину. Пэтти оборачивается, и карате ударяет Пейдж по шее, в результате чего она теряет сознание.Во многих юрисдикциях удар Пэтти по карате является законным в соответствии с теорией самообороны, поскольку она полностью уклонилась от атаки . Таким образом, Пэтти, вероятно, не несет уголовной ответственности за нанесение побоев на основании удара карате по шее. Тем не менее, Пэтти могла нести уголовную ответственность за нанесение побоев на основании пощечины Пейдж, потому что этот физический контакт был неспровоцированным и не оборонительным при данных обстоятельствах.

Рисунок 5.3 Уголовный закон штата Нью-Йорк

Неизбежность

Ответчик не может применять какую-либо силу в целях самообороны, если только ответчик не столкнется с неизбежным нападением (State v.Тейлор, 2010). Неизбежная означает, что атака является немедленной , а не чем-то, что произойдет в будущем. Если подсудимому угрожает нападение в будущем, надлежащим ответом является информирование правоохранительных органов, чтобы они могли вывести угрожающего человека из строя путем ареста или судебного преследования. Другая ситуация, в которой отсутствует неотвратимость, — это когда атака произошла в году в прошлом году. Когда ответчик применяет силу, чтобы исправить предыдущее нападение, это носит ответный характер, и заявление о самообороне неуместно. Юридический ответ заключается в том, чтобы проинформировать правоохранительные органы, чтобы они могли вывести злоумышленника из строя путем ареста или судебного преследования.

Суды некоторых штатов расширили требование о неизбежности, включив в него ситуации, когда муж в ситуации домашнего насилия регулярно применяет силу или насилие по отношению к ответчику, подвергаемой побоям жене, тем самым ежедневно создавая угрозу неминуемого вреда (Bechtel v. State, 2010) . Если юрисдикция признает защиту избитой жены, ответчик — избитая жена — может на законных основаниях применить силу против своего жестокого мужа в целях самообороны в ситуациях, когда вред не обязательно немедленный.

Пример атаки, которая не является неизбежной

Винни говорит Фионе, что если она не заплатит ему 1000 долларов, которые она ему должна, он заключит контракт на ее жизнь. Фиона вытаскивает заряженный пистолет и стреляет в Винни. Фиона не может успешно защищаться в этом случае. Угроза Винни была угрозой будущего вреда, , а не неминуемого вреда. Таким образом, у Фионы было достаточно времени, чтобы связаться с правоохранительными органами, чтобы обеспечить ее безопасность.

Пример ответной атаки

Дуайт и Абель вступают в кулачный бой.Дуайт сбивает Абеля без сознания. Дуайт наблюдает за Абелем в течение нескольких минут, а затем берет большой камень и разбивает им череп Абеля, убивая его. Дуайт не может требовать самообороны в этой ситуации. Как только Дуайт понял, что Абель без сознания, ему не нужно было продолжать защищаться от неминуемой атаки. Поведение Дуайта кажется ответным и не является оправданным при данных обстоятельствах.

Пример неминуемой атаки при защите избитой жены

Каждые пару дней Спайк жестоко избивает и ранит свою жену Веронику.Побои Спайка стали более жестокими, и Вероника начинает опасаться за свою жизнь. Однажды ночью Вероника стреляет и убивает Спайка, пока он спит. В штатах, которые расширили самооборону, включив в нее защиту избитой жены, Вероника может добиться успеха в теории самообороны.

Видео защиты Мэри Винклер

Доктор Алан Дж. Липман Кэтрин Криер на суде над Уинклером по делу об убийстве супружеского насилия

Мэри Винклер заявила, что защита избитой жены является несовершенной защитой убийства ее мужа, пастора (Gay, M., 2011).

Соразмерность

Ответчик не может требовать самообороны, если только степень примененной силы не является объективно разумной при данных обстоятельствах. Это требование в первую очередь касается применения смертоносной силы и когда это юридически оправдано. Как правило, смертоносная сила может применяться в целях самообороны, когда разумный человек чувствует угрозу неминуемой смерти , серьезного телесного повреждения , а в некоторых юрисдикциях серьезного уголовного преступления (или.Преподобный Стат. 2010). Серьезные телесные повреждения и серьезное уголовное преступление — это технические термины, которые определяются в законе или деле в зависимости от юрисдикции. В Типовом уголовном кодексе говорится, что применение силы со смертельным исходом не может быть оправдано, «если только действующее лицо не считает, что такое применение силы необходимо для защиты от смерти, серьезного телесного повреждения, похищения или полового акта, принужденного силой или угрозой» (Типовой уголовный кодекс, § 3.04(2)). (б)).

Пример соответствующей смертоносной силы

Николас, злоумышленник, прижимает Ванду к полу ее гаража и начинает насильно снимать с нее одежду.Ванда шарит рукой по полу и находит отвертку. Она втыкает отвертку в шею Николаса, убивая его. Ванда применила надлежащую силу и может требовать самообороны в большинстве юрисдикций. Разумный человек в ситуации Ванды счел бы, что для отражения сексуального насилия Николаса необходима смертоносная сила. Нападение Николаса является серьезным преступлением , которое может привести к серьезным телесным повреждениям или смерти . Таким образом, применение смертоносной силы юридически оправдано при данных обстоятельствах.

Обязанность отступить

Раннее общее право гласило, что ответчик был обязан отступить к стене, прежде чем применить смертоносную силу против нападавшего. Большинство штатов отвергли эту доктрину и вместо этого позволяют ответчику стоять на своем, если ответчик не является первоначальным агрессором в конфронтации (State v. Sandoval, 2010). В юрисдикциях, которые все еще следуют доктрине отступления , ответчик должен отступить, если существует объективно разумное убеждение, что нападавший причинит смерть или серьезные телесные повреждения, и отступление не приведет к необоснованному увеличению вероятности смерти или серьезных телесных повреждений ( Инструкции присяжных по уголовным делам штата Коннектикут, 2010 г.).Типовой уголовный кодекс определяет обязанность отступить, заявляя, что применение смертоносной силы не может быть оправдано, если «деятель знает, что он может избежать необходимости применения такой силы с полной безопасностью, отступив» (Типовой уголовный кодекс § 3. 04 (2) (б) (ii)). Установленным исключением из доктрины отступления в юрисдикциях, которые ей следуют, является защита дома, которая называется доктриной замка . Доктрина замка обсуждается вкратце.

Пример обязанности отступить

Сэнди и Сью поссорились в парке.Сью вытаскивает нож из ножен, привязанных к ее ноге, и начинает приближаться к Сэнди. У Сэнди также есть нож в кармане. В состоянии, которое следует доктрине отступления , Сэнди должна попытаться сбежать, если она сможет сделать это безопасно. В штате, который следует доктрине «стой на своей земле» , Сэнди может защищаться, используя собственный нож, и требовать законной самообороны. Обратите внимание, что Сэнди не был первоначальным агрессором в этой ситуации. Если бы Сэнди вытащила нож первой, она могла бы , а не использовать нож и заявить о самообороне, независимо от того, следует ли государство доктрине стоять на своем или доктрине обязанности отступить.

Объективно обоснованный страх травмы или смерти

Ответчик не может требовать самообороны, если только разумный человек в ситуации ответчика не считает, что самооборона необходима, чтобы избежать травм или смерти. Если ответчик честно, но безосновательно считает, что самооборона необходима в данных обстоятельствах, заявление о несовершенной самообороне может уменьшить тяжесть правонарушения (State v. Faulkner, 2010). Однако обвиняемый по-прежнему виновен в преступлении, хотя и менее тяжком.

Пример необоснованного поведения

Джастин, который весит более двухсот фунтов и имеет рост шесть футов, случайно натыкается на Ванду, стройную десятилетнюю девочку. Ванда оборачивается и грозит кулаком Джастину. Джастин в ответ толкает Ванду так сильно, что она врезается в телефонный столб и погибает. Джастин, вероятно, не может требовать самообороны при таких обстоятельствах. Разумный человек не поверит, что Ванда собирается серьезно ранить или убить Джастина. Таким образом, ответ Джастина в данном случае является ненужным и необоснованным.

Пример несовершенной самообороны

Изменить пример необоснованного поведения, приведенный в Разделе 5 «Пример необоснованного поведения». Представьте, что стройная десятилетняя девочка жестоко издевалась над Джастином, когда он был моложе. После инцидента с насилием Джастин испытывает необоснованный страх перед девочками и искренне верит, что они могут и причинят ему боль, если их спровоцировать. Если проверяющий фактов установит, что Джастин честно, но необоснованно полагал, что Ванда собиралась нанести серьезные телесные повреждения или убить его, любое обвинение в убийстве может быть сведено к непредумышленному убийству на основании теории несовершенной самообороны .

Ключевые выводы

• Самооборона — это защита, основанная на оправдании, которая позволяет ответчику применять физическую силу для защиты себя от травм или смерти.
• Смертельная сила — это любая сила, способная вызвать смерть. Человеку не обязательно умирать, чтобы сила считалась смертельной.
• Для самообороны требуются четыре элемента: (1) неспровоцированное нападение, (2) которое угрожает неминуемой травмой или смертью, и (3) объективно разумная степень силы, применяемая в ответ на (4) объективно обоснованный страх травмы или смерти.
• Двумя исключениями из правила о неспровоцированном нападении являются применение человеком чрезмерной силы в ответ на первоначальное нападение и уклонение ответчика от первоначального нападения.
• Защита избитой жены утверждает, что женщина, ставшая жертвой супружеского насилия, может применить силу в целях самообороны при определенных обстоятельствах, даже если угроза причинения вреда не является непосредственной. Защита избитой жены оправдана в отношении требования неминуемости: из-за того, что жестокое обращение настолько постоянно, избитая жена каждый день сталкивается с неминуемой угрозой.
• Применение силы со смертельным исходом уместно в целях самообороны, когда нападающий угрожает смертью, серьезными телесными повреждениями и, в некоторых юрисдикциях, серьезным уголовным преступлением.
• Доктрина обязанности отступить — это правило общего права, требующее от подсудимого отступить, если это безопасно, вместо применения смертоносной силы в целях самообороны. Доктрина «стоять на своем» — это правило, позволяющее обвиняемому применять смертоносную силу, если это уместно, в целях самообороны, а не отступать.
• Несовершенная самооборона — это способ защиты, доступный, когда обвиняемый искренне, но необоснованно полагает, что сила необходима для защиты от травм или смерти.Несовершенная самооборона снижает тяжесть правонарушения, но не влечет за собой оправдательного приговора.

Упражнения

Ответьте на следующие вопросы. Проверьте свои ответы, используя ключ ответа в конце главы.

1. Жена Скотта Диана постоянно издевается над ним. Однажды ночью, когда Дайан спит, Скотт кладет ей на лицо подушку и душит ее. Может ли Скотт защитить себя от обвинения в преступном убийстве, заявив о самообороне ? Почему или почему нет?
2. Читать Родригес против. Состояние , 212 SW3d 819 (2006 г.). В Родригес подсудимый был осужден за убийство и покушение на убийство. Подсудимый обжаловал свои приговоры на том основании, что присяжные не отклонили единогласно каждый элемент самообороны. Поддержал ли Апелляционный суд Техаса обвинительные приговоры ответчика? Кейс доступен по этой ссылке: https://casetext.com/case/rodriguez-v-state-464.
3. Читать Шулер против Бэббита , 49 F.Supp.2d 1165 (1998). В Шулер обвиняемый застрелил медведя гризли, который напал на него, когда он проверял пастбище овец, чтобы убедиться, что его овцы в безопасности.Овца уже подверглась нескольким нападениям медведя. После этого Служба рыболовства и дикой природы оштрафовала ответчика в соответствии с Законом об исчезающих видах. Ответчик потребовал самообороны от медведя. Служба охраны рыбных ресурсов и диких животных постановила, что ответчик спровоцировал нападение и не мог претендовать на самооборону. Поддержал ли окружной суд США по округу Монтана штраф? Дело доступно по этой ссылке: http://www.gilalivestockgrowers.org/documents/ShulerVsBabbitt.пдф.

Закон и этика: братья Менендес

Имели ли они право на инструкцию присяжных о несовершенной самообороне?

Читать Менендес против Терхуне , 422 F.3d 1012 (2005). Дело доступно по этой ссылке: http://cases.justia.com/us-court-of-appeals/F3/422/1012/569492.

Лайл и Эрик Менендес предстали перед судом и были признаны виновными в убийстве и заговоре с целью убийства своих родителей. Было две серии испытаний. Первый судебный процесс, в котором участвовало два отдельных жюри, привел к двум присяжным.На первом судебном процессе братья представили доказательства сексуального насилия со стороны их отца, и суд инструктировал присяжных о несовершенной самообороне . Несовершенная инструкция присяжных по самообороне была основана на честном, но необоснованном страхе братьев , что их отец причинит им вред или убьет их (Menendez v. Terhune, 2010). Второй судебный процесс проходил перед одним присяжным и завершился обвинительными приговорами. Во время второго судебного разбирательства некоторые доказательства жестокого обращения были исключены, Лайл Менендес отказался давать показания, и не было никаких инструкций присяжных по несовершенной самообороне .После вынесения приговора братья обратились с ходатайством о судебном приказе о возбуждении уголовного дела на основании нескольких требований, в том числе об исключении доказательств жестокого обращения и неспособности проинструктировать присяжных о несовершенной самообороне (Menendez v. Terhune, 2010 г.). Апелляционный суд США по девятому округу подтвердил отклонение окружным судом петиции на том основании, что не было достаточных доказательств, подтверждающих указание присяжных о несовершенной самообороне, и отсутствие оснований для поддержки допустимости доказательств жестокого обращения.Суд постановил, что доказательства подтвердили отсутствие неминуемой угрозы серьезных телесных повреждений или смерти, когда братья убили своих родителей.

Факты этого дела зловещи. Доказательства включали сексуальное насилие над обоими мальчиками со стороны их отца, тайно записанные сеансы психотерапии, кутеж, сфабрикованные мафиозные хиты и предполагаемое вмешательство братьев после того, как родители были убиты.

1. Считаете ли вы, что дело Менендеса следует рассматривать как дело о «синдроме избитого ребенка», ослабляя требование неизбежности и допуская инструкцию присяжных по несовершенной самообороне ?

Проверьте свой ответ, используя ключ ответа в конце главы.

Братья Менендес Видео

Новостной отчет Лайла и Эрика Менендес

Новостной сюжет об осуждении братьев Менендес представлен в этом видео:

Ссылки

Bechtel v. State , 840 P.2d 1 (1992), по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://scholar.google.com/scholar_case?case=14171263417876785206&hl=en&as_sdt=2&as_vis=1&oi=scholarr.

Инструкции присяжных по уголовным делам штата Коннектикут, № 2. 8-3, по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://www.jud.ct.gov/ji/criminal/part2/2.8-3.htm.

Гей, М., «Жена, подвергшаяся жестокому обращению, которая убила мужа-проповедника, говорит», веб-сайт Huffingtonpost.com, по состоянию на 25 августа 2011 г., http://www.aolnews.com/2010/11/05/abused-wife-who- убитый-проповедник-муж-говорит.

Menendez v. Terhune , 422 F.3d 1012, 1024 (2005), по состоянию на 19 ноября 2010 г., http://cases.justia.com/us-court-of-appeals/F3/422/1012/569492 .

Мичиган Комп. Законы § 780.972, по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://www.legislature.mi.gov/(S(3li5rs55kkzn2pfegtskdunn))/mileg.aspx?page=getObject&objectName=mcl-780-972&highlight=самооборона.

Уголовный закон штата Нью-Йорк, § 35.15(1)(b), по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://law.onecle.com/new-york/penal/PEN035.15_35.15.html.

Или. Преподобный Стат. § 161.219, по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://www.leg.state.or.us/ors/161.html.

State v. Belgard , 410 So.2d 720 (1982), по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://www.leagle.com/xmlResult.aspx?xmldoc=19821130410So2d720_1997.xml&docbase=CSLWAR1-1950-1985.

State v. Faulkner , 483 A.2d 759 (1984), по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://scholar.google.com/scholar_case?case=17158253875987176431&hl=en&as_sdt=2&as_vis=1&oi=scholarr.

State v. Sandoval , 130 P.3d 808 (2006), по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://www.publications.ojd.state.or.us/S53457.htm.

State v. Taylor , 858 P.2d 1358 (1993), по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://scholar.google.com/scholar_case?case=1539441759711884447&hl=ru&as_sdt=2&as_vis=1&oi=scholarr.

State v. Williams , 644 P.2d 889 (1982), по состоянию на 13 ноября 2010 г., http://scholar.google.com/scholar_case?case=18157916201475630105&hl=en&as_sdt=2&as_vis=1&oi=scholarr.

Самооборона (Стэнфордская философская энциклопедия)

1. Обоснование ответственности

1.

Согласно общепринятой точке зрения, моральная неправомерность убийства и причинения увечий основывается на наличии у лиц строгих моральных прав против такого обращения.Если причинение вреда в обороне хотя бы иногда морально допустимо, необходимо объяснить, как применение силы может согласовываться с этими правами. В литературе распространены два широких типа обоснования.

Первый утверждает, что право человека на защиту от вреда, хотя и весомое, не является абсолютным и может быть допустимо нарушено, если это необходимо для достижения достаточно важного блага. Это известно как оправдание меньшего зла . Для иллюстрации рассмотрим Тележка :

Тележка : Сбежавшая тележка несется навстречу пяти невинным людям.Прохожий, Инженер, может отвести вагонетку от пятерки на боковой путь. Отклоненная тележка убьет Рабочего. (Thomson 1985. Основано на случае Foot 1967)

Несмотря на то, что они чувствительны к результатам, оправдания меньшего зла не являются прямыми консеквенциалистскими разрешениями. Важно отметить, что пострадавшая сторона сохраняет за собой право не быть убитым, и это имеет значительную нормативную силу. Это объясняет, почему оправдание имеет место только тогда, когда существует существенное несоответствие между причиненным вредом и достигнутой пользой, а не просто тогда, когда вред в целом приносит чистую пользу.Постоянство права также объясняет широко распространенное представление о том, что те, кто пострадал на основании меньшего зла, должны получить компенсацию. Еще более спорным является то, что некоторые утверждают, что тем, кто подвергается меньшему вреду, разрешено оказывать насильственное сопротивление в защиту своих прав (мы вернемся к этому вопросу в § 5)

Напротив, в таких случаях, как Убийство , используется второй тип оправдания. Разрешение убить Атакующего не может быть объяснено тем, что его право отвергается высшим благом, поскольку его убийство не спасает больше жизней.Более того, Атакующий не имеет права ни жаловаться на причинение вреда, ни требовать компенсации ex post (и у него, конечно, нет разрешения дать отпор). Вместо этого разрешение убить Атакующего объясняется его отсутствием право не быть убитым в данных обстоятельствах. Это известно как ответственность оправдание причинения вреда.

Существуют разногласия по поводу того, что именно означает ответственность за причинение вреда. Некоторые теоретики понимают ответственность как связанную с утратой обычных прав.Другие утверждают, что наши права уже определены таким образом, чтобы учесть ответственность: злоумышленник не теряет своего права, когда нападает на жертву; скорее, у него никогда не было права не быть убитым при таких обстоятельствах (Draper 2016: 92). Мы могли бы также подумать, что ответственность не ограничивается случаями утраты прав, а скорее определяет расходы, которые мы не имеем права нести в целом. Обязанность лица платить налоги, например, по-видимому, не зависит от того, что оно утратило свое обычное право сохранять весь свой доход (Tadros 2016a: 110–118).Согласно этому более широкому подходу, человек несет ответственность за причинение вреда в той мере, в какой он обязан его нести, независимо от того, как возникла эта обязанность (дополнительные обсуждения характера ответственности см. в Dempsey 2016; Renzo 2017; Lang 2014, 2017; Ferzan). 2016).

1.2 Основания ответственности

Один из ключевых вопросов в литературе по защитному вреду касается условий, при которых лицо несет ответственность. Полезно различать две области дискуссии. Первый фокусируется на релевантности (если таковые имеются) фактов о деятельности отдельных лиц, , , таких как их убеждения, доказательства, намерения, виновность и степень моральной ответственности.Второй акцентирует внимание на актуальности (при наличии) причинно-следственных отношений между лицом и угрозой причинения вреда. В этом подразделе мы рассмотрим некоторые из основных позиций агентских условий ответственности. Для простоты изложения мы сосредоточимся на причинно-прямых случаях, когда индивидуум представляет прямую угрозу для других. Мы рассмотрим дебаты о причинности в §1.3.

1.2.1 Счет виновности

В отчете о виновности говорится, что лицо несет ответственность за создание несправедливой угрозы только в том случае, если оно заслуживает порицания (или иным образом открыто для моральной критики) за это (Ferzan 2005, 2012). Эта учетная запись дает интуитивно правильный результат в Убийство : Злоумышленник может нанести ущерб в целях защиты, поскольку он действует на основе преступного намерения убить Жертву. Однако другие случаи дают более противоречивые результаты:

Сознательный водитель : Водитель, который всегда ведет машину осторожно и содержит машину в хорошем состоянии, безошибочно теряет контроль над своей машиной. Она ударит и убьет Жертву, если Жертва не взорвет машину и Водителя гранатой (McMahan 2005a: 393–394).(Водитель обычно описывается как (минимально) морально ответственный угрожающий .)

Ray Gun : Падающий человек беспомощно сдувается ветром в колодец, на дне которого находится Жертва. Падающий Человек раздавит Жертву до смерти, если Жертва не испарит ее из своего лучевого пистолета. Если он не испарит ее, Falling Person переживет ее падение (Nozick 1974: 34). (Падающий человек обычно описывается как невинный или безответственный угрожающий . )

Согласно сообщению о виновности, Драйвер не несет ответственности, поскольку она действует допустимо, учитывая свои показания, несмотря на риск, который она представляет, и, следовательно, не является виновной. Падший человек не несет ответственности, потому что он не действует и, следовательно, не может действовать виновно. Тем не менее, многие считают неправдоподобно ограничительным то, что жертва не может убивать в целях самообороны в этих случаях. При допущении, что убийство одного человека в защиту другого допустимо только в том случае, если первый несет ответственность, представляется необходимым более либеральное объяснение ответственности (мы рассматриваем возражения против этого предположения в § 2).

1.2.2 Причинно-следственная связь

причинно-следственная связь ответственности наиболее тесно связана с Джудит Джарвис Томсон. В нем утверждается, что существует единственное объяснение допустимости причинения вреда как виновным угрожающим, таким как Атакующий, так и невиновным угрожающим, таким как Падающий человек, а именно, что каждый из них нарушит право Жертвы не получать вреда, если только Жертва не причинит им вреда (Thomson 1991) . В то время как большинство людей согласны с тем, что Злоумышленник угрожает нарушить право Жертвы, утверждение о том, что Падающий Человек также угрожает нарушить право Жертвы, является спорным.

Томсон утверждает, что это следует из того факта, что Падающий Человек в Ray Gun не имеет права убивать Жертву. По словам Томсона, это означает, что Падающий Человек обязан не убивать Жертву. Падший Человек не справится с этой обязанностью — и тем самым нарушит право Жертвы — только в том случае, если она убьет Жертву. Поскольку она угрожает нарушить право Жертвы не быть убитой, у Падающего человека нет права не быть убитым. Следовательно, Жертва может убить Падшего Человека, чтобы спасти свою жизнь, даже при условии, что Падший Человек морально невиновен.

Причинно-следственная связь отражает интуитивную допустимость использования защитной силы против Падающего человека в Ray Gun . Это также позволяет убивать морально ответственных (но невиновных) угроз, таких как Драйвер. Но эта более широкая сфера защитных разрешений обеспечивается, по крайней мере, в конструкции Томсона, за счет поддержки противоречивого мнения о том, что для нарушения права не обязательно проявлять свободу действий. Достаточно просто вызвать смерть Жертвы, когда на это нет права.Он также утверждает, что человек может быть обязан воздерживаться от чего-либо, даже если он не может воздержаться. Некоторые комментаторы утверждают, что точка зрения Томсона неправдоподобно подразумевает, что падающие камни могут нарушать права (McMahan 1994: 276, 2005a: 388; Otsuka 1994: 80; Zohar 1993: 608; Rodin 2002: 85–87). У камней нет права убивать. Таким образом (кажется) Томсон должен считать камни обязанностью не убивать. Если это так, то они тоже не справляются с этой обязанностью и, следовательно, нарушают права, когда убивают.

Кажется, у Томсона есть хоть какая-то возможность сопротивляться этому шагу (Kamm 1992: 47).Те, кто считает, что Падший человек имеет право не быть убитым, должны верить, что, в отличие от камня, Падший человек является моральным агентом, предполагая, что только моральные агенты имеют права. Ограниченная моральными агентами, точка зрения Томсона избегает навешивания ярлыков на камни как нарушителей прав. Более того, вполне вероятно, что человек может не выполнить свой долг, не проявляя своей свободы воли, а также правдоподобно, что он может не выполнить свой долг, даже если он не в состоянии выполнить этот долг. Например, если я забуду встретиться с вами за ланчем, несмотря на обещание сделать это, я не выполню свой долг, чтобы сдержать свое обещание, даже если мое забывание не является результатом моей свободы воли, и я не могу контролировать свое забывание.

Однако опора Томсона на каузальные роли затрудняет для нее запрет на причинение вреда хотя бы некоторым невинным людям, которым она сама считает недопустимым причинять вред. Вполне вероятно, что тот, кто злонамеренно блокирует спасение Жертвы от пожара, несет ответственность за оборону. Если Томсон соглашается с этим, она также должна признать допустимым причинение вреда человеку, который невинно препятствует побегу (Frowe 2014a: 25–26). Если злонамеренный обструктор играет правильную причинную роль в нарушении прав жертвы, а нарушение прав не требует вмешательства, то как невиновные, так и злонамеренные обструкторы должны нести оборонительный ущерб.Тем не менее, Томсон, в соответствии с интуитивным мнением большинства людей, открыто отвергает допустимость причинения вреда невиновным препятствиям в целях защиты (Thomson 1991: 290).

1.2.3 Счет ответственности

Счет ответственности утверждает, что лицо несет ответственность за создание несправедливой угрозы только в том случае, если оно несет за это моральную ответственность (McMahan 1994, 2005a; Otsuka 1994; 2016). Майкл Оцука предполагает, что угроза несет моральную ответственность, если она

.

(1) в здравом уме, (2) контролирует свои действия и (3) осознает опасность того, что делает.(Оцука 2016: 52)

Лицо может нести моральную ответственность за угрозу, не будучи виновным. Например, рассмотрим случаи ошибочной защиты:

Ошибка : Домовладелец видит в новостях, что из местной тюрьмы сбежал опасный убийца. Жертва, невинный идентичный близнец убийцы, ломается в своей машине возле дома домовладельца. Не подозревая о побеге своего брата, Жертва звонит в дверь, намереваясь попросить воспользоваться телефоном. Домовладелец принимает жертву за своего брата-убийцу и целится в жертву из дробовика.(МакМахан 2005а: 387)

Жертва не сделала ничего, чтобы лишиться своих прав на защиту от причинения вреда: она не представляет угроз для домовладельца и не намерена казаться угрожающей. Однако свидетельство домовладельца состоит в том, что Жертва представляет для нее смертельную угрозу. Жертва эпистемически неотличима от подлинной угрозы. Учитывая это, Домовладелец не виновен и не заслуживает порицания за то, что она угрожает Жертве. Тем не менее представляется правдоподобным, что Домовладелец несет моральную ответственность за объективно несправедливую угрозу Жертве.Защитники учетной записи ответственности считают, что это делает домовладельца ответственным за оборонительный ущерб, что объясняет, почему жертве (или третьему лицу) разрешено убить ее, защищаясь.

Еще более противоречиво то, что Джефф МакМахан утверждает, что Водитель в «Сознательный водитель » несет моральную ответственность, хотя и не виновен, за угрозу, которую она представляет для жертвы. Водитель знает, что вождение — рискованное занятие, и тем не менее решил этим заниматься. Хотя вождение разрешено в соответствии с ее показаниями — у нее нет причин думать, что она потеряет контроль над автомобилем — тем не менее, это недопустимо в отношении фактов , учитывая, что вождение в этом случае будет угрожать жизни Жертвы.МакМахан утверждает, что знание Драйвером рискованности вождения в сочетании с неправомерностью данного случая вождения делает ее подлежащей обороне. (МакМахан 2005а: 394).

Сторонники теории ответственности часто обосновывают эти вердикты особой концепцией распределительной справедливости, в соответствии с которой справедливость требует, чтобы люди несли расходы, связанные с их собственной рискованной деятельностью (McMahan 2005a; Otsuka 1994; см. также Montague 1981; Draper 2009, 2016; Гордон-Солмон 2018).С этой точки зрения мы должны рассматривать таких агентов, как Водитель и Домовладелец, как участников моральных авантюр. Если игра кончается неудачно и агент в конце концов угрожает причинить вред невиновному человеку, то справедливее, чтобы вред пострадал игрок, а не жертвы, потому что они несут ответственность за то, что вред теперь должен быть кем-то понесен ( даже если игра была оправдана в соответствии с показаниями агента). Следовательно, агент, принявший участие в игре, лишается своего права не подвергаться вреду ради своей жертвы.МакМахан также утверждает, что если два или более человека несут ответственность за угрозу причинения несправедливого вреда, справедливо возложить на наиболее наиболее ответственное лицо полные расходы по предотвращению этого вреда, если расходы на защиту не могут быть разделены между ними. С этой точки зрения ответственность имеет важное сравнительное измерение, и небольшие различия в ответственности могут иметь решающее значение для ответственности (McMahan 2011a: 551).

В отличие от таких агентов, как Домовладелец и Водитель, Падающая Личность не несет моральной ответственности за угрозу, которую она представляет, поскольку ее беспомощно унесло ветром в колодец.Несмотря на ее очевидную причинно-следственную связь с угрозой жизни Жертвы, согласно версии ответственности, она не может быть убита Жертвой в обороне. Майкл Оцука поддерживает этот вывод, утверждая, что, поскольку Падший Человек несет моральную ответственность за тот факт, что жизнь Жертвы в опасности, не больше, чем свидетель, она имеет такой же моральный статус, как и невиновный свидетель. Если убийство прохожих недопустимо, то и убийство Падающего тоже недопустимо (Otsuka 1994). Отчет об ответственности дает аналогичный ограничительный вердикт в случае лиц, которые угрожают в результате временных заблуждений или психического заболевания.Поскольку угрожающие не несут моральной ответственности за свои действия, они сохраняют свои обычные права против причинения вреда, даже если в противном случае они убьют других невинных людей. Таким образом, теория ответственности позволяет убивать более узкий круг угроз, чем причинная версия, но более широкий круг, чем теория вины.

Теперь обратимся к некоторым заботам об ответственности. Одна проблема связана с такими случаями, как сотовый телефон :

.

Мобильный телефон : Неизвестный звонящему террорист настроил сотовый телефон звонящего так, что когда звонящий в следующий раз сделает телефонный звонок, он взорвет бомбу, которая убьет жертву.

МакМахан утверждает, что Звонящий не может быть убит, потому что, в отличие от Драйвера, у Звонящего нет никаких оснований подозревать, что его деятельность поставит под угрозу невиновного человека. Поскольку вызывающий абонент сознательно не рискует причинить вред жертве, он не несет моральной ответственности за создание угрозы. Но, несмотря на предположение МакМахана о том, что между такими случаями, как «Водитель» и «Позвонивший», существует различие в характере, это больше похоже на различие в степени (McMahan 2005a: 397). Совершенно очевидно, что невозможно , что телефон сфальсифицирован.Разница скорее в том, что, по свидетельству Кэллер, шансы на подтасовку ничтожны, тогда как свидетельство Драйвера предполагает, что у нее есть несколько больший (но все же очень маленький) шанс причинить вред невиновному человеку. Таким образом, объяснение моральной ответственности, данное Макмаханом, основано на идее о том, что небольшие различия в предсказуемости очень важны с моральной точки зрения. Водитель может быть убит, чтобы спасти жертву; Звонящий нет.

В более общем плане некоторые беспокоятся, что объяснение ответственности основывается на слишком тонком понятии моральной ответственности.Согласно этому возражению, просто участие в предсказуемо рискованной деятельности и причудливое невезение недостаточно морально значимы, чтобы преодолеть веские ограничения на убийство (Lazar 2009; см. также Burri 2020). Этот момент кажется особенно важным в тех случаях, когда лицо свидетельствует о том, что оно требует , а не просто ему разрешено применять силу (Christie 2015: 75; Tadros 2011: 232–234). Для иллюстрации рассмотрим вариант Ошибка , в котором близнец Жертвы является известным детоубийцей, и, таким образом, Домовладелец свидетельствует о том, что Жертва убьет своего ребенка, если она не применит силу.Родители правдоподобно обязаны защищать своих детей от предполагаемых убийц. Конечно, Виктим на самом деле не детоубийца. Но в этом случае не очевидно, что мы можем указать на моральную авантюру Домовладельца, чтобы объяснить, почему справедливо то, что она утрачивает свое право не подвергаться вреду. Азартные игры, как правило, необязательны: тот факт, что игроки выбирают для участия в них, даже если они могли бы поступить иначе, делает справедливым для игроков нести расходы, когда их игры заканчиваются плохо.Напротив, кажется несправедливым, что Домовладелец лишается своих прав, делая то, что, согласно ее доказательствам, она должна делать с моральной точки зрения (противоположное мнение см. в Quong 2020: 52–54).

Можно также оспорить конкретные вердикты, которые, по мнению сторонников концепции ответственности, помогают подтвердить их версию. Утверждение о том, что Водитель несет ответственность, оказалось особенно спорным. Одно из возражений состоит в том, что между Водителем и Жертвой нет очевидной асимметрии с точки зрения ответственности и справедливости.Скорее, оба агента несут моральную ответственность за то, что кто-то должен нести смертельную цену, предполагая, что Пешеход может предвидеть, что ей может угрожать неуправляемая машина, когда она идет по дороге. Учитывая это, почему мы должны заключить, что Драйвер должен нести полную стоимость, а не, скажем, подбрасывать монету? (Лазар 2009: 715; см. также Ferzan 2012: 676–683). Другое возражение состоит в том, что Водитель не несет ответственности, поскольку он фактически не угрожает правам Потерпевшего. Джонатан Куонг утверждает, что мы должны различать такие случаи, как «Водитель» и «Домовладелец».Хотя в каждом деле участвует агент, который действует допустимо в отношении их доказательств, между ними есть важное моральное различие. Куонг утверждает, что, учитывая общие преимущества разрешения людям вести себя осмотрительно, практика осмотрительного вождения морально оправдана, несмотря на связанные с этим риски. Эта оценка формирует наши моральные права, так что нам не хватает прав, чтобы другие люди воздерживались от разумного вождения. Таким образом, доказательная допустимость действий Водителя не зависит от ее ошибочного предположения о том, что Потерпевший не имеет права не подвергаться опасности с ее стороны.В отличие от этого, утверждает Квонг, относительная доказательная допустимость того, что Домовладелец подвергает опасности Жертву , зависит от ее ошибочного предположения о том, что Жертва может быть убита. Домовладелец обращается с Жертвой так, как будто у него нет права, которым он на самом деле обладает, и тем самым не дает Жертве морального беспокойства, которым он владеет. Куонг утверждает, что именно этот факт о том, как домовладелец обращается с жертвой, обосновывает ответственность домовладельца за оборонительный ущерб (Quong 2012: 68; 2020: Chs. 2 & 6).

Как показывают эти различные проблемы, можно согласиться с центральным принципом теории ответственности, согласно которому ответственность основывается на моральной ответственности за несправедливые угрозы, тем не менее не соглашаясь с правильным объяснением моральной ответственности, независимо от того, является ли ответственность за оборонительный вред вопросом справедливого распределения. и/или объем наших неимущественных прав на защиту от вреда.

1.3 Ответственность и причинно-следственная связь

1.3.1 Объем ответственности

Один из вопросов заключается в том, может ли агент нести ответственность только за ущерб, который предотвращает угрозы, которым он причинно способствует («местная точка зрения»), или его ответственность может вместо этого распространяться на (по крайней мере, некоторые) вред, который предотвращает угрозы, независимо создаваемые другими. («глобальный» взгляд).

Локальная точка зрения отслеживает идею о том, что люди должны нести ответственность только за те угрозы, за которые они (в каком-то смысле) несут ответственность.Но есть случаи, которые ставят под сомнение эту интуицию. Рассмотрим:

Одновременные киллеры : Эвелин нанимает киллера, чтобы убить Уэйна. Фред также нанял киллера, чтобы убить Уэйна. Оба киллера прибывают одновременно. Из-за того, где они стоят, единственным средством защиты Уэйна является использование Фреда в качестве щита от наемного убийцы Эвелин (убийство Фреда) и Эвелин в качестве щита против наемного убийцы Фреда (убийство Эвелин). (Адаптировано из Tadros 2011: 192.)

Местная точка зрения подразумевает, что использование Уэйном оборонительных сил недопустимо, потому что он смертельно использует Эвелин и Фреда для предотвращения угроз, за ​​которые ни один из них не несет причинной ответственности.Но это кажется очень нелогичным, поддерживая более глобальную точку зрения (Tadros 2011: Ch.12)

Тем не менее, важным вызовом для глобального взгляда является то, может ли он наложить принципиальное ограничение на диапазон угроз, за ​​которые может нести ответственность отдельный человек. В Simultaneous Hit Men две угрозы совпадают и качественно схожи. Но если мы отвергаем идею о том, что агенты могут нести ответственность только за предотвращение угроз, которым они причинно способствуют, то трудно понять, почему агенты не несут потенциальной ответственности в отношении всех видов угроз, удаленных в пространстве и времени (McMahan 2005a). : 763.Для защиты этого вывода см. Øverland 2011). Интуитивно кажется, что нам нужно представление, которое является глобальным, но не слишком глобальным , но промежуточное положение может оказаться несостоятельным.

1.3.2 Местонахождение причины

Иногда агент сам не представляет прямой угрозы, а вместо этого способствует угрозам, исходящим от других. В какой степени положение агента в причинно-следственной цепи морально релевантно ответственности, при прочих равных условиях?

Одна возможность апеллирует к идее о том, что существует морально значимая разница между причинением вреда и предоставлением возможности причинить вред другим.Применительно к вопросу об оборонительном вреде одно из предположений состоит в том, что ответственность (или, по крайней мере, ответственность за убийство ) возлагается только на тех, кто непосредственно угрожает, и не передается «вниз по цепочке» виновникам (Rodin 2008: 50, n.14; Хак 2017: 71–72). Но это представление кажется довольно ограничительным:

Стрелы : Энди стреляет смертоносными отравленными стрелами в жертву. Аннабель делает стрелы и передает их Аннике. Анника обмакивает стрелы в яд и передает их Энди. Жертва может защитить себя, только застрелив Аннику или Аннабель (на основе случая из Frowe 2014a: 167)

Если ответственность (или ответственность за убийство ) возлагается только на лиц, непосредственно угрожающих, то похоже, что Анника и Аннабель не несут ответственности, и поэтому Жертве не разрешается защищаться.Но это выглядит нелогичным: Анника и Аннабель кажутся морально на одном уровне с Энди. Чтобы иметь дело с такого рода случаями, защитники идеи «без передачи» должны добавить исключение. Например, они могут предусмотреть, что ответственность передается только в том случае, если каузально отдаленные агенты (в некотором смысле) работают вместе с каузально ближайшими агентами, чтобы создать угрозу (Rodin 2011b: 449; Haque 2017: 66). Однако продолжаются споры об успешности этих модификаций (см. Frowe 2014a: 167–172; 2019, готовится к печати; Haque 2019).

Согласно более скромному мнению, как косвенные, так и прямые угрозы могут нести одинаковую ответственность, но условия ответственности более строгие в случае косвенных угроз. Одна защита этой асимметрии апеллирует к идее о том, что причинение вреда труднее оправдать, чем позволить другим причинить вред (Draper 2016: 143–144; Hosein 2019: 193–195). Для иллюстрации рассмотрим:

Пистолет 1 : Плохой Парень угрожает убить Жертву, если Жертва не выстрелит и не убьет невинного человека.

Пистолет 2 : Пистолет Плохого Парня заперт в сейфе. Плохой Парень угрожает убить Жертву, если Жертва не даст Плохому Парню код от сейфа. Если Жертва выдаст код, Плохой Парень убьет из пистолета невинного человека. (На основе случая из Draper 2016: 143).

Многие считают интуитивно понятным, что для Жертвы недопустимо причинять смерть невиновному человеку в первом случае, но допустимо во втором (или, по крайней мере, что между ними существует значительная моральная разница) (Draper 2016 : 143–144).Если мы объединим эту мнимую асимметрию с предположением, что агенты, причинение вреда которых оправдано, освобождаются от ответственности (мы обсуждаем это предположение в § 5), то из этого следует, что существуют случаи, когда косвенный угрожающий не несет ответственности за создание угрозы. , хотя она была бы ответственна, если бы она непосредственно представляла эту угрозу. (Обратите внимание, что эта асимметрия совместима с мнением о том, что и прямые угрожающие, у которых нет оправданий, несут одинаковую ответственность [Frowe 2019: 629]).Конечно, эта точка зрения зависит от правдоподобия основного утверждения о наличии соответствующей моральной асимметрии между причинением вреда и причинением вреда (обсуждение см. в Rickless 2011; Hanna 2015; Tadros 2018; Barry & Øverland 2016: Chs.5–6; Хурка 2005: 47–50).

Если мы считаем, что различие между прямыми и косвенными угрозами отмечает морально значимую точку в причинно-следственной цепи, это поднимает дополнительный вопрос: можем ли мы также провести морально значимое различие внутри класса косвенных угроз.Например, одна из возможностей состоит в том, что ответственность косвенных угроз чувствительна к степени их удаленности от угрозы (для обсуждения см. Tadros 2016a: 126–130).

1.

3.3 Причинные вклады

Еще один вопрос заключается в том, влияет ли размер или степень причинного вклада человека в угрозу на его ответственность. Утвердительный ответ кажется вполне интуитивным. Например, некоторые авторы утверждают, что вклад гражданских лиц в несправедливые войны слишком незначителен в причинно-следственном отношении, чтобы повлечь за собой ответственность (или, по крайней мере, ответственность за оборону убийство ) (Fabre 2009a: 60–61; McMahan 2009: 225). Точнее, идея здесь такова. что (i) люди могут причинно способствовать угрозам в большей или меньшей степени, и (ii) что вред, которому несет ответственность лицо, чувствителен к степени вклада.

Большая часть дебатов принимает (i) как должное и фокусируется на правдоподобии (ii). Некоторые авторы бросили вызов (ii), выделив случаи, когда убийство интуитивно «мелких» участников интуитивно допустимо (Frowe 2014a: 78, 175). Например:

Ванна : Плохой парень хочет утопить жертву в ванне и предлагает вознаграждение в размере 20 долларов для помощников. Плохой Парень удерживает Жертву, а 110 Помощников наливают в ванну по литру воды каждый. 100 литров достаточно, чтобы убить жертву.(Похожий случай см. Draper 2016: 82)

Каждый Помощник вносит крошечную часть воды, которая убивает Жертву, и вклад каждого Помощника не влияет на то, будет ли убита Жертва (угроза сверхопределена). Тем не менее, кажется вероятным, что Жертве разрешено убить (по крайней мере) одного Помощника это необходимо для побега.

Совсем недавно внимание было обращено на то, можно ли защитить (i). Задача здесь двоякая. Во-первых, мы можем усомниться в непротиворечивости мнения о том, что каузальные вклады проявляются в степенях (Sartorio 2020).Во-вторых, даже если мы сможем определить метафизически респектабельный подход к скалярному каузальному вкладу, неясно, будет ли он обладать моральным значением, способным определять ответственность (Tadros 2018; Beebee & Kaiserman 2020). Однако работа над метафизикой скалярной причинности переживает своего рода ренессанс. Поэтому, возможно, нам не следует слишком скептически относиться к перспективам подтверждения интуитивных предположений о том, что моральная ответственность и ответственность (в некотором роде) чувствительны к каузальным порогам (для обсуждения см. Kaiserman 2017, 2018; Beebee & Kaiserman 2020; Bernstein 2017).

1.3.4 Ответственность без причин?

Предыдущие дебаты касаются различных способов, которыми причинно-следственные связи могут иметь отношение к ответственности. Но, что более радикально, мы могли бы оспорить предположение, что любая причинно-следственная связь с угрозой необходима для ответственности. Назовем это предположение причинным требованием . Здесь мы изложили три проблемы для этого требования.

Первое дело о тщетных попытках . Рассмотрим следующий случай:

Расстрельный отряд : Жертва — военнопленный, которого собирается незаконно казнить отряд из пяти стрелков.Только в одной из винтовок настоящие пули, но никто из стрелков не знает, какие именно. Без их ведома у жертвы есть пистолет. Превентивное убийство любого из стрелков отпугнет остальных и позволит жертве сбежать. (Адаптировано из Christie 2020: 380)

Если для ответственности необходима причинно-следственная связь, ответственность может нести только стрелок с настоящими пулями. Но это кажется нелогичным. Если Жертва может сбежать, только убив одного из каузально неэффективных стрелков, трудно поверить, что это было бы гораздо труднее оправдать, чем убийство каузально эффективного стрелка (Christie 2020: 382).Это говорит о том, что простой попытки создать угрозу может быть достаточно для ответственности за причинение вреда, по крайней мере, если покушающийся виновен (Tadros 2016a: 121–124).

Второй вызов каузальному требованию касается упущений . Рассмотрим:

Река : Джимми случайно падает в реку и вскоре утонет. Салли может легко вытащить Джимми в безопасное место, но воздерживается, потому что не хочет намочить туфли. Джимми может бросить камень в Салли, в результате чего она упадет в воду и позволит Джимми дотащить себя до безопасного места, используя тело Салли.Если он сделает это, один из пальцев Салли будет съеден пираньями.

Предположим, что изначально Салли не требуется спасать Джимми ценой одного из ее пальцев. Однако некоторые писатели утверждают, что неспособность Салли выполнить свой долг по спасению Джимми с низкой ценой для себя возлагает на нее моральную ответственность за его нынешнее затруднительное положение. Эта ответственность обязывает ее нести значительно большие расходы ради Джимми (например, потерю пальца), и Джимми (а также третьи лица) может возложить на нее расходы по спасению (Barry & Øverland 2016: Ch.3; Барри 2018: 649; Тадрос 2014а: 365). С другой стороны, ответственность за неисполнение обязанности ограничивается стоимостью первоначальной пошлины, см. Haque 2017: 70–71).

Третье семейство вызовов каузальному требованию сосредоточено на моральном значении определенных отношений между каузальным и некаузальным агентом с (Базарган 2013; Тадрос 2014b). Согласно одной точке зрения, некаузальное соучастие может возложить на агента ответственность. Рассмотрим:

Избыточная смотровая площадка : Банда совершает ограбление банка.Одному члену банды — Бобу — поручено действовать в качестве наблюдателя (хотя банда все равно продолжила бы ограбление в отсутствие наблюдателя). Однако Боб сразу же засыпает. Во время ограбления банда угрожает убить Свидетеля. Прохожий замечает ситуацию и понимает, что единственный способ спасти Свидетеля — выстрелить в Боба, что заставит грабителей бежать. (Адаптировано из Bazargan 2013: 182–183)

Хотя Боб не причинно способствует угрозе Свидетелю, тем не менее, он кажется законной целью защиты.Как утверждает Саба Базарган (ссылаясь на Kutz 2000), Боб морально связан с угрозой для Свидетеля, потому что Боб разделяет намерения участия с другими членами банды: намерение «выполнить свою часть» в совместном акте ограбления банка. С этой точки зрения агент может нести ответственность за причинение вреда для предотвращения угроз, исходящих от других участников совместного проекта, в котором он намеренно участвует, даже если его участие не является каузально эффективным (Bazargan 2013: 184. )

.

Одним из заслуживающих внимания следствий не причинно-следственных дел является то, что они могут быть присвоены в поддержку версии объяснения ответственности (см.2.1). Как мы видели, главная претензия к объяснению вины заключается в том, что оно слишком ограничительно, что делает слишком многих угрожающих невиновными. Это возражение предполагает, что виновность не является необходимой для ответственности. Тем не менее, дела покушавшихся, бездействующих и заговорщиков могут быть восприняты как свидетельство того, что вины может быть достаточно для ответственности (сопутствующее обсуждение см. Ferzan 2005, 2012: 689–696; McMahan 2005b: 751–768).

2. Обоснования относительно агента

Как становится ясно из вышеизложенного, никакое объяснение ответственности не может соответствовать всем нашим дотеоретическим интуитивным предположениям о том, когда мы можем использовать оборонительную силу.Конечно, мы должны иногда пересматривать наши интуитивные представления, чтобы они соответствовали лучшей теории. Но некоторые теоретики предполагают, что мы можем устранить несоответствия, предложив дополнительное оправдание защитного вреда. С этой точки зрения тот факт, что человек не подлежит оборонительному вреду (а причинение ему вреда не является меньшим злом), не влечет за собой недопустимости причинения ему вреда. Вместо этого оборонительная сила может быть разрешена в силу того, что у защитника есть прерогатива относительно агента отдавать предпочтение своим собственным интересам (или интересам других лиц, с которыми они связаны особым родством).

Понятие относительной прерогативы агента традиционно использовалось для объяснения того, почему индивидуумам разрешено воздерживаться от помощи другим, когда это дорого, а не допустимости причинения вреда другим (Scheffler 1982: 23). Тем не менее, как отмечают критики, трудно понять, как можно таким образом ограничить утверждение о том, что можно придавать своим интересам дополнительный вес (Kagan 1989: 20). Конечно, если причинение вреда с моральной точки зрения хуже, чем допущение причинения вреда, тогда будет труднее оправдать причинение вреда по сравнению с неспособностью спасти.Но это не поддерживает мнение о том, что прерогативы имеют отношение к неспособности помочь, но не имеют отношения к причинению вреда.

Первоначально задуманный как возражение против идеи прерогатив, некоторые теоретики защитного вреда принимают этот вывод, утверждая, что прерогативы (или родственное понятие ассоциативных обязанностей) играют важную роль в объяснении объема допустимого само- и других- защиты (Левин, 1984; Дэвис, 1984; Куонг, 2009; 2020: гл. 3; Фабр, 2009b; 2012: 61; Лазар, 2013).По мнению этих авторов, дополнительный вес, который мы можем придавать нашим собственным интересам или интересам особых других, позволяет нам нарушать права других, чтобы не пострадать. Джонатан Куонг утверждает, что прерогативы обеспечивают независимое оправдание причинения вреда в дополнение к ответственности и оправданиям меньшего зла (Quong 2009; 2020: 70). Сет Лазар, напротив, утверждает, что дополнительный вес, который мы должны придавать интересам особых других, в свете наших ассоциативных обязанностей по отношению к ним, влияет на то, что считается меньшим злом, когда мы действуем в защиту других (Lazar 2013).

Одним из важных преимуществ этих взглядов является то, что они могут объяснить допустимость причинения вреда угрожающим объектам, таким как Падающий Человек, Водитель и Звонящий, не полагаясь на утверждение, что они могут быть убиты. Важно отметить, что, поскольку у каждого из нас есть эти прерогативы, не несущие ответственности угрожающие могут использовать контрзащиту против защитников. Например, Falling Person и Victim имеют симметричные защитные разрешения в этом представлении. Кроме того, тем, кто допустимо пострадал на основании прерогативы или ассоциативной обязанности агента, также может быть причитается компенсация.

Тем не менее, основная проблема для этих взглядов состоит в том, чтобы наложить моральные ограничения на разрешение причинять вред не несущим ответственности. Почему, например, моя личная прерогатива не позволяет мне съесть младенца, если это необходимо, чтобы избежать голодной смерти, или смертельно растоптать невинных помех? Если кто-то может убить невиновного человека, чтобы спасти себя, похоже, что многие невинные прохожие станут законными целями наряду с невиновными угрозами. Сторонники агентских разрешений отстаивали дополнительные принципы, ограничивающие круг лиц, не несущих ответственности, которым может быть причинен допустимый вред (Quong 2009; 2016; 2020: 80–92; Lazar 2015).Но их приговоры, тем не менее, во многих случаях носят пересмотренный характер.

3. Соразмерность

Даже когда агрессор может нанести ущерб в обороне, существуют важные ограничения на то, что с ним можно сделать. Рассмотрим:

Пощечина : Анджела злится на Викторию за то, что она пролила томатный сок на ковер Анжелы, и собирается дать ей пощечину. Единственный способ, которым Виктория может защитить себя, — это убить Анжелу из огнемета.

Анжела виновно представляет неоправданную угрозу для Виктории, но очевидно, что для Виктории было бы аморально защищать себя.Использование огнемета было бы непропорциональным . Ограничение соразмерности утверждает, что плохие последствия защитного действия не должны быть чрезмерными по сравнению с достигнутым благом. Хотя это кажется простым и интуитивно понятным, все быстро усложняется, как только мы пытаемся определить факторы, имеющие отношение к суждениям о пропорциональности.

3.1 Узкая и широкая пропорциональность

Пропорциональность применения оборонительной силы зависит от статуса человека, на которого она наложена.Рассмотрим:

Граната : Энди атакует Виктора. Виктор может защитить себя, бросив гранату, которая нанесет вред как Энди, так и невинному прохожему Билли.

Чтобы оценить соразмерность защитных действий Виктора, мы не можем просто сравнить величину угрозы, с которой сталкивается Виктор, с общим количеством вреда, который Виктор нанесет. Соразмерность также в решающей степени зависит от того, как распределяется вред между Энди и Билли. Как влиятельно предположил МакМахан, допустимость применения Виктором силы зависит от двух различных оценок пропорциональности. Узкая пропорциональность оценивает вред, налагаемый на лиц, которые, как и Энди, могут причинить некоторый вред. Идея состоит в том, что лица не несут ответственности за причинение вреда simpliciter , а за причинение определенного вреда. Таким образом, узкая пропорциональность рассматривает верхний предел утраты человеком своего права на возмещение вреда. Напротив, широкая пропорциональность оценивает ущерб, причиненный неответственным лицам, таким как Билли. Здесь основное внимание уделяется тому, достаточно ли блага, достигнутого в результате защиты, для оправдания приоритета права человека против причинения вреда.Таким образом, широкая пропорциональность устанавливает верхний предел менее злого оправдания вреда (McMahan 2009: 19–20).

Поскольку узко несоразмерный вред — это такой ущерб, который превышает ответственность отдельного лица, некоторые авторы утверждали, что вред, причиняемый ответственным лицам, должен подвергаться как узкой, так и широкой оценке соразмерности. С этой точки зрения могут быть «комбинированные оправдания» причинения вреда человеку, при которых часть причиненного вреда оправдывается с точки зрения его ответственности (и, следовательно, узко пропорциональна), а оставшаяся часть оправдывается как меньшее зло (и поэтому широко пропорциональна) (McMahan 2014a: 438–442; Bazargan 2014; Tadros 2011: Ch.11. О скептицизме см. Steinhoff 2019).

Поскольку узкая и широкая оценки пропорциональности отслеживают очень разные виды оправдания вреда (ответственность и меньшее зло), эти две оценки резко различаются по своей допустимости. Например, кажется интуитивно понятным, что для Виктора было бы пропорционально причинить Энди больше вреда, чем Энди угрожает причинить Виктору. Напротив, чтобы причинение вреда Билли было соразмерным, польза, которую Виктор таким образом достигает, должна значительно превышать причиненный вред. Аналогичная асимметрия имеет место, когда мы рассматриваем пропорциональность и 90 051 число 90 052 лиц, получивших оборонительный вред. Например, убийство одного невинного человека кажется (в целом) соразмерным, только если это спасает значительно большее количество невинных жизней (вспомните Тележка из §1.1). Напротив, если один невинный человек подвергается смертельному нападению со стороны банды, кажется (узко) пропорциональным убить большое (возможно, очень большое) количество нападавших, чтобы защитить жертву.

Эта последняя интуиция привлекла значительное внимание. В то время как кажется интуитивно убить нескольких виновных в нападении со смертельным исходом, многие считают неприемлемым, что нет ограничения на число, которое может быть убито. Этот вывод кажется особенно трудным для понимания в случае злоумышленников, которые, хотя и несут ответственность, не являются полностью виновными. Но существует значительная теоретическая трудность в обосновании такого ограничения. Если, рассматриваемый в отдельности, каждый из нескольких нападавших соответствует условиям ответственности за убийство, то трудно понять, как оборонительные убийства, которые являются (узко) пропорциональными, могут каким-то образом стать непропорциональными при объединении.Как говорит Фрэнсис Камм:

Зло, которого нужно избежать, сравнивают с тем, что нужно было бы сделать каждому правонарушителю по отдельности, и если нет нарушения пропорциональности в любом индивидуальном сравнении, то нет нарушения и tout court. (Камм 2011: 133–134)

Эта проблема породила ряд творческих и сложных решений (подробное обсуждение см. в Tomlin 2020). Одна стратегия предполагает, что оправдания ответственности за убийство нескольких агрессоров могут быть переопределены дурностью убийства (Rodin 2011a: 99; 2017).Связанные взгляды обращаются к идее о том, что убийство ответственных лиц оставляет «остаточную несправедливость» (McMahan 2011b: 155–156), или к понятию комбинированных оправданий (см. выше) для решения загадки (Bazargan 2014). Более радикальный подход отрицает, что каждый из нескольких агрессоров на самом деле несет ответственность (Gordon-Solmon, 2017), или устанавливает ограничение пропорциональности sui generis (McMahan 2017).

3.2 Соразмерность и виновность

Некоторые теоретики утверждают, что суждения об узкой пропорциональности должны учитывать виновность ответственного лица (McMahan 2005a: 394; Bazargan 2014; Rodin 2011a: 82–84).С этой точки зрения, человек может нести определенную ответственность за оборонительный ущерб за создание угрозы, если он делает это с полной виной, но с меньшим ущербом в той мере, в какой у него есть уважительное оправдание. Например, принуждение или опьянение могут предоставить агенту частичное оправдание для создания угрозы, в то время как агент, который угрожает на основе ложных, но разумных убеждений, может быть полностью невиновным.

Однако недавно Джонатан Куонг заявил, что эта точка зрения приводит к противоречивым результатам. Рассмотрим:

Грабежи : Дэйв решает насильно ограбить другого человека и не имеет для этого оправдания, уменьшающего ответственность. Эрик угрожает сделать то же самое другому человеку, но частично извиняется в результате легкого принуждения со стороны других.

Нападения : В качестве шутки друзья Фрэнка дали ему три алкогольных напитка, которые Фрэнк считал безалкогольными. Фрэнк сейчас слегка пьян. Он угрожает неправомерно напасть на человека в баре.Гэри трезв, но угрожает неправомерно напасть на человека в баре с той же силой, что и Фрэнк. (Куонг 2020: 116)

Квонг утверждает, что нелогично думать, что существует некоторое количество вреда, которое было бы пропорционально причинить Дэйву, но не Эрику, или Гэри, но не Фрэнку. Вместо этого степень ответственности человека определяется важностью права, которому он угрожает, а не уровнем его вины.

3.3 Пропорциональность и способы агентирования

В дополнение к вопросам кому причиняется вред и насколько , было также высказано предположение, что суждения о пропорциональности также чувствительны к тому, как причиняется вред («способ действия»). Например, нонконсеквенциалисты обычно поддерживают по крайней мере некоторые из следующих утверждений:

• Причинение вреда труднее оправдать, чем допущение причинения вреда.
• Умышленное причинение вреда труднее оправдать, чем причинение вреда как непреднамеренный побочный эффект.
• Нанесение вреда человеку способом, который использует его как средство, труднее оправдать, чем причинение вреда человеку способом, который не использует его как средство.
• Непосредственное причинение вреда труднее оправдать, чем позволить другим людям причинить вред.
• Причинение вреда труднее оправдать, чем предотвратить его предотвращение.

Если какая-либо из этих моральных асимметрий правдоподобна, то кажется естественным взвешивать их при оценке пропорциональности (Rodin, 2011; McMahan 2014b). С этой точки зрения может быть соразмерным причинение вреда одним способом действия, но непропорциональным причинение одинакового уровня вреда одному и тому же лицу (лицам) другим способом.

Один интересный вопрос заключается в том, применяются ли способы действия по-разному при оценке узкой и широкой пропорциональности.Например, можно утверждать, что если человек несет ответственность за причинение вреда, то с моральной точки зрения не имеет значения, как этот вред причиняется. В качестве альтернативы мы могли бы подумать, что оценки узкой пропорциональности должны быть чувствительны, по крайней мере, к некоторым из этих моральных различий. Например, можно утверждать, что агент несет ответственность за определенный уровень вреда, который не позволяет ему представлять угрозу, но несет меньший вред, связанный с использованием его в качестве средства (McMahan 2009: 219–221). С этой точки зрения лица несут ответственность не просто за определенный уровень вреда, а скорее за определенный уровень вреда , причиненный определенным образом (Gordon-Solmon 2019).

3.4 Товары пропорциональности

Здесь мы рассматриваем некоторые вопросы о соответствующих положительных эффектах защитных действий, которые имеют отношение к оценке пропорциональности.

3.4.1 Альтернативные издержки

В типичных случаях соответствующие положительные эффекты кажутся очевидными: предотвращение (или смягчение) угрозы причинения вреда жертве (жертвам). Но другие случаи предполагают, что дополнительные товары могут быть допустимы. Рассмотрим:

Прерванное спасение: Валери собирается спасти Билли, когда на нее неправомерно нападает Аманда.Атака Аманды сломает палец Валери, что не позволит Валери спасти Билли. Валери может остановить нападение Аманды, только причинив ей серьезный вред (похожий случай см. в Draper 2016: 110)

Использование оборонительной силы Валери имеет два хороших эффекта. Это предотвращает угрозу ее пальцу и предотвращает альтернативную стоимость не спасения Билли (о альтернативных издержках и оборонительном ущербе см. McMahan 2014: 4–6; Draper 2016: 109–115; Oberman 2019: 199–202). Кажется правдоподобным, что предотвращение альтернативных издержек может способствовать тому, чтобы причинить вред Аманде соразмерно: Валери может причинить Аманде больший вред, чем если бы на кону был только ее палец. Сложный вопрос сколько дополнительного вреда. Подлежит ли Аманда смертельному ранению, учитывая, что ее нападение угрожает жизни Билли? Это будет зависеть, среди прочего, от того, существуют ли различия между ответственностью за причинение вреда и ответственностью за воспрепятствование спасению людей.

3.4.2 Вред и правонарушения

Жертва несправедливого нападения страдает от двух разных неприятностей: причиненного вреда и неправильного причиненного (Kamm 2014: 75–76). Первое основано на благополучии жертвы , второе — на их моральном статусе .Одно из предложений заключается в том, что ценность избегания ошибок должна быть отражена в оценках пропорциональности (Uniacke 2011: 260). Например, возможно, при спасении жертв пожара, начатого поджигателем, допустимо причинить больше вреда невиновным, чем при пожаре, вызванном ударом молнии.

Даже если мы скептически относимся к тому, что уклонение от правонарушений позволяет причинить дополнительный вред невиновным, тем не менее можно возразить, что допустимо причинение большего вреда виновным лицам, которые угрожают более серьезными правонарушениями, но равного вреда. (Quong 2020: 107–114) Для иллюстрации рассмотрим:

.

Небрежный побочный эффект : Энтони идет пешком и по небрежности заставляет камни падать на невинную Вайолет внизу, что наносит ей вред до степени H .

Халатность Полезно : Аниш по небрежности формирует ложное убеждение, что Ваня необоснованно толкнул валун в сторону невиновного человека. Ваня на самом деле ни для кого не представляет угрозы. Аниш толкает Ваню перед валуном, пытаясь остановить (как он считает) ее несправедливую угрозу, которая причинит Ване вред до степени H .(На основе аналогичных случаев в Quong 2020: 98–99)

И Аниш, и Энтони угрожают одинаковой суммой вреда невиновному человеку. Но если мы с пониманием относимся к идее о том, что полезное причинение вреда невиновному человеку является более тяжким преступлением, чем непреднамеренное причинение вреда невиновному человеку в качестве побочного эффекта, то мы также можем заключить, что Аниш более подвержен оборонительному вреду, чем Энтони.

Серьезность нарушений прав также может зависеть от наличия особых отношений .Например, причинение вреда кем-то, у кого есть особая обязанность защищать нас (например, родитель или полицейский), кажется большим злом по сравнению с тем, у кого эта обязанность отсутствует (Gardner 2013: 105–108). Если это так, то эта дополнительная противоправность может служить основанием для вынесения более допустимого узкого суждения о соразмерности.

4. Необходимость

Даже когда применение силы удовлетворяет требованию соразмерности, тем не менее оно может быть морально недопустимым. Например, если Жертва может предотвратить смертельную угрозу, только убив Атакующего или сломав Атакующему руку, было бы неправильно убивать Атакующего.Хотя и соразмерно, в данном случае убийство было бы ненужным . В стандартном понимании ограничение необходимости требует, чтобы защитники сравнивали доступные средства предотвращения угрозы, ранжировали их в соответствии с некоторыми соответствующими моральными критериями и использовали только те средства, которые благоприятствуют этому ранжированию.

По каким критериям ранжировать имеющиеся средства защиты? Одно интуитивное предложение состоит в том, что мы должны ранжировать варианты защиты в соответствии с их вредоносностью. С этой точки зрения необходимость требует, чтобы защитники использовали наименее вредные средства предотвращения угрозы.Однако это предложение требует модификации. Рассмотрим Выступ :

Выступ : Жертва может спасти свою жизнь, (а) столкнув нападавшего, Злодея, с уступа, сломав ему ногу, или (б) спрыгнув с уступа, сломав себе руку.

Если Жертве разрешено сломать ногу Злодею, и разрешена только необходимая защита, перелом ноги Злодея должен быть необходим. Но (мы предполагаем) сломанная нога вреднее сломанной руки.Как же тогда толчок Злодея может быть необходим для спасения жизни Жертвы, учитывая доступную альтернативу Жертвы прыгать ценой перелома собственной руки? Одно влиятельное предложение (которое мы коснулись в §3.1) состоит в том, что вред, за который лицо несет ответственность, считается меньшим, чем вред, за который лицо не несет ответственности. Поскольку Злодей несет ответственность за оборонительный ущерб, мы можем сбрасывать со счетов интересы Злодея по сравнению с интересами Жертвы (а также интересами любых посторонних) (Lazar 2012: 7; McMahan 2016: 185).С этой точки зрения необходимость требует, чтобы защитники использовали вариант защиты, который наносит наименьший морально дисконтированный вред.

Чтобы быть правдоподобным, ограничение необходимости должно быть ограничено сравнением альтернатив, которые действительно доступны для защитника. Даже если умело нанесенный удар карате может безвредно привести Злодея в бессознательное состояние, это не делает причинение вреда Злодею ненужным, если Жертва не является экспертом в карате, даже если в каком-то смысле физически Жертва может нанести такой удар.Также кажется вероятным, что «доступность» следует понимать с точки зрения показаний защитника. Скрытый люк может дать Жертве возможность сбежать от Атакующего, не используя защитную силу. Но если у жертвы нет доказательств наличия этой лазейки, наличие этого менее опасного средства не может сделать силу ненужной (для обсуждения см. Steinhoff 2019: 174–181).

Необходимость также чувствительна к различной вероятности успеха различных вариантов защиты. Представьте, что в Убийство Жертва может либо убить Атакующего, у которого есть .9 шанс спасти жизнь жертвы или сломать руку атакующему, что имеет шанс 0,1 спасти жизнь жертвы. Мы, вероятно, думаем, что убийство Атакующего считается необходимым, несмотря на шанс, что гораздо меньший вред также может спасти жизнь Жертвы. Но наша интуиция может измениться по мере того, как мы увеличиваем шансы на успех меньшего вреда. Если перелом руки Атакующего имеет шанс спасти жизнь Жертвы, равный 0,7, возможно, убийство Атакующего не удовлетворяет требованию необходимости.

4.1 Ответственность и необходимость

Связь между необходимостью и ответственностью оспаривается.Рассмотрим Jump и Poison :

Прыжок : Стрелок стреляет в Жертву, пытаясь убить ее. Он преследует жертву до края обрыва. Стрелок не знает, что у Жертвы есть парашют, который он может использовать, чтобы прыгнуть в безопасное место с небольшим риском для себя. У жертвы также есть пистолет, из которого он может стрелять в Стрелка.

Яд : Противник медленно отравлял жертву в течение нескольких недель. Жертва уже приняла смертельную дозу яда (от которого нет противоядия) и непременно умрет, несмотря ни на что.

Интерналисты утверждают, что человек может нести ответственность только за наименее вредные средства предотвращения угрозы. С этой точки зрения ответственность имеет внутреннее ограничение необходимости (McMahan 2009: 9). Поскольку Жертва может избежать вреда, используя парашют в Jump , причинение вреда Стрелку не требуется для предотвращения угрозы, которую представляет Стрелок. Таким образом, Gunman не несет ответственности за защиту. В Poison вредить Противнику не нужно, потому что это бессмысленно. Ничего нельзя сделать, чтобы предотвратить угрозу Противника для Жертвы, и, таким образом, Противник не может быть подвержен защитному ущербу.

Преимущество интернализма в том, что он улавливает интуитивную неправильность ненужной силы. Недостатком является то, что это подразумевает, что даже виновные злоумышленники могут причинить вред своим жертвам в порядке контрзащиты, если их жертвы применят против них ненужную силу. Если Стрелок в Прыжке не подлежит защитному урону, то любой нанесенный ему ущерб является несправедливым. Таким образом, кажется, что жертве может быть причинен вред, если он будет защищаться, а не прыгать.

Джефф МакМахан и Кайла Дрейпер утверждают, что интернализм может избежать этого вывода, потому что Стрелок несет большую моральную ответственность, чем Жертва, за то, что кто-то — либо он, либо Жертва — должен пострадать (McMahan 2011a: 551; Draper 2016: 108).Но неясно , почему Стрелок несет большую ответственность за этот факт, поскольку именно ответственный выбор Жертвы делает вред неизбежным. Стрелок может быть более заслуживающим порицания за попытку убить Жертву, чем Жертва за попытку убить Стрелка. Но это не означает, что Стрелок несет большую ответственность, чем Жертва, за угрозу, которую Жертва представляет для Стрелка. Другая возможность состоит в том, чтобы провести различие между ответственностью человека за причинение вреда и правом защищать себя. Мы могли бы подумать, что Стрелок имеет право не быть убитым, поскольку в его убийстве нет необходимости, но что его ответственность за первоначальную угрозу Жертве делает недопустимым для него вредоносную защиту, если Жертва силой ответит на эту угрозу.(Подробнее об этом разделении см. McMahan 2013; Frowe 2015.)

Стандартная экстерналистская точка зрения утверждает, что ответственность человека определяется фактами о нем и о том, что он сделал, а не какими-либо фактами о вариантах защиты, доступных защитникам. Поскольку и Стрелок, и Противник виновно представляют несправедливые угрозы для Жертвы, каждый из них подлежит защитной силе. Это говорит о том, что Жертва не причиняет вреда, убивая их, и что ни одна из них не может убить Жертву в целях самообороны.

Пропорциональный означает экстернализм , напротив, проводит различие между Стрелком и Противником (Frowe 2014a: 105). С этой точки зрения можно нести ответственность за вред, который не является наименее вредным средством предотвращения угрозы, при условии, что вред является средством предотвращения угрозы и пропорционален полученному благу. Убийство Стрелка является средством предотвращения угрозы, которую он представляет, и пропорционально спасению жизни жертвы. Таким образом, с этой точки зрения Стрелок может нанести ущерб в обороне. Напротив, поскольку причинение вреда Противнику не может предотвратить угрозу, которую он представляет, он не подлежит причинению вреда.

Экстерналистские взгляды изо всех сил пытаются уловить интуицию, согласно которой даже ответственные люди обижаются, если им заведомо ненужно причиняют вред.Экстерналисты могут согласиться только с тем, что ненужная сила безлично неправильна и что причинение вреда Стрелку вообще считается недопустимым в свете этой безличной несправедливости. Этот вывод выглядит особенно тревожным, когда речь идет о ненужном причинении вреда невиновным угрожающим, таким как Домовладелец в Ошибка , который угрожает Жертве только потому, что она разумно полагает, что Жертва представляет для нее смертельную несправедливую угрозу. Если Жертва может спасти свою жизнь, просто отступив в сторону, а не убивая Домовладельца, он, кажется, ошибается Домовладельцем, если вместо этого решает убить Домовладельца, чтобы спасти свою жизнь.У домовладельца, кажется, есть законная жалоба на Жертву. Мы также можем подумать, что она (или ее бенефициары) имеют право на компенсацию.

Партиалистская версия отвечает на этот вызов, сочетая экстерналистский взгляд на то, когда человек утрачивает свое обычное право не подвергаться вреду, с заявлением о наших гуманитарных правах (Firth and Quong 2012; Quong 2020: 145–149). Согласно этой версии, люди, виновные в несправедливых угрозах, лишь частично утрачивают свои права на причинение вреда.Даже лица, виновные в угрозах, сохраняют гуманитарное право не подвергаться серьезному вреду, когда другие могут избежать причинения им вреда с минимальными затратами для себя. Это гуманитарное право основано на наших неотложных потребностях и не может быть утрачено. Таким образом, с этой точки зрения, Стрелок и Противник лишь частично подвержены причинению вреда, поскольку Жертва может избежать причинения вреда каждому за небольшую плату или бесплатно для себя. Тот факт, что причинение им вреда нарушит их гуманитарные права, объясняет, почему такой ненужный вред причиняет им вред.

4.2 Объем необходимости

Требование необходимости включает сравнение и ранжирование вариантов. Но какой диапазон вариантов следует сравнивать? Стандартное предположение состоит в том, что требование необходимости определяет доступные средства спасения конкретных жертв от конкретных угроз (McMahan 2013: 2). Недавно это предположение было оспорено (Oberman 2020; Tadros 2016b; Frowe, готовится к публикации: 8). Рассмотрим тележку , выбор и , выбор :

Тележка Выбор : Тележка летит к пятерым людям и может быть смертельно опасна для Рабочего.Вагонетка B мчится к пяти разным людям, и ее можно отвести по пустому боковому пути. Прохожий успевает отвести только одну тележку. (Фроу ожидается: 8)

Выбор : Злоумышленник пытается несправедливо убить Алису. Защитник может предотвратить это, только убив Атакующего. Злодей пытается убить Вики. Защитник может предотвратить это, издав громкий звук, который отпугнет Злодея. Защитник успевает спасти либо Алису, либо Вики, но не обоих. (Для обсуждения подобных случаев см. Oberman 2020)

Интуитивно недопустимо, чтобы Свидетель перенаправлял Тележку A в Выбор Тележки , убивая Рабочего.И эта недопустимость, по-видимому, основана на том факте, что причинение вреда Уоркману необязательно для обеспечения блага спасения пяти жизней. Если это так, то стандартное представление о масштабах необходимости ошибочно. Необходимость решает не только между средствами достижения одной и той же цели, но также чувствительна к вариантам достижения морально эквивалентных или лучших целей (Oberman 2020). Это, в свою очередь, дает нам основания сомневаться в допустимости убийства Атакующего в Выбор . Убить Атакующего необходимо для спасения Алисы .Но не обязательно для спасения жизни .

4.3 Распределение вреда среди ответственных

Учитывать Множественные угрозы :

Множественные угрозы : Жертва одновременно, но независимо подвергается нападению со стороны Атакующего и Злодея, виновных в равной степени. Каждый пытается убить жертву. Жертва может вывести Атакующего из строя, нанеся ему 10 единиц урона. Это также отпугнет Злодея. Жертва также может вывести Злодея из строя, нанеся ему 20 единиц урона.Это также отпугнет злоумышленника. (Адаптировано из Tomlin 2019: 7)

Как мы видели в §3.1, ответственность обычно рассматривают как отношения один на один между угрожающим лицом и его жертвой (McMahan 2017: 5; Rodin 2011a: 99; Kamm 2011: 134–135). При таком подходе мы спрашиваем, должен ли причинять вред Атакующий, а не Жертва, и затем, отдельно, должен ли страдать Злодей, а не Жертва. Это предполагает, что мы можем судить о необходимости причинения вреда Атакующему независимо от необходимости причинения вреда Злодею, и наоборот.Но в Множественные угрозы Жертве нужно нанести вред только Атакующему или Злодею, чтобы спасти себя. Нанесение вреда обоим нарушает ограничение необходимости, но мы можем увидеть это, только выйдя за пределы отношений один на один между жертвой и каждым угрожающим. Более того, кажется, что необходимость диктует, кому из двух следует причинить вред: Жертва должна вывести из строя Атакующего, поскольку это менее вредно, чем выведение из строя Злодея, и достигает той же цели, что и спасение Жертвы (Tomlin 2019; см. также Draper 2016: 114–115). .Если, как утверждает МакМахэн, необходимость является внутренней по отношению к ответственности, ответственность также не может относиться к этим отношениям «один к одному». Скорее, ответственность должна включать сравнения между угрожающими.

4.4 Ответственность за варианты защиты

Еще одна трудность с оценкой необходимости возникает, когда защитник несет ответственность за ряд доступных вариантов защиты. Рассмотрим Урон :

Ущерб : Злодей ошибочно пытается убить жертву. Жертва может защитить себя, оглушив злодея электрошокером без смертельного исхода или застрелив злодея из своего пистолета.Жертва уничтожает свой электрошокер. Теперь он может предотвратить атаку, только убив Злодея.

Представляется маловероятным, что обороняющийся удовлетворяет потребность, если он намеренно лишает себя менее вредных средств защиты, по крайней мере, если он делает это во время нападения. Мы можем подумать, что более ранний выбор также препятствует удовлетворению необходимости. Например, представьте, что Жертва знала о высокой вероятности того, что Злодей сегодня попытается убить его, и решила оставить электрошокер дома. Если Жертва нарушает необходимость, убивая Злодея в Ущерб , он, вероятно, также делает это, убивая Злодея после того, как преднамеренно оставил электрошокер дома (Schwartz 2020: 3).Конечно, этот вердикт становится менее правдоподобным, поскольку мы увеличиваем затраты защитника на поддержание вариантов защиты.

Даниэль Шварц предполагает, что даже если смертельная защита Жертвы в Damage нарушает необходимость, это не означает, что Жертва действует недопустимо. Шварц утверждает, что смерть Злодея может быть истолкована как меньшее зло по сравнению со смертью Жертвы. Он предлагает провести различие между чрезмерным вредом (который не нужен, но достигает ценной цели) и бессмысленным вредом (который не приносит ничего ценного).В целом, чрезмерный вред, являющийся частью защитного действия, утверждает Шварц, менее опасен, чем бессмысленный вред, который Злодей угрожает нанести Жертве. Таким образом, у Жертвы может быть оправдание меньшего зла для причинения чрезмерного вреда Злодею, чтобы Злодей не причинил ей бессмысленного вреда (Schwartz 2020: 9–11).

4.5 Провокаторы

Случаи провокации также вызывают вопросы о том, как ответственность защитника за необходимость применения силы связана с допустимостью обороны.Рассмотрим Провокация :

Провокация : Враг хочет ударить соперника. Враг оскорбляет мать Соперника, намереваясь заставить Соперника напасть на него. Соперник готовится ударить врага. Враг может предотвратить это, только ударив соперника кулаком в целях самообороны.

Кимберли Ферзан утверждает, что, хотя для Соперника недопустимо наносить удары по Врагу, и Врагу не может быть причинен вред, для Врага также недопустимо защищаться, нанося удары по Сопернику (Ferzan 2013: 615). Поскольку Враг неоправданно создал ситуацию, в которой необходима сила против Соперника, чтобы предотвратить угрозу для себя, Враг не имеет права защищаться от предсказанного ответа Соперника (Ferzan 2013: 616).

По мнению Ферзана, Враг не может защитить себя от удара кулаком, так как он предсказывает, что Соперник будет делать это. Но Враг сохраняет за собой право на защиту от вреда, превышающего тот, который он ожидает от Соперника. Как отмечает Лиза Хехт, принятие такого типа ограничения пропорциональности для провокаторов приводит к контринтуитивной асимметрии между провокаторами и обычными угрозами (Hecht 2019: 171–173). По словам Ферзана, провокатор, предвидящий смертельный ответ на оскорбление, не имеет права защищаться от смертельного вреда.Напротив, угрожающий, чей удар вызывает смертельную реакцию, имеет право защищаться от смертельного вреда. И все же угрожающий совершает гораздо более серьезную ошибку, чем провокатор. Поэтому кажется странным, что провокатор в большей степени лишается права на защиту.

5. Защита от обоснованных угроз

Когда агрессору может быть причинен вред, ему, как правило, морально запрещается использовать контрзащиту, чтобы помешать оправданному использованию жертвой оборонительной силы.Более того, третьи лица могут вмешиваться только от имени потерпевшего. Мы могли бы подумать, что этот результат имеет более широкое значение: если одна сторона имеет право наносить вред другой, из этого следует, что другая сторона не имеет права отвечать оборонительной силой. Этот вид избегает якобы

парадоксальным результатом является то, что каждый из двух людей имеет право пытаться вызвать смерть другого, сохраняя при этом свою жизнь. (Уолдрон 2000: 715)

Однако, как мы видели, обоснования ответственности не являются единственно возможным оправданием причинения вреда.Иногда агенты могут нарушать права других не причинять вреда либо потому, что это меньшее зло, либо (что более спорно) потому, что у агента есть относительное для агента оправдание. В этих случаях потерпевшему грозит опасность причинения вреда, за который она ответственности не несет. Имеют ли эти жертвы право защищать себя?

Рассмотрим вариант Тележка :

Защитная тележка : Сбежавшая тележка летит к пяти невинным людям.Инженер собирается направить тележку от пятерки к Рабочему, которого убьют. Рабочий может предотвратить диверсию, бросив гранату, которая уничтожит переключатель, но также убьет Инженера. Пятерых собьет троллейбус. (Frowe 2018: 475, пересмотр дела Quong 2016: 826)

Предположим, что у Инженера есть менее серьезное оправдание для убийства Рабочего. Разрешается ли рабочему защищаться от инженера? У многих людей есть интуиция, что это так. Таким образом, эти случаи бросают вызов мнению о том, что защитные разрешения обязательно асимметричны.

Дебаты о причинении вреда обоснованным угрозам сосредоточены на двух ключевых вопросах (полезное обсуждение см. в Mapel 2010 ). Во-первых, каков моральный статус оправданных угрожающих: подлежат ли они оборонительной силе? Во-вторых, допустимо ли с точки зрения нравственности причинение оправданного вреда в целях защиты , учитывая все обстоятельства?

Некоторые авторы утверждают, что оправданные угрожающие несут ответственность (Steinhoff 2008; 2019: Ch.3; Rodin 2011a: 86–87; Hosein 2014; Draper, 2016: 67–68).С этой точки зрения создание угрозы несправедливого вреда является достаточным основанием для ответственности; тот факт, что угроза оправдана, не имеет значения. Одним из источников поддержки этой идеи является то, что обычно считается, что люди, чьи права правомерно нарушаются, имеют право на компенсацию причиненного вреда (Steinhoff 2008: 223–224; Gardner 2011: 42). Однако не все требования о возмещении причиненного вреда влекут за собой требование о предотвращении этого вреда. Например, домовладельцы имеют право на компенсацию, когда их дома сносят, чтобы освободить место для новой дороги, но из этого не следует, что они могут силой воспрепятствовать сносу своих домов.

Некоторые авторы отрицают, что такие агенты, как Инженер, несут ответственность, утверждая, что «оправдание побеждает ответственность» (McMahan 2005a: 399; 2008; 2014; Frowe 2018: 476; Quong 2016: 826). Это требование часто защищается путем обращения к более глубокому изложению основы ответственности. Например, МакМахан утверждает, что если мы примем точку зрения, согласно которой

возложение ответственности следует за распределением вреда в соответствии с требованиями справедливости (McMahan 2008: 234)

следует, что

нет никаких оснований для того, чтобы правосудие требовало, чтобы неизбежный вред был распределен среди [правомерно угрожающих], (2008: 234)

и таким образом эти угрожающие освобождены от ответственности.Точно так же Quong (2016, 2020) считает, что если ответственность основана на обращении с другими так, как будто у них нет прав, то оправданные угрожающие лица не несут ответственности (поскольку их действия оправданы , несмотря на прав их жертвы).

Что касается вопроса допустимости, то те, кто считает, что Инженер может быть убит, обычно считают, что Рабочий может убить Инженера в порядке самообороны, даже если это препятствует спасению пятерых (Steinhoff 2008: 221). Среди тех, кто отрицает ответственность инженера, мнения разделились.Сторонники прерогатив относительно агентов, такие как Куонг, считают, что Рабочему разрешено убивать Инженера, по крайней мере, если это не препятствует спасению пятерых (Quong 2016: 827). Напротив, МакМахан утверждает, что убийство Инженера недопустимо, хотя Рабочий может безвредно предотвратить спасение пятерых, чтобы спасти свою собственную жизнь (например, дистанционно заблокировав переключатель, который переключает трамвай) (McMahan 2014: 111).

Более сильная точка зрения гласит, что Рабочий не может даже безвредно предотвратить спасение пятерых и не может убить Инженера, чтобы спасти себя, даже после того, как пятеро будут спасены (Frowe 2018: 476–478).Фроу утверждает, что от агентов, как правило, требуется действовать на основе оправдания меньшего зла для защиты других. Если мораль требует, чтобы Инженер отклонил трамвай, она также не может позволить Рабочему предотвратить отклонение трамвая. А так как Инженер не подлежит убийству, а ее убийство не меньшее зло, то Рабочим недопустимо убивать Инженера ради спасения собственной жизни.

6. Защита других

6.1 Самооборона и другая защита

Какая связь между моралью самообороны и моралью защиты других? Одна из естественных точек зрения состоит в том, что оба они имеют одно и то же основное обоснование, так что допустимость защиты других идет «рука об руку» с допустимостью самозащиты (Thomson 1991: 306).Это кажется наиболее правдоподобным в случае ответственных злоумышленников. Поскольку оправдание причинения вреда такому лицу основывается на «полностью безличном» факте, что они утратили свое обычное право на возмещение вреда, представляется правдоподобным, что любое лицо, находящееся в подходящем положении, может действовать на основании этого оправдания (Thomson 1991: 308).

Однако, как объяснено в § 2, некоторые авторы отрицают, что все оправдания защитного вреда в этом смысле являются безличными (или «агентно-нейтральными»). Сторонники разрешений относительно агента считают, что некоторые оправдания применимы только к защите себя (или других, с которыми вы связаны особыми отношениями).Если эта точка зрения верна, то допустимость самообороны и защиты других часто будет расходиться. Например, для человека может быть допустимо убить невиновного человека, чтобы защитить свою жизнь (и, возможно, также допустимо для его близких убить, чтобы спасти ее), но недопустимо для третьих лиц (в зависимости от того, агент-относительные обоснования могут быть переданы, см. Bazargan-Forward 2018; Lazar 2015.

6.2 Другая защита как обязанность по спасению

Самооборона обычно считается необязательной с моральной точки зрения: жертвам разрешается воздерживаться от применения оборонительной силы.Напротив, мы могли бы подумать, что защита других предположительно морально необходима (по крайней мере, если затраты на это не чрезмерны).

Это утверждение наиболее интуитивно понятно, когда речь идет о защите невинных жертв от виновных злоумышленников (Fabre 2007). Но это спорно, когда для защиты других требуется причинение вреда невинным людям как меньшему из зол. Вспомните Тележка , в которой Инженер может без риска для себя спасти пятерых, смертельно направив тележку в сторону Рабочего. Сравнительно мало внимания уделялось тому, требуется ли инженеру с моральной точки зрения (а не просто разрешено ли) спасти пятерых.Те, кто рассматривает этот вопрос, как правило, утверждают, что экономия является чрезмерной обязанностью, потому что Инженер не может быть морально принужден к убийству Рабочего (Thomson 1985: 1406; Alexander 2005: 618; Walen & Wasserman 2012: 554).

Однако, если убийство Рабочего действительно оправдано как меньшее зло, это означает, что Инженер может предотвратить серьезный вред другим без риска для себя и без несоразмерных затрат для кого-либо еще. Если мы обычно обязаны помогать, когда эти условия соблюдены, то отклонение в сторону Workman также должно быть морально обязательным.Задача состоит в том, чтобы объяснить, почему действия, основанные на оправданиях меньшего зла, должны быть исключены из более общей обязанности по спасению (Frowe 2018: 465–466).

6.3 Другая защита и согласие

Некоторые теоретики утверждают, что защита других связана с дополнительным моральным требованием: бенефициар защиты должен дать согласие на защиту (или, что более правдоподобно, что бенефициар не должен обоснованно отказываться от ) (Fabre 2009b: 159–160; Finlay 2010: 292; Парри 2017: 358).

Существуют разные способы понимания обоснования требования о согласии. С одной точки зрения, право на применение оборонительной силы изначально распространяется только на жертву агрессии. Для того чтобы третьим лицам было разрешено применять силу против агрессора, это право должно быть «передано» жертвой (Fabre 2009b: 158). Альтернативный подход фокусируется на благополучии жертвы, а не на ее правах (Parry 2017: 370–376). С этой точки зрения требование согласия основано на антипатерналистской идее о том, что мы не можем действовать «во благо» другого человека, если он отказывается получать выгоду (о патернализме см. Дворкин 2002 [2020]).Если потерпевший обоснованно отказывается от помощи в защите, то защитники не могут оправдать причинение вреда агрессору ссылкой на выгоду, которую это принесет потерпевшему.

Требование согласия основано на идее, что жертвы занимают привилегированное положение в рамках этики защиты от вреда: их права и интересы поставлены на карту, поэтому они сами решают, будут ли они защищены. Одно важное возражение отрицает, что жертвы имеют исключительный контроль над тем, могут ли другие действовать на основании причин причинения вреда агрессорам.Например, можно утверждать, что жизнь и интересы жертв имеют нейтральную для агента ценность, и поэтому любой агент может действовать для сохранения этой ценности, независимо от воли жертвы (Lazar 2016: 217). Правдоподобие этого возражения будет зависеть от его значения в других случаях получения выгоды без согласия. В качестве альтернативы можно утверждать, что у нас есть моральные причины для предотвращения неправомерных нападений, отличные от моральных причин для защиты жизни и благополучия жертвы. Возможно, правонарушение безлично плохо (Parfit 2017: 354–357; см. также Kamm 2014: 75–76) или плохо для правонарушителя (Tadros 2016c: 1–2, 164; Brownlee 2019).В любом случае скептик согласия может сказать жертве: «Дело не только в , ты !» Успех этих возражений будет зависеть от того, достаточно ли сильны эти альтернативные моральные причины для защиты жертв, чтобы оправдать причинение вреда и убийство (о скептицизме см. Parry 2017: 379–382; Oberman 2020: 447–452).

Одна интересная загадка, связанная с требованием согласия, заключается в том, как оно применяется в случаях, когда нескольким жертвам угрожают, и некоторые жертвы отказываются, а другие нет.Один очевидный ответ — принять мажоритарную интерпретацию требования о согласии. Но эта точка зрения приводит к противоречивым результатам. Рассмотрим следующий пример:

Насилие: Ваш сосед-алкоголик безжалостно избивает своих пятерых взрослых детей. Вы можете спасти детей, нанеся вред соседу. Четверо детей явно и компетентно отказываются от защиты, а один соглашается. Обязаны ли вы прислушиваться к желанию большинства в этом случае? (адаптировано из Altman & Wellman 2008: 244)

Многие интуитивно считают, что защита допустима, несмотря на отказ большинства.Это соответствует более общей идее о том, что основные права людей накладывают ограничения на правило большинства. Размышление над такого рода случаями привело многих к выводу, что требование о согласии налагает лишь минимальное ограничение в делах с несколькими жертвами: при условии, что некоторые члена(ов) группы жертв не отказываются на законных основаниях, требование о согласии удовлетворяется. (Альтман и Веллман, 2008: 243–245; МакМахан, 2010: 52; Фроу, 2014b: 109).

Этот скептицизм недавно был оспорен в пользу более надежной интерпретации требования (Parry 2017).С этой точки зрения, если жертва обоснованно отказывается от помощи в защите, мы должны исключить пользу спасения для этой жертвы при оценке соразмерности применения силы. Защита группы допустима только в том случае, если выгоды для не отказавших жертв достаточны, чтобы сделать защиту соразмерной. Следовательно, это известно как «Требование пропорционального согласия» (PCR).

PCR фиксирует суждение о том, что другая защита допустима в Злоупотреблении . Поскольку причинение вреда отцу для защиты только одной жертвы было бы соразмерным, это допустимо при условии согласия одной жертвы.Однако в других случаях оправдание для защиты группы не требует обращения к благу многих жертв (и, возможно, каждой жертвы). Рассмотрим:

Лифт : Пять жертв едут в лифте. Агрессор начинает перепиливать трос лифта, чтобы убить Жертв. Спасатель способен убить Агрессора, бросив гранату, тем самым спасая Жертв. Однако взрыв гранаты убьет невиновного свидетеля в качестве побочного эффекта (Parry 2017: 385).

Предположим, что допустимо убийство одного невинного человека как побочный эффект спасения пяти невинных людей, но не четырех. В Elevator, допустимость применения оборонительной силы предполагает обращение к благу каждого члена группы жертв. Однако, поскольку четыре члена отказались от вмешательства от их имени, ПКП считает, что этот отказ делает вмешательство недопустимым. Благо единственного добровольного члена группы недостаточно, чтобы оправдать убийство невинного свидетеля как побочный эффект.Действительно, в этом случае ОПК считает, что защита допустима только в том случае, если каждая жертва дает согласие (или не отказывается на законных основаниях).

Одно из важных опасений ПКР заключается в том, уязвима ли она для тех же возражений, которые преследовали мажоритарную точку зрения. Если предоставление большинству права наложить вето на защиту согласившегося меньшинства вызывает возражения, то представляется еще более нежелательным предоставление меньшинству несогласных жертв права налагать вето на защиту гораздо большего числа жертв.

7. Неопределенность

В этой статье из соображений экономии места мы сосредоточились главным образом на моральных принципах, регулирующих объективную (или фактическую) допустимость защитного вреда. Конечно, это оставляет открытыми вопросы о том, как должны действовать агенты защиты в свете имеющихся у них доказательств и в условиях неопределенности. Хотя большая часть дебатов также была сосредоточена на вопросах объективной допустимости, появляется все больше литературы, исследующей субъективную (или основанную на доказательствах) этику оборонительного вреда (и неконсеквенциалистские моральные принципы в более общем смысле) (см., например, Tomlin 2019). ; Haque 2017; Bolinger 2017, 2021, готовится к публикации; Frowe 2010; Lazar 2018, 2019a, 2019b; van der Vossen 2016).

Самооборона и «Стой на своем»

Принцип общего права «доктрины замка» гласит, что люди имеют право применять разумную силу, в том числе смертоносную, для защиты от вторжения в свой дом. Этот принцип был кодифицирован и расширен законодательными собраниями штатов.

В 1980-х годах несколько законов штатов (названных законами «сделай мой день») касались иммунитета от судебного преследования за применение смертоносной силы против другого лица, незаконно и насильственно проникающего в жилище человека.В 2005 году Флорида приняла закон, касающийся доктрины замков, расширив эту предпосылку формулировкой «стой на своем», относящейся к самообороне и обязанности отступить. Закон штата Флорида гласит: «Лицо, не занимающееся противоправной деятельностью и подвергшееся нападению в любом другом месте, где оно имеет право находиться, не обязано отступать и имеет право стоять на своем и противостоять силе». применение силы, в том числе со смертельным исходом, если он или она разумно полагает, что это необходимо для предотвращения смерти или причинения тяжких телесных повреждений себе или другому лицу или для предотвращения совершения насильственного преступления.

Законы как минимум 25 штатов допускают, что нападающий не обязан отступать в любом месте, где он находится на законных основаниях. (Алабама, Аляска, Аризона, Флорида, Джорджия, Айдахо, Индиана, Канзас, Кентукки, Луизиана, Мичиган, Миссисипи, Миссури, Монтана, Невада, Нью-Гэмпшир, Северная Каролина, Оклахома, Пенсильвания, Южная Каролина, Южная Дакота, Теннесси, Техас , Юта и Западная Вирджиния.) По крайней мере в десяти из этих штатов есть формулировка, в которой говорится, что можно «стоять на своем». (Алабама, Флорида, Джорджия, Айдахо, Канзас, Кентукки, Луизиана, Оклахома, Пенсильвания и Южная Каролина.)

Закон штата Пенсильвания №

с поправками, внесенными в 2011 году, различает применение смертоносной силы вне дома или автомобиля. Он предусматривает, что в таких местах нельзя применять смертоносную силу, если у него нет разумных оснований полагать о неминуемой смерти или ранении, и либо он или она не может безопасно отступить, либо нападающий демонстрирует или использует смертоносное оружие. Закон штата Айдахо, принятый в 2018 году, расширил определение оправданного убийства, включив в него не только защиту своего дома от злоумышленника, но и защиту своего места работы или занятого автомобиля.

Законы о самообороне как минимум в 23 штатах (Аризона, Арканзас, Колорадо, Флорида, Джорджия, Айдахо, Иллинойс, Индиана, Кентукки, Луизиана, Мэриленд, Мичиган, Монтана, Нью-Гемпшир, Северная Каролина, Северная Дакота, Оклахома, Огайо, Пенсильвания, Южная Каролина, Теннесси, Западная Вирджиния и Висконсин) предоставляют гражданский иммунитет при определенных обстоятельствах самообороны.

В законах как минимум шести штатов (Гавайи, Миссури, Небраска, Нью-Джерси, Северная Дакота и Теннесси) утверждается, что гражданские средства правовой защиты не затрагиваются уголовными положениями закона о самообороне.

* В 2018 году Палата представителей и Сенат штата Огайо проголосовали за отмену вето губернатора на законопроект № 228 Палаты представителей. Законопроект возлагает бремя опровержения заявления о самообороне на обвинение.

Кроме того, некоторые штаты (включая Аризону, Арканзас, Калифорнию, Флориду, Канзас, Кентукки, Луизиану, Миссисипи, Северную Каролину, Северную Дакоту, Оклахому, Пенсильванию, Род-Айленд, Южную Каролину, Висконсин и Вайоминг) заменили общее право « стандарт разумного лица», который возлагает на ответчика бремя доказывания того, что его оборонительные действия были разумными, с «презумпцией разумности» или «презумпцией страха», которая перекладывает бремя доказывания на прокурора, чтобы доказать отрицание.

What You Need to Know

Самооборона — это способ защиты от определенных уголовных обвинений, таких как убийство, при котором применение силы оправдано как необходимое для самозащиты.4 min read

1. Оборона против самообороны
2. Право на защиту личности и имущества от вреда
3. О степени права на самооборону
4. Относительно того, кто может осуществлять самооборону
5. Относительно кого Лицо может использовать средства самообороны
6.О причине для самообороны
7. Когда нет причины для самообороны

Защита против самообороны

Самооборона — это тип защиты от некоторых уголовных обвинений, связанных с применением силы, таких как убийство. Применение силы оправдано, когда лицо разумно полагает, что оно необходимо для защиты себя или другого лица от немедленного применения незаконной силы. Однако лицо не должно применять больше силы, чем это представляется разумно необходимым в данных обстоятельствах.

Применение силы, способной причинить смерть или тяжкие телесные повреждения, оправдано в целях самообороны только в том случае, если лицо разумно полагает, что такая сила необходима для предотвращения смерти или тяжких телесных повреждений.

Право на защиту личности и имущества от травм

Уместно будет рассмотреть следующее:

1. Объем права на самооборону.
2. Кем это может быть осуществлено.
3. Против кого.
4. По каким причинам.

Об объеме права на самооборону

Во-первых, когда существует угроза насилия, лицо, которому угрожают, обязано использовать все разумные и предупредительные меры для предотвращения нападения.Например, если, закрыв дверь, которую обычно оставляют открытой, можно предотвратить нападение, то было бы благоразумно и, возможно, по закону требовалось бы, чтобы она была закрыта для сохранения мира, и агрессор мог бы в таком случае дело будет проведено под залог за их хорошее поведение.

Во-вторых, если после принятия таких надлежащих мер предосторожности на сторону нападут, то они, несомненно, могут отразить насилие применением силы, но в большинстве случаев не могут под предлогом того, что на них напали, применить силу, достаточную для того, чтобы убить нападавшего или причинить ему вред. их после того, как они обезопасили себя от опасности.Например, если невооруженный человек входит в дом, чтобы совершить кражу, и пока он находится там, он никому не угрожает и не совершает никаких действий, выражающих намерение причинить вред кому-либо, и имеется ряд лиц, которые могут их легко обезопасить, никто не имеет права причинять им какой-либо вред, не говоря уже о том, чтобы убивать их.

Нападавший должен быть задержан и доставлен властям. Но когда нападение совершает вор при таких обстоятельствах и невозможно установить, до какой степени он может его подтолкнуть, закон не требует от стороны, подвергшейся нападению, тщательно взвешивать вероятные масштабы нападения, и они могут применять против нападавших самые жестокие средства, вплоть до лишения их жизни.

Убийство может быть оправдано, когда лицо не имеет других вероятных средств для сохранения своей жизни от того, кто нападает на него при совершении фелонии, или даже если во внезапной ссоре он бьет его, так что они доводятся до этой неизбежной необходимости . И причина этого в том, что, когда человек доведен до такой уязвимости, он не может призвать себе на помощь силу общества или государства и, будучи незащищенным законом, вновь принимает свои естественные права, санкционированные законом, на убийство своего противника или защитить себя.

Относительно лиц, которые могут осуществлять самооборону

Сторона, подвергшаяся нападению, несомненно, может защищаться, и закон дополнительно санкционирует взаимную и взаимную защиту тех, кто состоит в близких отношениях мужа и жены, родителя и ребенка, хозяина и слуги. В этих случаях, если сама сторона или любой из этих их родственников подвергается насильственному нападению на их личность или имущество, они имеют законное право отразить насилие с применением силы.

Закон в этих случаях уважает страсти человеческого духа и делает законным в них, когда внешнее насилие предлагается им самим или тем, с кем они имеют столь тесную связь, воздавать ту непосредственную справедливость, к которой они относятся. побуждены природой и которые никакие благоразумные мотивы не в силах сдержать.

Стороне, совершающей нападение, может быть оказано сопротивление, и если к такому нападению присоединяются несколько лиц, то им всем может быть оказано сопротивление, и один может быть убит, хотя они сами не могли указать непосредственную причину такого убийства, если своим присутствием и своими действиями они помогли нападавшему.

О том, против кого лицо может использовать средства самообороны

. Лицо может дать отпор силой, защищая свою личность, собственность или жилище, против любого, кто проявляет, намеревается, пытается или стремится совершить насилием или неожиданностью насильственное преступление, такое как убийство, изнасилование, грабеж, поджоги, кражи и тому подобное.В этих случаях он или она не обязаны отступать, но могут сопротивляться и даже преследовать противника, пока он не обезопасит себя от всякой опасности.

Человек может защищаться от животных и может во время нападения убивать их, но не после.

О причине самообороны

Дела, по которым лицо может защищаться, бывают двух видов; во-первых, при попытке совершения уголовного преступления, а во-вторых, когда не предпринимается попытка совершения уголовного преступления или он не задержан.

1. Лицо может защищать себя и даже совершить убийство для предотвращения любого насильственного и жестокого преступления, которое в случае его совершения будет равносильно уголовному преследованию; и, конечно, при подобных обстоятельствах увечья, ранения и побои были бы простительны по общему праву.
2. Лицо может защищать себя, если не было угрозы или попытки совершения уголовного преступления:
   1. Когда нападающий пытается избить другого и нет взаимной борьбы, например, когда один встречает другого и пытается совершить или совершает нападение и нанесение побоев, нападавший может защищаться.
   2. Когда при попытке ударить другого нападавший находится достаточно близко, чтобы возникла опасность, нападавший может нанести удар первым, и от него не требуется ждать, пока его ударят.

Когда нет причин для самообороны

Когда происходит взаимная драка по внезапной ссоре, обе стороны являются агрессорами, и если в драке погибнет один, то это будет как минимум непредумышленное убийство, если выживший не сможет доказать две вещи:

1. Что до того, как был нанесен смертельный удар, они отказались от дальнейшего боя и отступили, насколько могли, в безопасное место.
2. Что они убили своего противника по необходимости, чтобы избежать собственной гибели.

Как правило, никому не разрешается защищать себя силой, если он может обратиться к закону за возмещением ущерба, и закон предоставляет ему полное средство правовой защиты.

: Инструкции присяжных по уголовным делам штата Калифорния (CALCRIM) (2020) :: Justia

По запросу защиты и при наличии достаточных доказательств суд должен

указать, что присяжные могут учитывать последствия «предшествующих угроз и нападений

против Ответчик о разумности поведения ответчика.(People v.

Garvin (2003) 110 Cal.App.4th 484, 488 [1 Cal.Rptr.3d 774].) Суд также должен указать

, что присяжные могут рассматривать предыдущие угрозы или нападения со стороны агрессора

против кого-либо или угроз, полученных ответчиком от третьего лица, которые

ответчик обоснованно связывал с агрессором. (См. People v. Pena (1984) 151

Cal.App.3d 462, 475 [198 Cal.Rptr. 819]; People v. Minifie (1996) 13 Cal.4th 1055,

1065, 1068 [56 Cal. .Rptr.2d 133, 920 P.2d 1337]; см. также CALCRIM № 505,

Оправданное убийство: самооборона или защита другого лица.)

Дополнительные инструкции

CALCRIM № 505, Оправданное убийство: самооборона или защита другого лица.

CALCRIM № 3471-3477, Инструкции по защите: защита себя, другого,

Собственность.

CALCRIM № 851, Свидетельские показания об избиении интимного партнера и его последствиях:

Предложено защитой.

CALCRIM №2514, Владение огнестрельным оружием лицом, запрещенным законом: самооборона

.

ОРГАНИЗАЦИЯ

• Учебные требования. Люди против Муди (1943) 62 Cal.App.2d 18 [143

P.2d 978]; People v. Myers (1998) 61 Cal.App.4th 328, 335, 336 [71 Cal.Rptr.2d

518].

• Законное сопротивление. Ручка. Кодекс, §§ 692, 693, 694; Гражданский Кодекс, § 50; см. также

People v. Myers (1998) 61 Cal.App.4th 328, 335 [71 Cal.Rptr.2d 518].

• Бремя доказывания.Ручка. Кодекс, § 189.5; People v. Banks (1976) 67 Cal.App.3d

379, 383-384 [137 Cal.Rptr. 652].

• Элементы. Люди против Хамфри (1996) 13 Cal.4th 1073, 1082 [56 Cal.Rptr.2d

142, 921 P.2d 1].

• Неотвратимость. Люди против Ариса (1989) 215 Cal.App.3d 1178, 1187 [264 Cal.Rptr.

167].

• Нет обязанности отступать. Люди В.Hughes (1951) 107 Cal.App.2d 487, 494 [237

P.2d 64]; Люди против Хэтчетта (1942) 56 Cal.App.2d 20, 22 [132 P.2d 51].

• Временное владение огнестрельным оружием преступником в целях самообороны. People v. King

(1978) 22 Cal.3d 12, 24 [148 Cal.Rptr. 409, 582 С.2д 1000].

• Обязанность отступить ограничивается уголовником в делах о владении. People v. Rhodes (2005)

129 Cal.App.4th 1339, 1343-1346 [29 Cal.Rptr.3d 226].

• Самооборона заключенных. Люди против Сааведры (2007 г.) 156 Cal.App.4th 561 [67

Cal.Rptr.3d 403].

• Разумное мнение. Люди против Хамфри (1996) 13 Cal.4th 1073, 1082 [56

ЗАЩИТА И БЕЗУМИЕ CALCRIM № 3470

1005

Обоснование: Самооборона | Encyclopedia.com

Самооборона и защита других — это средства защиты от обвинения в преступном поведении, в которых обвиняемый признает нарушение нормы или закона против насилия, например, нападения или убийства, но утверждает, что при данных обстоятельствах использование применения силы было либо не противоправным (оправдание), либо противоправным, но налагать наказание (оправдание) было бы несправедливо.Либо в качестве оправдания, либо в качестве предлога ответчик полностью реабилитирован. Напротив, «несовершенная» или «неполная» самооборона, при которой отсутствует существенный элемент защиты, смягчает или снижает обвинение, например, с убийства на непредумышленное убийство.

То, что сила не агрессивна, а оборонительна по своей природе, является защитой от преступного поведения во всех пятидесяти штатах и ​​​​признается почти во всех юрисдикциях мира. Распространенность этого законного права коренится в ряде внеправовых идей.Во-первых, использование защитной силы считается фундаментальным, неотъемлемым правом естественного права или морали. Во-вторых, Ветхий Завет требует, чтобы перед лицом насилия мы брали «око за око, зуб за зуб». В-третьих, человеческая психология предполагает, что применение силы в целях самообороны воплощает в себе инстинктивное и непреодолимое стремление к самосохранению. Как выразился великий английский ученый-правовед Уильям Блэкстоун, убийство в целях самообороны воплощает в себе «первичный закон природы» (т. III, с.3). Основываясь на этом принципе самосохранения, философ Томас Гоббс в своем обосновании защиты принуждения дает убедительное объяснение нелогичности отказа от обоснованных требований самообороны:

Если человек в ужасе от настоящей смерти , быть вынужденным совершить действие против закона, он полностью оправдан; потому что никакой Закон не может заставить человека отказаться от собственного сохранения. И предположим, что такой Закон был бы обязательным; однако человек рассуждал бы так: если я этого не сделаю, то сейчас умру; если я это сделаю, то потом умру; поэтому, делая это, вы выигрываете время жизни.( Левиафан , гл. 27 (1651))

Другими словами, столкнувшись с верной смертью в настоящем от рук злодея или возможной последующей смертью от государственного палача, воля к жизни заложена в нашей человеческой природе настолько что было бы бесполезно криминализировать самооборону. Хотя неизбежность и неотчуждаемость самообороны, возможно, самоочевидна и служит необходимым дополнением к другим самоочевидным истинам права на жизнь и свободу, право на самооборону, как ни странно, не является конституционным правом (). Роу В.DeBruyn , 17 F.3d 1047 (7-й округ 1994 г.)).

История

Считается, что зарождение самообороны в англо-америке происходит от опыления норманнами после норманнского завоевания Англии в 1066 году англо-саксонской концепции святости жизни с более тонкими нюансами. Континентальные идеи. Раньше любое убийство, даже при самообороне, считалось виновным. Как только обвиняемый был признан виновным, независимо от вины, средством правовой защиты была либо денежная компенсация, либо личная месть семьи жертвы.Со временем характер убийства, причиняющего телесные повреждения, стал публичным преступлением против короля, нарушением королевского спокойствия. Частная месть и репарации уступили место публичному наказанию и конфискации земли и имущества обвиняемого в пользу короны.

Постепенно английские юристы начали ломать голову над вопросом о значимости обстоятельств убийства. Обнародование Глостерского статута в 1278 году позволило обвиняемым, которые убили случайно или в целях самообороны, обращаться к королю с просьбой о помиловании.К началу четырнадцатого века оправданное убийство, сохраняющее королевский покой, — казнь преступника, приговоренного к смертной казни, или сопротивляющегося пленению — отличалось от простительного убийства или, например, в целях самообороны. В 1532 году парламент короля Генриха VIII принял статут, отменяющий конфискацию имущества. В 1769 году Блэкстоун объяснил, что оправданным убийством могут быть только убийства, требуемые законом и способствующие общественному благу. Личные убийства в целях самообороны могут быть оправданы только потому, что они не могут быть абсолютно свободны от вины.В оправданном убийстве обвиняемый должен был отступить к «стене» перед убийством (за исключением случаев, когда он находился в своем «замке»), но в оправданном убийстве обвиняемый не должен был отступать и даже мог преследовать преступника.

Толкование Блэкстоуна было импортировано в Новый Свет и стало весьма влиятельным, более того, оно часто было единственным источником права. Однако по мере того, как граница расширялась на запад, росло мнение, что отступление перед применением силы перед лицом неправомерного нападения было трусливым и не по-мужски, и постепенно требование отступления отпало.(Синтия Гиллеспи утверждает, что эта мужская точка зрения наполняет нынешний закон о самообороне в ущерб женщинам.) Даже сегодня, хотя в восточных штатах обычно сохраняется та или иная форма требования отступления, в большинстве западных штатов этого нет. Постепенно самооборона стала оправданной, хотя она и не способствовала общественному благу в понимании Блэкстоуна.

Теории

Были выдвинуты различные теории, ни одна из которых не является полностью удовлетворительной, для объяснения признания законом права на использование оборонительной силы.

Извините. По мнению Блэкстоуна, или социальной теории самообороны, права защитника ограничиваются признанием интересов общества; самооборона является законной только тогда, когда она способствует общественному благосостоянию. Для Блэкстоуна применение силы для защиты других, задержания преступников, предупреждения преступности и наказания осужденных преступников продвигало интересы помимо тех, кто применял силу, и было оправданным. Напротив, применение силы в целях самообороны способствовало только интересам защитника (а не интересам общества) и было оправдано.Основанием для оправдания было то, что самосохранение инстинктивно. Слабость теории Блэкстоуна в том, что она не увидела, что защитник, защищающий свои интересы от неправомерного агрессора, может также принести пользу обществу.

Теория причинно-следственной связи предполагает, что если бы не нападение агрессора, жертва не применила бы силу, и, таким образом, не обороняющийся, а агрессор несет ответственность за причинение вреда агрессору. Не будучи ответственным, сила защитника прощается.Согласно характеру теории оправдания, именно агрессор, а не невиновный защитник, в действиях которого проявляется дурной характер. Таким образом, только агрессор должен быть привлечен к ответственности, а защитник освобождается. Объяснение самообороны просто как оправдание обычно считается неудовлетворительным из-за интуиции, что природа оборонительной силы не является противоправной.

Обоснование. Теория частного наказания оправдывает защитную силу, поскольку она налагает наказание на достойного правонарушителя вместо государства или в дополнение к нему.Теория отражает распространенное мнение, которое можно услышать на улице, когда жертва убивает грабителя или насильника в целях самообороны: «Он получил то, что заслужил». Философ Роберт Нозик частично развивает аналогию между самообороной и наказанием, предполагая, что наказание агрессора должно быть уменьшено количеством страданий, причиняемых агрессору защитником. Возможно, первоисточником теории может быть наблюдение Блэкстоуна о том, что если мелкий вор не казнен государством за его преступление, то смертоносная сила недопустима для предотвращения кражи.Сравнивая наблюдение Блэкстоуна с самообороной, если незначительное нападение не является преступлением, достаточно серьезным, чтобы оправдать смертную казнь, то применение смертоносной силы для защиты от нападения недопустимо. Однако аналогия не работает, поскольку допустимая оборонительная сила не соответствует наказанию агрессора со стороны государства. Например, хотя самооборона со смертельным исходом разрешена в случае насильственного изнасилования, смертная казнь является конституционно несоразмерным наказанием за изнасилование ( Coker v. Georgia , 433 U.С. 584 (1977)).

Ряд утилитарных аргументов может быть приведен для оправдания оборонительной силы. В смертельном конфликте, в котором неизбежно погибнет один человек, лучше, чтобы невиновный защитник остался жив, а неправомерный агрессор умер. Это так, потому что, во-первых, жизнь невиновного человека стоит больше, чем жизнь агрессора; смерть агрессора составляет меньшее зло. Но этот аргумент нарушает принцип равной моральной ценности всех; ни одна жизнь не является более ценной, чем другая.Во-вторых, лучше, чтобы агрессор был убит из-за общей опасности, которую агрессор представляет для будущих жертв. Но во многих случаях физического конфликта трудно установить, кто является виновной стороной, или же обе стороны могут быть частично виноваты (Гарретт Эппс). В-третьих, разрешение на использование оборонительной силы послужит сохранению жизни за счет сдерживания неправомерной агрессии (законное сопротивление создает препятствие для противоправной агрессии) (Герберт Векслер и Джером Майкл).Но вопрос о том, сдерживает ли насилие насилие или только порождает еще большее насилие, является чрезвычайно спорным.

Теория моральной конфискации утверждает, что, угрожая нарушить чужое право на жизнь или сферу автономии, агрессор лишается или теряет право на жизнь или автономию. Оборонительная сила против агрессора допустима, поскольку она не нарушает права агрессора на свободу от применения силы. Это так, потому что в результате собственного нападения агрессора агрессор потерял право на жизнь или автономию.Теория подверглась широкой критике, потому что, казалось бы, она оправдывает непропорциональную, ненужную и ответную силу. То есть применение силы будет оправдано против агрессора, отказавшегося от атаки, отступающего, выведенного из строя или уже не представляющего угрозы для обороняющегося. Философ Джудит Джарвис Томсон частично реабилитировала теорию, чтобы избежать этой критики. Лишение права на жизнь ставится в зависимость от существующей или непосредственной угрозы нарушения права другого лица на жизнь; как только агрессор перестает нарушать чужое право на жизнь, агрессор вновь обретает право на жизнь.

Теория личной автономии , отстаиваемая философами Иммануилом Кантом, Георгом Гегелем и криминальным теоретиком Джорджем Флетчером, подчеркивает не обесценивание агрессора, а укрепление прав защитника. Теория утверждает, что неправомерная агрессия нарушает сферу автономии, которой пользуются все, а также оскорбляет абстрактную концепцию. самого Права. Поскольку Правильное никогда не должно уступать Неправильному, жертва неправомерной агрессии не только имеет право, но и обязана применять оборонительную силу.Или, говоря языком Локка, агрессия нарушает общественный договор и возвращает как агрессора, так и защитника в естественное состояние, устанавливая состояние войны между воюющими сторонами. Поскольку уступка агрессии порабощает жертву, жертва имеет право применить любую и всю необходимую силу. Но в его абсолютистской концепции прав защитника смертоносная оборонительная сила должна применяться, если необходимо предотвратить даже незначительное нападение. Критики утверждают, что теория заходит слишком далеко в разрешении непропорциональной силы.

Сэнфорд Кадиш право сопротивляться агрессии Теория постулирует, что каждый имеет право по отношению к государству на защиту от неправомерной агрессии. Государство предоставляет право на самооборону своим гражданам из-за практических трудностей обеспечения круглосуточной охраны. Но поскольку использование оборонительной силы только лицензируется или исходит от государства, государство может устанавливать разумные ограничения на ее использование и налагать, например, требования необходимости и соразмерности.Хотя избегая критики последних двух теорий, она уступает другой проблеме. Самооборона обычно считается неотъемлемым моральным правом, а не просто гражданским или политическим правом.

Современное право

Ведущая формулировка самообороны в Соединенных Штатах содержится в Модельном уголовном кодексе (MPC), который повлиял на уголовные кодексы более тридцати пяти штатов. Раздел 3.04 MPC, в частности, гласит:

(1) применение силы в отношении другого лица или по отношению к нему является оправданным, когда деятель полагает, что такая сила немедленно необходима для цели защиты себя от применения незаконных силу таким другим лицом в настоящем случае.

В следующих разделах обсуждаются различия между MPC и законодательством штата в отношении основных элементов самообороны.

Разумность

Американское законодательство не требует фактической угрозы агрессии для активации права на применение силы в целях самообороны, но требует веры в необходимость применения силы. Это имеет два ответвления. Во-первых, тот, кто применяет силу против другого, не веря в то, что другой представляет угрозу, когда на самом деле другой представляет угрозу, не может быть оправдан в целях самообороны.Во-вторых, что более важно, защитник, который ошибочно полагает, что другой представляет угрозу, и применяет силу против этой угрозы, все еще имеет право на оправдание в целях самообороны. Что касается последнего случая, то вопрос заключается в том, какого рода вера достаточна или, наоборот, какая ошибка допустима.

MPC, по-видимому, требует простого убеждения и, таким образом, допускает любую ошибку. Но раздел 3.09(2) предусматривает, что если ошибка совершена по неосторожности или небрежности, ответчик не будет иметь права на защиту при обвинении в правонарушении, в котором безрассудства или небрежности достаточно для установления виновности.В отношении этих правонарушений только разумное убеждение или ошибка могут служить основанием для защиты. Но при обвинении в правонарушении, требующем более высокого уровня мужской вины, будет достаточно даже необоснованного убеждения или ошибки в отношении необходимости применения силы.

Общий подход общего права и современных законов заключается в том, чтобы просто разрешить защиту, если убеждение или ошибка обоснованы. Это подвергается критике с обеих сторон. Гланвилл Уильямс выступал за стандарт честной веры, потому что в противном случае ошибка по небрежности или безрассудству будет наказываться как умышленное преступление.С другой стороны, Флетчер и Пол Робинсон утверждают, что даже разумной веры недостаточно; требуется реальная угроза.

Стандартом для определения разумности убеждения является то, считает ли разумный человек в ситуации ответчика применение силы необходимым. Но какую часть обстоятельств, переживаний и качеств подсудимого следует приписать разумному человеку? Если включено слишком много — субъективация стандарта до такой степени, что он может стать стандартом неразумного разумного человека — стандарт становится бессмысленным, но если включено недостаточно информации о ситуации ответчика, стандарт может быть несправедливым.

Рассмотрим два случая, в которых возникла эта проблема. Бернхард Гетц, прозванный «линчевателем метро», застрелил четырех афроамериканских молодых людей после того, как некоторые из них попросили у него пять долларов ( People v. Goetz , 497 NE2d 41 (NY 1986)). Утверждая, что их поведение было прелюдией к вооруженному ограблению, Гетц утверждал, что действовал в рамках разумной самообороны. При определении того, поступил ли бы разумный человек так, как поступил бы Гетц, следует учитывать три предыдущих ограбления Гетца, распространенность преступности в нью-йоркском метро, ​​а также убеждения и отношение Гетца к предполагаемым нападавшим. включать расу, одежду, пол и возраст? Если это так, стандарт рискует выродиться до того, что сделал бы в этой ситуации разумный расист.С другой стороны, предположим, argumentsdo , что взгляды Гетца на расу и преступность были эмпирически обоснованы; делает ли это его поведение более разумным?

В другом случае Ванроу, невысокая женщина со сломанной ногой и на костылях, застрелила в своем доме Веслера, крупного пьяного мужчину ( State v. Wanrow , 559 P.2d 548 (Wash. 1977) ). Хотя в настоящее время она не нападала на нее, когда она стреляла в него, она утверждала, что он напугал ее. Подозрения Уонроу в том, что Веслер пытался изнасиловать ее сына, действительно домогался ее соседа и находился в психиатрической больнице, должны быть приписаны разумному человеку? Кроме того, является ли разумный человек крупным, спортивным мужчиной или невысокой стройной женщиной на костылях?

То, что должна включать ситуация ответчика, согласно MPC, преднамеренно двусмысленно, чтобы оставить вопрос открытым для присяжных и/или судов для принятия решения.Хотя большинство судов избегают полной субъективизации стандарта, в него включена значительная часть ситуации ответчика. Как пояснил суд Goetz , разумный человек в ситуации подсудимого может учитывать:

физические движения потенциального нападавшего [,] . . . любые относящиеся к делу сведения, которые ответчик имеет об этом человеке [и,]. . .физические данные всех вовлеченных лиц, включая ответчика. Кроме того, обстоятельства подсудимого охватывают любой его предыдущий опыт, который может служить разумным основанием для убеждения в том, что намерения другого лица заключались в [нападении].. . его или что применение смертоносной силы было необходимо в данных обстоятельствах. ( Goetz , стр. 52)

Несмотря на то, что этот стандарт оставляет открытыми многие вопросы, закон будет продолжать решать эту проблему по мере того, как он будет стремиться к консенсусу.

Необходимая сила

То, что используемая сила должна быть необходимой, включает в себя ряд требований. Во-первых, нельзя применять силу, если ситуация не требует ее применения. Если, не отступая, можно безопасно предотвратить угрозу без применения силы, то сила не нужна.Во-вторых, количество применяемой силы должно быть минимально необходимым для предотвращения нападения. В-третьих, величина необходимой силы должна быть пропорциональна тяжести угрожаемого вреда.

Необходимое усилие и пропорциональное усилие следует тщательно различать. Сила может быть необходимой, но непропорциональной. Например, может случиться так, что только смертоносная сила предотвратит незначительное нападение. Несмотря на то, что смертоносная сила необходима для предотвращения мелкого нападения, она непропорциональна. Сила также может быть пропорциональной, но ненужной.Предположим, хрупкая пожилая женщина пытается напасть с ножом на мастера боевых искусств. Защищаясь от потенциально смертельной атаки, хозяин использует смертоносную силу пропорционально. Но это не было бы минимально необходимой силой, если бы мастер мог безопасно выхватить нож из руки женщины.

Существует некоторый спор об ограничении пропорциональной силы, когда для отражения агрессии необходима несоразмерная сила. Право самообороны должно сделать выбор между невинной жертвой, понесшей сравнительно небольшой вред от нападения агрессора из-за невозможности отразить нападение, применяя только пропорциональную силу, и агрессором, понесшим сравнительно больший вред от применения обороняющимся несоразмерной силы.В то время как американское право выбрало первый вариант, теории моральной конфискации и личной автономии, которые обходятся без требования соразмерности, выбрали второй. Аргумент состоит в том, что если либо невинной жертве, либо правонарушителю должен быть причинен несправедливый вред, предпочтительно, чтобы агрессор понес ущерб от несоразмерной силы. Ведь агрессор создал ситуацию и несет ответственность за необходимость применения силы невинной жертвой. Кроме того, агрессор выбрал тип нападения и тип жертвы, которая в данных обстоятельствах не может предотвратить нападение без применения несоразмерной силы.В результате именно агрессор должен нести бремя причинения любого несправедливого вреда.

Ограничение пропорциональной силы особенно проблематично, когда существует значительное неравенство в физической силе между агрессором и защитником, особенно когда агрессор — крупный мужчина, а защитник — худощавая женщина. Крупный мужчина может неоднократно атаковать худощавую женщину с существенной, но несмертельной силой, от которой худощавая женщина не может защититься, не применяя смертоносную силу.Все чаще, но не всегда, закон движется в направлении ослабления требования пропорциональности именно в таких случаях. Кроме того, признание доказательств синдрома избитой женщины может сделать применение защитником несоразмерным сила, тем не менее разумная и оправданная. Дальнейшее соблюдение той или иной формы требования соразмерности может лучше всего защищаться необходимостью сдерживания эскалации насилия и мнением о том, что человеческая жизнь, даже жизнь агрессора, должна быть сохранена.

Смертоносная сила и обязанность отступить

Смертоносная сила может быть оправдана в целях самообороны от нападений, угрожающих смертью или серьезными телесными повреждениями, насильственного изнасилования и насильственного похищения. Правило большинства, согласно которому смертоносная сила может быть применена без отступления, отстаивается на том основании, что отступление не по-мужски и, следовательно, неразумно, правильное не должно уступать неправильному и что оно сдерживает агрессию. Правило меньшинства, согласно которому смертоносная сила не должна применяться, если обороняющийся знает о возможности отступить в полной безопасности, оправдывается тем, что оно ставит человеческую жизнь выше, чем архаичное чувство «мужской» чести.Даже в соответствии с правилом меньшинства, требующим отступления, в соответствии с исключением «замка», человеку не нужно отступать, если на него напали в его доме, а в некоторых штатах — на его рабочем месте. В большинстве штатов, принимающих правило отступления, не нужно отступать в случае нападения в доме, даже если оно совершено соседом.

Инициатор смертельной агрессии может восстановить право применения смертельной силы только после полного выхода из конфликта. Суды расходятся во мнениях относительно того, немедленно ли инициатор несмертельной агрессии восстанавливает право на смертоносную силу самообороны против смертоносного и несоразмерного ответа или же инициатор должен сначала отступить.

Раздел 3.04(2) (b) MPC принимает правило меньшинства, требующее отступления, если это можно сделать безопасно, до применения смертоносной силы, за исключением случаев, когда защитник находится на работе или дома. Если дома нападет сосед, защитнику не нужно отступать; если на работе на него напал коллега, защитник должен отступить. В другом исключении обороняющийся не обязан продолжать отступление после того, как обороняющийся уже отступил, а агрессор преследовал обороняющегося. Тот, кто инициирует смертоносный конфликт, не может применять смертоносную силу, не выйдя предварительно полностью из конфликта.Тот, кто инициирует несмертельный конфликт и сталкивается с ответом смертоносной силой, может применить смертоносную силу на тех же условиях, что и обычный защитник.

Незаконная угроза

Сила в целях самообороны может применяться только против угрозы применения незаконной силы. Поведение, подпадающее под определение уголовного преступления или правонарушения, является незаконным. Но если такое поведение оправдано, оно законно; если поведение оправдано, оно является незаконным. Определение незаконной силы в разделе 3.11(1) MPC по сути такое же, как и в общем праве, за исключением того, что оно также включает незаконное лишение свободы, даже если оно не связано с применением какой-либо физической силы.

Силы самообороны не могут быть оправданы в целях самообороны, а не против полицейского, применяющего законную силу для законного ареста. Если сотрудник полиции применяет чрезмерную и, следовательно, незаконную силу, применение против него несмертельной силы самообороны оправдано. По общему праву обычно существовало право сопротивляться незаконному аресту из-за отсутствия вероятной причины, отсутствия ордера или неправильно выданного ордера. Однако в настоящее время некоторые штаты отменили право на сопротивление таким технически незаконным арестам (например,г., кал. Ручка. Код 834а (1985 г.)). MPC также запрещает самооборону против технически незаконных арестов, но разрешает самозащиту от арестов с применением чрезмерной силы (раздел 3.04(2)(a)(i)). Тенденция к отмене права на сопротивление технически незаконным арестам может быть связана с смягчением суровых последствий ареста и усилением серьезности сопротивления вооруженных офицеров.

Неминуемость

Самооборона в решающей степени зависит от времени. Если оборонительная сила применяется слишком рано по отношению к осуществлению угрожаемой агрессии, такая сила представляет собой упреждающую атаку и является неоправданной.Если оно используется слишком поздно, т. е. после того, как агрессия завершена, оно является ответным и также неоправданным. Общее правило заключается в том, что защитная сила может использоваться только против агрессии, которая неизбежна или вот-вот произойдет ( State v. Norman , 378 S.E.2d 8 (NC 1989)). Обоснование стандарта неизбежности заключается в том, что он гарантирует, что оборонительная сила не будет применена ни слишком поздно, ни слишком рано; оборонительную силу следует применять только в случае крайней необходимости. Правило подверглось резкой критике за запрет на самооборону в ситуациях, когда оборонительная сила необходима для предотвращения определенной, но отдаленной (по времени) атаки.Сторонники правила неизбежности возражают, что оно гарантирует, что защитная сила используется только против определенных атак, а не спекулятивных. Но правило неизбежности является слишком всеобъемлющим: не все неминуемые атаки осуществятся, даже неизбежные атаки могут быть остановлены или сорваны. Ричард Розен утверждает, что реальный принцип заключается в том, что необходима оборонительная сила (380). Неизбежность — хороший показатель для принципа, но там, где показатель и принцип расходятся, принцип должен управлять.

В делах о супружеском насилии стандарт неизбежности особенно проблематичен. Когда нападение мощного мужчины неизбежно, защитная реакция слабой женщины может оказаться неэффективной. Однако сила, применяемая в момент, когда атака не совсем неизбежна, но, тем не менее, достаточно определенна, может быть эффективной. Джошуа Дресслер утверждает, что одна из трудностей с ослаблением требования о неизбежности, например, позволяя избитому супругу применять силу против избивающего, но спящего супруга, заключается в том, что это может активировать право на самозащиту у избивающего супруга.

В соответствии с MPC сила может применяться не только тогда, когда угроза агрессии неизбежна, но и тогда, когда оборонительная сила «немедленно необходима… в данном случае». Хотя применение силы допускается раньше, чем стандарт неизбежности, этого все же может быть недостаточно для оказания помощи избитым женщинам или защитникам в других ситуациях. Например, предположим, что вас неправомерно держат в плену, и вам говорят, что вас убьют через десять дней. Ваш лучший шанс сбежать — это когда ваш похититель каждый день приносит вам еду.На пятый день ваш похититель теряет бдительность, вы убиваете его и убегаете (Кадиш, стр. 832). Хотя ваша сила не является неизбежной или даже немедленной, как в соответствии с MPC, она, безусловно, кажется необходимой и, возможно, должна быть оправданной самообороной.

Риск для невиновных прохожих

Если защитник, который имеет право применить силу против нападающего, вместо этого (или также) случайно причиняет вред (или рискует причинить вред) невиновному прохожему, защитник не теряет оправдания причинения вреда агрессору .Правомерно ли причинение вреда наблюдателю со стороны защитника? Как правило, причинение подсудимым вреда невиновному свидетелю также является оправданным (дело Smith v. State , 419 SE2d 74 (Ga. Ct. App. 1992)). Но подсудимый не может быть оправдан, если он действует небрежно или подвергает опасности большое количество прохожих. В соответствии с MPC причинение вреда невиновному прохожему по опрометчивости или небрежности не может служить оправданием правонарушения, в котором безрассудства или небрежности достаточно для установления виновности (раздел 3.09 (3)).

Проблема усложняется, когда неясно, является ли невиновный сторонним наблюдателем или частью угрозы. Известная гипотеза предполагает, что агрессор едет на танке с привязанным к нему ребенком, намереваясь наехать на вас и убить. Ваша единственная защита — стрелять из противотанкового ружья, которое, как вы знаете, убьет и агрессора, и ребенка (Нозик). В то время как теория моральной конфискации не считает убийство ребенка оправданным, поскольку ребенок не лишился своих прав каким-либо преступным деянием, теория личной автономии может оправдать убийство ребенка, чтобы не допустить торжества Зла над Правдой.Утилитаристская теория может также обнаружить, что убийство двоих ради спасения одного не оправдано.

Защита других

В раннем общем праве право защищать других было распространено только на членов семьи и сотрудников. Кроме того, сила вмешательства была оправдана только в том случае, если защищаемая третья сторона фактически также была оправдана в целях самообороны; интервент был поставлен на место защищаемой стороны. Эти ограничения права защищать других — правило опасности — теперь стали правилом меньшинства.Правило большинства, в основном под влиянием MPC, заключается в том, что лицо, вступающее в конфликт, может прийти на помощь любому лицу, если оно разумно полагает, что такая сила необходима для защиты третьей стороны от незаконной силы.

Ограничение на то, кому может быть оказана помощь, может быть оправдано большей вероятностью ошибки при защите другого по сравнению с защитой себя. Но если лицо, вступившее в конфликт, защищало члена семьи или сотрудника, а не незнакомца, риск ошибки снижался.Более того, эффективность правила, запрещающего защищать члена семьи, скорее всего, не будет иметь сдерживающего эффекта. Правило опасности также отражает озабоченность тем, что из-за повышенного риска ошибки при защите других сохранению жизни будет лучше способствовать ограничение защиты других (Векслер и Майкл). Вмешательство, ошибочно пришедшее на помощь преступнику, законно арестованному агентами под прикрытием, могло вызвать особую озабоченность ( People v. Young , 183 N.E.2d 319 (Нью-Йорк, 1962 г.)).

Современное правило большинства считает, что эти опасения перевешиваются важностью того, чтобы граждане не удерживались от прихода на помощь другим нуждающимся. Более того, наказание вмешавшихся за применение силы, несмотря на разумную видимость необходимости такой силы, может повлечь за собой наказание незаслуживающих вины провести. MPC в основном применяет правило большинства (раздел 3.05).

Заключение

Споры о том, какие ограничения должны быть наложены на право на самооборону, возникают из-за тонкого баланса интересов агрессора и защитника.Это разногласие является свидетельством того, что самооборона представляет собой затруднительное положение, связанное с верой в святость жизни и подавление насилия: цель состоит в том, чтобы разработать формулировку самообороны, которая максимально защищает автономию невинных жертв, не допуская при этом такого чрезмерного насилия. как превратить агрессора в еще одну жертву. Еще одним аспектом этого хрупкого баланса являются отношения между защитником и государством. В терминах теории общественного договора Локка и Гоббса закон самозащиты в идеале не должен чрезмерно ограничивать защитника, чтобы обеспечивать меньшую защиту, чем можно было бы пользоваться в естественном состоянии.Он также не должен быть настолько раскованным, чтобы узурпировать фактическую монопольную власть над применением силы, которую защитник уступил государству для улучшения мрачного положения человечества в естественном состоянии. Правильный баланс находится где-то между местью Ветхого Завета и пацифизмом Нового Завета.

Рассел Кристофер

См. также Насилие в семье; Обоснование: Теория; Обоснование: правоохранительные органы; Обоснование: Необходимость; Научное доказательство.

БИБЛИОГРАФИЯ

Американский юридический институт. Типовой уголовный кодекс и комментарии: официальный проект и пересмотренные комментарии. Филадельфия, Пенсильвания: Американский юридический институт, 1985.

Александр, Ларри. «Самозащита, оправдание и оправдание». Философия и связи с общественностью 23 (1994): 53–66.

Блэкстоун, Уильям. Комментарии к законам Англии. Birmingham: The Legal Classics Library, Gryphon, 1983.

Браун, Ричард Максвелл. Нет обязанности отступать: насилие и ценности в американской истории и обществе. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета, 1991.

Кристофер, Рассел Л. «Ошибка в фактах в объективной теории оправдания: делают ли два права два недостатка двумя правами…?» Журнал уголовного права и криминологии 85 (1994): 295–332.

——. «Самооборона и защита других». Философия и связи с общественностью 27 (1998): 123–141.

Дресслер, Джошуа. Понимание уголовного права, 2-е изд. Нью-Йорк: Мэтью Бендер/Ирвин, 1995.

——. «Избитые женщины, спящие насильники и уголовная ответственность». Обзор политики Чикаго 2 (1997): 1–16.

Эппс, Гаррет. «Любым путем, но свободным: интерпретационные стратегии и отношение к насилию в эволюции англо-американского« правила отступления »». Law & Contemporary Problems 55 (1992): 303–331.

Финкельштейн, Клэр О. «Самозащита как рациональное оправдание. University of Pittsburgh Law Review 57 (1996): 621–649.

Флетчер, Джордж П. «Пропорциональность и психотический агрессор: виньетка в сравнительной теории уголовного права». Israel Law Review 8 (1973): 367 –390

—— Переосмысление уголовного права Boston: Little, Brown, 1978

—— Преступление в целях самообороны: Бернхард Гетц и закон о судебном разбирательстве New York: The Free Press , 1988.

Гиллеспи, Синтия К. Оправданное убийство: избитые женщины, самооборона и закон. Колумбус, Огайо: Издательство государственного университета Огайо, 1989.

Гринуолт, Кент. «Непонятные границы оправдания и оправдания». Columbia Law Review 84, вып. 8 (1984): 1897–1927.

Хусак, Дуглас. Философия уголовного права. Тотова, Нью-Джерси: Роуман, Литтлфилд, 1987.

Кадиш, Сэнфорд Х. «Уважение к жизни и уважение прав в уголовном праве». California Law Review 64, вып. 4 (1976): 871–901.

Магиган, Холли.«Женщины, подвергшиеся избиению, и самооборона: мифы и заблуждения в текущих предложениях по реформе». University of Pennsylvania Law Review 140, no. 2 (1991): 379–485.

Нозик, Роберт. Анархия, государство и утопия. Нью-Йорк: Basic Books, 1974.

Робинсон, Пол Х. Защита по уголовному праву. Сент-Пол, Миннесота: Запад, 1984.

——. Уголовное право. Нью-Йорк: Аспен, 1997.

Розен, Ричард. «О самообороне, неизбежности и женщинах, которые убивают своих обидчиков. North Carolina Law Review 71, № 2 (1993): 371–411.

Шопп, Роберт Ф. Оправдание, защита и справедливые убеждения. Кембридж, Великобритания: Cambridge University Press, 1998.

Шульхофер, Стивен «Гендерный вопрос в уголовном праве». Социальная философия и политика 7 (1990): 105–137.

Томсон, Джудит Джарвис. «Самозащита». –310

Юниаке, Сюзанна Допустимое убийство: оправдание убийства самообороной. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета, 1994.

Векслер, Герберт и Майкл, Джером. «Обоснование закона об убийстве». Columbia Law Review 37, вып. 3 (1937): 701–761.

Уильямс, Гланвилл. Учебник уголовного права, 2-е изд. Лондон: Блэквелл, 1983.

Зипурски, Бенджамин С. «Самозащита, господство и общественный договор». University of Pittsburgh Law Review 57 (1996): 579–614.

ДЕЛА

Coker v.Джорджия, 433 США 584 (1977).

People v. Goetz, 497 NE2d 41 (Нью-Йорк, 1986 г.).

Люди против Янга, 183 NE2d 319 (Нью-Йорк, 1962).

Роу против Де Брюйна, 17 F.3d 1047 (7-й округ 1994 г.).

Смит против штата, 419 S.E.2d 74 (Ga. Ct. App. 1992).

State v. Norman, 378 SE2d 8 (Северная Каролина, 1989).

Допустимое убийство: оправдание убийства самообороной (Кембриджские исследования философии и права): 9780521564588: Uniacke, Suzanne: Books

и субъективные взгляды.Ее понимание напряженности, существующей между ними, представляет собой понимание тонкостей, которые следует тщательно рассмотреть, прежде чем определить, оправдано ли конкретное убийство в рамках теории самообороны». Theological Studies

«Uniacke показывает, что оправдание Самооборона не является простой и тем самым вносит заметный и бесспорный вклад в обсуждение этического убийства». и пропорциональная смертоносная сила в частной самообороне.Ее вклад заинтересует тех, кто участвует в дискуссиях об этике убийства». Т. А. Кавано, Обзор метафизики

. «Допустимое убийство — хороший вклад в полное описание самообороны…. Дозволенное убийство обсуждает многие важные философские аспекты убийства. самооборона. Это будет очень полезно исследователям в области практической этики…» Уэйн Н. Ренке, Canadian Philosophical Reviews

«Сюзанна Униак стремится оправдать убийство в целях самообороны, устанавливая существование (условного) права самооборона.» Phillip Montague, International Studies in Philosophy

Философское обсуждение принципов самообороны как морального и правового оправдания убийства. Итак, каковы пределы этого права? При каких условиях такое применение силы распространяется на защиту других, если таковые имеются? -защита как морально-правовое оправдание убийства.Она устанавливает единое право на самооборону и защиту других, которое обосновывает допустимость применения необходимой и соразмерной оборонительной силы против виновных и невиновных, активных и пассивных, несправедливых угроз.